Классика жанра

                если на столе краплёные карты, главное - кто банкует.

Вот и настали, наконец, лучшие времена. Работа по удалёнке была плохой работой, а сил и нервов отнимала у нас много. И у наших мужей, жён, детей тоже. Тех, кто всё придумал, это не волновало. Но появились важные государственные дела, которые их волнуют и не требуют отлагательства.   

Нам разрешили выйти на работу. Но после тестирования на страшило-вирус. Платно.  Проверяли партиями по очереди. Результат сообщили лично каждому по телефону.  Чтобы без личных контактов. Результаты других были в тайне для остальных других. С вирусом, вроде, как преступник. Ладно, думаем, кто не выйдет на работу - тот и попался, кто не умрёт – тот и будет жить.

В офисе, в масках и перчатках, на расстоянии метра,напряжённо присматриваемся   друг к другу. Кого нет? Шептаться нельзя. И тут по телефонам прошёл слушок – нет  директора и секретарши. Вот это да! Ну, ладно, секретарша почти перед пенсией, а директор молодой и крепкий! Как же это он так!? 

Прошёл опять слушок, что у директора положительный тест, но без симптомов. Его жена и двое детей здоровы. Поэтому, он находится в инфекционной больнице. Под наблюдением. У секретарши всё нормально, но она тесно контактировала с директором. Поэтому, она на карантине дома. Вирус, паразит этот, может проявиться в любую минуту. Если не проявится, то секретаршу проверят ещё раз и выпустят. Но после выздоровления директора. Они в одной связке.

Через неделю директора проверили второй раз, потом третий. Вирус не подтвердился. И директора, пробывшего две недели в инфекционной больнице, выпустили из-за отсутствия улик. Но в самой больнице он мог заразиться какими угодно вирусами и всякими прочими заразами. Поэтому, ему нужно быть на карантине ещё дома. Две недели. Наблюдаться. А потом опять провериться.

Вот вам и классика жанра. Всё, как у Зощенко, в рассказе «История болезни».

«Сестричка говорит мне:
– Ну, говорит, у вас прямо двужильный организм. Вы, говорит, скрозь все испытания прошли. И даже мы вас случайно положили около открытого окна, и то вы неожиданно стали поправляться. И теперь,говорит,если вы не заразитесь от своих соседних больных, то, говорит, вас можно будет чистосердечно поздравить с выздоровлением.
Однако организм мой не поддался больше болезням, и только я единственно перед самым выходом захворал детским заболеванием – коклюшем.
Сестричка говорит:
– Наверно, вы подхватили заразу из соседнего флигеля. Там у нас детское отделение. И вы, наверно, неосторожно покушали из прибора, на котором ел коклюшный ребенок. Вот через это вы и прихворнули.
В общем, вскоре организм взял свое, и я снова стал поправляться. Но когда дело дошло до выписки, то я и тут, как говорится, настрадался и снова захворал, на этот раз нервным заболеванием. У меня на нервной почве на коже пошли мелкие прыщики вроде сыпи. И врач сказал:
– Перестаньте нервничать, и это у вас со временем пройдет.
А я нервничал просто потому, что они меня не выписывали. То они забывали,то у них чего-то не было, то кто-то не пришел, и нельзя было отметить»

Мы тоже нервничаем. Просто потому, как бы у наших директора с секретаршей опять что-нибудь ни нашли. Или как бы на нервной почве у них ни пошли мелкие прыщики сыпи на коже. Чтобы им закрыли карантин и чтобы их можно было чистосердечно  поздравить с выздоровлением.