Дай нам Бог!

Часть 1. Судьба дорог не выбирает

Каждый год с наступлением тёплых дней, когда в России столбик термометра поднимается до отметки "лето", мы с Мариной преображаемся из обычных житейских недотёп в двух солнечных неврастеников и (если позволяют дела) летим в жаркие испанские земли проведать наших добрых друзей Игоря и Ирину. Традиция столь дальних, «заморских» встреч имеет многолетнюю и весьма трогательную историю.

Два десятилетия назад, в лихие, как теперь говорят, девяностые годы пара симпатичных молодожёнов, наглядевшись (это мягко сказано) на российский беспредел первичного накопления, задумала изменить среду обитания.
- Ира, я хочу, чтобы у наших детей было достойное будущее. Хочу жить спокойно, хочу не вздрагивать по ночам от шальной перестрелки. И вообще, я хочу заниматься любимым делом. В России орнитолог никому не нужен – баста!
- Игоряша, а как же Родина?..

Вот такие непростые диалоги происходили по вечерам в малогабаритной бирюлёвской хрущёвке, пока наконец Игорь как глава семьи не объявил на очередном семейном совете: «Едем, иной дороги к семейному благополучию у нас нет».
 
Хороший вопрос - едем, но куда? Всяк страну ни возьми – говорят не по-русски и живут как-то вяло, однообразно, не то, что мы!..
Конечно, "однообразие" не значит одинаково. К примеру, Марокко с Испанией соседствуют через «речку», но, согласитесь, этих соседей друг с другом не перепутаешь!

В итоге семейного мозгового штурма, в котором участвовали помимо Игоря и Ирины "приданные родственные подразделения", фарватер путешествия был определён - выбор пал на Испанию.
Во-первых, христианская страна. Во-вторых, в Испании отыскалась «родовая» зацепочка. А ведь известно, если путешественник собрался в дальнее плавание, попутный островок на карте - это факт! И пусть этот островок никогда не встретится, мысль о нём зачастую бывает спасительна.

Что ж, в Испанию, значит, в Испанию! Одолжив деньги на авиабилеты и забронировав на пару недель самый дешёвый отель, Игорь оформил на себя и Ирину полугодовые туристические визы, и вскоре двадцатидвухлетние «авантюристы» простились, поплакали, улыбнулись на прощание и... отправились в дальние испанские земли на свидание с благородным доном Ламанчским, этаким талисманом их счастливого(?) семейного будущего. Помните, у Маяковского: «Иду красивый, двадцатидвухлетний!» – это про них.

Надо сказать, ангелы-хранители отнеслись к путешествующим с пониманием. Они присутствовала (то вдвоём, то по очереди) в качестве переводчиков при всех «мануальных» переговорах наших друзей с «испанской диаспорой». Это позволило ребятам по прилёту в Мадрид прямо в аэропорту «Барахас» без труда сесть в городское такси и через сорок минут оказаться в «безбрежной путине» знаменитого столичного железнодорожного вокзала «Аточа».
Купив на предпоследние песеты два билета Мадрид – Аликанте и полюбовавшись ботаническим садом в центре главного вокзального вестибюля, Игорь и Ирина сели в комфортабельную электричку, идущую из испанской столицы (невероятно!) к побережью Средиземного моря.

Только представьте! Из мазистого и неспокойного (годы-то девяностые) московского Бирюлёво в течение суток переместиться в сверкающий солнечный оазис Costa Blanca*. Туда, где в тридцати милях от Аликанте, в маленьком приморском городке Торревьеха живёт дальняя родственница подруги тёти Исидоры (крёстной Игоря) милая и заботливая мама Вера…


Часть 2. Дорогого стоит!

Как-то утром я проснулся с первыми лучами солнца и вышел на балкон.
Несколько лет назад Игорь и Ирина продали крошечный бунгало (Bungalow), в котором ютились без малого пятнадцать лет (более того, родили двух детей!), и, добавив банковскую ссуду, купили на последнем этаже опрятной (не хрущёвской!) пятиэтажки милую трёх-комнатную квартиру с огромным восьмиметровым балконом и восхитительным расположением окон, в которые можно наблюдать дневное движение солнца, любуясь его ранними восходами над морем, а по вечерам - фантастическими закатами над дальней грядою гор.
 
В ста метрах от дома семья предприимчивых испанцев устроила вполне приличный бассейн. Лазурный прямоугольник тотчас стал видным окрестным явлением. 
На средиземноморском побережье Испании в летние месяцы наличие влаги в любом её качестве становится первейшей необходимостью для продолжения всякой биологической жизни.
Поэтому я не удивился, увидев группу юных испанцев, резвящихся в этакую рань в голубой прохладе остывшего за ночь бассейна.

Пока все в квартире спали, я решил понаблюдать на игрой подростков. И не зря!Прибавив к действиям ребят немного собственной психологической фантазии, я получил "на выходе" ценнейший литературный материал для небольшого рассказа. И теперь самое время перейти от фантазии ума, собственно, к фактам! Итак...

Две девочки лет четырнадцати, напоминающие сомкнутые, готовые вот-вот распуститься бутоны садовых роз, общаются с двумя угловатыми мальчиками, видимо, их одноклассниками. Юноши возбуждены, что-то громко кричат, поднимают фонтаны брызг и всё время стараются то рукой, то плечом коснуться своих неприступных избранниц. Девочки, нет, скорее девушки, иногда позволяют мимолётные касания, но при этом каждый раз уморительно, с жеманством чопорных сеньорит возмущаются действиями юных мачо, заступивших за черту подростковой невинности. Девушки театрально вскипают и на миг превращаются в фонтаны с пенными струями воды, искрящимися в косых рассветных лучах солнца. Однако ещё через миг золотистая россыпь жеманного неудовольствия ссыпается в лазурный прямоугольник бассейна и девочки (ведь они ещё самые настоящие девочки) заливаются задорным девичьим смехом.
 
Мальчикам это нравится. Они стараются подплыть ближе. Как только расстояние "дружбы" становится критическим, девочки ловко выпрыгивают из воды и бегут к скамейке, увешанной полотенцами.
Запахнув тельца в огромные махровые покрывала, они возвращаются к воде и в чём-то упрекают юных идальго. Мальчики от их слов ещё более веселятся, стремительно выпрыгивают из воды, и театр соблазнительной невинности продолжается.

Вот девочка в накинутом на плечо полотенце присела «а ля антика» в пластиковое пляжное кресло на краешке бассейна. Два хрупких мальчишечьих торса тянутся к сидящей на престоле прекрасной «царице Нефр-эт**».
О, этой "исторической даме" уже ведомы основы повиновения плотью подданных! Невзначай, как бы иллюстрируя жестом сказанное слово, она поднимает вверх согнутую в локте руку и оголяет дивную девичью боковинку. Тотчас ближайший из юношей замирает в нерешительности, теряет речь и, глядя до неприличия долго в оголившийся "фрагмент" девушки, постепенно наливается пунцом смущения. А ведь только что он видел царицу целиком, но то, что открылось ему сейчас под «случайно» приподнятой одеждой – (о!) это совсем, совершенно совсем другое!..

Я с неизъяснимым восторгом (и некоторым первобытным страхом) наблюдаю, что творят "царственные египтянки" с «предметами» своих девичьих причуд. Одно их слово, один беглый царственный взгляд и горячие испанские мачо готовы утонуть, утопить друг друга или, как два отважных дона Кихота, бесстрашно броситься на врага, чтобы положить к ногам очаровательных Дульсиней плоды своих героических побед.

Видимо, в «сорок» лет я стал весьма стар, если исключительно с литературным интересом  наблюдаю первичные игры человеческой плоти. А ведь стремление к восполнению рода, иными словами, влечение полов друг к другу Господь вложил в нашу глинистую сущность не напрасно. Вложил с одной простой целью - дабы не оскудела Его житница духа.
И пусть из этих четырёх симпатичных подростков не случится в будущем ничего примечательного. Но они родят детей. В доме их детей или в домах детей их детей родится малыш-инок. И будет он великим печальником за род человеческий. Половые игры обойдут его стороной. Он уйдёт в монастырь и посвятит свою жизнь Богу.


Рядом с ним продолжится и наша жизнь. Мы с женой будем (если позволят дела) ежегодно навещать испанские земли и гостеприимный семейный очаг орнитолога Игоря Петровича Симбирского. Из Мадрида в Аликанте побегут современные электрички со скоростью двести километров в час. На равнинной части Испании установят огромное количество ветряков, а недалеко от разросшейся во все стороны Торревьехи в городке Сан Педро построят замечательный бассейн «Талассия» с подогретой морской водой. И мы полюбим приезжать в Испанию не в жаркие месяцы лета, а под Новый год, чтобы в русские январские морозы иметь возможность купаться в морской воде, нагретой до температуры тридцать пять градусов по Цельсию!

И только в Москве перемены к лучшему окажутся на столь заметны. Российская жизнь, похожая на неподвижно лежащую в земле трубу, по которой стремительно несётся вдаль голубая энергия жизни, станет всё менее радовать своих верных постояльцев. Многие начнут искать продолжение жизни на стороне, кто-то, несогласный с действиями трубоукладчика, уйдёт в оппозицию к голубому богатству собственной страны. Большинство же подобно ржавчине, выступившей на поверхности «прокатного цилиндра», смолкнет, сосредоточится на собственном безразличии и будет довольствоваться крохами стареющего металла.

Господь не поторопится наказать виноватых. Всему свой срок. Быть может, карающую десницу умилостивит сугубая монашеская молитва какого-нибудь афонского старчика или простого служки Сантьягского собора в знаменитом испанском городке «всех паломников» Сантьяго-де-Компостела.
 
Россия и Испания близки. Они, как два сообщающихся сосуда, связаны единым живительным менталитетом. Ни Германия, ни Англия или Скандинавия не имеют с Россией такой полноты внутренних ощущений, как Испанская ойкумена, и очевидное тому подтверждение – история жизни великого хоккеиста Валерия Харламова («Легенда №17»).
 
Что ж, будем надеяться на лучшее. Будем неравнодушны к собственной судьбе и ответственны за будущее наших детей. Обратим нашу свободную волю на добрые дела и вспомним замечательные слова «что отдал – то твоё». Простое житейское добротолюбие наполнит смыслом наши биографии и, быть может, сделает нас счастливыми.  Согласитесь, возможность стать счастливчиком при жизни - это дорогого стоит!
   
* Costa Blanca в переводе означает Белый берег.
**Нефр-эт (копт.) – Нефертити (Прекрасная пришла).