Шепот волны. 54 Татьяна Дума

 54

 Мысли о Лизе целиком овладели мной. Дорогая моя девочка, сколько  тебе пришлось взвалить на свои плечи.
Единственная моя, как все нелепо произошло. Я начал погружаться в состояние, которое возникало в моменты большого эмоционального накала – я просто застывал, мысли замерзали и переставали двигаться. А сидел как каменное изваяние. Сколько это продолжалось, не знаю, но неожиданно громкая реплика Якова привела меня в чувство.
 Я увидел конверт, который должен вскрыть и прочитать. Так сказал мне Яша. Конверт был лаконичен по оформлению, но сомнений не оставалось – дед его тщательно выбирал. Я вскрыл конверт и достал лист. Не знаю почему, но я ожидал увидеть печатный текст. Нет, письмо было написано рукой деда. Почерк твердый, интервалы были четкими. Да, дед у меня был настоящим мужчиной.
 Я начал читать:

Рад приветствовать тебя, мой мальчик. Если ты читаешь это письмо, значит,  многое тебе удалось преодолеть. Ты выстоял, ты мой внук и достойный сын. Если бы я был в этот момент рядом с тобой, ты бы сам увидел, как я счастлив. Гордость переполняет меня.
 Историю прошедших лет Яков тебе поведал. Все произошло так, как произошло. Нам не дано изменить прошлое. Я не хочу оправдываться. Не ради этого я пишу это письмо. Уверен, ты многое поймешь и не будешь нас судить. Ни меня, ни бабушку.
Михаил, я постарался исправить то, что исправить можно. Мы, Коганы, однолюбы. Ваша встреча с Лизой произойдет, я уверен в этом. Все зависит от тебя. Если у вас родятся дети, то мальчика назови так, как у нас заведено – Михаилом. Если же родится девочка, то, прошу уважить старика, назови ее Евгенией. Твоя мама была достойной женщиной, она сделала моего сына счастливым человеком.
У меня к тебе только одна просьба – стань счастливым. В этом мире не так много счастья. Я надеюсь, что Бог дарует его вам с Лизой. Береги ее. Считай это моим благословением.
Твой дед.
Вот и все. Короткое письмо. В моей жизни письма приходили короткие. Дед. Мне впервые захотелось с ним поговорить. Не знаю, что я мог бы ему сказать. Пожалуй, я просто бы обнял его. Сколько душевных сил он потратил на меня.

- Миша, я вижу, что ты, наконец, справился с чтением. У меня есть последняя новость, - он засмеялся, увидев мою реакцию.
- Яков, я думал, что все уже произошло.
- Ну что ты, Миша, все только начинается. Так я вот о чем. Дед не любил не доводить дело до конца. Он был суровым, когда это требовалось. Простить подонкам  гибель сына и невестки он не мог. По его просьбе всю цепочку выяснили. Никто от наказания не ушел. Им только казалось, что они неприкасаемые. Это дела прошедшие, я просто тебе даю информацию.
- Яша, был суд? Леля мне ничего не писала.
- Миша, ты шутишь? Я тебя умоляю - суд в девяностые. Нет, мой дорогой. Возмездие бывает разным. Оно нашло всех. Ты понял – каждого. И квартиру родителей дед вернул, ему выплатили деньги за нее. Он не настаивал на ее буквальном возврате. Он купил тебе квартиру в Москве, восстановил твою прописку. Ему казалось, что вам с Лизой захочется вернуться в Россию. Думаю, это и в память о Мише и Жене.
- Дед не оставил гибель моих родителей без наказания, не ожидал. Я думал, что дело закрыли и все.

- Миша, это важно, ты должен понять характер моего отца. Он не бандит из девяностых, нет, хотя в силу обстоятельств и его понимания  ситуации, он стал очень состоятельным, это правда. У него был тогда банк и не только. Но характер формировался в детстве. Его мать, Соня, была удивительной женщиной, я тебе рассказывал уже о ней. Ее муж погиб от случайной пули налетчиков, но он служил в ЧК. Его начальник не оставил ее без помощи. Он помог ей с работой, до этого она никогда не работала, она же была одной из самых желанных невест Одессы, в какой семье росла, не забывай.
 Она хорошо играла на нескольких инструментах, пела прилично и знала три языка. Вот он и устроил ее работать с детьми. Два зайца убивалось – и работа была, и сын был при ней. Он заботился о ней как отец, она была такой молодой вдовой, да еще с ребенком. Только и это было не все. Он помог оформить пенсию за мужа. Позже отдел ЧК, я не помню всех подробностей, стал отделом КГБ или как он там назывался, не важно. Финансовая безопасность. И отца внесли в списки погибших при исполнении сотрудников, он же шел на работу и был застрелен. В то время это много значило. Отца, как сына погибшего при исполнении сотрудника, отправляли на отдых и помогали маме.
 Мама, по просьбе сотрудников,  готовила приветствия детей на официальных мероприятиях, это было принято. Отец, когда был маленьким,  принимал участие всегда. У него был громкий голос и прекрасная дикция. К чему я тебе говорю это? Ты представь, что он с детства был окружен людьми, которые боролись с врагами. Он рос патриотом с обостренным чувством справедливости. Это было искреннее чувство.
 
 Когда он окончил школу, то его пригласили для беседы. Школу он закончил с отличием, ему предложили несколько вариантов учебы. Он сказал, что хочет быть как и его погибший отец – финансистом или юристом по международным спорам. Его выбор был одобрен. Его судьба в дальнейшем не была связана с той структурой, но внутренний стержень у него был настоящий.
  Так мог ли он простить страшную гибель сына и невестки, твоих родителей? Дружить он умел всегда. Да и оплатить труд тех, кто помогал, возможность была. Будь уверен – каждый получил то, что заслужил.
Образ деда становился для меня все более удивительным.  Я должен многое еще понять и переосмыслить.

 Помолчав, я обратился к Якову:
- Спасибо, что рассказал все это. Но вернемся к теме разговора. Яков, прости,  ты уверенно говоришь о нас с Лизой. Ты действительно уверен, что она меня помнит? Увлечение юности. Она известная пианистка, у нее поклонники.
- Миша, не люблю лишних разговоров. Да и времени у нас нет. Мы вылетаем через час.
- Куда вылетаем, Яков?
- Нам повезло. Ее оркестр на гастролях в Вене, нам не придется лететь на другой континент. Билеты мне удалось достать. Учти – для меня это оказалось не простым делом. Но и я Коган. Если тебе нужно переодеться – давай заедем по прилету и все купим, приличное место я знаю.
Я ошеломленно смотрел на него. Моя жизнь совершала крутые виражи, которые закладывал не я.
 Или я?