7

      У двери квартиры он надел приличествующую ситуации маску.
Встретили далеко не аплодисментами. Мама была недовольна поздним появлением. Наталья Ивановна, заговорщицки мигнув, спросила: «Ну и как девчонки?»
      Он возмутился, хоть и пьян был, но классику помнил.
      – Наталья Ивановна, вы всё Куприна да Достоевского вспоминаете. Не были мы в публичном доме! Не были. В ресторации сидели, да. Вот и подарки при мне!
      Не ругал его лишь любимая, она мирно почивала, и сны наверно у Маринки были светлые. По безмятежной  улыбке это было видно.
      Приятели, накануне, наказали спать до обеда. Он и спал, и если бы пожелал подняться рано, вряд ли получилось. Встал лишь в полдень. И то встал, разбуженный Пашей. Тот сидел на их кровати и играл в самолётики. Один из самолётиков приземлился на щеку Егора.  Он открыл глаза, увидел Пашу, обнял его.
      – Давай сынок, поднимаемся, наверно уже все встали.
      Паше деловито не него посмотрел
      – Егор, ты опять на работу?
      Он всё ещё не мог привыкнуть к слову «папа» и называл Егора по имени. При этом слегка картавил, в его устах имя Егор звучало и смешно и трогательно. Вот и сейчас услышав - Егор, он рассмеялся. На шум в комнате пришла Марина.
      – Вот молодцы, они встали.
      Егор запротестовал.
      – Это я соня, Пашка молодец, давно проснулся, играется. Что, мужчина, встаём?
      – Встаём.
      Перекусив, Егор, вопреки протестам родных, всё же поехал в офис. Там уже были Седов старший, Пожидаев и Лобанов. Аладьев, как всегда уже с раннего утра работал на стройке.
      Жизнь продолжалась.