Детство в Горьком

Декабрь 2005 г.
Я, Ширяева (Соболева) Тамара Павловна, родилась 26 мая 1940 года в г. Горьком (Нижнем Новгороде). Первый адрес моего проживания – ул. Звездинка, дом 24, кв. 15, а с 1954 г. – ул. Звездинка, дом 24, кв. 28, т.е. в том же доме.
Детство военное, голодное, но воспоминания очень теплые. Это же - детство!
Мама, Вера Николаевна, была с нами – детьми (брат Володя старше меня на год). Она пошла работать, когда мне было 6 лет. Брат пошел в школу, а я – в детсад.
Папа, Павел Иванович, работал. Он был механиком-наставником в Службе судового хозяйства Волжского пароходства.
Мама была очень аккуратным, чистоплотным и обязательным человеком. Воспитывала нас в строгости. В доме были всегда чистота и порядок. Готовила она хорошо. Порой была очень скудная пища (военные годы), но обязательно – на обед первое, второе, третье. Пусть суп постный, но всегда был.
В военные годы нам помогала бабушка по маминой линии – Марычева Анна Тимофеевна. Дедушка – Марычев Николай Анисимович – был
на фронте с 1939 года (финская война) и до июня 1945 г. Дошел до Германии. Это были замечательные люди. Добрые, трудолюбивые. К нам относились с чрезвычайной теплотой и любовью.
Нашим воспитанием в основном занимался папа. В воскресенье (суббота была рабочая) рисовал с нами, что-то мастерил, водил в музей и т.д. Да и просто беседовал. Когда мы учились в школе, то математику, физику делали на черновике, а вечером, когда папа приходил с работы, он проверял наши труды – можно было уже все переписать в тетрадь. И так было каждый день. Проверял и устные уроки. Но на родительские собрания ходила мама.
В военные годы (1941-1945) зимы были суровые, снежные. Но нас это не пугало. Катались на санках, коньках, делали крепости. Приходили домой как сосульки. Варежки падали с рук как камни, штаны были как железные – поставишь, а они стоят как столбики и не падают. Мама охала, ахала и скорей нас отогревала. Квартиры отапливали плохо, но ведь и не болели.
Зимой самый радостный праздник – Новый год. Готовились к нему с особым волнением. Папа приносил (покупал) елку огромную, пушистую. Ставил ее на середину большой комнаты. Укреплял основательно. От ствола шли веревки, натянутые как
струны, которые приколачивались гвоздями к полу. Все это закрывалось белой тканью. Под нее-то и прятали подарки.
Елку наряжали все вместе под руководством папы. Да, не сказала еще одну важную вещь, что елку приносили с Бора – это поселок на противоположном берегу Волги. Ходили через Волгу по льду. Позже, когда папы не стало, мы с братом ходили на Бор за елкой вдвоем.
Детям делали новогодний праздник. Собирали детвору человек 10, готовили подарки. Для подарков нужны были пакеты. Их папа делал из бумаги и рисовал различные сюжеты из сказок. Мне очень нравилось смотреть как папа рисует, что-то и нам доверялось подкрасить. Рисовал он превосходно. Дети от подарков были в восторге, хотя в основном они состояли из различной выпечки: пирожков со свеклой, капустой и т.д. Мама делала это очень хорошо.
Позволю себе отвлечься. Дело в том, что выпечку мамы обожал дедушка (Иван Николаевич Соболев). Мама пекла каждую неделю и дедушка
говорил бабушке: «Пойду к Верушке поем пирогов».
Жили мы в одном доме, так что идти было недалеко. Мамины пироги ему больше нравились, но бабушку это не обижало. Она была человеком спокойным, доброжелательным. Я никогда не слышала, чтобы она кого-то осуждала или ругала. В свое время она окончила гимназию. Любила читать. С особой теплотой о ней всегда вспоминала Анна Степановна Мыльникова – соседка по квартире. Бабушка ей очень помогла, когда у нее росли два малыша: Слава и Саша. Словом, она была человеком отзывчивым, тактичным, разумным.
Продолжаю про Новый год. Накрывался стол с угощениями – чай, пирожки и т.д. И нарядные детки усаживались за трапезу. После чего бежали к елке, прыгали, бегали, водили хоровод, читали стихи, пели и т.д. А под занавес, по команде папы, лезли под елку и с огромным восторгом разбирали подарки.
Дед Мороз – он подарки нам принёс.
Взрослые собирались на Новый год в нашей квартире. Приходили дедушки, бабушки (родители папы, мамы), папин друг с женой (дядя Костя, тетя Варя), моя любимая тетя Валечка с мужем и кто-нибудь еще из родственников. Перечисленные мною были каждый год обязательно.
Папа наряжал комнату, готовил различные розыгрыши, сюрпризы. Вот один из них: вырезал из ватмана слоника, а в хоботе листочек с надписью:
 «С Новым 19.. годом!» Делалась какая-то хитрая проводка ниточками. Слоник прятался за картину на стене. И когда били куранты (по радио), папа дергал незаметно для гостей за ниточку и из-за картины выскакивал слоник и повисал под абажуром над центром стола. Восторг! Было очень весело. Мама играла на гитаре и пела. Пела она прекрасно (до замужества мама пела в хоре оперного театра). Так родители встречали Новый год. Мы с братом в это время спали в соседней комнате и, как воспитанные дети, не показывали носа.
Папа любил гостей, застолья. Сам накрывал красиво на стол, резал закуски. Очень остроумно и весело вел общение. Был у нас патефон. Его купили еще до моего рождения. Папа постоянно покупал пластинки различные: с песнями, романсами, ариями, концертами и обязательно детские. Любил он песни Шульженко, Утесова, военные песни.
Летом 1946 года я вместе с «садиком» отправилась на отдых на природу. Родители, я полагаю, были довольны, что их чадо дышит свежим
воздухом. Для меня же это была какая-то пытка. Ребенка впервые оторвали от семьи, кругом незнакомые тети (воспитатели), хоть плачь. И вдруг воспитательница приносит только мне, что очень важно, маленькую корзиночку с тремя большими грушами со словами: «Это от папы». Какое
счастье!!! Значит, родители помнят обо мне! Дело в том, что «садик» был от пароходства и, очевидно, кто-то из сотрудников приезжал к нам. Этой-то оказией и воспользовался папа.
Где-то в году 1949-1950 нам купили 2-колесный велосипед, полагая, что в основном им будет пользоваться Володя, но я освоила велосипед быстро, и вскоре нам купили и второй, но не женский, а опять же мужской. Это меня не огорчило. Я продолжала кататься. Мне это очень нравилось. И однажды мы с папой вдвоем ездили на велосипедах до «Зеленого города» и обратно, а это далеко. Поездкой я осталась довольна.
Когда нам было лет 8-9, папа сделал большой аквариум (тогда их не продавали), красивый грот, украшенный разноцветными стеклышками и пуговочками. Травку в аквариум посадили из р. Кудьмы. Были какие-то покупные рыбки. Помню, была красная рыбка. И были рыбки и улитки из р. Кудьмы.
Вообще у нас была постоянно какая-то живность, которую где-то добывал Володя. Были ужи, ежи, птички, кошки, собаки. Правда, собаки у нас надолго не задерживались, куда-то исчезали таинственно. Думаю, что этому способствовала мама, так как от этой живности было много грязи.
Кстати, еще о живности. Во время войны, несмотря на мамину идеальную чистоплотность, нас посещали крысы. Однажды ночью крыса забралась ко мне в кровать (было это в 1944 году). Я испугалась, завизжала и залезла под одеяло. Родители вскочили, включили свет. Я под одеялом кричу не своим голосом. Подняли одеяло, а рядом со мной крыса, которая, очевидно, испугалась не меньше меня. Она шустро сориентировалась и удрала, чтобы на следующую ночь нанести очередной визит. На следующую ночь она залезла на комод, где стояла модель дома дяди Анатолия, тети Клавы и тети Тани в дер. Комарово. Модель эту сделал папа из ватмана, склеил столярным клеем, который и привлек крысу. Изгрызла она домик основательно. Мне было его очень жаль, это было настоящее произведение искусства.
В повседневной жизни папа был строг и требователен, что естественно отражалось на нашем воспитании. И, тем не менее, папа никогда не повышал на нас голос, не наказывал. Такое отношение вызывало во мне уважение к нему и
желание соответствовать его требованиям. Впоследствии я даже поступила в ГИИВТ на механический факультет (как папа). Прошла трудовой путь, полагаю, достойно. Строгим и требовательным папа был прежде всего к себе. Им написано много трудов и научных разработок по профилю его работы. Масса рацпредложений и
изобретений, что позволило ему получить звание «Заслуженный рационализатор речного транспорта». Увлекался он фотографией (что передалось Володе и частично мне), участвовал в выставках и получал призы, был внешкором различных газет. Выйдя на пенсию и имея сложнейшие проблемы с ногами, он продолжал активную жизнь: научился стряпать, шить, продолжал писать и т.д.
Все бытовые и хозяйственные вопросы нашей семьи лежали на маме. Она ходила по магазинам, готовила, убирала, стирала. А ведь тогда не было стиральных машин, газовых плит, да и вода была только холодная. Словом, мама трудилась, порой до 3-х часов ночи, а утром надо было идти на работу. Во время войны ей приходилось часами стоять в очередях за хлебом и т.д. Мы с братом сидели дома запертые. Приходилось маме и шить, и вязать. Но все же вспоминаются моменты, когда она читала нам детские книги, сказки. Это были минуты высочайшего блаженства.
А однажды, было это в 1948 году, когда папа уехал на 3 месяца в Германию в командировку, к нам пришла в гости бабушка (Анна Тимофеевна) и осталась ночевать. Вечером перед сном нам мама читала книгу Полевого «Повесть о настоящем
человеке». Бабушка – человек неграмотный, поэтому
слушала с огромным удовольствием. И к великой нашей радости вынуждена была остаться у нас, пока мама читала книгу. Мы очень любили, когда у нас гостила бабушка. За вечерним чаем они вспоминали мирную жизнь, о жизни до 1917 года рассказывала бабушка. Рассказывала, какой деревней раньше было Комарово. В огороде ягодных кустов не сажали. Смородина, и черная, и красная, росла по берегам реки Кудьмы, а кругом был густой красивый лес, который вырубили во время войны на дрова. В лес ходили даже за медом, собирали мед диких пчел. В Кудьме было много рыбы, а в лесу была дичь. Кудьма была глубокой, многоводной с омутами. На ее берегу стояла мельница, а рядом в большом красивом доме жил мельник.
Во времена моего детства многого уже не было. Да и Кудьма обмелела. Но все же удалось застать красивую деревню, где в каждом доме была скотина, были сады и огороды. Богатая была деревня. Сегодня она имеет жалкий вид. Опустели дома. Все трудоспособное население уехало в город. Остались доживать старички и старушки. Такова судьба почти всех деревень России.