Военная разведка. Том 2. Афган. Чечня. 12

Чечня, Грозный. Площадь Минутка

Наша техника застряла на площади Минутка, это Грачев, самый умный, стратег хренов, бросил бронетехнику без пехоты, без прикрытия. У Дудаева оказались карты обороны Грозного ВОВ… Майкопская бригада под командованием командира, полковника Ивана Савина, в  соответствии с  указом президента РФ, в 7 часов утра 11 декабря 1994 года, вошла вместе с другими родами войск РФ на территорию Чечни, четырьмя колоннами в направлении Грозного. Но перед этим наши командиры и генеральный штаб столько оставили оружия боевикам, что его бы хватило на армию.
Федеральная группировка, по данным генштаба Вооруженных сил России, с  31  декабря 1994  года по 1 апреля 1995 года ОГВ в Чечне потеряла убитыми 1426 человек, ранеными — 4630 человек, пленными — 96 человек, попавшими без вести — около 500 человек; потери боевой техники составили: уничтоженной — 225 единиц (в том числе 62 танка), поврежденной (ремонтопригодной) — свыше 450 единиц…
Майкопская бригада первой приняла на городских улицах неравный бой. Боевики, подбив головную технику и хвостовую, стали расстреливать с  крыш и  окон домов застрявшую на площади Минутка технику, бойцы бригады сражались мужественно и достойно. В первые часы боевого столкновения командиры и офицеры Майкопской бригады были убиты, из 120 боевых машин пехоты сожжены 20, из города эвакуировано только 18. Горела техника, горели наши солдаты, не было связи, раненые и убитые лежали в грязи на тротуарах и улицах, военная разведка к Майкопской бригаде первой пришла на помощь.
Рассказывает С. А.: «Наш взвод из 25 человек пробирался на помощь к братьям, мы вышли в тыл к боевикам, завязался бой, но они не ожидали увидеть у себя за спиной разведку, мы их расстреляли, взяли у них гранатометы и автоматы с боеприпасами, для уверенности убивали конкретно, четко и наверняка в  голову. Везде стрельба, танки и  БМП горят, пехота засела напротив нас и теперь лупят по нам. Мы не стреляем, я на автомат АКМС привязал тельник ВДВ и стал махать в окно.
Майкопцы перестали стрелять, я им кричу: „Я разведка, братва, свои, не стреляйте, мы к вам!“ Связи у них нет, да похоже, и  с  боеприпасами плохо, так так они стреляют хреновато. „Давай,  — командую,  — по очереди!“ Прапор пошел первый, перебежкой через улицу, зигзагом, по нему открыли огонь с нашей стороны, с соседнего дома! Но прапор дошел до пехоты, и они уже стали прикрывать нас, я приказал обработать гранатометами соседний дом. И в это время еще трое разведчиков по одному перебежали дорогу, тут по нам тоже ударили из гранатометов со всех сторон. „Бля, командир, у нас раненые!“ „Сколько?“  — спросил  я. „Трое,  — ответили,  — один контуженный“. „Вот их берите на руки, и  перебежкой на ту сторону!“ На дороге, когда я бежал последним, увидел около танка нашего, бойца с пехоты, он был в крови, у него не было кисти». Рука друга уже била сверху, и, когда я обратил на него внимание, его пальцы на здоровой руке задергались,
как бы говоря мне: «Я еще не умер, я живой…» Я упал около него в грязь, пули рикошетили от танка, от асфальта, свистели в разные стороны. Я рукой пощупал на шее пульс — пацан был еще теплый, он губами что-то говорил и бредил, рядом лежал обгоревший наш солдат с поднятыми руками. «Еб твою мать!  — подумал я,  — пацанов, еще детей, послали на бойню…» Я стал тащить раненого к дому, к своим, меня стали прикрывать, да я уже и не мог бросить бойца, мне навстречу полз прапор — С.А. «Давай! — крикнул он мне. — Я его тащу, прикрой меня!» Бойца мы дотащили. Я увидел мрачную картину — в доме было много трупов, раненых, окон и дверей не было, было сыро, холодно и пахло смертью. Я посмотрел на одного пехотинца — совсем еще сопляк, глаза у него блестели, как у волчонка, он крепко сжимал руками, которые были в крови, свой автомат. «Как ты, сынок?» — спросил я.
Он улыбнулся на одну сторону: «Нормально!» «Как тебя зовут?» «Ефрейтор Сергей». «Значит, сынок, будешь офицером! Голодный?» «Ну, да…» Я достал из РД хлебцы и отдал ефрейтору. «Спасибо, старший лейтенант! Вы нас выведете отсюда?» «Обязательно!» — пообещал я. Духи стали нам кричать: «Вы, русские, окружены! Сдавайтесь!» Наш один из разведчиков ответил: «Иди нахуй, чурка! Это вы окружены, сдавайтесь!» Мы разделили патроны, молодых из пехоты закрепили за своими разведчиками, так мы в бою с оставшейся Майкопской бригадой встретили
Новый 1995 год, среди раненых, умирающих от ран и убитых, еще совсем юных солдат!
Мы держались ночью и  днем, голодные, без воды и  сна, спали по возможности, и всегда готовые дать отпор врагу — чеченским боевикам… Нам опять предложили духи сдаться, чеченцы гарантировали жизнь. Прапор крикнул ночью так, что эти слова эхом разнеслись по площади Минутка: «Русские не сдаются!» Мы через свою рацию просили прислать нам помощь — много раненых, нам обещал хваленый генштаб
три дня, через пять дней к  нам пришла на помощь морская пехота, и так мы спаслись и вышли сами, и забрали раненых солдат пехоты. Уже при выходе из дома нас обстреляли боевики, но это уже был огонь одиночек, они тоже понимали, что
с нами, разведкой и черной пехотой, лучше не вступать в открытое сражение, только в спину, как и принято у духов стрелять в спину.
Мы слышали в три часа утра, кто-то кричал: «Аллах Акбар». Но мы шли тихо, везде пахло горелыми трупами, рядом лежали чеченцы и наши, кровью обливалось сердце. Этот педераст Грачев под боком у жены встречает Новый год, а наши дети брошены на произвол судьбы. Но молодые пацаны ценой своей жизни сделали этих бородатых, умылись и они боевой своей кровью, а против них, здоровяков, в чужом городе среди смерти сражались дети.
Мой солдат с  оторванной кистью и  ранением в  плечо и грудь (пуля пробила легкое, а в наших условиях без капельницы и медпомощи…) протянул ночь, а утром умер. Он потерял много крови, наша капельница его не спасла, я порыскал у него в кармане, нашел только блокнот и фотографию — может, девушки, может, сестры. Я потом передал их сержанту.
Всю слаженную работу в обороне делал сержантский состав и старшины, а офицеры погибли в первые часы боя. Оторванные от своих, эти пацаны, 18—19 лет, сражались стойко и отважно.
На ум приходят слова моего комбата: «Солдата надо научить так, чтобы нам даже в гробу не было стыдно. И если ты не можешь подтянуться и десяти раз на турнике — иди варить щи! И не требуй от бойца большего! Солдат во всем должен
превзойти своего учителя-офицера!»
Наш взвод потерял ранеными пять человек, тяжело ранен был наш снайпер. Обидней всего, что в Первой чеченской войне, да и Второй, предавали нас свои, были крысы, которые за деньги сдавали наши колонны и проходы боевикам, Березовский сдавал информацию напрямую Дудаеву… Да, были и  трусы, но больше было нормальных пацанов, я  бы сказал, Игорь, геройских пацанов. Конечно, никто их жизни не вернет, но тот бой опиши с моих слов.
Вечная память погибшим солдатам Майкопской бригады! Офицерам и прапорщикам! Командиру, полковнику Ивану Савину. Погибшим в Первой Чеченской… Господи, прими
их дух с миром… Аминь!


***
Посвящаю Майкопской бригаде, принявшей
первой неравный бой, освобождая Чеченскую
республику от наемников-боевиков…

Майкопская бригада!
31 декабря 1994 года
В тумане исчезла
Навсегда.
И жены, провожая,
Надеялись, что к ним
Вернутся их мужья.
Но город Грозный
Встретил их огнем!
Горит броня
И плавится металл!
А что же говорить
О теле,
Оно сгорает до костей…
И раненых здесь
Не щадят,
Прикладами их добивают,
Наших молодых детей.
Но русский дух силен,
Оставшиеся воспряли
И в обороне круговой
Отпор врагу
Дают жестокий.
Спешим! Спешим
На помощь им!
Еще немножко
Продержитесь вы,
Ребята!
Немного осталось
Вас в живых…
И подвиг ваш
Храним в сердцах
Мы вечно!!!

Мы помним вас! Никто не забыт,
ничто не забыто!!!
Игорь Черных

Окраина Дагестана. Боевики Басаева

Боевики Басаева вторглись в  аул на окраине  — границе Дагестана с Чечней. В деревне они убили милиционеров. Стали наводить свои порядки, заработал суд шариата, без суда и следствия стали расстреливать неугодных.
Но мы уже спешили на помощь братьям-дагестанцам. Боевики выставили посты, и надо было грамотно убрать по-тихому, как говорится, зайти в логово к врагу, авиацию и артиллерию не применить — там мирное население. Только разведка и  спецназ могут выполнить эту задачу, и  мы пошли освобождать дагестанскую деревню.
Мы, военная разведка, и  наш спецназ «Витязь», и  «Русь», мы тренируемся на одной базе и  друг друга знаем. Поэтому у нас должно все пройти слаженно. «Будем работать», — сказал один из наших разведчиков, мы обнялись и пошли вперед.
Чеченских боевиков мы в разведке называли зверями — только нелюди могли отрезать головы и расчленять тела. Мы в плен таких не брали, даже если он и валялся в ногах, просил о пощаде. Издеваться над раненым пленником ума много не надо, ты возьми противника живьем в бою. Они звери, боевики громко говорили — чеченский язык, он сам по себе громкий, да в  тишине слышно далеко, мы тихо по высокой траве-бурьяну подкрались, и  уже четко слышна чеченская речь.
Здесь самое главное — еще на мины не напороться, мы готовы к броску на укрепления боевиков — это и будет сигнал к наступлению, но лучше бы тихо взять.
ПБС работает без шума, мы втроем уже на подходе, нас прикрывают остальные наши разведчики. Вот один бородатый повернулся на меня, я выстрелил коротко в сердце и в голову, он упал. Они были взяты врасплох, не ожидали нас увидеть, да еще так близко, мы четверых уложили, а пятый стал кричать и побежал в сторону к своим, я выстрелил в спину, когда подошел к нему, он что-то говорил, как будто гавкал, я просто выстрелил в  глаз. По документам он оказался арабским наемником.
Спецназ «Витязь» с боем вошел в деревню и принял бой.
Духи боялись краповиков, они, как и мы, в плен в бою не брали, поэтому боевики от края домов с боем уходили, прикрываясь мирными жителями, в центр деревни.
Наши снайперы Володя и Серый ушли на позиции и отстреливали духов. За их головы еще в Первую чеченскую были назначены награды. У  нас достойные снайперы, как Володя «Якут», которых наши же предатели сдали боевикам, суки, они есть и среди военных, в штабах человеческая жизнь — это пачка баксов.
Мы зажимали боевиков, Басаев бросил из Чечни подкрепление, но наши «чистильщики» перехватили их на подходе и «Градом» их накрыли, а тех, кто просочился, их зачистили. И вот мой друг рассказывает: «Короткий бой, кидаю Ф-1 — взрыв, одного убило, другой живой, думаю, возьму его, шакала, в  плен, бородача, автомат у  него вылетел, смотрю за руками — он, как борец, выставил вперед руки и, медленно
показывая мне, куда он полез за ножом в сапоге.
Фильмов-боевиков насмотрелся про Чака Норриса да про Сильвестра! Я времени терять не стал, выстрелил ему в правое колено, он взвыл от боли, бубнит на своем языке, я, проходя мимо, перехватил его руку и своим ножом ударил снизу в горло, вытащил и пошел дальше зачищать местность, сказав ему: „Ахмед! Можно нож было и не доставать без дела, херово вас америкосы учат!“ Обтер свой старый нож об маскхалат и также быстро воткнул в чехол…» И одного нашего разведчика из спецназа «Витязь» духи-боевики не могли взять в плен, Басаев бесился и грозился в эфире по-русски нам отрезать головы.
Мой друг В. Н. ему сказал: «Собаке — собачья честь…» И чтоб он понял, добавил в эфир: «Собака лает, а наша разведка идет!» Так мы, брат, освобождали чеченский народ от наемников и боевиков.
Сейчас Грозный и  Чечню не узнать: цветет республика, у америкосов провалился план разрушить вековую дружбу между нашими народами. Чеченцы вместе с  нами сейчас освобождают от ИГИЛ Сирию, воевали с нами против «Азова» и других фашистских батальонов в Донецке и Луганске.
И мы вместе с их спецназом валим этих бармалеев.
Ничего, кроме победы  — наш девиз, военной разведки.
А  подвиги наших пацанов не будут забыты, да и  сейчас еще нельзя многое писать, а  так хочется выплеснуть героизм наших ребят… Я  думаю, что молодое поколение будет, как мы, сильно боевым духом и  христианской верой. Не забывайте своих героев! Володя «Якут» вечно живет в наших сердцах…


***
Посвящаю Володе «Якуту» и всем снайперам,
отдавшим самое дорогое за Родину — свою
жизнь. Вечная слава снайперам России! Особая
благодарность снайперу от Бога П. с военной
разведки ОДОН. Работайте, братья, как
сказал герой-полицейский из Дагестана…
Пока мы вместе, нас не победить! Россия —
многонациональная страна, и в этом мы сильны…

Якут, в сердцах ты
Наших вечно…
Ты выбрал трехлинейку
Вместо СВД.
Не буду портить шкуру,
Мне не сложно.
И в глаз мочил боевиков!
Лежал порою ты на лежке
И слышал их ночами
Разговор,
Великий снайпер наш
Володя.
Сто тысяч баксов
Боевики за голову его
Платили,
И снайпер знаменитый,
Сам Араб
Попробовал Якута завалить.
А утром по нужде,
Наш снайпер так его
Застал…
Араб с пробитой
Головой,
В приспущенных штанах
Остался так в дерьме
Своем лежать…
В бою ты был,
Якут, неуловим…
Но в мирной жизни
Предали тебя свои.
Ах, педерасты!
Горите вы в аду,
Изменники России…
Володя будет ждать
На небесах,
И на огне получите
Вы пулю…

Игорь Черных

Чечня. Установление контроля
над равнинными районами
Чечни (март-апрель 1995)


После штурма Грозного главной задачей российских войск стало установление контроля над равнинными районами мятежной республики.
Российская сторона начала вести активные переговоры с  населением, убеждая местных жителей изгонять боевиков из своих населенных пунктов. Вместе с тем, российские подразделения занимали господствующие высоты над селениями и городами. Благодаря этому, 15—23  марта был взят Аргун, 30 и 31 марта были взяты без боя города Шали и Гудермес соответственно. Однако, отряды боевиков не были уничтожены и беспрепятственно покидали населенные пункты.
Несмотря на это, в  западных районах Чечни шли локальные бои. 10  марта начались бои за село Бамут. 7—8 апреля сводный отряд МВД, состоящий из Софринской бригады внутренних войск и  поддерживаемый отрядами СОБРа и  ОМОНа, вошел в  село Самашки (Ачхой-Мартановский район Чечни). Утверждалось, что село обороняли более 300
человек (так называемый «Абхазский батальон» Шамиля Басаева). После того, как российские военнослужащие вошли в  поселок, некоторые жители, имевшие оружие, начали оказывать сопротивление, на улицах села завязались перестрелки.
По утверждению ряда международных организаций (в  частности, Комиссии ООН по правам человека  — UNCHR) в ходе боя за Самашки погибло множество мирных жителей. Эта информация, распространенная сепаратистским агентством «Чечен-пресс», однако, оказалась достаточно противоречивой — так, по заявлению представителей правозащитного центра «Мемориал», эти данные «не вызывают доверия». По оценке «Мемориала», минимальное количество мирных жителей, погибших при зачистке села, составляло 112—114 человек.
Так или иначе, эта операция вызвала большой резонанс в  российском обществе и  усилила антироссийские настроения в Чечне.
15—16 апреля начался решающий штурм Бамута — российским войскам удалось войти в село и закрепиться на окраинах. Затем, однако, российские войска были вынуждены покинуть село, так как теперь уже боевики заняли господствующие высоты над селом, используя старые ракетные шахты РВСН, рассчитанные на ведение ядерной войны и  неуязвимые для российской авиации. Серия боев за это село продолжалась до июня 1995 года, затем бои были приостановлены после террористического акта в Буденновске и возобновились в феврале 1996 года.
К апрелю 1995  года российскими войсками была занята почти вся равнинная территория Чечни и сепаратисты сделали упор на диверсионно-партизанские операции.

Продолжение...
http://proza.ru/2020/06/05/1822