Валерий Выбравший

Это со-бытие случилось в какой-то летний месяц середины 1970-х годов. Я тогда еще десятилетний парнишка очередной раз с родителями отдыхал в русской деревне Пукшеньга в Архангельской области, что расположилась на высоком берегу Северной Двины. День был хороший, теплый и мы с мамой возвращались домой к дедушке и бабушке, идя вдоль реки по низкой части береговой полосы. Тут была почти заросшая травой колея грузовых машин, которые возили разные грузы в соседнюю деревню. Мы шли слегка уставшие от прогулки и мало разговаривали. Дышалось легко под высоким угором, где так обычно слышишь жужжание спокойных шмелей и шустрых слепней. Вдоль пути в траве валялись всякие коренья, отдельные мелкие бревна, ржавые куски стального троса и прочие побочные вещи деревенской дороги.

Неожиданно в полутора метрах от себя я увидел в траве какой-то небольшой белый предмет. Я пригляделся, подошел поближе. Это была размером с взрослую ладонь, несколько подпорченная фарфоровая статуэтка белого упитанного кролика, который сидел на задних лапах и держал передними у самой мордочки красную морковку, обломанную в узкой своей части. Оба уха у кролика тоже были обломаны почти под основание. Да, вот он лежал здесь в траве, достаточно вдали от жилья, брошенный кем-то и побитый. Я его взял, показал маме, и мы пошли дальше. Мама, которая в этот раз была не в очень приподнятом настроении, но, вроде как, и не в очень плохом, начала что-то говорить про то, зачем мне этот кролик нужен в таком виде и так далее. Я же продолжал внимательно рассматривать кролика, которого для чего-то же нашел все-таки. Не знал для чего, но чувствовал, что это была очень моя личная находка, которая как-то отозвалась в душе моей.

Я маму очень любил и ее обычно простые и простодушные слова, как правило, имели для меня значение. Всегда доверял ей и прислушивался к ее советам, к ее рассказам в наших с ней разговорах. Вот и сейчас, правда, несколько насупившись, я повернулся, размахнулся и бросил найденного мною кролика куда-то туда, где его и нашел. Мы пошли дальше той же дорогой. Но…Но мир поменялся, он изменился потому, что образовалась какая-то пустота в этом тихом летнем бытии со мной. Я почувствовал в себе какое-то душевное ранение, какую-то тоску. Видимо, это было сильное переживание и мне пришлось остановиться. Мама, с которой мы всю жизнь были обычно на одной душевной волне, все поняла и спросила: «Все-таки хочешь забрать зайчишку?».

Я с волнением побежал туда, куда бросил статуэтку. Но найти сразу моего кролика не удавалось. Поискав с минуту, я все-таки его нашел и забрал с собой.
Судьбою, видимо, суждена была эта встреча и все, что произошло. Простая выброшенная статуэтка кролика стала для меня столь притягательной и значимой, что заставила изменить решение и отнестись к ней не как к какому-то пустяку и мусору на дороге, а как почему-то глубоко значимому для меня выбору. Я считаю это небольшое детское событие со-бытийным между мной и предметом, а точнее - образом кролика, который был запечатлен в фарфоровой фигурке.

Прошло 46 лет. Эта статуэтка до сих пор хранится среди других у меня дома. И может это какой-то знак не только товарный, но и со смыслом, но на плоском основании статуэтки красным цветом написано «В/сорт».

Если мистически-символически, то лично для меня это означает, что я, Валера был поделен на сорт, т.е. относительно устойчивую и независимую совокупность элементов, которую можно выделить во всём рассматриваемом множестве (предметной области). Как это понимать, решайте сами.

Есть и другой вариант расшифровки – исторический. В Викепедии читаем: «Сорт — система общей классификации товаров по потребительским качествами периода СССР. Товары одной категории разделялись на первый (высококачественный, не имеющий недостатков), второй (с отдельными, незначительными недостатками) и третий (со значительными, но не препятствующим его использованию по назначению, недостатками). Иногда также выделялся «высший сорт» — лучшие экземпляры первого сорта».

Я до сих пор считаю, что это лучший из предметов, который я когда-либо нашел в этом бесконечном окружающем мире. Он мой, а я его.