Река памяти

Я стою на обрыве, у его подножия отражает свет огромная река. Противоположного берега не видать, но отчего-то уверенность в том, что передо мной именно река, непоколебима. Возможно из-за цвета воды. Светло-серая, она словно состоит из туманной дымки. Настолько концентрированной, что та не нашла сил парить и змеёй свернулась вокруг отвесной скалы.

Рядом со мной стоит человек, опираясь на замысловатый посох. Я почему-то считаю его своим спутником. Границы его силуэта плывут радужными пятнами и дрожат, как воздух вокруг пламени. Лицо незнакомца я не могу разглядеть из-за просторного капюшона на его голове. Одеяние неизвестного странным образом преломляет свет, разбивая солнечные лучи на отдельные цвета. Вот только солнца на небе нет. Серые облака затянули небосвод, почти полностью сливаясь с рекой, размывая едва различимый горизонт.

Пытаясь подробнее разглядеть плащ моего спутника, я чувствую, как холодок пробегает между лопаток. Приходит осознание, что я могу воспринимать только общий силуэт неизвестного. Никаких деталей образа не бросается в глаза, будь то небрежная складка или торчащая из ткани нитка. Всё его существо идеально и словно сияет изнутри, распространяя вокруг себя радужные лучи. Они скользят по моему лицу и бьют в глаза, но не причиняют боли.

Вокруг нет ни единого клочка земли, только тот, на котором мы стоим. Скала с пробивающимися сквозь камни чахлыми травинками образует в сторону востока крутой взлёт. Вершина утёса словно отсечена невиданным клинком, настолько ровна площадка, где мы остановились. В десяти шагах от нас пологое пространство резко переходит в крутой обрыв. Вода внизу подобна застывшему стеклу, ничто не нарушает её покой. Замерев у края скоса, я не вижу границ дымчатой дали. Не чувствую на столь большой высоте даже малейшего ветерка. Полный штиль.

- Где я? - вопрос стремительной птицей летит над водой, не встречая сопротивления.

- Это Река Памяти, - отвечает незнакомец бесцветным голосом. Странно... Стоит отвести взгляд, как из памяти мгновенно стирается образ неизвестного. Словно я и не видела его никогда. Остаётся только ощущение чьего-то присутствия за правым плечом. Желая запомнить сияние человека, я раз за разом отвожу глаза, чтобы снова взглянуть на него. Но воспоминания ускользают, как капли дождя сквозь песок. Поняв, что бесполезно пытаться осознать что-то столь непостижимое, я принимаюсь осматривать туманную реку. Там начинает что-то происходить.

Слабые волны поднимаются со дна и неспешно разрезают речную гладь. Круги, медленно расходящиеся по воде, напоминают игру рыб в замедленной съёмке. В глубине я вижу движение и подхожу к самому краю обрыва, чтобы разглядеть источник волн.

Белые вытянутые силуэты плывут по течению. Они огромны, их движения плавны и неспешны. Высота утёса позволяет полностью рассмотреть гигантских призраков. Те, кто плывут ближе к поверхности, имеют полупрозрачную оболочку поверх костей. Вероятно, такова их плоть. Она имеет слабый серый оттенок, и у некоторых почти отсутствует. Чем глубже скользит силуэт, тем сильнее просвечивают его кости. На границе, где свет едва пробивается сквозь водную толщу, медленно проплывают голые скелеты. Грудные клетки созданий хищно щерятся белоснежными рёбрами.

- Кто это? - удивлённо произношу я онемевшими губами и делаю нетвёрдый шаг назад. Слабость стремительно нарастает, не покидает ощущение чего-то подавляющего и великого. Человек рядом со мной не спешит отвечать, секунды молчания тянутся бесконечно долго.

- Это забытые Боги, - наконец говорит мой спутник. Я ощущаю, что его голос наполняет меня силой. Если мгновение назад колени готовы были подкоситься, то сейчас я могу покорить самую высокую вершину. Кажется, неизвестный знает об особенности своего голоса и ровным тоном продолжает:

- Когда знания о Богах исчезают, они теряют свою плотность и погружаются в глубины Реки Памяти. Чтобы там, на дне, слиться с миром и вновь переродиться. Когда придёт их час.

- Смотри, там ещё больше плывёт! - я резво подбегаю к границе утёса и пальцем указываю на особо крупное скопление Богов. Силы возвращаются и бьют из меня фонтаном. Страх высоты исчез, и перспектива рухнуть вниз меня почему-то не пугает. Даже несмотря на то, что кусок почвы изрядно проседает под ногами, опасно покачиваясь. Странность обстановки притупляет страхи. Либо что-то намеренно вырвало из груди чувство самосохранения.

Силуэты продолжают сплавляться по течению, не предпринимая никаких попыток сменить направление или хотя бы всплыть. Действительно, зачем им бороться, когда вера в их могущество давно иссякла?
У кого-то вместо ног неуверенно извиваются хвосты. Другие слегка перебирают похожими на крылья руками, словно хотят взлететь из глубин. Некоторые призрачные формы своей зыбкостью напоминают моего спутника. Как я ни стараюсь их разглядеть и запомнить, стоит посмотреть в другую сторону — как они тут же забываются. Только слабое воспоминание о белоснежности их костей и единой покорности течению бьётся в сознании. Тень былого величия гигантов вызывает горечь и страх. Если им суждено сгинуть на дне Реки Памяти, то что станет с обычными душами? Зрелище не было печальным, оно разрывало душу.

Не в силах выносить пытку, я хочу отвернуться. Однако все существа куда-то исчезают и огромная тень разворачивается возле обрыва, приковывая к себе внимание. Вся поверхность реки, насколько хватает взгляда, темнеет от чьего-то могучего присутствия. Вода больше не идёт рябью или кругами, теперь она хранит противоестественную стеклянную неподвижность.

Я застываю, не в силах пошевелиться. Могущество поднимающейся перед нами сущности тяжкой ношей давит на плечи. Из воды, не поднимая волн, показывается что-то чешуйчатое. Из-за невероятных размеров сложно сказать, спина это или часть хвоста. Но ясно одно: если это божество, то в него ещё свято кто-то верит.

Плоть бога совсем непохожа на дымку, которой были обтянуты проплывающие до него скелеты. Её вообще не видать под огромными чешуйчатыми пластинами. Они чем-то напоминают одеяние моего спутника. Точно так же чешуи сияют изнутри, разбивая свет на множество лучей. Отличие только в цвете: у человека рядом со мной, в отличие от плавающего божества, цветовая гамма не ограничивается только зелёными и синими оттенками. Пространство между чешуйками сияет перламутром так ярко, словно искусный мастер вырезал и полировал это огромное нечто не одну жизнь.

Божество изгибается на манер змеи, открывая моему взору чуть больше, чем я могу вынести. Неудержимая животная аура нарастает, заставляя дрожащие колени подкоситься, и я тяжело оседаю на землю. Трясущимися руками перебирая травинки возле коленей, я замечаю медленно поднимающийся из воды плавник. Он словно вывернутая наизнанку человеческая плоть, испещрённая сетью синих пульсирующих жилок. Если чешуя неизвестного бога ослепляет великолепием, то омерзительный плавник воплощает в себе всё несовершенство человеческой плоти. Словно незримый архитектор злобно пошутил, смешав невообразимо прекрасное и омерзительное в одной сущности.

- А это божество, время которого ещё не пришло — мой спутник словно чувствует, что мне необходима поддержка. Если бы не его фраза, то мощная аура звериного бога раздавила бы мой рассудок.

Не в силах отвернуться или подняться на ноги, я склоняюсь перед непостижимым для меня существом. Когда лоб касается земли, приходит облегчение, словно гора свалилась с плеч. Больше не придется испытывать столь ужасающую ауру. Уважение и почитание того, что находится вне человеческого понимания, резко отличается от слепого поклонения. Здесь, на утёсе у Реки Памяти, мне позволили прочувствовать эти грани.

Постепенно могущество неизвестного мне божества тает, и я понимаю, что оно ушло. Когда я поднимаю голову, порыв ветра ударяет в лицо, словно прогоняя со скалы незваного гостя.

- Поднимайся, нам пора. - Говорит мой спутник безличным тоном. Я бросаю на него быстрый взгляд и каким-то шестым чувством понимаю, что за всё время, пока змееподобное божество было рядом, он не преклонился пред ним. Словно ореол человека был в сто крат мощнее ауры звериного божества.

- На ту сторону? Но у нас нет лодки... - растерянно произношу я и хриплый смех прерывает меня на полуфразе.
- Лодка нам не понадобится. Разворачивайся. Я провожу тебя, - произносит неизвестный с улыбкой в голосе. После его слов туман в моей голове рассеивается. Да, так и должно быть, я это всегда понимала. Но слабое чувство разочарования звенит где-то в глубине души, рвущейся за горизонт.

Я медленно поднимаюсь с колен и кидаю прощальный взгляд на реку, где вода больше похожа на туман. Страх высоты накатывает внезапной волной и я рывком отскакиваю от границы обрыва. Развернувшись, я вижу тонкий перешеек, соединяющий скалу с большим материком. Он окутан туманом и кажется безжизненным в своей серости. Мой спутник твёрдым шагом направляется в сторону перешейка. Его сияние начинает больно резать глаза и я ускоряю шаг, пытаясь поравняться с ним. Но догнать человека не получается, даже перейдя на бег. Когда холод сотнями игл пронзает ступни, приходит осознание, что я бегу босиком по снегу. Свет впереди больше не ограничен силуэтом, он льётся необъятным потоком. Я чувствую себя светлячком, летящим на холодное пламя посреди ледяной пустыни.

_________

Ровно в полночь врач отложил хирургические инструменты и устало вздохнул. Сняв окровавленные перчатки, специалист кинул их в ёмкость с выцветшей надписью "отходы класса Б". Пока он снимал халат, сёстры сновали по операционной, складывая инструменты в дезинфицирующий раствор. Где-то в мире оборвалась чья-то жизнь. Кто-то, наоборот, только явился на белый свет.
- Умирать не больно. Возвращаться с того света — вот истинная мука, - процитировал хирург тихо, перед тем как уйти заполнять историю болезни. Ответа не последовало, только звон инструментов нарушал гробовую тишину.