6

      Приближался день свадьбы Егора и Марины. За неделю до назначенного дня приехали родители. Лена пообещала прибыть с мужем в пятницу 14 сентября. В торжестве намерены были участвовать фрау Кох с мужем.
      Свадебное платье невесты, костюм жениха, список гостей, ресторан, все эти дела Анна Петровна сходу взяла в свои руки. Маринку выгнала из кухни. Составила ей плотный график посещения ближайшего салона красоты. Досталось и Егору: не так стрижен, в гардеробе нет достойных рубах, туфли изношены, галстуки старые и прочее. Наталья Ивановна с Пашкой едва успевали прятаться от вездесущей родственницы. Егор дивился, откуда у мамаши столько энергии? Седов старший только посмеивался и иронизировал.
      – Мольберты и краски дома остались, так что радость будущей бабушки мамочка на всех и выплёскивает. 
      Шутки шутками, но своей энергией Анна Петровна заряжала и окружение. Глядя на нее, прибодрилась Наталья Ивановна. Подружек своих просила пока передохнуть, дескать, женим Егорушку, тогда и встретимся. Но и Вера Фёдоровна и Ольга Макаровна среди гостей значились. Антону Ивановичу было проще, свадебная суета его не касалась, а вот в строительство центра попытался было вмешаться. Но Егор на дыбы: отец, я хочу тебе показать результат – конечный результат, и пока идёт стройка на объект ни шагу.
      Седов старший возмущался.
      – Да я перед компанией Мерседес ответственен… Что мне и посмотреть…
      Егор отрезал.
      – Нельзя. Отдыхай!
      Но Антон Иванович дома удержаться не мог. Какой там отдых, он снова в столице: бродил по Москве, успел встретиться с Кравцовым, заглянул в офис сына, оттуда уж Егор выдавить отца не смел, всё же иномарки в Москву он поставляет. А сын с партнером эти дни, впрочем, как и все предшествующие трудились буквально на износ. Притормозили лишь в четверг, тринадцатого сентября. Назначили эту дату как день отдыха. А инициатором стал Аладьев.
      – Есть на Руси хорошая традиция. Накануне свадебного торжества обязательно организуется мальчишник. Я понимаю, тринадцатое число, да ещё накануне пятницы, не самое лучшее время. Но выбора нет. А, Егор?
      Седов младший к такому предложению готов не был. Он с удивлением посмотрел на товарища. Глаза Аладьева говорили – давай смелее, давай, жду!
      – Тринадцатое, значит, пусть будет этот день. Замётано!
Быстренько набросали список. Друзей, с кем можно было отметить столь значимое событие в жизни молодого человека, оказалось не много: Чалый, Пожидаев, Кожин, Аладьев, Лобанов, шестым был он сам - Седов.
      Великолепная шестёрка!
      Место выбрали проходное и не новое – ресторан на втором этаже торгового комплекса на пересечении улиц имени маршала Захарова и Каширского шоссе. Здесь Аладьев бывал неоднократно, любил этот ресторанчик: от дома недалеко и есть возможность для конфиденциальных встреч. Гости собрались вовремя, только Пожидаев отличился, прибыл на полчаса раньше. Аладьев смеялся: «Самый голодный, что ли? Не Пожидаев ты, Ожидаев!» Женька не обижался: привык к подначкам коллег, знал, нет зла в их словах.
      Как водится, выложили подарки. Лобанов вручил Егору красного цвета фартук. Развернул и все увидели грозную надпись: «Женат пожизненно!» Паша Кожин со смехом обнял товарища за плечи.
      – Что ещё мент может дарить, только что-то из уголовного кодекса. Ты, Егор лучше мой подарок оцени – вот эта вещь тебе нужна именно пожизненно – книга, не просто книга, «Капитал», Карла Маркса. Дарю, читай!
      Он передал другу солидную, темно-синего цвета книгу. Егор принял, примерился к весу подарка.
      – Что-то маловато мыслей в книжонке.
      Друзья рассмеялись. Николай Григорьевич посоветовал.
      – А ты открой!
      Седов раскрыл обложку.
      – Так это просто коробка! Талантливо! Спасибо.
      Паша рассмеялся.
      – Кому может и коробка, а вообще-то это замаскированное хранилище для денег, проще – заначка. Я так понимаю сейчас прятать сюда нечего, всё на стройку, но придёт время, вспомнишь мой подарок.
      Они обнялись. Егор предложил.
      – Что, друзья, выпьем!
      Пожидаев запротестовал.
      – Постойте, а я! У меня тоже подарок!
      Евгений развернул пакет и достал беленькую футболку. На ней красовались искусно вырисованные надписи. С лицевой  стороны – «Егор!!!», и с тыльной – «Я устал!!!»
      – Фартук на парадную рубашку не наденешь, а вот на эту футболку в самый раз.
      Женя приложил трикотаж к своей груди.
      – Владей! Положим, сейчас примерять не стоит, а вот дома, перед супругой можно и похвалиться.
      Мужчины зашумели.
      Наливай!!!
      Аладьев заволновался.
      – Друзья, так не годится. Моя очередь.
      Он повернулся к Егору.
      – Дорогой мой друг. Дарю тебе вот эту бутылочку шампанского и виски. Виски двадцатилетней выдержки, имей в виду.  Шампанское разобьёшь о ворота нашего нового центра, а виски предлагаю выпить всем вместе в тот же день.
      Все зааплодировали.
      Встал Чалый.
      – Парни, мой подарок прост и по профилю.
      Нагнулся, достал из сумки пистолет в кобуре.
      – Владей: травматика. Между прочим, на тебя зарегистрирована. Инструктировать не буду, потребуется много времени, а народ, смотрю, уже требует. Чего требует? Правильно. Выпить.
      Егор был растроган. Обошёл друзей, каждого обнял, с каждым чокнулся рюмкой.
      – Спасибо! Спасибо, мои дорогие!
      Вечер был хорош. Давно Седов не чувствовал такой благостной, дружеской атмосферы. Рядом с ним сидели настоящие товарищи и друзья. Тост один лучше другого. Как не выпить? И он выпивал. Выпивал до дна. Но не пьянел. Ему просто сегодня было хорошо и уютно.
      В глубине зала послышалась  музыка, началась музыкальной программа. На эстрадной площадке играли трое музыкантов, играли вживую, не громко, так что для гостей мелодия была как бы фоном хорошего настроения. Несколько пар вышли в центр зала. И вдруг Егора словно ударило током. Среди танцующих он увидел человека, десять лет назад надругавшегося над его сестрой. Да, это был Мурад. Потолстел, облысел. Заметно состарился. Но он его узнал, и как не узнать, на правом виске хорошая отметина – глубокий шрам от удар рукояткой пистолета. Егор судорожно схватил подлокотник кресла. Напрягся.
      Вдруг он почувствовал на своей руке тяжёлую руку Чалова. Николай сидел рядом и тоже смотрел на Мурада.
      – Спокойно, Егор. Разберёмся.
      Тихий и уверенный голос товарища, отрезвил Седова.
      – Посмотрим, с кем это он.
      Музыка окончилась, Мурад, хлопнув партнёршу по крепкой заднице, что-то прошептал на ухо и подтолкнул к своему столу. Дама, фыркнула, дёрнула плечиками и ушла к барной стойке, где её видимо, ожидали подруги.
      Николай вполголоса прошептал Егору.
      – Ты смотри, неймётся ему – падальщик проклятый. Ну, ты доигрался.
      Он встал, рукой придавил попытавшегося подняться Егора, шепнул
      – Сиди. Как я выйду, через три минуты пройди в туалет.
      Чалый неторопливо направился к столику азербайджанцев. За столом кроме Мурада сидели ещё двое. Были они под хмельком, а потому веселы. Николай присел на свободный стул и нагнулся к уху Марада. Тот подозрительно посмотрел на незнакомца,  но выслушал. А выслушав, рассмеялся, подмигнул собутыльникам, налил себе и Чалому водку, выпили. Потянулся было к карману пиджака, но Коля придержал это движение, оглянулся, ещё раз потянулся к уху Мурада. Опять шепнул. Вновь рассмеялись. Затем они с Николаем поднялись и медленно о чём-то переговариваясь, прошли к туалетной комнате.
      Егор нервничал. Он не понимал действия товарища. Как тому удалось увести Мурада? Его друзья тем временем не забывали наливать и произносить здравницу в честь будущего жениха. Пожалуй, лишь Аладьев заметил изменение настроения Седова и уход Чалого. Он посмотрел на Егора.
      – Что случилось?
      – Всё нормально, просто знакомого увидел. Ты ребят займи, я в туалет пройду.
      Егор посмотрел на часы. Пора, и пошёл к туалету.
      В небольшой туалетной комнате уже шёл серьёзный разговор. Николай держал Мурада за горло и тихонько шипел.
      – Тебе, мудила, по-русски говорили, уезжай, если жить хочешь. Не уехал…
      Вошёл Егор. Чалый повернулся к нему.
      – Ты представляешь, не уехал. Смотри морду какую отъел, паскуда. Ну и что с ним делать?
      Егор смотрел на омерзительное, залитое липким потом лицо, выкатившиеся из орбит желтоватого оттенка глаза преступника. Злость, будоражившая его сознание, вдруг исчезла, осталось лишь брезгливость.
      Николай понял состояние друга.
      – Бери его. Тогда не убил, сейчас убей. Вот пистолет.
      Мурад, словно подкошенный, рухнул в ноги.
      – Не убивайте, я заплачу. Я много заплачу. У меня семья, трое детей, не убивайте, пощадите…
      Егор подошёл к насильнику ближе.
      – У тебя есть только один выбор. Завтра уехать из России, забыть сюда дорогу. Если останешься, убью.
      Он ударил Мурада ногой в промежность,  ударил ещё раз и ещё, бил уже лежащего на полу. Тот корчился от боли, но кричать не смел, просто крутил своими страшными глазищами. Егор руками рывком поднял негодяя, прислонил к стене и нанёс страшный удар в челюсть. Мурад мешком скатился к писсуару.
      – А это, чтобы не забыл предупреждение.
      Он медленно прошёл к рукомойнику, ополоснул руки, вытер бумажным полотенцем и вышел из туалетной комнаты. Вслед за ним вышел Николай.
      – Егор ты иди, я догоню.
      Застолье продолжалось, Минут через десяток к друзьям присоединился и Чалый.
Сидели допоздна, Николай пару раз отлучался, но уже не в туалет. Егор старался не думать о происшедшем, но картинка избиения им азербайджанца, нет-нет, да и появлялась перед глазами. И эту картинку не могла убрать ни водка, ни добрые пожелания друзей. И он пил. И вновь не пьянел.
      Друзья помаленьку разбежались: мальчишник мальчишником, но и перед жёнами надо прилично выглядеть, а главное не припоздниться - а то быть беде.
      Не спешил только Чалый.
      – Меня так рано подруга не привыкла дома видеть. Ну что, ещё по одной?
      Егора замутило от одной мысли, что надо ещё накатить.
      – Нет, Коля, уже не лезет. Ты вот что дружище, расскажи, как ты этого мудака в туалет затащил.
      Чалый рассмеялся.
      – Есть один местный приёмчик. Подошёл к их столу, представился сутенёром…
      Видя удивлённые глаза Егора, поправился.
      – Извини, менеджером по сдаче в аренду женских тел.  Назвал таксу и попросил незаметно рассчитаться, дескать, менты пасут, здесь деньги принять не могу, но дело надо делать, а потому, говорю, идём в туалет. И вся хитрость. Ну, а после стычки к охране спустился, объяснил, что и как. Их служба безопасности с моей сотрудничает. Так что друг друга знаем. Я завтра разберусь, что к чему. Думаю, нас не засветят. Мурад этот трус конченный, и за свою голову боится. А ты молодец, лихо с ним разобрался… Что, к машине?