Плохая примета

Лена и Валерий трепетно ждали первенца, словно чуда, способного раскрасить их жизнь новыми, невиданными красками. Кропотливо готовили гнёздышко для будущего малыша: купили резную кроватку, плетёную коляску, целую россыпь ярких погремушек и крошечных одежек. Но радостное предвкушение омрачала тень суеверия, которую привносила тёща, Анна Ивановна. "Валера, ну зачем вы так торопитесь? – ворчала она, качая головой. – Нельзя заранее! Это же плохая примета, накликаете беду. Я Ленке твержу, твержу, а она и слушать не хочет!" Валера, отмахиваясь от её слов, лишь смеялся в ответ: "Анна Ивановна, ну что вы как маленькая, ей-богу! Бросьте эти предрассудки. У нас всё будет хорошо, вот увидите. Совсем скоро станете самой счастливой бабушкой на свете!" "Дай-то Бог, дай-то Бог," – вздыхала тёща, но в голосе её не было уверенности.

Когда наступил долгожданный день, Валерий, словно на крыльях, отвёз Лену в роддом. В коридоре, искусанный тревогой, он ждал новостей. Но час тянулся за часом, а известий всё не было. Наконец, появилась усталая акушерка. "Молодой человек, поезжайте-ка вы домой, – сказала она, сочувственно глядя на Валерия. – Роды первые, это дело небыстрое. Дай Бог, к вечеру управится ваша жена. Звоните, мы вам сообщим."

В предродовой палате, Лена разговорилась с юной, почти ещё девочкой, лежавшей на соседней койке. "Как тебя зовут, милая?" – спросила она. "Наташка," – буркнула та в ответ. "Сколько же тебе лет?" – поинтересовалась Лена. "Скоро шестнадцать," – процедила Наташка сквозь стиснутые зубы. "Рано тебе ещё матерью становиться, – с грустью сказала Лена. – Трудно тебе будет одной, без помощи…" "А мне и не нужна помощь, – резко оборвала её Наташка. – Я ребёнка забирать не собираюсь. Рожу и оставлю в роддоме. Зачем он мне сейчас? Я ещё молодая, успею нарожать!" Лицо её исказилось от боли. "Как это – оставишь?" – изумилась Лена. "Отстань! Не до тебя!" – всхлипнула Наташка и вдруг закричала: "Ай! Помогите! Умираю!" Прибежавшая акушерка тут же увела её в родильный зал.

Внезапно схватки у Лены прекратились. Она прилегла и задремала. Спустя какое-то время в палату вошла акушерка. "Ну что, спим? Рожать собираемся или как? Вон, твоя соседка уже девочку родила, а ты что-то совсем притихла." Она стала осматривать её живот, прислушиваться к сердцебиению ребёнка. Лицо её становилось всё серьезнее. "Что-то не так? Что с ребёнком?" – взволнованно спросила Лена. "Что-то сердцебиение не прослушивается. Но ты не волнуйся, сейчас я позову дежурного врача, он тебя посмотрит," – ответила акушерка и поспешила в ординаторскую.

Врач долго и внимательно осматривал Лену. "Когда прекратились схватки?" – спросил он. "Часа три назад," – со страхом ответила она. "Придётся срочно делать кесарево сечение," – коротко сказал врач. Лена испугалась. "Доктор, миленький, мне 28 лет, это мои первые роды. Мы с мужем так долго ждали этого ребёнка! Я на всё согласна, только бы он родился здоровым!"

Всё произошло стремительно. Подготовка, операционная, маска наркоза… Очнувшись, Лена в панике закричала: "Где мой ребёнок? Что с ним? Покажите его мне!" В палату вошёл врач. В его глазах читалась скорбь. "Мужайтесь, – тихо сказал он. – Ваша девочка родилась мёртвой. Она погибла в утробе матери. Чудом вы сами остались живы." "Лучше бы я умерла вместе с ней! Господи, как я теперь Валере в глаза посмотрю!" – зарыдала Лена в истерике. "Успокойтесь, женщина, это ещё не конец. Вы ещё сможете стать матерью," – проговорил врач и вышел из палаты.

В палату вошла пожилая акушерка. Она села на кровать, погладила Лену по голове и ласково сказала: "Милая, успокойся. Послушай моего совета. Твоя соседка, Наташка, отказалась от ребёнка. Вы с мужем могли бы удочерить девочку. Она родилась здоровой, крепкой. Подумайте."

Лена написала Валерию записку, рассказала о случившемся горе и о предложении акушерки. Ответ пришёл незамедлительно – муж был согласен.

Из роддома Лена и Валерий вернулись с новорождённой дочкой. Они никому не рассказали правду о том, что произошло. Все считали Оксану их родным ребёнком. И как не считать, ведь Лена кормила её своим молоком. Спустя пять лет у Лены и Валерия родилась ещё одна девочка, Кира. Семья была на седьмом небе от счастья. Лена и Валера любили обеих дочерей одинаково, а Оксану, казалось, даже больше. Они отдали её в музыкальную и художественную школы, стараясь дать ей всё самое лучшее.

Но счастье оказалось хрупким. Когда Кире исполнилось десять лет, в семью пришла беда – Валерий погиб в автокатастрофе. Лена осталась одна с двумя дочерьми. Оксане было пятнадцать. Она стала грубить матери, пропускать школу, курить. Лена пыталась найти с ней общий язык, старалась быть не только матерью, но и подругой, но всё было тщетно. Однажды Оксана просто исчезла из дома.

Лена обратилась в милицию, но поиски не дали результатов. Пять лет о ней не было ни слуху ни духу. А потом, внезапно, она появилась на пороге дома с двумя детьми. От неё несло перегаром и сигаретами. Лена бросилась к ней с объятиями. "Оксаночка, где ты была? Я все глаза выплакала! Это твои дети?" "Мои! Ванька и Маринка!" – прохрипела Оксана заплетающимся языком. "Ну что же вы стоите? Проходите в дом!" – засуетилась Лена. "Возьми детей, я сейчас на вокзал за вещами и вернусь," – сказала Оксана, толкнула детей в комнату и вышла на улицу.

Лена ждала её, ждала долго. Но Оксана больше не вернулась. Внуков, Ванюшку и Марину, она воспитывает одна. Слава Богу, Кира, младшая дочь, ей во всём помогает. Лена любит своих внуков, но в глубине души её гложет страх: не проявятся ли в них со временем гены их матери и её родной матери, Наташки?