На коробке

Канадский хоккей – в свое время это словосочетание звучало очень загадочно, лаконично и грозно. Тот, кто произносил эти слова на школьном катке, автоматически становился экспертом.

Для хоккея с шайбой нужна была клюшка с загибом на конце, такая форма позволяет делать хорошие броски. У всех были обычные прямые клюшки, но был народный способ, как это исправить. На ночь с пятницы на субботу я замочил свою клюшку в ведре с водой. На следующий день, с утра, когда не нужно идти в школу, еще часа два-три поварил ее в кипятке, как кашу из топора. Перо клюшки размокло и я вставил его в батарею под окном на кухне, ручку пригнул к полу и придавил ее гантелями и стопкой книг. Через сутки клюшка высохла и сохранила нужный мне изгиб, так намного легче получалось зацепить шайбу.

Как-то одного парня из старших классов, у которого разъезжались ноги на беговых коньках с длинными лезвиями, кто-то из «знатоков» спросил, точил ли он когда-нибудь свои коньки?: «Да они же у тебя тупые!» Он понял эти слова буквально. На следующий день его ноги разъезжались еще сильнее. Дома он заточил лезвия коньков с обеих сторон на электрическом наждаке, в итоге они стали острые, как ножи.

Однажды на вечернем катании, в кромешной темноте неосвещенной хоккейной коробки кто-то спер мои новые кожаные полусапожки. Они были за бортом, возле лавки для переодевания. Домой пришлось возвращаться на коньках. Мама очень расстроилась. Купить что-то в те времена было практически нереально, в магазинах ничего не было, да и жили мы небогато, мать тянула нас троих одна. На следующий день в школе я увидел свою обувь на мальчике из старшего класса, он был детдомовский, из новеньких. Я узнал свои сапоги, так как они были новые, сбоку на них были модные металлические клепки. Мама сходила в Детский дом, поговорила с воспитательницей. Та сказала ей примерно следующее: «Вы знаете, это бесполезно. Во-первых, они носят все вещи по очереди, а, во-вторых, никто никого все равно не выдаст, они их просто спрячут». Мама представила себе, как она придет во время уроков в школу и попросит отдать наши сапоги. Этот мальчик останется буквально босым. На улице было минус тридцать, обычная иркутская зима. Матери пришлось смиренно принять эту потерю. Мне-то хоть было во что переодеться.

(детство)

Фото: Михаил Бажин ©