Желание. Роальд Даль

Под ладонью ребёнок почувствовал струп от старой ссадины на коленке. Он наклонился, чтобы рассмотреть его. Струпы – это такая увлекательная вещь; в них был какой-то вызов, которому мальчик никогда не мог противостоять.
“Да, - подумал он, - я его сдеру, даже если он ещё крепко держится, даже если он ещё прирос в середине, и мне будет больно”.
Он начал ногтем поддевать край струпа. Он вставил ноготь под край и осторожно потянул, и струп вдруг отвалился легко и прекрасно, оставив интересный маленький кружок гладкой розовой кожи.
Чудесно. Просто чудесно. Он потёр кружок, и ему не было больно. Он подобрал струп, положил на своё бедро и щелчком пальцев отправил так далеко, что тот улетел и упал на краю ковра, огромного красно-чёрно-жёлтого ковра, который покрывал весь холл от лестницы, где сидел мальчик, до входной двери. Потрясающий ковёр. Больше, чем теннисная лужайка. Намного больше. Он внимательно смотрел на ковёр с мягким удовольствием. Раньше он никогда по-настоящему не обращал на него внимания, но теперь цвета вдруг начали таинственно блестеть и ослепительно бросились ему в глаза. “Я знаю, что это, - сказал он про себя. - Красные пятна – это горящие угли. Я должен сделать вот что: я должен пройти по ковру до входной двери и не наступить на красное. Если я наступлю, я обожгусь. Даже сгорю. А чёрные пятна… да, чёрные пятна – это ядовитые змеи, гадюки и кобры, толстые, как древесные стволы в середине, и если я наступлю на них, они укусят меня, и я умру ещё до чая. А если я смогу дойти до входной двери, не обожгусь и не буду укушен, завтра на день рожденья мне подарят щенка”.
Он встал на ноги и поднялся выше по лестнице, чтобы лучше обозреть цветной ковёр с пятнами смерти. Возможна ли эта задача? Достаточно ли жёлтых пятен? Он мог наступать только на жёлтое. Возможно ли это? К такому путешествию нужно было отнестись со всей серьёзностью, потому что риск был слишком велик. Лицо мальчика – золотая чёлка, два больших голубых глаза и маленький заострённый подбородок – с тревогой смотрели через перила. В некоторых местах полоски жёлтого были совсем тонкими, а кое-где были слишком широкие промежутки, но задача казалась выполнимой. Для того, кто только вчера прошёл по кирпичной дорожке от конюшен до летнего домика, не наступив на стыки между кирпичами, этот ковёр не представлял больших трудностей. Разве что, змеи. Одна только мысль о змеях заставляла бежать покалывающие мурашки по его ногам, спускающиеся к самым ступням.
Он медленно спустился со ступенек и приблизился к краю ковра. Он вытянул свою маленкую ступню, обутую в сандалию, и осторожно поставил её на жёлтое пятно. Затем поднял вторую, и на ковре оказалось достаточно места, чтобы поставить обе ноги. Первый шаг сделан! Его овальное личико было странно напряжено и слегка побледнело, а руки он развёл в стороны для равновесия. Он сделал ещё шаг, высоко подняв ногу над чёрным пятном и целясь в узкую жёлтую полоску с другой стороны. Когда второй шаг был сделан, он немного отдохнул, стоя неподвижно. Узкая жёлтая полоса бежала без перерыва на 5 ярдов вперёд, и он осторожно пошёл по ней, как канатоходец. Когда она завернула, ему пришлось сделать ещё один широкий шаг над опасным переплетением красного и чёрного. На полпути он начал терять равновесие. Он отчаянно замахал руками, как ветряная мельница, чтобы удержаться, переступил опасное место и вновь отдохнул. Теперь он совсем запыхался и был весь напряжён из-за того, что всё время стоял на носочках, разведя руки широко в стороны и сжав кулаки. Теперь он был на большом безопасном жёлтом острове. Пятно было широким, он никак не мог бы упасть, и он стоял, отдыхая и желая стоять там вечно. Но страх не получить щенка вновь погнал его вперёд. Он продвигался шаг за шагом, и между каждым пятном тщательно выбирал, куда поставить ногу. Однажды он попал на развилку и выбрал левую дорогу, потому что в том направлении было меньше чёрного, хотя она казалась более трудной. Чёрный заставлял его нервничать. Он быстро обернулся через плечо, чтобы посмотреть, сколько уже прошёл. Почти полпути. Теперь уже нельзя было повернуть назад. Он был в середине и не мог повернуть назад, и не мог отпрыгнуть на край ковра, потому что тот был слишком далеко, и когда он взглянул на все красные и чёрные пятна, лежащие перед ним, он почувствовал внезапную тошноту, совсем как в тот пасхальный день, когда заблудился в самой чаще леса.
Он сделал ещё шаг, поставив ногу на единственное жёлтое пятнышко в пределах досягаемости, и на этот раз нога не зацепила чёрный всего на сантиметр. Но не зацепила, он это видел: он видел узкую жёлтую полоску, отделявшую его сандалию от чёрного, но змея свивалась в кольца, словно чувствуя его близость, поднимала голову с глазами-бусинками и смотрела, не коснётся ли он её.
“Я до тебя не дотронулся! Ты не должна меня кусать! Ты знаешь, что я не дотронулся!”
Вторая змея неслышно проскользнула рядом с первой, подняла голову, и теперь уже две пары глаз смотрели на его ногу, на обнажённую полоску кожи под ремешком. Мальчик высоко подялся на носки и стоял, оцепенев от ужаса. Прошли минуты, прежде чем он осмелился двинуться дальше.
Следующий шаг должен был стать очень широким. Перед ним лежала глубокая извилистая чёрная река, пересекающая всю ширину ковра, и с того места, где он стоял, ему пришлось бы пересечь самую широкую её часть. Сначала он решил перепрыгнуть, но подумал, что может промахнуться и не попасть на узкую жёлтую полоску на другом берегу. Он глубоко вдохнул, поднял ногу и начал дюйм за дюймом продвигать её вперёд, а затем опускать, пока кончик сандалии не оказался на другом берегу, на краешке жёлтой полосы. Он наклонился вперёд, перенеся вес на переднюю ногу. Затем попытался поднять заднюю. Он напрягался и дёргался всем телом, но ноги отстояли слишком далеко друг от друга, и ему не удавалось их свести. Он попробовал вернуться назад. Этого он тоже не смог. Теперь он почти сидел на шпагате и прочно застрял. Он посмотрел вниз и увидел под собой бурлящую чёрную реку. Она начала закручиваться в кольца и сиять маслянистым блеском. Он зашатался, замахал руками для равновесия, но это только усугубило положение. Он начал падать. Он кренился вправо, медленно-медленно, а затем – всё быстрее, и в последний момент инстинктивно выставил руку, чтобы задержать падение; он увидел, как его голая рука попала в самую середину блестящей чёрной массы и издал пронзительный крик.
Снаружи, на солнце, далеко за домом мама искала сына.

(Переведено 7 июня 2020)