Талантливый сын Кузькиной матери, часть II

Кузя был аристократом и чистюлей, даром что двортерьер. Никогда! Ни разу! В доме не сделал лужи! Ни в раннем щенячестве, ни в глубокой старости, даже если терпеть было невмоготу. А стоило ему на прогулке наступить в лужу - скуля, поджимал грязную лапу; и пока чистой тряпочкой лапу не протрёшь, с места не двинется.
     А вот любил Кузька таскать хозяйские тапки! Не грыз, а просто брал и таскал по всей квартире; может, по хозяину скучал. И любил погавкать басом с балкона на всю округу - четырнадцатый этаж как-никак, далеко слышно! Когда лай соседских собак заставал Кузьку в момент занятия тапком, не выпуская любимой вещи из пасти, он  нёсся на перебрёх. Свесив морду с балкона, пёс начинал раскатисто брехать, раскрыв, естественно, пасть с зажатым в ней тапком. Сколько их было сброшено с высоты - не счесть! Махнув рукой на это дело, папа ходил в тех тапках, которые уцелели, то есть в разных!
     Покушать Кузя тоже был не промах - молотил всё, что было доступно: выпечку, каши, овощи-фрукты, кислые щи... На Новый год его угощали плошкой оливье, мандаринами и какао с тортом. Нельзя, конечно, собакам такое, но ведь праздник же! Не каждый день...
     Но больше всего Кузя любил музицировать! Был у него свой инструмент - детский игрушечный рояль. Увидев его, пёся сначала столбенел от восторга и благоговения; пару раз обходил вокруг, вдохновляясь, и, не спуская глаз с рояля, приступал... Нежно и осторожно бренчал лапкой по клавишам и взвывал с восторгом и вдохновением переливчато и выразительно, задрав морду. Спустя какое-то время, его приходилось отвлекать от творчества чем-то вкусненьким, поскольку не все соседи имели музыкальное образование и были в состоянии оценить выдающиеся способности собакена. Надо ли говорить, как хозяева (особенно Кузькина мать!) были горды и счастливы!