Ловец снов

О том, что вьетконговец мёртв, можно было догадаться лишь по вытекающей из его рта тонкой струйке крови - третий выстрел. Следы двух предыдущих застряли где-то в его тощей груди, слились с рубахой цвета хаки, но дело своё сделали. Поэтому, дохлая жёлтая обезьяна сидела сейчас вмазанная в стену буддистского храма, а Ким стоял перед ней - живой и невредимый. Он обшарил карманы трупа и, ничего не найдя, мысленно пнул его ногой в лицо. Мразь. Хитрая и живучая. Мужчина проверил свой рюкзак - не густо, но жить можно, точнее, выжить. Закинул его обратно за спину и вышел из святилища. Солнце уже садилось. Древний, обросший ярко-зелёной щетиной мха, храм остался позади. Ким разогнался и, перепрыгнув, ров, с кишащими на дне крокодилами, выбежал в джунгли.

Горластое многоголосье обрушилось резко и бескомпромиссно. Обступающее со всех сторон пестрое великолепие смешалось с птичьим гвалтом и воплями обезьян. Под тяжёлыми ботинками, треща и взрываясь брызгами, лопалась сочная плоть экзотических фруктов.
Чтобы привыкнуть к новым звукам и сориентироваться, на минуту остановился. Метрах в ста от него, воткнувшись лопастями в землю, лежал покорёженный взрывом вертолет. Внутри, за распахнутой настежь дверцей кабины - чёрное обуглившееся тело пилота, с разрубленной надвое головой. Жёлтокожие твари! Ким вытащил из бедолаги мачете и убрал в рюкзак. Хорошая вещь, пригодится. Краем уха он услышал, что много октавный хор джунглей внезапно покинули цикады. Пора...
Найденный в храме гранатомет со всей дури бахнул по кустам, до смерти перепугав красного ару. Громко хлопая крыльями, попугай взмыл вверх, следом за ним на тропинку вывалились два окровавленных вьетконговца. Обыскивать их не стал. Знал, что пустые. Ещё он знал, что на дне игриво журчащего ручья растяжка: убедился вчера, когда его ноги благополучно оторвались от туловища и повисли на одном из близ растущих деревьев. Сегодня, безошибочно точно перепрыгивая с камня на камень, Ким преодолел эту водную засаду и оказался на незнакомом берегу.

Здесь тихо и, кажется, что только что закончился дождь. В траву опадает последняя изморось, пряча горизонт, величественно дремлют на волнах гигантские сизые тучи. Морские мутные гребни неспешно облизывают брёвна-подпоры, на которых стоит рыбацкая хижина. К её входу проложен настил из толстых веток, натуго перевязанный лианами. Вместо двери, надуваясь парусом, колышется старая, с белёсыми подтёками от морской соли, занавесь. Чуть поодаль от жилища, у самой кромки берега, покачивается лодка: на её деревянном носу, в клетке, сплетенной из тонких прутьев, сидит синяя птица...

Решившись, Ким достал пистолет и сделал несколько шагов в направлении жилища, но далеко уйти не успел - раздался истошный птичий крик. Мужчина замер и повернул голову. В лодке стояла девушка. В сером бесформенном платье до пят и конусовидной соломенной шляпе, из-под которой виднелись лишь кончик носа и капризный излом красных губ. Рыбачка наклонилась к стоящей у её ног корзине с фруктами, достала оттуда один и, аккуратно, подобрав подол платья, выбралась на берег. Издалека широкая алая лента, подвязывающая шляпу под острым девичьим подбородком, была похожа на кровоточащий разрез, разделяющий голову и туловище рыбачки. Киму стало не по себе. Приблизившись, девушка остановилась и протянула ему невыносимо оранжевый апельсин. На фоне окружающих тусклых красок, апельсин казался пылающим сгустком энергии, сконцентрированным в маленькой женской ладони. Мужчина подошел ближе, чтобы взять его, но, внезапно, дернулся и стал заваливаться набок: под крышей хижины мелькнул огонек.

" You're dead. Continue?"

- Сука! - выругался Ким на торчащую над надписью соломенную пирамидку. Швырнул на стол наушники и накинув на плечи легкую спортивную куртку, вышел из дома. Леська болталась во дворе: ровными мелкими шажочками вытаптывала тропинки в оставшемся между грядок рыхлом мартовском снегу. Заметив вышедшего на веранду отца, помахала ему рукой и продолжила своё занятие. Ким помахал в ответ, сел на один из стоящих у стены растрескавшихся стульев и закурил. Чистый прохладный воздух пьянил...
В полупустом дровянике, изредка ведя ухом в сторону весело щебечущих птиц, дремал рыжий кот. Мужчина затушил сигарету, поднялся и, громко зевнув, потянулся. Делать ничего не хотелось... Весь энтузиазм по уборке, недавно приобретенного в деревне дома, угас в первый же день. Прогулки по лесу и душевные беседы с дочерью так и остались планами. Третий день Ким только и делал, что валялся на диване, пил чай, курил и смотрел сериалы на привезенном с собой ноутбуке. Пора уже собраться и повыкидывать оставшиеся от прежних хозяев вещи. И начать прямо сейчас, да вот хотя бы с этого разноцветного хлама, которым увешана балка над перилами: дешёвая электрическая гирлянда, ёлочная мишура, плетёный из прутьев круг.

- Ловец снов, - на крыльце, зябко постукивая сапогом о сапог, стояла Леся. Она приподнялась на носочках и просунула пальчик в странную, трепыхающуюся от ветра конструкцию:

- Вот это отверстие в центре - через него к человеку попадают добрые сны, а сеточка вокруг него -ловушка для кошмаров и злых духов. Они запутываются в ней, как муха в паутине.

- А колокольчик и перья для чего? - Киму стало скучно, но, видя увлеченность дочери беседой, он решил продолжить.

- Синее перо - дорожка, по которой хорошие сны идут к человеку. А колокольчик для красоты, наверно, у него даже язычка нет. Немой, - Леся легонько толкнула амулет.

- Это надо снять и выбросить, - задержав взгляд на красной блестящей мишуре, сказал Ким и пошел в дом.

- И не забудь игру, которую ты здесь нашел, - обиженно буркнула Леся вслед отцу.

Ким включил ноутбук и, пробежав журчащий под сводами исполинских папоротников ручей, вышел на берег. Медленно обвел взглядом серое притихшее море, неподвижно лежащие на нем облака, лодку. Достал винтовку, поймал в прицел окошко под соломенной крышей и направился в сторону хижины. Царящую на пляже тишину нарушали шум прибоя и еле слышный шорох песка под армейскими ботинками. Нужно зайти дом, потом на чердак - оттуда в него стреляли в прошлый раз. Как только его нога коснулась настила, над водой пронёсся отчаянный птичий крик, громко заплескались волны и из-за хижины выплыла пустая лодка. Ким осмотрелся в поисках девушки. Её нигде не было видно. Облегченно вздохнув, он перепроверил запасы оружия, надел бронежилет и поднялся по настилу. Осторожно отодвинул занавесь и заглянул внутрь. Рыбачка стояла посреди комнаты. Обнажив в улыбке ряд ровных мелких зубов, протянула апельсин. Ну уж нет! Он вытащил обрез и, подбежав к девушке вплотную, выстрелил. Отдача была такой сильной, что его выбросило наружу. Попытался встать, но предельно точный выстрел с крыши, уложил обратно, просверлив в голове тонкий сквозной тоннель.

"You're dead. Continue?"

- Сука! Тупая узкоглазая сука! - Ким захлопнул крышку ноутбука и взглянул на часы. Пора ложиться.

Прежде чем заснуть, он перебрал все возможные варианты уничтожения косоглазой. Жестокие красочные картинки сменялись в голове быстро, одна за другой: пальнуть из гаубицы, забросать всех гранатами, убить птицу, взорвать плавсредство.

Тихо стукнула форточка. Ким поежился от влетевшей в комнату ночной прохлады, встал с кровати, подошел к окну. На улице царила кромешная тьма. Звезд было не видно, а от луны на небе остался лишь крохотный тусклый огрызок. Единственное, что подавало признаки жизни в этой мгле -электрическая гирлянда, разбрасывающая разноцветные огоньки из-под крыши веранды на дорожку, ведущую к дому. Странно, ведь он отчетливо помнил, что ещё в первый день приезда, пробовал включить её и она не работала. Но думать об этом сейчас не хотелось.

Ким захлопнул окно, повернул ручку и мгновенно почувствовал, как по его позвоночнику медленно стекает липкая струйка пота. Не в силах пошевелиться от страха, он смотрел на отражение в стекле: прямо за его спиной стояла рыбачка в остроконечной шляпе. Мужчина хотел закричать, но не успел - во дворе зазвенел колокольчик, и он проснулся… Весь следующий день занимались уборкой дома. Дочь хозяйничала в кладовке: сортировала и раскладывала по мешкам вещи, оставленные бывшими хозяевами. Отец, под одобрительное карканье ворон, носил мешки на свалку. В перерывах пили чай на веранде. Леся, уютно примостившись с чашкой в руках - на перилах, Ким - на стуле у стены.

- Я устал. Завтра доделаем, - он внимательно посмотрел на дочь, - ночью мне показалось, что горела гирлянда и звенел колокольчик на этой фигне.

- Пап, гирлянда перегоревшая, и не фигня, а ловец снов. И колокольчик на нём не мог звенеть - он без язычка. Смотри, - спрыгнув на дощатый пол, девочка изо всех сил дунула на амулет. Синие пёрышки трепыхнулись: не издав ни звука, плетеный круг взлетел к небу, поймав в лазейку для снов золотой диск солнца.

Глоток горячего крепкого кофе взбодрил. Стоя на месте и, ни на шаг не приближаясь к хижине, где засел вьетконговец, Ким выпускал одну обойму за другой: бестолку - пули лишь глухо стучали по прутьям клетки, не причиняя птице ни малейшего вреда. Он сделал несколько осторожных шагов вперед и остановился. Вот и она... Приподняв подол бесформенного платья, выбралась из лодки и не спеша направилась к стрелявшему. Не теряя времени, он перезарядил винтовку и нажал на курок. С громким свистом пролетев над пляжем, пуля впилась в женскую голову, отбросив соломенный конус на затылок рыбачки. Она откинула с лица игриво растрепанные ветром черные волосы, удивленно приподняла бровь и, словно собираясь что-то сказать, приоткрыла прелестные, изящно очерченные губы.

"Красивая...", - Ким зарядил гранатомет и выстрелил. Девушка с недоумением посмотрела на расплывающееся по платью кровавое пятно, затем на мужчину и резко провела ребром ладони по горлу. Он - палил, не останавливаясь, она - падала, быстро поднималась и снова шла. Последние два снаряда, попав в грудь и живот, окончательно лишили её сил. Неестественно волоча за собой правую ногу, рыбачка прошла свои последние пару метров и рухнула на песок. Окровавленное платье, на щеках цвета жжёного сахара - глубокие царапины, в волосах запутался крохотный розовый краб, в сложенных на груди руках зажат апельсин. Идиотка! Мужчина протянул руку, чтобы забрать фрукт. Тут же за спиной раздался громкий хлопок. Вылетевшая из снайперской винтовки вьетконговца пуля успела преодолеть только половину расстояния: у самого уха Кима нежно прозвенел колокольчик. Красная лента губ капризно изогнулась, и он проснулся.

Заснул за столом. Отлично. Доигрался. Мужчина свернул окно с игрой и, допив остатки холодного кофе, полез в поисковик за подсказкой.

"-подойдите к хижине, загляните под настил.

-возьмите молоток, разбейте глиняный кувшин.

-достаньте из кувшина манускрипт и патроны для пистолета.

-поднимитесь на чердак и убейте вьетконговца.

-возьмите у него из кармана апельсин и уходите."

Так, а где лодка, птица и узкоглазая? Во что я играю?! Он выключил ноутбук, накинул куртку, вышел на веранду и закурил. На небе, цвета черничного варенья, сияли золотые россыпи звезд, из дровяника, не мигая, поблескивали два жёлтых кошачьих глаза. Поглубже вдохнув в себя бодрящую ночную свежесть, Ким довольно потянулся. Потом подошел к перилам, покрутил разорванный шнур гирлянды, щёлкнул пальцами по немому амулету. Хмыкнув, снял их с перекладины и кинул в мешок с мусором - надо завязывать с игрушками, не мальчик уже.

Леська спала как сурок. Он тихонько прикрыл дверь в спальню дочери и пошел к себе в комнату.
Послезавтра уже уезжать, нужно дочистить хлам и, в конце концов, выяснить, откуда в игре взялась эта чёртова баба. Вдруг раздался протяжный скрежет двери - на пол в полосу лунного света легла остроконечная тень. Широкая алая лента, сверкнув, рассекла тьму как серп, и в комнату вошла рыбачка. Она подошла к кровати и вложила мужчине в руку апельсин. Ладонь обожгло, словно неё опустили в ведро с горящими углями. Жар поднимался по окаменевшему телу всё выше и выше. Воздух стал влажным, наполнился запахом водорослей и сырого песка. Где-то совсем рядом, перебивая шум морского прибоя, крикнула чайка. Это сон. Сейчас на улице зазвонит колокольчик, и он проснется... Ким открыл глаза: над ним величественно проплывали гигантские сизые тучи. Он сорвал с головы соломенную шляпу с алой перевязью и громко закричал.

-Почему ты скрывал от нас, что умеешь делать лапшу?! - Леська довольная, вся перепачканная мукой, скорчила недовольную мордочку и укоризненно посмотрела на отца.

- Я боялась, что вы с мамой заставите меня готовить каждый день, - Ким провел тыльной стороной ладони по детской щеке и улыбнулся, - у меня ещё много секретов. Тебе понравится.