Не быть мне ледью

Мама всю жизнь восхищалась английской литературой. И мне привила к этому вкус( куда мне, бедной, было деваться то?). Лет с восьми очень интересно было с Питером Пэном, лет с десяти ухихикивалась над приключениями троих в лодке, не считая собаки, лет с двенадцати страдаю то за Джейн Эйр, то за Айвенго, то за всю семью Форсайтов, вместе взятых.

Надо ли говорить, что книжные англичане были бесконечно далеки от реальности и обыденности южного провинциального города, середины 80-х годов прошлого столетия. ( Боже мой, какая я древняя!!!)

Моя мама старалась, что бы я развивалась, как утонченная, местами застенчивая девушка, мечтательно глядящая вдаль, а росла у мамы «буря с ветром»! Она приводила мне в пример хорошо воспитанных английских леди, когда это было возможно. Но как говориться «не в коня корм». Я очень похожа была, да и сейчас похожа, на своего отца. Мы с отцом фактурно совсем не подходили маминому представлению об утонченных жителях Туманного Альбиона. Мало того, что мы с папой были плотно скроены и мягко говоря, ширококостные, так еще и терпеть не могли одеваться дома. Отец ходил всегда в трусах веселенькой расцветочки . Я ходила по дому в майках-алкоголичках. Если мама начинала шипеть, то натягивала для приличия какую-нибудь отцовскую футболку. Мама неизменно называла меня «отрок во хламиде».

Когда мы завтракали на нашей небольшой кухне, мама накрывала на стол по всем канонам. Вилки, ножи, салфетки. Мы с папой старались как могли. Отец надевал к трусам полосатую куртку от пижамы, а я подвязывала хламиду импровизированным пояском, обычно капроновыми бантами, оставшимися от начальной школы. Конечно, мы инородно смотрелись за сервированным столом, но мы старались с папой сделать приличествующие физиономии. Мама смотрела на весь этот паноптикум и вздыхала.

В обед, когда я приходила из школы, то всей душой предавалась анархии: картошку могла съесть с леденцом, на стол поставить трехлитровую банку с вкуснейшими помидорами и ловить их там длинным черпачком. На подставку поставить Диккенса и рядом с ним варенье. Главное было все убрать, до прихода мамы.

Тогда сложно было с детской одеждой. Но мама старалась одевать меня хорошо, что-то «доставала», что-то шила мне в ателье. Росла я очень быстро. Родственники папы видели меня в среднем один раз в два месяца и то пугались, а дед, поглядывая на меня, слезно просил «остановись не расти, а то жениха такой каланче не найдем». Нужны они мне, эти женихи!

То ли дело друзья! Дело в том, что я носилась со своими друзьями и недругами по стройкам и заброшенным дворам. Собирала на себя занозы и репейники регулярно. Дралась постоянно. Ситцевые платья рвались на мне на второй день ношения. Приходя домой, пыталась руками закрыть дыры на платьях. Плохо получалось. «Тебе нужна одежда из брезента!» горестно вздыхала мама. Синяки, ссадины и оторванные незажившие болячки на локтях и коленях — это мое все. Класса до третьего у меня волосы длинные были. Мама стоически выдирала из них репейники и расплетала мои эксперименты простых причесок, видимо надеясь, что я пойму, как это красиво, длинные волосы и я буду ухаживать за ними. В школу мне делали незамысловатую прическу «баранки» с аптекарскими резинками. Я вам скажу, что это та еще китайская пытка. Резинки очень тянули волосы и соответственно кожу на голове! Это был мрак. Я что бы как-то облегчить жизнь, расплетала себе одну «баранку». Так и ходила наполовину расплетенная или завязывала на расплетенной стороне «хвост».

У мамы кончилось терпение, и она таки подстригла меня в 4 классе после того, как я влезла в мазут…головой. Пытались отмывать меня скипидаром или керосином, воняло адски, потом подстригли к моему удовольствию.

Я смотрю на современных девочек 11-12 лет и просто диву даюсь, какие они взрослые в этом в принципе котеночном возрасте! Маски для лица они делают! Зачем? Пилинги…

Мой предел было умывание лица детским мылом «до скрипа». А советы «как привлечь парня?»

У нас все эти шуры-муры считались неприличными в этом возрасте.

Все дети двора играли вместе, независимо от возраста и 5, и 10, и 13 лет. Игры моего детства подвижные и азартные: «Штандер-Вандер», «Волк», прятки и самой интригующей была игра «казаки -разбойники»!

Как это было здорово! Сидеть в засаде или наоборот идти «по следу»! Моим всегдашним напарником по этой игре был Костька Левченко, мальчишка на год младше меня и бесконечно младше вообще. Он как -то не спорил и всегда признавал за мной первенство в играх и во всем остальном. Приходил ко мне делать уроки, когда до изнеможения набегается на улице и тетя Клава-его мама, огреет его от души за невыученные уроки. Я пишу в его тетради его домашнее задание, пока он лопает оладьи на нашей кухне и жалуется на свою тяжелую жизнь моей маме. М-да. Но не суть. С Костькой мы всегда были в тандеме. Вместе «разбойники" и вместе «казаки».

В тот злополучный день мама пришла торжественная и загадочная с работы. В руках у нее был сверток с чем-то красивым и шуршащим. Я тут же засунула нос. Ух ты! Это было красивучее немецкое нижнее белье! Трусы и…что это вообще?

— Это твой первый бюстгалтер! – вся, светясь сказала маман.

Ну если сказать, что я очень удивилась, то это почти ничего не сказать. Я была ошарашена. «Что ? Уже? Все?! Я взрослая?!»

Мама тем временем, пока я рефлексировала по поводу наступления взрослой жизни, натянула на меня это немецкое голубое чудо их легкой промышленности и сложив руки, отошла полюбоваться. «Чудо» сидело на мне впритык и очень кололось, но, чтобы не разочаровывать маман я молчала. Поблагодарив маму, я через «приличное время» унеслась на улицу, где уже во всю шла игра в «казаков». Костька на бегу сообщил мне кто мы. Мы были сегодня «разбойниками». Забравшись на чей то гараж, мы засели в засаду. Мимо нас внизу проходили «казаки» мы сидели едва дыша, боясь, что нас заметят. У меня нещадно начала чесаться спина в месте застежки «чуда». Я стала елозиться, надеясь облегчить свои страдания и получила тычок под ребра от Костьки « ты че! Нас выдашь!». Сидим, как мыши, но нет, не могу! Чешется, хоть вой. Опять начинаю шевелиться. Костька не выдерживает и шепотом спрашивает

-Что ты дергаешься, как припадочная?

- Бюстгалтер чешется-шепчу я,

Костик обалдевает, но тут же шипит на меня яростно

-Чего ты его надела то?

-Мать заставила.

- Сними его и дергаться перестань! Ты нас выдашь! -повелительно шепчет он.

-Не могу! Не знаю как!

- Давай помогу!

Дальше он пыхтит у меня за спиной минут пять. Дергает застежку, она не поддается. Ворчит, что «фашисты делали». Ну смотри какой проницательный! Через еще минут пять, о небо! Я свободна!

Стянули мы это чудо и запихнули рядом в дупло дерева. Дальше …игра, беспощадная и натуральная! Мы убегаем за нами гоняться! Мы прячемся…и так до часов 11 вечера, когда уже очень темно!

На уставших ногах я плетусь домой, Костька, спотыкаясь идет рядом. Вот и мой третий этаж!

-Блин, мне еще два этажа- стонет он.

-Ага, до завтра…-Нет у меня сил на сочувствие.

Мама встречает меня в дверях недовольным ворчанием

-Нам завтра на работу, а ты шастаешь неизвестно где!

Я молча и покорно иду в ванну, по пути стягивая платье.

- А это что такое! - возмущенно удивленно вскрикивает маман

Я с задранными вверх платьем застываю, еще ничего не понимая, но по опыту знаю, вечер перестал быть томным.

-Где твой бюстгалтер?!

Ой! Я про него начисто забыла! В голове проносятся варианты вранья, но от усталости и накатившей от страха, тупости, абсолютно не жизненные.

Я пугаюсь и начинаю реветь.

-Я тебя спрашиваю, где твое белье?!- уже шипит от возмущения мама.

- На дереве! -размазывая слезы и грязь по лицу вою я.

-На каком дереве? -удивляется Люся

-Около гаража.

Мама сереет и сползает на стул.

-Вика, что ты делала в гараже? И с кем?

- С Костькой! Но не в гараже! А на нем!

Маме заметно не по себе.

-С Костькой?- явно с недоверием спрашивает она.

-Да! Он кололся, а он снял и запихнул в дупло! -сбивчиво и торопясь все объяснить говорю я.- А то бы я выдала, а нам нельзя! Мы-разбойники сегодня!

Мама, еще больше сбитая с толку, почему-то вся в пятнах, пытаясь разобраться, слабым голосом начала выяснять про дупло.

-Мы спрятали его, то есть бюстгалтер, потому как он красивый, что бы не сперли! -уже более внятно, радуясь, что она не кричит, говорю я.

-В дупло?

-Да! В дупло!

-То есть новый дорогой, немецкий бюстгалтер в дупло?!- повышая к концу фразы тон, спросила мать, и я поняла все! Сейчас грянет гром!

Я опустила покаянно голову в неизбежности стихии, но грома не было, почему-то.

Мама, отвернувшись, по-моему, плакала, так дергались ее плечи.

Чувство раскаянья накатило, как девятый вал Айвазовского

-Мама, прости меня! -заревела опять я.

Мама, повернувшись и абсолютно спокойным тоном сказала

-Иди и принеси его, сей час же!

Я, всхлипывая, нацепив свое пыльное платье поперлась на 5 этаж, к Костьке. Разбудила его и всю его семью, рассказала суть дела. Костька, разбуженный и лохматый, хмуро щурился на меня.

-Точно! -хлопнув себя по лбу, воскликнул Костька, когда я рассказала про вселенского ужаса проблему

-Как мы его забыли то?

Нацепив шорты, он пошел со мной на поиски «фашистского чуда». Была уже почти полночь и ярко светила луна. Мы полезли на гараж, разогнали котов, которые очень удивились нашему вторжению на их законную, в это время территорию и начали искать. Нашли далеко не сразу. В колючих ветках абрикоса, изрядно исколовшись в темноте, нащупали злополучное дупло и «чудо», будь оно не ладно!

Мы пришли домой. Разошлись по квартирам. От жуткой усталости я чуть не заснула в ванне. Мама почему-то не ругала меня больше. Наверное, тоже устала. Я доползла до кровати и просто отрубилась.

На следующее утро, я проснулась свежей и веселой. Есть у меня такое. Ночью я как будто «перезагружаюсь», что бы ни происходило в предыдущем дне я просыпаюсь в «эталонных настройках». Потом уже через секунд 40-50 вспоминаю все. Так и этим утром …вспомнила…

Как-то за ночь масштаб моего «позора» несколько сократился, но его хватило, чтобы настроение рухнуло. Слышно было, что родители переговариваются на кухне. Странно, но тон их разговора не был гневным. Я выползла из своей «светелки», умылась и поплелась на кухню. Мама и папа сидели уже за столом. Ожидая «разнос», поздоровалась и тоже уселась на свое место. Было очень тихо. Я не смотрела родителям в глаза.

- Ну? «Что ты скажешь о своем поведении?» —строго спросила мама

Я молчала, ковыряя пальцем скатерть. «Она все рассказала папе!»- с ужасом и чувством стыда думала я.

- Мы с отцом, надрываемся, работаем, достаем тебе красивые вещи, а ты этого не ценишь!- с раскатом говорила маман.- Как нам относится к тебе, Виктория?!

«Все -хана!»- Пронеслось у меня в голове-«назвали полным именем!!!»

Родители называли меня Викторией только тогда, когда уровень моей провинности переходил все пределы!

Я начала тихо шмыгать носом.

-И нечего разводить сырость! - строго вещала мама.

От этого еще больше плакать хотелось. Я начала подскуливать.

Дальше мама начала, как обычно рисовать апокалиптические картины,что при моем разгильдяйстве ничего хорошего из меня не вырастет.

Мне стало себя так жалко, что я заревела во всю силу.

Отец, видимо наущенный мамой держаться и не поддаваться на мое детское обояние, не выдержал

-Люда, все будет хорошо! Она больше не будет!

-Нет, пусть она скажет! -распаляясь и перекрикивая мой рев кричит мама.

-Вика! Скажи!- умоляюще кричит отец

Я ревя и задыхаясь ору, что "больше не будуууу…запихивать новые бюстгалтера в дупла абрикосов! Никогдаааа!"

Секундное молчание и …грянул гомерический хохот моих родителей. Я очень растерялась, но их смех обижает меня еще больше. Еще сильнее завываю и убегаю в свою комнату.
 Через пять минут приходит мама и начинает меня успокаивать. «Ну что же ты, непутевая такая!»-говорит она, целуя меня в макушку. Я всхлипываю и говорю «Да! Не быть мне ледью, мама!» В эту фразу я попыталась вложить все свое «горе» невозможности соответствовать идеалу. Отчего моя мама начинает опять смеяться и целовать меня. «Да мне и не надо!» тихо шепчет она. Я вздыхаю и успокаиваюсь. «Какая сложная штука-взрослая жизнь!»-думаю я, обнимая маму.