20 лет в медслужбе ТОФ. гл. 4, начало

Гл. 1. Судьба (предисловие).
Гл. 2. Начало пути. Владивосток. 613 ВСО.
Гл. 3. 23 ОСПО. Наука и практика.
Гл. 4. Боевая служба. Низкие широты.
Гл. 5. 19 МЛПП.
Гл. 6. Мед. отдел. На путевках.
Гл. 7. Военно-морская кафедра ВГМИ.

На фото эсминец "Веский" (фото из интернета)


               
                Гл. 4. БОЕВАЯ СЛУЖБА. НИЗКИЕ ШИРОТЫ.


       С 1965 года надводные корабли ТОФ стали нести боевую службу в низких широтах, осваивая просторы Мирового Океана. Сложности были в том, что они совершенно не были приспособлены для этих целей, – ни по автономности, ни по условиям быта и отдыха экипажей, а также по условиям работы на боевых постах.
Эскадренные миноносцы и сторожевые корабли по нашей военно-морской доктрине предназначались для патрулирования и охраны страны с моря и обладали автономностью плавания не более 30 суток. Задача же состояла в осуществлении многомесячных автономных походов. Как осуществить подобное: как поддерживать в этих условиях высокую безопасность экипажей, как сохранить здоровье военнослужащих, как наиболее эффективно организовать все направления медицинского обеспечения экипажей, – всеми этими вопросами и должна была заниматься медицинская служба флота в ожидании скорого поступления на флот уже нового поколения НК, спроектированных и построенных с учетом современных требований.

       С конца 1965 года в Отдел медицинской службы флота стали поступать первые отчеты корабельных врачей с кораблей, впервые вышедших в тропики. Из них становилось ясно, что командование и медицинская служба столкнулись с чрезвычайно сложной проблемой, решить которую было невозможно без проведения специальных объективных исследований непосредственно в условиях плавания. С этой целью Штабом флота в 1966 году был запланирован двухмесячный экспериментальный выход группы кораблей (два эсминца – «Веский» и «Вызывающий» и танкер обеспечения «Алатырь») в район Филиппин и проведения там всесторонних исследований, прежде всего, силами медицинской службы флота.

       В качестве врачебной научно-исследовательской бригады Начмед флота П.И. Горбатых отправил в поход меня, предупредив за неделю до выхода и сказав, что полученные материалы нужны будут не только нашему, но и другим флотам и кораблестроительным институтам, а также ему лично для ускорения процесса внедрения наших рекомендаций.

       Главный упор надо будет сделать на детальное изучение обитаемости кораблей, а также на совершенствование организации питания и водоснабжения экипажей. Павел Иванович рекомендовал провести исследование на всех трех кораблях, периодически меняя место дислокации, но особенно не настаивал на этом, приняв мою аргументацию о необходимости динамических наблюдений за каким-либо одним экипажем в течение всего похода, что особенно важно при изучении динамики адаптации моряков к условиям океанических тропиков.
Времени было в обрез! Во-первых, надо было составить программу работы, утвердить её у Начмеда флота, собрать необходимую для исследований аппаратуру, находящуюся в медицинских и научных учреждениях в разных частях города, доукомплектовать находящиеся в ОСПО физиологические укладки, собрать, простерилизовать и укомплектовать сотни разных по объёму пробирок для сбора биожидкостей (пот, моча, слюна). Хотелось также достать элеутерококка, аскорбиновую кислоту и поливитамины для их профилактического применения в плавании. Еще нужно было залечить зубы, на что всегда уходила уйма времени. Были и неотложные домашние заботы и пр.

       Я отлично понимал, что мне предоставляется шанс выполнить совершенно новые для нашей военно-морской медицины исследования и получить уникальные материалы по всем вопросам медицинского обеспечения. Поэтому захватил с собой всю свою исследовательскую портативную аппаратуру (капилляроскоп, рефлектометр, тремометр, прибор для исследования реакции на движущийся объект – РДО, водный динамометр, аппарат для исследования КЧСМ – критической частоты слияния световых мельканий, портативный спирометр, укладки для исследования сосудистой резистентности и фагоцитарной активности лейкоцитов в крови – ФАЛ и др.). Попросил у Юры Маркова в лаборатория функциональных исследований оксигемометр. Захватил массу пробирок для сбора жидкости с целью определения в них солей, витаминов группы В, 17-кетостероидов. Взял всё необходимое для определения в биожидкостях витамина C - непосредственно в походе и проведения так называемой «лингвальной пробы» – с этой же целью с краской Тильманса. Заготовил массу анкет и таблиц для субъективной оценки состояния организма и умственной работоспособности.  Из показателей неспецифического иммунитета, помимо ФАЛ, планировал определение лизоцима и бактерицидности слюны уже по возвращению в базу.

       Из аппаратуры для гигиенических исследований у меня были термометры, психрометры, барограф, шумомер, виброграф, газоанализатор на СО, CO2 и окислы азота. Профессор Брехман Израиль Ицкович (АН СССР) дал мне в поход несколько литров экстракта элеутерококка, а также настойку лимонника китайского для изучения эффективности их однократного применения и курсового использования (для элеутерококка) в походе. У него же я взял и электротермометр для измерения кожной температуры и температуры тела.
       Все методики были основательно отработаны и постоянно использовались в работе в лаборатории ОСПО (Л.И. Селиванова, В.И. Савватеев, Б.А. Федорец и др.). Единственное, что нам помогли сделать по договорённости во Владивостокской городской больнице физических методов лечения, – это анализы биожидкостей на калий, натрий, а также 17-кетостероиды.

       В целом научно-исследовательский багаж мой составлял несколько десятков килограммов, которые всё же уместились в выделенном мне отрядовском газике, который благополучно доставил меня в «Стрелок», где базировались отправляющиеся в поход эсминцы.
       Столь подробное описание подготовительного периода вряд ли будет интересно обычному читателю. Но тем врачам, кто занимается научно-практическими исследованиями, будет понятна грандиозность замыслов и вся сложность их практической реализации в походе.
       Многообразие использованных методик обследования понятно нам, физиологам. Всегда хочется получить всестороннюю оценку состояния организма. Невозможность этого объясняется обычно либо отсутствием соответствующей аппаратуры, недостаточной методической подготовленностью экспериментатора, либо недостаточной мощностью научной врачебной бригады. В нашем случае подготовленных людей в составе корабельной врачебно-фельдшерской бригады было вполне достаточно.
       Собрав и проанализировав в последующем собранный материал, мы, уже в середине шестидесятых, вплотную подошли к методологии комплексных и системных обследований в физиологии военно-морского труда, ставшей приоритетной в восьмидесятые и последующие годы.

       Начальником медицинской службы на «Веском» был старший лейтенант мед. службы Королёв Владимир Алексеевич, несколько лет назад закончивший медицинский институт и решивший надеть погоны военно-морского врача. Спокойный, уравновешенный, твердый и решительный, обладающий достаточным объемом медицинских знаний и навыков, а также определёнными организаторскими способностями, он очень помог мне в походе, организовав нашу исследовательскую бригаду и обеспечив бесперебойный график обследований.
       Командир корабля, капитан второго ранга, уже знал о предстоящей работе. Доброжелательно встретил и разместил меня и обещал возможную помощь в проведении исследований. Доктор познакомил меня со своими помощниками – фельдшером, санинструктором и двумя санитарами, которые, вместе с нами, и составили довольно мощную исследовательскую бригаду.

       Оставлять на два месяца семью (жену с двумя малыми сыновьями) было нелегко. Для Тани – полная неизвестность и постоянные волнения. Чтобы хоть немного уменьшить её одинокие терзания, я додумался написать перед отходом с десяток писем с разными датами отправления и попросил друга и однокашника Володю Некрасова, руководившего мед. службой на РК «Упорный», периодически высылать их во Владивосток из Промысловки. Писал особо коряво, имитируя морскую качку. Подробно описал и красоту океана, и дельфинов, и летучих рыбок, и прекрасные условия океанского плавания. Все письма благополучно дошли до адресата, а счастливая Танюшка так и не задала себе вопроса, каким образом у нас налажено регулярное почтовое сообщение с просторами Тихого океана...
Два последних дня перед выходом мы с доктором посвятили оценке обстановки, планированию работы и предпоходовому обследованию экипажа, которое из-за огромного объема исследований затянулось и на первые несколько суток плавания. Затем они плавно перешли в динамические наблюдения на этапах перехода в тропики и затем каждые 10 дней плавания.

       Такая динамика наблюдений позволяла нам получить развернутую картину адаптационного процесса у личного состава, что было одной из главных задач физиологических исследований. Другой задачей было изучение влияния на корабельных специалистов вахт и особого рода работ (в режиме противоатомной защиты – ПАЗ, в ночное время суток, в экстремальных температурных условиях, во время артиллерийских стрельб, чистки котлов и пр.).
       Отдельно исследования велись в группах, получавших комплекс витаминов и экстракт элеутерококка в течение полутора месяцев плавания. Выделили мы также и группу «физкультурников» – систематически во время похода занимавшихся целенаправленной физической тренировкой. Фактически под наблюдением находился весь личный состав экипажа, за исключением офицерского состава и прикомандированных на поход специалистов.

       Каждый врач-физиолог, проводящий длительные динамические наблюдения в больших организованных коллективах, знает основные требования, предъявляемые к ним. Это прежде всего идентичность условий наблюдения по времени суток, приёмам пищи, по обстановке, режиму труда и отдыха и т.д.; идентичность аппаратуры, подготовленность обследуемых (знание ими методик и своих задач) и т.д. Соблюдение их в условиях повседневной учебно-боевой деятельности экипажа, постоянных учебно-боевых тревог и различного рода учений было далеко не простой задачей, и всей нашей творческой врачебно-фельдшерской бригаде приходилось трудиться с утра и до вечера (и даже ночью – при оценке состояния организма и работоспособности специалистов во время ночных вахт и работ).
       В условиях отдыха специалистов мы проводили обследование либо в медпункте, либо в кубриках, или же на верхней палубе, используя порой даже часы политических занятий (по договоренности с руководителями групп). Метод группового обследования существенно ускорял процесс, позволяя проводить анкетирование, пробы Штанге, Генга, теппинг-тест и работу с таблицами. В группах по 10 человек проводил я и баночную пробу Нестерова. После этого вся наша бригада, – каждый со своими методиками, осуществляли уже последующее, индивидуальное обследование. Забор крови из пальца на фотоцитоз осуществлялся в стерильных условиях медпункта. Двухчасовое последующее термостатирование проб проводилось при температуре +37,0 C на собственном поясе с помощью специально приспособленного эластичного бинта. Здесь же собиралась в стерильные небольшие пробирки слюна. Пробы пота брались на боевых постах со всего тела с помощью стерильных марлевых салфеток. Пробы мочи забирались из утренней часовой порции. Влагопотери потоотделением рассчитывались по специальной методике посредством динамического взвешивания и строгого учета выпитой за сутки жидкости. В группах, использовавших дополнительные поливитамины и элеутерококк, препараты выдавались санинструктором во время обеда. Влияние на работоспособность отдельных вахт изучалось непосредственно на боевых постах со снятием показателей в течение каждого часа работы.
Должен сказать, что организация работы со стороны командования и медицинской службы была на высоком уровне. И сами обследуемые специалисты охотно шли на них, получая на месте полную информацию о своём здоровье. Этому способствовали и предварительные беседы с личным составом о целях и задачах проводимых исследований.

       Гигиенические исследования проводились по самостоятельному плану в помещениях большинства боевых постов, кубриков и кают.
В каких условиях приходилось нашим первопроходцам нести боевую службу на НК старых проектов в низких широтах, может представить себе каждый, хоть немного знакомый с климатическими условиями тропической и субтропической зоны. Температура наружного воздуха +30-35 С, воды – около +30 C, относительная влажность – далеко за 80%. Металлическая палуба и надстройки корабля нагреваются до +70 С. Их постоянно приходится охлаждать забортной водой, поливая из шланга. Во внутренних помещениях обстановка соответствующая – только принудительная вентиляция и никакого кондиционирования воздуха. А тут еще шум, вибрация, СВЧ-излучение, загазованность воздуха служебных помещений, низкая освещенность. И интенсивная, напряжённая, ответственная непрерывная многочасовая работа экипажа в условиях учебно-боевой обстановки.

       Всё это надо было выдержать, продержаться два-три, может, ещё четыре года до поступления на флот новейших боевых кораблей, уже специально строящихся для подобных условий плавания. И моряки держались, преодолевая климатические, физические и психологические преграды, приспосабливаясь к выполнению боевых задач в этих экстремальных внешних условиях. Что эти условия неблагоприятны, а порой даже пагубны для организма, отлично знали и командование, и медицинская служба ВМФ. Знали без всяких специальных наблюдений и исследований. Но никто не мог точно сказать, как быстро наступают неблагоприятные изменения в организме моряков, где предел безопасности конкретного вида работ, каково наиболее благоприятное для этих условий чередование часов работы и отдыха. Не могли мы знать, как быстро развивается адаптация личного состава экипажей к условиям тропиков и какие физиологические, биохимические, иммунологические и психологические изменения происходят в организме при этом. Совершенно не ясна была возможность выполнения учебно-боевых задач в чрезвычайных и экстремальных условиях, а также безопасное время их проведения. Необходимо было задуматься о режимах водопотребления и наиболее благоприятных напитках в условиях больших потерь жидкости с потовыделением. В плане питания необходимо было выбрать оптимальное соотношение основных пищевых ингредиентов (белков, жиров и углеводов), а также пересмотреть суточные (походные) нормы биологически активных веществ, прежде всего витаминов и микроэлементов (а также солей), в большом количестве теряемых с потом. Поэтому анализ пота на их содержание представлял особую актуальность. Необходимо было установить предельно безопасную продолжительность подобного рода походов, выявить основные формы дезадаптационных расстройств, а также изучить динамику реадаптационного процесса у личного состава после плавания. Все эти задачи медицинской службе ВМФ необходимо было решать в максимально короткие сроки, а в нашем случае – начинать давать предварительные рекомендации уже в период плавания. Мы должны были не только изучить состояние человека в этих условиях, но и сохранить работоспособность личного состава и обеспечить тем самым эффективное выполнение поставленной перед экспедицией задачи.

       Кое-что в практическом плане командованию удалось сделать перед самым выходом. Главное – получить больше свежих и консервированных овощей и фруктов, соков и экстрактов. А потом всю первую половину похода бороться за сохранность их качества при отсутствии должных условий хранения. По линии медицинской службы – были получены дополнительно к нормам поливитамины и аскорбиновая кислота. Все экипажи и прикомандированные лица получили комплекты достаточно удобной тропической одежды.

       Медицинская служба, совместно с командованием кораблей, командирами боевых частей и служб, продумала варианты сменности вахт и работ в условиях высоких температур и влажности воздуха, в первую очередь, во время полной герметизации корабельных помещений. Многое в этом отношении дали наши последующие исследования в конкретных условиях учебно-боевой обстановки.
О самом походе в тропиках я уже не раз говорил: как о процессе работы, так и о её результатах («Дорогой науки», научные статьи в Военно-медицинском журнале, Методическое пособие «Условия труда моряков и вопросы адаптации при плавании в низких широтах». Владивосток, 1982, 149 с., совместно с Г.Ф. Григоренко. Всё это давно забыто. Сейчас наши надводные корабли совершают куда более продолжительные выходы и в низкие, и высокие широты, в не менее напряженных условиях. Но тогда это был первый подобного рода поход, на неприспособленных для этих целей кораблях: без кондиционирования воздуха, с тяжелейшими условиями размещения, быта и, особенно, трудовой деятельности специалистов на боевых постах.

       И то, что нашей корабельной врачебной бригаде удалось в походе выполнить весь объем исследований, – заслуживает соответствующей оценки. Ежедневная многочасовая работа (обследования) в кубриках, в медицинском отсеке, на верхней палубе, на боевых постах. Работа и днём, и ночью (ночные вахты), в аварийных и экстремальных условиях (герметизация боевых постов, фактический выход из строя аппаратуры, чистка котлов в БЧ-5, работа в комплектах защитной одежды и пр.), постоянно в условиях огромного нервно-эмоционального напряжения, экстремальных тепловых воздействий, загазованности корабельных помещений, интенсивном воздушным шуме, вибрации, электромагнитных излучений… Всё это надо было зафиксировать, выявить динамику, определить воздействие всего комплекса негативных факторов на организм; оценить уровень работоспособности и боеспособности личного состава, скорость её снижения в процессе вахт и работ. Тут же дать рекомендации по возможности оптимизации работы конкретных специалистов (сменность и продолжительность вахты, тонизирующие и стимулирующие напитки, адаптогены, условия отдыха и реабилитации и др.)

       Не все выдерживали подобные условия работы, особенно из числа молодых, не адаптированных к условиям службы специалистов. Приходилось подменять их на боевых постах, оказывать помощь при перегревании... Но это были исключения. В остальном можно было только восхищаться общей и психологической тренированностью специалистов. Как они выдерживали четырехчасовую работу при температурах за 40 и более градусов Цельсия! Оперативно выполняли свои боевые задачи, практически не допускали ошибок и сбоев (по данным командиров боевых частей и служб).

       Можно ли что-либо было сделать для улучшения обитаемости кораблей в наших условиях? –Почти ничего. Была тщательно проверена работа всех систем корабельной вентиляции, её надёжность. Приобрели для каждой каюты переносные вентиляторы. Сложно было с размещением специалистов Штаба и Тыла Флота, а также с офицерским составом, прибывшим для доукомплектования штатной численности экипажа. Волей-неволей, некоторым приходилось спать по очереди на одной и той же койке. Я спал то в кормовой каюте, то на койке доктора, то – его спутника по помещению старшего лейтенанта радиотехнической службы, а то и просто на верхней палубе.

      

Продолжение следует.