Закон степи

 

 
      Старый Елжар летом  нанимался чабаном: пас лошадей.
    В тот год обустроились километров в пятнадцати от селения. На летнёвку -  привольное местечко, где трава была достаточно сочная,  были перегнаны около 50 лошадей. Табун сопровождала среднеазиатская овчарка, обученная ходить за скотом.  Была поставлена юрта, перевезены  нехитрые пожитки. Возле юрты старик сложил из камней очаг. Потом перевёз свою жену, Дилару, и внуков-погодков: семилетнего Армана и шестилетнего Мираса.

    Если верная жена каждый раз отправлялась на летнее стойбище вместе с мужем, то внуки – первый раз.

   - И мне помогут, и обочу-научу их чему-нибудь, пока жив… - говорил Елжар, но истинную причину вслух не называл. А истинная причина называлась – радость от общения с внуками. (Зимой мальчики жили с родителями вдали от стариков.)

    Старик частенько, поглядывая на немере  (внуков сына),  повторял про себя мудрость народа Великой степи: «Старец среди детей становится ребёнком, а ребёнок среди двух старцев – мудрецом».

    Родители мальчиков были рады тому, что дети на лето пристроены и тоже отправились на летние заработки: им предстоял долгий перегон другого табуна.

   Почувствовав себя разом повзрослевшими, мальчишки,  жизнью в открытой степи, в юрте,  были довольны.

   Ата (дедушка), хоть и обещал родителям не баловать внуков и соблюдать режим дня, но рано их не будил, давая выспаться:
   - Утренний сон сладок и крепок. Да и полезен, - говаривал он, прося свою жену не сильно-то греметь посудой, готовя завтрак.

   Аже (бабушка) улыбалась: не собиралась она шуметь;  тоже оберегала утренний сон внучат.

   Солнечные, тёплые дни были наполнены играми в поле,  нехитрыми обязанностями  по уходу за лошадьми.  А ещё Ержан  впервые усадил внуков в ашамай (детское  седло, которое было сделано так, чтобы ребёнок не упал) и начал обучать их  верховой езде.  Ученики оказались понятливы, лошадь-трёхлетка вела себя спокойно, нестроптиво и, перестав тревожно поглядывать в сторону маленьких наездников, бабушка занялась своими делами. Улыбалась, выслушивая восторги мальчишек от уроков верховой езды.

 А ещё дни были наполнены многочисленными дедушкиными рассказами  о лошадях.  Издревле конь – самый верный друг казаха. Лошадь давала человеку всё – пищу, возможность охотиться и сражаться, одежду, развлечения.

   - Кто царь зверей? – спрашивал Ержан своих внуков.

  - Лев, - быстро отвечали мальчишки.

 - А конь – царь домашнего скота. И отношение должно к нему быть уважительное.

   Рассказывал о повадках лошадей, о породах, об особенностях ухода за ними.

     День неизменно завершался бабушкиными сказками. И очень часто, если небо не было затянуто тучами, вечерним представлением – закатом.

    Солнце, славно потрудившись днём, вечерами  позволяло себе поиграть всеми красками своей великолепной палитры. Прощальное представление длилось с полчаса.  Лучи  уходящего на ночной покой солнца каждую минуту меняли краски от ярко-желтых  до сине-красных. Благо позволяла глубина пространства и безбрежная ширь степного простора. Вольный ветер-бродяга, перестав блуждать в степи, вечером становился смирным перед красотой  багряно-красного солнца и  лишь  изредка позволял себе шёлком коснуться людей, сидевших на лавочке возле юрты.
 
    Закаты на большущем экране, в полнеба, дарили безмолвные чарующие сказки. А в бабушкиных сказках рассказывалось о волшебной птице Самрук,  о  белом крылатом коне Тулпаре, об аргамаках, золотых конях, у которых спрятаны невидимые глазом маленькие крылья.
  - Аргамаки  - это старинное название лошадей восточной породы. Они прославили коневодство многих народов мира, – добавлял дедушка, внося нотку достоверности в сказочные рассказы бабушки.

И хотя мальчишкам не нравились такие вставки правды-достоверности, но перечить дедушке они не смели, прося бабушку рассказать ещё и о проделках шутника Алдара.

    Как-то в один из вечеров мальчишки попросили бабушку испечь баурсаки (пончики). Бабушка пообещала на завтрак приготовить любимое лакомство внуков.

   Утром, после завтрака, оценив запасы продуктов, Дилара попросила мужа съездить в магазин и купить муку, масло, овощи.

    Ержан пообещал, но через минуту, неся потертое седло, сказал, что выехать он сегодня не сможет и что надо отремонтировать седло.

    Мальчишки пригорюнились:

   - Не будет сегодня баурсаков?

    Бабушка усмехнулась и попросила внуков вспомнить сказку про колобка.

  - Как там бабушка смогла испечь деду колобок?

Внуки хором подсказали:

- Помела по амбару, поскребла по сусекам…

Бабушка продолжила:

 - Наскребу пригоршни две муки, замешу тесто на кислом молоке...  Правда, баурсаков немного испеку… Ну да ладно, в следующий раз побольше  сделаю.
 
Потом разожгла  очаг, подкладывая  в топку сухие дрова, саксаул.

   В казан  отправлялись небольшие фигурки из теста. В кипящем масле происходило удивительное превращение, и через несколько мгновений шумовкой извлекались пышные баурсаки – румяные  пончики. Бабушка выкладывала их на плоское  блюдо. 
Аромат баурсаков не позволял внукам  в то утро, играя, убежать подальше в степь.

Несколько раз дети подбегали близко к печке, намекая бабушке, что не прочь угоститься вкусняшками.

    Ержан, сидя возле юрты и исправляя неполадку в седле,  строго посмотрел и на внуков, и на свою жену, давая понять, что полакомиться баурсаками не получится.

    Поэтому, оставив попытки перехватить до обеда баурсаки, мальчишки продолжили игру в салки. Но от юрты, на всякий случай, далеко не убегали.

Заигравшись, они не сразу заметили подошедшего к деду путника. Видимо, путник шел издалека, поскольку выглядел уставшим.

Мужчина, поздоровавшись, попросил напиться. Дедушка встал, приглашая гостя войти в юрту. Путник отрицательно покачал головой:

   - Не могу, тороплюсь очень.

Старый  Елжар  окликнул жену, и, более не произнося ни слова, посмотрел на неё. Жена послушно кивнула, поняв своего мужа. Наполнив кружку водой, подала её путнику. Затем ребятишки увидели, как бабушка взяла блюдо с баурсаками и поднесла их путнику.

Ребятишки, прекратив игру,  молча наблюдали за происходящим.

 Путник выпил воду, поблагодарил, и взял, поглядывая на плохонько одетых ребятишек, только одну лепёшку. От остальных стал отказываться.

Дети видели, как к мужчине  подошёл дед и что-то негромко ему сказал.

Путник, на сей раз не возражая, скинул с плеча небольшую войлочную сумку, открыл её. Бабушка высыпала  в неё большую половину ароматно пахнущих баурсаков.

Поклонившись и поблагодарив стариков, путник продолжил свой путь.

Младший внук, Мирас, подошёл к деду, который, опять взяв в руки седло, уселся возле юрты.

- Ата, ты знаешь этого человека?

- Нет, - коротко ответил дед.

- Он что-то пообещал тебе взаймы?

- Нет, - опять односложно ответил дед.

Внук не унимался:

- Этот путник зайдёт к нам на обратном пути?
- Нет.

- Тогда почему ты угостил его баурсаками?

Дед, прервав свою работу,  посмотрел  вначале в бездонную, бесконечную степь своих предков, где сейчас живет он, а потом будут жить его внуки и правнуки, вдохнул в себя здоровый запах степных трав, послушал некоторое время  пенье птиц, стрекотанье  кузнечиков, посмотрел, не широко ли разошлись по степи кони, затем перевёл взгляд на внука.

- Он   человек.

Потом взял в руки седло, давая понять, что разговор окончен.

Баурсаки были очень вкусны. И хотя внукам досталось всего по одному баурсаку, но, странное дело, мальчишки  не чувствовали себя голодными. Они не могли ещё в полной мере осознать из-за малого возраста, но предчувствовали, что получили  этим летним днём для себя что-то гораздо бОльшее, чем просто лепёшка из теста.