Махалка

В Южном городе меня научили правильно раздувать угли для шашлыков. Оказывается, есть специальная пластиковая махалка, которая так шелестит, что угли задаются за считанные минуты. Сегодня я раздул угли и приготовил шашлык с помощью нее всего за 35 минут.
Но дело не в этом. Так как у меня ее не было, то утром пошел на рынок.
Спрашиваю торговку:
- У вас махалка есть?
- Чего, - переспрашивает торговка.
- Махалка, - говорю, и активно показываю рукой, как я раздуваю угли.
- Ааааа, опахало, - отвечает торговка.
- Не опахало, а веер для огня, - вмешалась соседка.
- Нет опахало, - твердит первая.
- Нет веер, - спорит вторая.
Постоял некоторое время, наблюдая за спором:
- Так махалки у вас есть, - переспрашиваю у обеих
- Нет, - отвечают хором.
- Тогда какая разница, - говорю, - как называть.
- Вон у той есть, - и обе показывают на продавщицу через ряд.
Пошел к ней и купил опахало/веер/махалку.


В принципе кот от меня всегда прячется у жены. Так уж сложились социальные роли. Я палач. Я наказываю кота за проделки. Если прыгнет за ограду и убежит к диким котам, если залезет на стол и начнет пить холодный чай из стаканов, если сопрет баранью лопатку. Но бывает кота спасаю и я. Это если жена пылесосит пол.

Начинающий поэт – ты много пишешь, но тебя никто не читает, и не знает.
Поэт узкого круга – ты много пишешь, узкий круг считает тебя гением, остальные графоманом.
Поэт – ты пишешь неохотно, но все тебя считают поэтом, говоря это шепотом в узком кругу.
Поэт признанный – тебе дают премии, ты ничего не пишешь, но узкий круг шепотом считает тебя графоманом.
Классик – тебя все знают, ты много пишешь, но тебя никто не читает, и все считают графоманом.


Включил телевизор. Внимательно пощелкал все 234 канала. Еще раз внимательно пощелкал все 234 канала. Выключил.


Первые прозаические слэмы проводились не в Санкт-Петербурге на «Четвероногой вороне», и не на Волошинском фестивале в Крыму, а в Булгаковском доме в году этак в 2005 и организаторами его были Женя Беверс, Женя Сулес и я. Тогда даже такого слова, как слэм не было. Мы назвали его «Турнир юмористического рассказа». За пять минут автор должен был рассмешить публику. На стол ставились песочные часы, я брал в руки гжелевской бело-синий колокольчик, а претендент на любовь масс должен был рассмешить зал. Как только все песчинки опускались на дно, я звенел в колокольчик, и независимо от того, успел ли автор прочитать до конца рассказ, его изгоняли со сцены. Оценки выставлялись публикой, а потом суммировались и выявлялся победитель. Блистали на этих турнирах два Жени: Сулес и Беверс (ну как блистали). Мой самый выдающийся успех – третье место. Первое время все было закономерно и весело, но со временем побеждать в турнирах стали какие-то странные персонажи с набором обсценной лексики и обилием ТНТшной глупости. В какой-то момент нам надоело это терпеть, и мы закрыли лавочку. Песочные часы я отдал жене. Она использовала их при печении пирогов, а колокольчик я просто потерял. Или думал, что потерял, пока через 11 лет взятый в дом рыжий котенок Феник не вытащил его из какой-то щели. Колокольчик звенел и катался по ковру, а я вспоминал своих друзей Женю Сулеса и Женю Беверса.


Заказал В Интернет-магазине продукты. Говорю:
- Ну мой адрес улица Гоголя …
Тут женщина меня перебила:
- Да мы знаем.
- Откуда?
-Да весь город вас знает.
- С чего это?
- Вы единственный, кто заказывает продукты в Интернет-магазинах на такие космические суммы.
- Ну да, - загрустил я, - самоизоляция.
- Все бы были такими.
- Какими?
- А то шляются без масок каждые пять минут. То им пива подавай, то сигарет, то сосисок, надоели.
- Да все уже устали от карантина, - сочувствую.
Женщина подумала и произнесла:
- А вы какой.
- В каком смысле?
- Ну опишите себя.
- Я толстый, с одышкой, старый.
- Что значит старый.
- Мне почти 50 лет.
- Это - не старый, - говорит женщина, - пятьдесят это еще не старый.
- Ну так, - отвечаю, - уже чувствуется.
- А что вы будет делать после самоизоляции?
- На море поеду, - потом вдруг осекся, и говорю:
- Вы мне продукты-то везти думаете.
Женщина вздохнула и нервно ответила:
- Да везем, везем.


С утра дул легкий ветер с верхнего плато, качались пирамидальные тополя, чуть слышно ухала какая-то птица, я думал это сова, но местные сказали, что это не сова, как-то назвали, но я забыл, было свежо, тепло и радостно, и мне казалось, что самое главное в жизни быть спокойным, как муравей. Тащишь, тащишь, спешишь в муравейник, где тебя ждут домашние и в этом цель жизни. Под моими ногами как раз ползали эти спокойные знатоки жизни. Я поставил на пути муравья, несшего небольшого жучка, ботинок. Муравей остановился задумался, отложил в сторону жучка (жучок неожиданно зашевелился) и пошел смотреть вправо, где закачивается моя нога. Я опять передвинул ногу, и муравей справа ничего не нашел. Тогда муравей пошел влево. Я передвинул ногу влево, и поэтому муравей и слева ничего не нашел. Муравей вернулся к жучку, но жучок уполз. Видя, что жучок спасся, я дал муравью дорогу, но вот же момент пожалел, что оставил муравьиную семью без пропитания. Наверное всегда, если делаешь кому-то хорошее, то надо думать о том, что где-то обязательно навредишь. По мелочи, (а может и по-крупному), навредишь. Хотя во всей этой философии есть какой-то изъян, типа не делай, не стремись, не страдай и прочее, и прочее, сами знаете, философия недеяния. Пошел дождь, муравьи разбежались, я поднял глаза и увидел, что у меня на балконе сушится белье. Зашел в дом, но снимать не стал. Лень. Получилась вторая стирка во время дождя


- Ну что Билли, сыграешь с нами в русскую рулетку?
Джон взял револьвер, вынул из него все патроны, потом покрутил пустой барабан, подул в дуло, вставил в барабан один патрон и еще раз прокрутил барабан.
Вивьен и я с опаской смотрели на Джона.
В принципе Джон не любил Билли, и мы это знали. Это началось два года назад. Два года назад Вивьен была с Джоном, но, когда в банде появился Билли, ушла к нему.
Джон хотел размозжить Билли череп, но в нашем бизнесе без хорошего медвежатника нельзя. Никак нельзя.
Я говорил какой банк будем чистить (у меня есть стукачок в полиции), Джон врывался в отделение, Билли вскрывал сейфы, а Вивьен сидела за рулем. Вивьен лучший водитель, которого я знаю.
- Ну что Билли, - будешь, - еще раз спросил Джон.
В принципе мы выпили немного и хорошо сидели после Северо-Атлантического банка, нам каждому досталось по 10000 долларов и можно было разбежаться, да и Джон всех достал.
Билли посмотрел на Вивьен. Та умоляюще качала головой.
- Дебил ты Джон, - сказал Билли и взял револьвер, потом провернул барабан с один патроном и поднес к виску.
Но в этот момент неожиданно его руку перехватил Джон.
- Дай-ка я!
- Стой, - сказал я.
Но Джон уже нажал курок, и его красные мозги забрызгали стену.
Вивьен охнула и зарыдала.
- Ха, - сказал Билли, - всегда он хотел быть первым.
- Да, синдром отличника, - хмыкнул я и пошел за половой тряпкой.


После взвешивания решили купить беговую дорожку. Долго искали, но так как все магазины закрыты, то приобрели с рук. Веселый патлатый художник из Алушты привез нам ее на Хюндае, поднял на второй этаж, установил возле окна и уехал, а мы остались смотреть на это чудо заграничной мысли. Походил неделю и забросил.
Жена спросила меня, почему я забросил дорожку.
- Она небезопасна, - отвечаю.
- Почему.
- Постоянно улетаю с нее и падаю в шкаф.
Жена поставила между дорожкой и шкафом кресло, чтобы я падал не в шкаф, а в кресло.
Теперь я сижу в кресле рядом с дорожкой и смотрю в окно.
Жена увидела это и спросила:
- Почему теперь ты не ходишь по дорожке.
- Я просто подумал, - отвечаю, - что вот иду я к морю, иду, иду, и вот пришел, сел в кафе в мягкое кресло, взял чашечку кофе, играет чуть слышно джаз, шипит волна, накатывает на гальку, рядом проходят красивые женщины (на этих словах жена посуровела), я курю сигарету (на этих словах жена снова посуровела), легкий ветерок…
- И, - перебила меня жена, - причем здесь твое нежелание ходить по дорожке.
- Понимаешь – это кресло, в котором я сижу, означает, что я уже пришел, это, как дзен, нирвана, понимаешь, как конец пути, что больше идти не надо.
- Мне кажется, сидеть – это конец пути, - глубокомысленно сказала жена и ушла на кухню.
Теперь я поставил на подоконник планшет, смотрю чемпионат Германии по футболу и бреду к воображаемому морю по спортивной дорожке.