Летающий Броневьед

1

Есть такие дни, число и название которых так и остаются неизвестными. В эти дни, человек, как правило, не выходит из дома и не забивает свою голову лишними делами и хозяйскими заботами (хотя вроде бы, и сам бог велел), от чего ближе к вечеру, вышеупомянутый человек, понимает, что прожил почти целые сутки, так и не узнав, что сегодня: понедельник, воскресение, или, может быть, вообще четверг. Но еще страшнее, что этот самый человек, словно троечник-второклассник при вопросе: «семью девять?», впадает в полнейший ступор, когда его спрашивают о том, какое сегодня число.
Благодаря тому, что нынче весь мир заточен карантином, таких дней на моей практике очень сильно прибавилось, и сегодняшняя неизвестная цифра из календаря, также не стала исключением…

2

Дневное солнце слепило мои, еще закрытые, глаза. Окна находились на западной стороне дома и яркий, проникающий сквозь жалюзи, солнечный свет мог означать лишь то, что полдень уже миновал.
 Я медленно и неохотно просыпался. Голова казалась чугунной, а желудок испытывал острую потребность в том, чтобы низвергнуть все последствия вчерашнего веселого, но сглаженного из памяти, вечера.
Еще не встав с постели, я начал понимать, что в очередной раз, проспал первую половину суток, после чего, словно поезд по своему обычному графику, пришло следующее печальное осознание. Оно заключалось в том, что и вторая половина дня навряд ли будет иметь большой успех.
Между тем, у меня в гостях было много людей, которых я пригласил прошлым вечером, и которые сегодня днем не спешили расходиться. Все они вели себя по-хозяйски: кто-то сидел за моим ноутбуком, кто-то смотрел мой телевизор, кто-то заглядывал в мой холодильник, чтобы на моей плите приготовить не мой завтрак.
Среди этой безликой толпы, от которой хотелось поскорее избавиться, я внезапно обнаружил одну из своих бывших учениц – пару лет назад я вел кружок.
Это была Лара М. Я вспомнил, что она ушла из кружка, потому что ей надо было поступать в институт. И сейчас она живёт и учится то ли в Кирове, то ли в Кемерово, то ли вообще где-то в Крыму.
Она ни с кем не общалась и не смотрела в мою сторону. Поэтому, я и решил ни о чем ее не расспрашивать. Тем более вчера, мы, в любом случае, должны были увидеться и поговорить – как я уже сказал, в доме находились лишь те, кого я позвал прошлым вечером.
Вспомнить бы хоть какие-нибудь детали и подробности! 
Я пошел в ванную, где, прочистив, наконец, желудок, умылся, после чего, как и в любое прочее утро, напился воды из-под крана, в очередной раз наткнувшись, на, написанное рукой бывших хозяев, послание:
“Ни в коем случае не пейте эту воду!”.
И вдруг меня осенило!
Как будто в этой отравленной воде содержалась какая-то таинственная сила пробуждения и просветления – я внезапно понял, что здесь, а не у себя в институте, делает моя бывшая ученица!
Ка-ран-тин!
Несмотря на то, что я был доволен разгадкой утренней головоломки, все-таки, я шел на кухню, с плохим предчувствием.
И оно меня не обмануло.
Вся компания уже завтракала за моим столом. Никто из них не пожелал мне доброго утра и даже не обратил на меня внимания. В стороне от всех сидела и ничем не завтракала Лара М. По лицу ее читалось, что она не хочет здесь находиться.
Я было решил сказать толпе что-то осуждающее, как-либо осадить их за поедание моих продуктов, и, по той же причине, разогнать.
Но почему-то, во мне не было злости, а изображать ее я никогда не умел. Так что… пришлось оставить все как есть.
Собираясь покинуть кухню, я внезапно наткнулся на переполненную урну и увидел, как на вершине мусорной горы в горизонтальном положении балансировал двухлитровый пакет из-под апельсинового сока.
Однако, никакой, даже маленькой, злючки во мне все равно не зародилось и потому, я решил сбежать от всех и всего в продуктовый за новым соком.
Я объявил о своем намерении гостям. Однако, никто из них не обратил на мой голос внимания. Лишь Лара М. обернулась в мою сторону, но так ничего и не сказала.

3

Когда я вышел на улицу и открыл калитку, то увидел, как слева от меня, прямо на дороге, медленно шлялись без дела две свиньи. Это было странное зрелище даже для нашей неасфальтированной улицы в частном секторе.
Но когда я повернулся направо, то заметил ещё более странную картину: на небольшом расстоянии от меня возникли два существа. Первое шло мне навстречу передвигаясь на четырех лапах. Оно было каким-то большим и пушистым с вытянутой и тонкой мордой как у муравьеда и телом броненосца, чей многослойный панцирь почему-то украшала красивая светлая шерсть.
Прямо за ним, шла небольшая лошадь, размером с человека, которая передвигалась на двух… ногах? и имела человеческие походку и осанку. Она тоже была в пышной и светлой шерсти, немного другого оттенка нежели у своего странного спутника.
Сначала я, конечно же, решил, что это просто люди в костюмах. Но, присмотревшись к ним получше, я тут же в этом разубедился. Заметив их глаза, я увидел в них нечто животное – то, что мы видим у своих кошек, собак и прочей живности, при наблюдении за ними. После этого, у меня не могло возникнуть и тени сомнения, что каждый их шаг, поворот головы и взгляд были обусловлены не разумом, а инстинктом.
Однако, путь до магазина надо было преодолеть, идя на встречу этим двум уродцам, которых я побаивался. Мне казалось, что они тут же перестанут быть тихими и спокойными, и со страшным шипением набросятся на меня.
Был, конечно, и другой выбор – не рисковать жизнью, а пойти в сторону тех двух свиней, не пересекаясь с опасными противниками. Но ведь тогда, пришлось бы потратить лишние три минуты на дорогу до сока.
А это было неприемлемо.
Я осторожно перешел на другую сторону улицы и прижался к соседскому забору, готовый в любой момент сигануть через него. Шел медленно, как и они.
Внезапно, муравьед расправил из-под своей пушистой брони два тонких крыла, которые до этого были не видны.
После нескольких взмахов, он красиво и легко вспорхнул, став похожим на таинственного дракона из какого-нибудь японского аниме. Сначала я изумленно пялился на то, как он становился невесомым и как на ветру колыхалась его красивая шерстка, но затем, опустив взгляд, я увидел, что псевдолошадь - машет мне рукой, на которой вместо копыт были пальцы.
Но, даже несмотря на наличие человеческих конечностей и человеческий жест, я по-прежнему не видел в ней ничего людского. На меня все также взирали два животных обезьяньих глаза и ждали, что я их развлеку, помахав в ответ.
Я помахал - мне помахали, я помахал - мне помахали...
После того, как мы еще пару раз ответили друг-другу, лошадь взялась обеими руками за свою голову и сняла ее. Все-таки, она оказалась человеком в костюме. Тот человек улыбнулся мне, показав ряд прямых и белых зубов, выпрямился и, держа в левой руке свою «голову», продолжал махать правой.
Но теперь он махал не только мне, а уже всей пустынной улице, и на этот раз - не по обезьяньи. Теперь он махал как американский президент, которого в открытом лимузине провозят по главной авеню города.
Когда мы с ним разминулись, я огляделся в его сторону и увидел, что он так и не перестал махать, хотя кроме двух свиней до самого конца улицы не было видно ни души…
Я двинулся за соком.
По пути неожиданно встретил Надю. Мы немного поговорили, а затем решили идти до магазина вместе. Уже на подступах к нему, Надя остановилась у киоска с хот-догами. Она повернулась ко мне лицом, кивнула в сторону очереди и большим пальцем левой руки указала на одного из очередников.
Надя быстро рассказала мне, что он - актер, который устроил движуху с переодеванием людей в животных, и что они ездят по провинциям и деревням, ходят по улицам и развлекают детишек за чаевые от их родителей.
Посмотрев на кого, она показывает, я сразу узнал лицо, которое встретил не так давно. И теперь оно было без своего странного костюма.

4

Несмотря на то, что этому человеку было уже явно за сорок, одевался он, мягко говоря, - не по возрасту. На нем был зауженный темный пиджак с подвернутыми рукавами, фиолетовая футболка с, написанным на ней с ошибкой, названием модного бренда, узкие джинсы и высокие белые кроссовки, так же с заменой «d» на «b» возле полосатого логотипа немецкой торговой марки. И конечно же, голову его украшал один из самых идиотских и от того непременных атрибутов современной молодежи – прическа с выбритыми боками и затылком. 
В таком виде, он напоминал уже не президента, а скорее молодящуюся голливудскую звезду.
Внезапно, меня начало мучить любопытство, но не из-за того, как ему удалось оказаться в очереди раньше меня, нет. Вдруг, ни с того, ни с сего, я очень захотел узнать, как он заставил взлететь своего огромного “броневьеда”, использовавшего, тем временем, все свои человеческие конечности для передвижения.
Я тут же встал в очередь.
- Мне с кетчупом и майонезом. – Без удивления сказала Надя.
Поняв, о чем она, я произнес:
- Да я не... - Но осекся на полуслове, не желая тратить силы на рассказ о таинственной встрече и просто кивнул ей в ответ.
Вдруг, когда тот самый актер получил свой хот-дог и вышел из очереди, я перегородил ему дорогу, сказав:
- Извините, пожалуйста, я ненадолго, понимаете...
- Что вам нужно, молодой человек?! – Не дав докончить мысль, спросил он с неприятным удивлением. – Я хоть и публичное лицо и, что уж греха таить, довольно знаменит, и даже имею определенные награды, титулы, благодарности, грамоты и звания, но я не могу развлекать первого встречного давая ему интервью!
- Да нет, я не за этим…
- Почему же вы не можете понять, - продолжал он, будто и не слышал меня, - что мы – звезды, тоже хотим покоя и уединения! Господи! Как же мне тяжко от постоянного преследования, восхищенных моим божественным даром и в то же время - тяжкою ношей, поклонников!
- Да нет же! Я не за интервью!
- Ой, не врите, молодой человек! Не врите! Все актеры – немного психологи и сейчас - я вижу вас насквозь!
Я глубоко вздохнул и без лишних объяснений спросил:
- Помните, пару минут назад, мы махали друг-другу?
- Разве? Нет, не припоминаю... И вообще, я не имею привычки, как вы смели выразиться на своем рабоче-крестьянском сленг;, махать незнакомым людям!
Он попытался отойти, но я снова встал перед ним. Он воскликнул:
- Да что же это такое! Объяснитесь!
- Извините, извините… - Я немного запутался от его странной ругани. – Сейчас…
- Что «извините, извините»?! Послушайте, я приезжий артист, у меня график и у меня нет времени на общение со всякими «извините, извините», тьфу! – Он не плюнул, а буквально произнес по буквам вышенаписанное слово, — вот ведь нахальство… Провинция!
- Да я именно о том и хочу поговорить, что вы - артист!
От этих слов он сразу успокоился и с контрастной доброжелательностью произнес:
- Я Вас слушаю.
- Э-э… Понимаете… в смысле помните, как Вы шли по улице Маяковского, в костюме лошади?
Несмотря на то, что это было семь минут назад, он зачем-то задумался.
- Улица, как вы сказали? Ма-я-ков-ско-го? Лошади? Хм… нет, что-то я не припоминаю никаких лошадей и никакого Ма-Маё… как там его?
- Ну с вами еще было существо похожее на муровье…
- А-а-а! Вы про улицу Маяковского! – Он сделал ударение на слове «улицу», как будто не услышал его десять секунд назад. - Да, да, да! С этого бы и начинали, молодой человек! А то все разговариваете какими-то ребусами, честное слово! Ох уж этот ваш провинциальный говорок – будто с иностранцем общаюсь, ей богу! М-да... Так о чем мы? А! Улица Маяковского! Помню-помню, как не помнить! - Он задумался и с радостными глазами посмотрел вдаль. – Вы знаете, хоть мне и чуждо хвастовство, но я, все-таки, вынужден признать, что имел блистательный успех у жителей той улицы. Меня даже трижды вызывали на бис!
Видимо он действительно не помнил, что, не считая двух свиней, я был его единственным зрителем.
- Понимаете, у меня к вам есть один вопрос…
- Не продолжайте! – Перебил он меня. – Я прекрасно понимаю, о чем вы хотите спросить и как деятель искусства, служитель Мельпомены и носитель божественного артистического дара, заставляющего при помощи священной театральной трибуны доносить до народа глубочайшие философские воззрения, заставлять этот народ заливаться бурным смехом, трепетать от волнения и горестно рыдать… - Вдруг он осекся, прервав свою тираду. – Простите, уважаемый, но я запамятовал, о чем вы спрашивали? 
- У меня вопрос на счет…
- Ах да! Вспомнил-вспомнил-вспомнил, вы задавали мне вопрос на счет того, как смог я так блистательно перевоплотиться в лошадь!
- Эм…
- Ну, ну, молодой человек! Я вас прошу, да что там - я вас молю! Не стесняйтесь своего ребяческого любопытства. Ведь Вы - еще совсем молоды! Как там у классика?
Он начал декламировать:
Я мог бы выпить море,
я мог бы стать другим -
вечно молодым…
вечно пьяным!
- Да! - Продолжил он после паузы, - Но послушайте! Ведь, может быть, именно для того, чтобы рассеять ваше детское, о! прошу Вас не стесняйтесь этого прилагательного, все мы в душе – дети, ей-богу! Так вот, чтобы рассеять Ваше детское любопытство, быть может, проказница-судьба и организовала нашу с вами встречу, а? Подумайте только, как все загадочно... Но постойте! Мы же с вами кажется совершенно забыли представиться друг-другу! Нельзя-нельзя, вы же все-таки берете у меня интервью, а как интервьюер может интервьюировать интервьюируемого, – он произнес эту скороговорку без единой запинки, - даже не представившись? Нет-нет, это знаете ли, молодой человек, - непорядок. Да что там непорядок! Это, в конце концов, - моветон! Извольте же представиться, ну! Не стесняйтесь... – он сделал паузу, и с игривой усмешкой добавил, – я не кусаюсь, хо-хо-хо.
Я протянул ему руку:
- Очень приятно, меня зо…
- Имя мое!!! – Неожиданно взревел интервьюируемый, так, что я даже вздрогнул от неожиданности. – Флибустьер Скипидарович Аксельбантов-Половецкий!
Я назвал ему свое.
- Очень приятно, очень приятно... Так, о чем же вы меня, Свистопляса Кавалькадовича Экстерьера-Мракобесова, хотели спросить? Эм… извините, совсем забыл, как там ваше имя? Ах да, магия театра! Итак, вы готовы? Что ж… внемлите же, что мы - артисты такие же простые люди, как и вы! Да, да! И не надо удивляться. Мы тоже любим поговорить о простых житейских вещах. Но отчего же тогда все выглядит совсем иначе, дорогой, Фантомас Егозаевич, - спросите вы? Ох уж это ваше мальчишеское любопытство и юношеский задор! - Он положил мне руку на плечо и продолжил ярко жестикулировать второй, держащей хот-дог. - От того, молодой человек, что каждый раз выходя на сцену, я ощущаю, что беру на себя огромную ответственность, то есть - не просто выдумываю какую-то мимику и жестикуляцию для прописанного драматургом лица, о нет! Если бы все было так просто, ха! Я беру, да что там беру – я возлагаю, хотя какое к черту возлагаю! – ВЗВАЛИВАЮ! на свои плечи целую жизнь… и знаете что? Я, Гувернант Карлсбадович Рамамбахарам-Мамбурувский, делаю? Хотя откуда вам - заурядному, это знать! Еще раз - ха! Я, молодой человек, проживаю ее, как свою собственною! И знаете что? Хотя откуда вам - посредственному, знать! Фи! Каждый раз я ее, эту самую жизнь, проживаю - по-новому! Вы даже не можете себе представить какого это: каждый раз проживать новые жизни! М-да… Но поймите же, хотя куда вам - смертному, понять! Тьфу! – Он снова произнес плевок. - Хотя бы просто-напросто услышьте же, что в этом красочном карнавале человеческих судеб и хитросплетении жизненных перипетий, я – Спаниель Мармадюкович Стратосфера-Пароходный, порою сам не всегда могу разобрать, чт; я есть на самом деле! Эх… - Он трагично вздохнул и сделал грустные глаза. - Одним словом - магия!
Он перестал смотреть вдаль, внезапно заметил меня, от чего одернув руку с моего плеча, снова, на контрастной интонации, спросил:
– Извините, а вы вообще кто?
Я был на взводе!
Не желая выслушивать историю о том, как он спал в конюшнях, бегал нагишом по чистым лугам, радостно ржал, блеял и жевал траву, подобно прочим лошадям, дабы свершить свое чудесное перевоплощение, - я снова назвал ему свое имя, пожал руку и извинился за то, что задержал его (хотя кто кого еще задержал!).
Он тут же изменился в лице:
- А вы действительно узнали все, что было нужно? – Уточнил он с просящими глазами, и это была первая, услышанная от него, человеческая интонация.
Внезапно, мне стало грустно за этого человека.
- Да… И спасибо вам... – Я ненадолго замолчал. – А знаете… Вы теперь впечатлили меня не только как актер, но и как человек!
- Правда? – Сказал он с радостной ребяческой надежной.
- Без сомнений! И то, что актеры такие же, как и мы и это ваше – взваливаю, моветон… знаете, это… не хухры-мухры! – От того, что я не мог подобрать нужного слова для вранья у меня вырвалось это дурацкое выражение.
- Правда? Нет, я, конечно, знал, что все что я делаю - не хухры, но, чтобы и не мухры! – Он с серьезным лицом покачал головой. - Да уж… Видно, все-таки, сразу видно, что вы – разбираетесь в искусстве. – Сказав это, он вновь переключился на человеческий подтекст. – Спасибо вам…
Я кивнул головой и не поднимал взгляда, чтобы не смотреть в его влажные глаза. Он никак не уходил - надеялся получить от меня еще хоть какую-нибудь похвалу, но так ее и не дождавшись, сказал:
- Ну… будьте здоровы, - он назвал мое имя и с грустной улыбкой отправился восвояси, не сразу вспомнив, что в руке его находился хот-дог.
Я крепко вздохнул, посмотрел ему вслед (или, в его случае, - вослед) после чего внезапно вспомнил, что со мной была Надя. Я обернулся в ее поисках, но ее уже не было. Она обиделась, а я только зря потерял время с этим Корсаром Раздолбаевичем…

5

Вскоре, я наконец-то подошел к магазину, возле которого уже собралась вся честн;я тусовка, а вместе с ними и Лара М. Я кивнул им на магазин, и все последовали туда, продолжая галдеть и общаться на «своей волне».
Попав внутрь, я увидел совершенно другую, непривычную обстановку. Мне сразу вспомнился музей в "Ельцин-центре", в котором был небольшой павильон, изображавший магазин начала девяностых годов.
На прилавке того музейного магазина было лишь три разновидности продуктов: березовый сок в пятилитровых банках, какие-то рыбные консервы, и что-то еще... Весь не особо богатый ассортимент был выставлен не в единичном количестве, а по нескольку штук - видимо, чтобы просто заполнить пустое пространство.
Большие банки березового сока стояли там в одной шеренге, как солдаты в строю, а консервные баночки с килькой, или чем-то в этом роде, были выставлены небольшой пирамидкой. На счет третьего продукта я не помню ничего, и возможно он является лишь выдумкой моего рассудка, приученного к простому принципу, что бог любит троицу.
Впрочем, не суть.
Сейчас я увидел похожую картину на полках и прилавках моего магазинчика. Все они были заполнены, но ничего нужного на них не было. На полке, где раньше находились соки, сейчас стояли пластиковые литровые бутылки с прозрачной жидкостью и серыми этикетками – вроде тех банок, что я видел в музее.
Когда я раздумывал над тем, стоит ли брать этот прозрачный сок вместо апельсинового, напротив меня встала продавщица. Она начала засовывать в боковой карман моей кофты маленький брикет масла. Но молния заела на полпути, и поэтому, засунуть брикет было не самой легкой задачей.
Это выглядело странно, но я быстро понял, что часто закупаюсь в этом магазинчике, и продавщицы уже выучили все мои продуктовые предпочтения.

6

- Ну все уже про нас знаете! – С улыбкой произнес я, когда брикет был полностью втиснут в карман.
Но шутка ее совсем не впечатлила, и так и не дождавшись ответной реакции, я спросил:
- Извините, а сок есть?
Она, удивившись, ответила:
- Нет... Карантин вообще-то. Весь мир без сока сидит!
- Точно, а я и забыл, извините.
- О как заговорил! Да нет, что вы, не извиняйтесь! Вы же у нас барин! Это мы – чернь презренная! Что ж вы, батенька, извиняетесь пред нами? Вы мне лучше в лицо харкните – так оно правильней будет!
- Я ничего такого не говорил и не имел ввиду.
- Вы же со всем миром не считаетесь! В стране - жопа, жрать нечего, по телевизору говорят, что мы скоро подохнем из-за этого вируса сраного, который нам хохлы с америкосами через Китай послали, а ему – похер! ему все равно сок по утрам подавай! Мне че теперь жопу порвать из-за твоего сока сраного?! Не дождешься!
- Извините, понял Вас…
- Сока он захотел! Я вот зарплату хочу сто тыщ, да на работу не ходить во время карантина, как нормальные люди! Только я че-то не ору об этом на каждом углу как быдло всякое!
- Разве? А я-то дурак думал, что нынешняя престижная должность Вас вполне устраивает.
Пусть не сразу, но шутка была, все-таки, понята:
- Ты мне тут не юмори! То же мне Петросян... Хамло!
И, не посмотрев в мою сторону, она вернулась к своим продавщицким делам, продолжая бубнить какие-то проклятия про сок и, само собой, про мою наглость.
Потратив еще немного времени на изучение бесполезных прилавков, заполненных рядом малоинтересной продукции, я решил рассчитаться хотя бы за масло.
Пошел на кассу.
Продавщица назвала сумму, я показал карточку, она поставила передо мной маленький банковский терминал.
Тут же вся моя компания, которой я был абсолютно безынтересен с момента сегодняшнего пробуждения - обступила меня. Все они замолчали и начали сосредоточенно глядеть в мою сторону. 
Их взгляды опускались к терминалу вместе с моей рукой, в которой была карта. Кто-то даже тянулся к ней головой и поворачивал ее по той же траектории, что и карта в моей руке. Им казалось, будто я держал что-то волшебное и священное. Мне стало некомфортно быть центром общего внимания. От чего, я сначала немного не попал картой в отверстие терминал.
- Ты че делаешь, падла! – Отдернула терминал продавщица. - Все мне поломаешь - из зарплаты вычтут! Или че, ты когда бабе сиськи мнешь, тоже не сразу вставляешь?
Когда я со второй попытки вставил карту, то будто бы в продолжение шутки продавщицы, услышал пару резких женских вздохов. Вся толпа затаила дыхание. Я начал вводить пин-код.
Не прошло.
- Он еще и код не может ввести! Ну кто б сомневался – перегаром до самого Ижевска тянет!
Мне становилось неловко перед ребятами, возложившими на меня такую серьезную ответственность. Я стал вводить код второй раз, нажал на зеленую кнопку. Почему-то терминал стал долго грузиться. И от этого я нервничал еще сильнее…
Опять не проходит! Очередная реплика (теперь перегар дотянулся уже до Глазова), да что же это такое! 
Я боялся пробовать в третий раз, потому что, если операция снова не пройдет - карту заблокируют. Я поднял взгляд на ребят и попросил их рассчитаться за меня. Все они замолчали и отвели глаза. От их былого трепета больше ничего не оставалось.
Лара М. молча достала из сумочки свою карту и поднесла ее к терминалу.
По лицу ее было видно, что она не хотела тратиться даже на брикет масла, но, взглянув на меня, с улыбкой сказала: «Ничего страшного».
Тут же за нее вступилась продавщица:
- Пф… «Ничего страшного!» Я вот своего тоже распустила на свою голову, и эта гнида щас из дом; все тащит, да по морде бьет, если поперек встану! Ты, девка, теперь ему спросу не давай! Пусть он, падла, тебе за это масло айфон покупает, если он мужик, а если не мужик, то на-хер он такой нужен и пусть вообще конем …
Как же мне было стыдно перед Ларой… Перед единственной, кому я, возможно, не был безразличен с самого утра. После чего, я тут же вспомнил один из многих случаев, когда, ведя кружок, я по неопытности попадал впросак, забывался, терял мысль и не знал, что и как сказать своим ученикам. И тогда, Лара всегда приходила на помощь, обращаясь ко мне вежливым тоном ученицы по имени-отчеству, и как-бы спрашивая: Вы нам, наверное, хотели дать такое-то задание.
Надо поблагодарить ее, сказать ей спасибо, просто поговорит с ней. Да когда же эта хабалка заткнётся…
… но что это!?

7

Внезапно я увидел, как в окне пролетал прекрасный Броневьед. И, растолкав всех, и забыв про это чертово масло и нагоняи от работницы торговли, я выбежал на улицу. Я смотрел как он уноситься все выше и выше от земли к, уже заходящему, солнцу. Я хотел крикнуть ему вслед, хотел встать перед ним на колени, хотел попросить его научить меня летать, чтобы также, как и он легко вспорхнуть при помощи тонких крылышек и возвыситься над всем, что мне так давно и так сильно надоело…
Но я лишь молча смотрел вверх.
Когда Летающий Броневьед стал совсем невиден, и я вернулся с небес на землю, возле меня, но не обращая на меня внимания, уже собралась вся тусовка. Эти люди ждали моих дальнейших действий, а Лара М., тем временем, садилась в автобус, который тут же отъезжал от, находящейся неподалеку, остановки.
Я глубоко вздохнул, снова посмотрел на компанию - в руке у одного из них появился купленный брикет масла.
Немного подумав, я кивнул им головой в ту сторону, из которой пришел – в сторону моего дома: в сторону свиней, просыпания первой половины дня и воды, которую ни в коем случае нельзя пить.
Вся компания, не подавая никаких знаков, двинулась за мной…

Апрель-май, 2020
Емельянов Андрей Владимирович