Двуликий

  Марк сидел перед раскрытым окном и изучал при свете ночника очень
  увлекательную книжку, которая попала к нему совершенно случайно.
  Подслеповатая библиотекарша, замученная толпой шумевших ребят пришедших на
  экскурсию, впопыхах сунула ему в руки совершенно не то, о чём он спрашивал.
  Он держал книгу в руках бережно, буквально впитывая в себя каждое
  написанное в ней слово.

  Сколько интересного и непознанного в этих маленьких строчках, толпящихся на
  потёртых и пожелтевших от времени страницах, заполняя информацией понемногу, в
  чертогах разума, определённую нишу, носившую таинственное название "Двуликий".
  Он не спеша перелистывал страницы, не торопясь, наслаждаясь манерой письма с
  причудливой каллиграфией и подолгу рассматривал иллюстрации, отображающие
  главного героя в мельчайших подробностях.

  Немного жуткий, но такой завораживающий и реалистичный образ Двуликого
  приковывал к себе внимание, давая разглядеть его лицо и одежду в деталях.
  Задний фон был сильно затемнён художником картины, давая возможность
  пофантазировать и в волю приукрасить ещё более эпичными выдумками и так до
  дрожи зловещую фигуру Двуликого, что описывала книга "Городские легенды".
  По ошибке, именно эту книгу выдали ему в библиотеке, и без всяких сомнений
  он забрал её, принимая как подарок судьбы.

  При каждом дуновении ветра из открытого окна, приводящего в движение тёмные
  шторы и неярком освещении ночника, жуткий образ Двуликого приходил в движение.
  Тени попадающие на страницы книги, делали его глаза настороженными, следящими
  за тобой. А в полумраке, за его плечами, казалось можно было разглядеть
  неясные силуэты, стоящие друг за другом в торжественном, но тягостном ожидании
  события.

  Сознание дорисовывало толпу его жертв, застывших в немом молчании, ждущих
  приказа от своего господина-губителя.
  Возможно, так оно и было и вооружившись лупой, Марк напряженно стал
  всматриваться в изображение, слабо веря в удачу. Но она улыбнулась ему, на
  самом краю иллюстрации, он заметил нечто, похожее на контуры человека, с едва
  уловимыми чертами лица и как ему показалось, пронзительно чёрными глазами.
  Холодок пробежал по его спине, заставляя поёжится и слегка отодвинуть книгу от
  себя в сторону. Пожалуй, хватит на сегодня.

  Он забрался в кровать, укрывшись одеялом и тут же затих, услышав шаги возле
  своей двери.
  Мать осторожно заглянула в комнату, постояла немного и удостоверившись, что её
  сын уже спит, тихо удалилась, прикрывая за собой дверь. Но он не мог уснуть,
  при свете ночника, еле освещающего комнату, просто лежал с открытыми глазами и
  смотрел на тени, беззвучно скользящие по стенам комнаты, которые отбрасывал
  старый дуб, росший возле окна, подсвеченный огромной, желтой луной.

  Едва рассвело, Марк снова взялся за книгу и прочитал её до самого конца, без
  всякого перерыва на завтрак и не на что не отвлекаясь. Благо, родители уже
  отправились на работу и упрекнуть его в этом было не кому. Определённый образ о
  Двуликом уже сложился, но не доставало более конкретных фактов, которые бы
  сполна дополнили картину, проясняя очень многое. Это всего лишь городская
  легенда, а значит вымысел. А с другой стороны, в каждом вымысле, есть частичка
  правды, он слышал о подобном на одном из уроков в школе.
  Таких легенд много и каждая из них пугает тёмной личностью, которая обязательно
  приходит под покровом ночи и творит свои чёрные дела. Все знают эти легенды,
  обсуждают их и всего лишь единицы, становятся жертвой ночных странников,
  по неизвестному отбору, который тот проводит.

  Наконец, он оторвался от книжки, отправляясь на кухню. Живот уже давно
  возмущался о том, что его игнорируют и от аромата хлынувшего из холодильника,
  только усилил свои звуки, наполняя ими комнату. Копчёная колбаса, ломтик
  помидора, остальные ингредиенты, быстро наполняли объёмный бутерброд, явно
  превосходивший размерами рот голодного мальчугана.

  Марк аппетитно жевал своё создание, смахивая крошки с подбородка, поглядывая в
  окно, из которого была прекрасна видна лужайка перед домом и проходившая мимо
  улица, отделявшая от него другие, типовые домики.
  Он щурился от яркого солнца, наполнявшего комнату ярким, июньским светом,
  наблюдая за толпой играющих детей, с визгами носящимися по газону и поливая
  друг друга из водяных пистолетиков.

  Едва он отвлёкся, как мысли снова вернулись к Двуликому, непонятно почему, так
  притягивая к себе внимание. Никакой новой информации про него он найти так
  и не смог, ни в интернете, ни в книге, что же представляет собой, этот
  загадочный незнакомец...

  Двуликий, по первым упоминаниям о нём, появился в восемнадцатом веке, где-то на
  просторах Луизианы и сразу же заработал себе громкую славу, благодаря своему
  коварству и жестокости.

  Появляясь в безлунную ночь перед домами тех, где жили дети он неподвижно стоял,
  просто наблюдая через окна за ребёнком, своим проницательным взглядом. Лишь
  темнота была ему прикрытием, когда поглощала всё вокруг, заползая липкой массой
  в любую расщелину, сливаясь с тёмными поверхностями тротуаров и домов. И самое
  главное, никто из взрослых не обращал на него никакого внимания, даже если
  и видел, они совершенно равнодушно относились к его присутствию на чужой для
  него территории. Что оставалось большой загадкой.

  Зато детей это пугало до безумия, ведь он смотрел именно на них, взглядом,
  прожигающим насквозь и доводящим до полного ступора. Неподвижные глаза злобно
  что-то шарили в душах ребят, находя в них по крупицам их потаённые страхи и
  фильтровали, после чего ребёнок пропадал бесследно, или исчезал сам незнакомец,
  оставляя семью в покое.
  Какие именно страхи нужны были ему и для чего он похищал детей, куда он их
  забирал, оставалось ещё одной загадкой, необъяснимой по сей день.

  Марк посмотрел в окно и увидев пустой двор, вздохнул с облегчением, тут же
  вспоминая, что Двуликий появляется только ночью. Это заставило его нахмурится
  вновь и с укором взглянуть на книгу, лежащую в нескольких шагах от него.

  Родители вернутся только поздно вечером и вряд ли они смогут хоть чем то помочь
  ему, если появится Двуликий, если верить прочитанному.
  Марк раздраженно махнул головой, выпроваживая этот образ из своих мыслей,
  сердясь на себя за глупое поведение, достойное только малышей. А ему скоро
  исполняется десять лет.

  - К черту страхи, я не маленькая девчонка, я не боюсь! - сказал он вслух,
  почувствовав себя гораздо увереннее и даже улыбнулся своему отражению в
  зеркале, едва уловив слишком бледный цвет своего лица.

  Он засунул книгу в шкаф, захлопнув его так, что эхо прокатилось по всей
  комнате, а в шкафу напротив зазвенела посуда.

  - Вот черт. - Марк осекся, когда вдалеке прогремел гром, разнося свои раскаты
  по округе, равномерно тревожа тишину и пугая прохожих на улице. Мирно спящий
  пёс во дворе, при громогласном ударе, подпрыгнул в воздухе и моментально
  спрятался в своей будке, не показывая даже носа.

  Оставив шкаф в покое, он выглянул в окно и снова помрачнел, наблюдая как
  большая,чёрная туча движется к его улице, закрывая собой солнечный свет,
  погружая погожий, солнечный денёк в кромешные тени, крадущиеся тайком по пустым
  улицам.
  Раскат повторился ещё раз, так неожиданно, что он вздрогнул и отпрянул от окна.

  - Всего лишь дождь, туча уйдёт раньше, чем придёт вечер, а тем более ночь.-
  Марк снова успокаивал себя, не находя себе никакого места и подходящего
  занятия, чтобы отвлечься.
  Он застыл у окна и рассматривал, как ветер гонит по улицам бумажный мусор,
  выхваченный им из баков, подгоняя его, кружа вихрем и пронося мимо калитки
  куда-то вдаль.

  Вспышка молнии осветила накрытое сумерками пространство, на миг делая всё
  отчетливее, и вновь скрывая в мрачных объятиях полумрака. Темнота поглощала всё
  вокруг всецело, не торопясь, она наступала медленно и неотвратимо приближаясь к
  дому Марка, оставляя только последние солнечные лучики на ступенях веранды,
  дрожащие от попадания веток старого дуба на их пути.

  Упали первые капли дождя, громко застучав по поверхностям, отскакивая и
  рассыпаясь в водяную пыль. Барабанную дробь они выстукивали по крыше дома,
  ритмично набирая обороты и усиливаясь с каждой минутой. Этой музыке дождя Марк
  всегда был рад, но не сегодня.

  Дождь не собирался отступать, теперь уже орошая окна в доме тоскливыми
  каплями, плавно стекающими слезами вниз. Звук дождя усиливался, ливень
  хлынувший с небес, быстро превращал ещё недавно светлые и сухие тротуары, в
  тёмные и мрачные, с бегущими по ним ручейками, смывающими дорожную пыль. Улица
  опустела, редкие прохожие иногда показывались на глаза, ;но тут же быстро
  исчезали из вида.

  Туча полностью заслонила небо, вытягиваясь одной, сплошной массой и застывая
  как небесный монумент на своём месте, без всякого намёка на продвижение куда-
  либо ещё и казалось, только увеличиваясь в размерах.
  Марк отодвинулся от окна, поглядывая на часы и вспоминая, куда он мог задевать
  свой сотовый.

  Стрелки показывали девять часов вечера и также неустанно двигались вперёд по
  циферблату, неумолимо приближая скорую ночь.

  Телефон он нашёл на кухне, ярко засветился экран в начинающихся сумерках,
  показывая при этом почти полную зарядку и отсутствие пропущенных вызовов.
 
  Раскат грома раздался практически над самой головой, сотрясая все стёкла в
  доме, которые тут же задребезжали, распространяя звон по комнатам. От
  неожиданности, Марк выронил сотовый на кафельный пол, который тут же,
  едва коснувшись пола, разделился на две половинки, батарею и основную часть,
  плавно скользя по поверхности плиток, быстро канул под кухонными полками.
  Он бросился вниз, стараясь успеть его подхватить пока он не исчез в недрах
  кухонной мебели, но рука  поймала лишь пустой воздух, не успев совсем немного.

  Полутьма уже заняла всю комнату, поглощая окружающую обстановку и делая её
  таинственной и опасной. Марк никогда не любил темноту, предпочитая спать с
  ночником и не поддаваясь на уговоры родителей, засыпать в темноте. Только при
  его свете, пусть и тусклом, он чувствовал себя более спокойно и только так мог
  уснуть.

  Щелкнул выключатель и зажёгся свет, унося нахлынувшие страхи обратно во мрак и
  принося облегчение.
  На четвереньках, он пытался дотянуться до телефона под шкафом, но результатов
  это не принесло, он лишь скользил пальцами по его гладкой поверхности, прижатой
  к самой стене, только причиняя боль плечу.
 
  Страхи! Марк резко встал, пораженный, только что открывшейся ему так неожиданно
  догадке.
  Он боялся темноты, это так. Боялся больших собак и высоты, а ещё...
  Стоп, а почему я подумал об этом именно сейчас, что подтолкнуло меня на это?
  Мысли лихорадочно кружились в голове, зачем то торопя, подгоняя, вспомнить все
  свои страхи все, до одного. Зачем? Что происходит, Марк ничего не понимал,
  ощущая только нарастающее с каждой минутой волнение.

  Открыв широко глаза, он повернулся к окну и замер в ступоре, от мысли, которая
  пролетела у него в голове, выбивая чётким ритмом имя, Двуликий. Он уже здесь и
  смотрит на меня, ищет мои потаённые страхи, изучает меня, сканирует.

  - Я это почувствовал и отреагировал соответственно, начал вспоминать о них. О
  нет! - едва прошептал Марк, застывая в гробовом молчании и не смея отвести
  глаза, от того кошмара, который он увидел перед собой.

  Тёмный силуэт чернел кляксой, посреди лужайки, стоя неподвижно, как монолитная
  глыба, едва освещаемая светом идущим из кухни, нагоняя тоску и ужас. Мрачное и
  дождливое небо, полностью закрытое беспросветными тучами, не пропускало ни
  единого намёка на свет луны, подчеркивая, всю безысходность роковой ситуации.

  Полная неподвижность Двуликого, пугала ещё больше, чем если бы он двигался.
  Марк не видел его глаза, но был уверен, что они смотрят на него не отрываясь,
  не мигая, не пропуская ничего и запоминая малейшие детали, поглощая их своей
  душой. А есть ли у него душа? Кто он такой и зачем ему я?

  Последние мысли, мелькнувшие в его голове, медленно растворились в сознании,
  уходя в пустоту, кромешную, бездонную, которой его накрыл ночной гость.

  Подобие улыбки исказило одно лицо Двуликого, а на другом, проявилось лицо
  Марка, тревожное, мрачное, застывшее на веки, как гранит, в образе ночного
  странника.

  Книга лежала всё там же, в шкафу и на иллюстрации, где был изображён Двуликий,
  на тёмном плане, позади него, появился ещё один силуэт, застывший в немом
  крике.




;
;