63. Нитки. Дина Ильинична

Вела вышку Дина Ильинична – пожилая, сухая и внешне, и на эмоции женщина с грустными глазами. Невероятно умная, последовательная и требовательная, она сразу покорила мои сердце и ум.

Слава о крутом нраве и безжалостном характере Дины Ильиничны гремела на весь институт. Её боялись – ни «хорошие» родители, ни деньги, ни жалобы и мольбы – ничто не могло повлиять на её объективность. Из-за её предмета была отчислена почти четверть нашего потока.

Странно, мне казалось, что всё, что требовалось от любого студента, посещающего её занятия – это слушать и решать. Тем более, что решать было что – каждую неделю она давала на дом ровно по 50 задач из учебника.

Эти 50 задач стали моим деликатесом. Сначала, в тот же день, что было занятие, я пробегалась по ним глазами, на ходу решая самые простые задачи и думая о вариантах решения тех, что сложнее. Пару вечеров уходило на то, чтобы записать эти решения в тетрадь и перепроверить расчёты.

На выходные оставалось самое «сладкое» – задачи, которые требовали  особой логики, нестандартного подхода. Эти задачи я решала весь день, занимаясь то уборкой в квартире, то чтением какой-то книги – разные гипотезы крутились в моей голове, состыковываясь и расстыковываясь, словно детали сложного пазла, я примеряла их к задаче и откидывала, в случае неверно выбранной комбинации.

Следующее занятие начиналось с вопроса преподавателя, какие задачи не решены и требуют подробного разбора. С мест кричали номера сложных и нерешённых задач. Нельзя было о них умолчать, ведь если стояла тишина, она могла вызвать любого показать решение любой задачи. Затем Дина Ильинична спрашивала, смог ли кто-то решить не осиленную другими задачу. Я в одиночестве поднимала руку, выходила к доске, писала решение. Потом следующую. Это были минуты моего неизменного триумфа. Я ликовала.

Говорят, что в соревнованиях, лишь мужчины способны вырабатывать тестостерон, который увеличивает вероятность их победы и отвечает за «степень азарта в крови». Думаю, что если бы была возможность подключить датчик к моей тогдашней гормональной системе, в ней бы тоже нашёлся этот гормон.

Моя мягкость и нерешительность в обычной студенческой жизни сполна компенсировалась на этих занятиях. Я видела, что многократные выходы к доске в молчаливой робости парней группы, заставляли их с каждым разом всё больше и больше меня уважать. Да и со временем мой азарт оказался заразителен – голосов, вещающих о нерешённых задачах становилось всё меньше, а у меня снова появлялись «конкуренты по разуму».