Я всегда с тобой Заключение

Глава одиннадцатая

 Встреча с Франком



Уже несколько дней Библия, которую дала Ирнесту Фелиса, лежала в его прикроватной тумбочке. Он словно забыл о ней. Но это только казалось так.  Каждый день отправляясь в тренажерный зал, Ирнест ожидал от Фелисы вопроса, как читается Библия или что-то в роде того.  Но Фелиса не задавала никаких вопросов по этому поводу – она выжидала и молилась. Только один раз она отклонилась от своего профессионального интереса и спросила Ирнеста:
«Я вижу вас посещает очень милая девушка. И приходит она довольно часто. Простите, Ирнест, это ваша подруга?».  Ирнест удивлённо посмотрел на Фелису и вдруг, неожиданно для себя самого, быстро ответил:
«Это моя невеста, Бриелль». 

Фелиса расплылась в улыбке: «Замечательная девушка. Я её видела в прошлое воскресенье в моей церкви. У неё красивый голос: она пела  гимн «Как лань желает». Вам знаком он?».
Ирнест покачал головой. Ему очень хотелось услышать больше о своей любимой, но какое-то внутреннее противление остановило его попросить Фелису рассказать об этом подробнее. Возможно, чувство недовольства или обиды по отношению к Бриелль – она ничего не говорила ему об этом.
Вернувшись в палату, Ирнест достал из тумбочки Библию и стал её листать. Его удивило то, что многие стихи в Библии были подчёркнуты очень аккуратными, прямыми линиями разных цветов: красным, жёлтым и чёрным. «Что это могло бы означать?» - подумал он, и ему захотелось  определить причину этого. Он уселся в кресло у окна и принялся читать тексты, подчёркнутые красной пастой. Прочитав довольно много в Ветхом Завете и потом в Новом, Ирнест понял, что в этих текстах говорилось о Божьем обращении к людям, Его наставлениях, обличениях и наказаниях, а также о страданиях Спасителя. Затем читая тексты, подчёркнутые чёрным, он отметил, что они говорят о непослушании человека, о его  грехах, лукавстве и развращённости сердца.
Перевернув последнюю страницу, Ирнест увидел надпись «С глубокой признательностью и любовью к Богу – Франк» и внизу был чётко выделен номер телефона.    «Стало быть, отца Фелисы зовут Франк и это, по – видимому, его номер. – вслух произнёс Ирнест,  - Возможно, он оставил его здесь с умыслом.  Может, стоит позвонить?» - но он тут же отбросил эту мысль.

Ирнест снова раскрыл Книгу  и увидел стих, подчёркнутый желтым карандашом. Он был единственный жёлтый на этой странице, и ему показалось, что  стих сияет золотым отливом. «Воззови ко Мне - и Я отвечу тебе, покажу тебе великое и недоступное, чего ты не знаешь» - прочёл он. (Иер.33:3). 
Его охватил неизвестный доселе, благоговейный трепет. Захлопнув Книгу, Ирнест положил её в тумбочку и лёг на кровать.  Прочитанное в Библии не оставляло его: то один текст, то другой всплывал в памяти и возбуждал в нём размышление. Ему казалось, будто слова отпечатались в его разуме и теперь настойчиво заявляют о себе снова и снова. Он закрыл глаза, и тут же красные, чёрные и жёлтые полосы предстали  перед его взором.
«Наваждение какое-то!» - тряхнув головой, прошептал Ирнест и, поднявшись, подошёл к окну. Во внутреннем кармане защебетал телефон: на дисплее высветилось имя Бриелль. Ему сейчас не хотелось говорить ни с кем, даже с ней.

«Замечательная девушка!» - вспомнил он слова Фелисы, - Да! А я,  я уже давно не замечательный». Ирнест достал из выдвижного ящика фото, на котором он был запечатлён с Бриелль в день их помолвки, подошёл к зеркалу и посмотрел на своё отображение. Лицо его было стянуто шрамами, обожженное веко делало левый глаз больше правого,  на левой стороне головы волос был редким, создавая ощущение ранней залысины. «Да, ничего не скажешь «красавчик»! – иронически подумал Ирнест о себе,  - И ко всему этому ещё... протезы руки и ноги. Разве я, такой, нужен «замечательной девушке»?  Спросить бы её... Да, она ведь звонила».  Ирнест взял мобильник. На дисплее под номером Бриелль высветилось оставленное сообщение. Он прослушал его:
«Ирнест, дорогой мой, я страшно сожалею, но меня вызвали на дежурство. Я не смогу быть у тебя сегодня, но завтра – обязательно! Обнимаю тебя и очень-очень люблю!». 

Парень посмотрел на часы – было около шести вечера. Почти каждый вечер он проводил с Бриелль. Сегодня вечер  у него будет свободным. « Ах, Франк! – вспомнил Ирнест о бывшем владельце Библии, - Всё-таки не плохо поговорить с ним». И он решился позвонить...   *** Франк ответил сразу. Ирнест представился и сказал ему, что звонит из реабилитационного центра. Сказал, что читает Библию, в которой и нашёл этот номер. Франк не был удивлён и, как показалось Ирнесту, даже ждал этого звонка. Разговор был недолгим. Франк предложил встретиться и поговорить. Спросил, когда будет это удобно для Ирнеста.  - Если вам не будет в тягость, прямо сейчас я готов поговорить.   - Договорились. Я буду минут через тридцать. Скажите номер вашей палаты.  До встречи, молодой человек! ... Положив трубку, Ирнест почему-то заволновался: «И что меня дёрнуло позвонить? О чём нам говорить – мы ведь совершенно чужие люди», - взглянув на часы, он сел у окна и стал ждать. ... Франк оказался высоким, седым и довольно крепким человеком с военной выправкой. Постучавшись, он вошёл в палату, немного прихрамывая и, подойдя к Ирнесту, протянул ему руку: - Приветствую, дорогой друг! Я очень рад, что ты позвонил. У нас много общего, и,  я  верю, нам есть, на чём строить нашу беседу. Ирнест удивлённо передёрнул плечами и пожал протянутую руку.  - Я не показался вам уж очень невоспитанным, прося встречи прямо сейчас? Так, почему-то, выскочило. Вы уж меня извините...

- Ну, что ты Ирнест, иногда бывают такие встречи, которые не терпят отлагательства и для них «прямо сейчас» лучшая формулировка. Я стал очень ценить  такие встречи лет тридцать назад. И знаешь, почему? А вот, послушай, я расскажу. В моей жизни были очень страшные события, в которых я принимал непосредственное участие.  Это происходило во Вьетнаме. Но я не об этом хочу говорить. Самое главное произошло спустя  семь лет после моего возвращения оттуда. С  раздробленной  ногой, которую не смогли сохранить, с разрушенной психикой, совершенно разочарованный в жизни, я стал кромешным несчастьем для себя и своих близких. Больше всего досталось моей жене. Сколько слёз она пролила по моей вине! Да и сам я жутко страдал: меня мучили боли  в суставах и стойкая бессонница. Я устал жить. И вот однажды  у меня произошла неожиданная встреча. Я сидел в парке  и, отвернувшись от редких прохожих,  плакал. Плакал о своей безрадостной жизни. Плакал от бессилия что-либо изменить. И вдруг я почувствовал чью-то руку на своём плече. Лицо моё было мокро от слёз. Мне стало не по себе: кто-то сейчас увидит  мою слабость! Я обернулся: возле меня стоял мужчина. Он спросил разрешения сесть рядом. Сел и некоторое время сидел молча.  Потом он сказал странную для меня фразу: - В вашей лодке нет Господа Иисуса Христа. Я не понял, что он имел в виду и поэтому не нашёлся, что ответить. Не поднимая головы, я рассматривал его ботинки, начищенные до блеска.

 - Без Иисуса невероятно трудно плыть по штормящему морю человеческой жизни. И это хорошо понимает Господь. Но далеко не все люди знают это. Меня зовут Роберт, не назовёте ли и вы своё имя? Мои слёзы уже высохли, и я решился посмотреть на незнакомца. Он перехватил мой взгляд и улыбнулся. Это был чёрный американец. Его глаза светились таким спокойным и ласковым светом. И этот взгляд, проникая в самоё сердце, так просто расположил меня к его обладателю. - Я – Франк. А почему вы решили, что я куда-то плыву? И ещё среди шторма? Я давно уже никуда не плыву, выражаясь вашим языком. Прикован к пирсу, так сказать... - Даже тогда, когда нам кажется, что мы прикованы, мы всё равно плывём. И я вам сейчас это докажу. Наша встреча – результат нашего плавания. Она была предначертана свыше задолго до вашего и моего рождения и теперь осуществилась по благой воле Творца. Вы прибыли в порт «Чудесное откровение» и здесь встретили меня. Почему я выбран с целью донести вам это откровение Всевышнего, я не знаю. Но я знаю твёрдо – Господь Иисус заботится о вас. Он любит вас и хочет быть с вами рядом. Всегда! Везде! Вечно! Он хочет быть вашим Другом и Господином одновременно. Я далёк от мысли, что Имя Христа вам было не известно прежде. Нет, конечно! Но Бог желает, чтобы вы не только знали это Имя, но и Того, Кто носит его. Настало время – по решению Создателя! – познать вам Путь и Истину, и Жизнь.

Конечно же, я был очень захвачен врасплох, даже шокирован: Роберт видел моё неуклюжее удивление. Он выждал несколько минут, словно давая мне время собраться с  мыслями и продолжил:
-В своём земном странствии  каждый человек бродит по  тёмным лабиринтам, построенным сатаной. И вы, Франк, не исключение. Эти лабиринты вовсе не являются путём: они водят человека по кругу, время от времени показывая соблазнительные миражи. И человек стремится достичь их, но в этом нет никакого смысла. Мираж есть мираж, то есть пустышка! Так, блуждая без пути, без смысла  человек, уставший и разбитый, наконец добредает до обрыва. А что потом? На земле это заканчивается могильным холмиком, а в вечности продолжается в озере огненном. Вот почему человеку нужен Путь, Истина и Жизнь. Всё это открывается в Иисусе Христе.  Он стал для нас Путём новым и живым. Он принёс нам единственно верное откровение о Боге и о нас, людях. Он есть Истина. И Его жертвенная любовь на Голгофе подарила нам вечную Жизнь. Обо всём этом вы можете (при желании!) прочесть вот в этой Книге. Я оставляю её вам. Роберт встал, склонил голову в знак прощания и медленно пошёл прочь по аллее.

 Я взглянул на Книгу: это была Библия. Когда я снова поднял глаза, моего собеседника на аллее уже не было. Он ушёл, и я его больше никогда не видел.  Но то, что я услышал от него, осталось со мной и изменило мою жизнь. С тех пор Библия всегда со мной.  Лучшей Книги нет в мире, мой дорогой друг! Ирнест сидел, опустив голову. Потом сделал резкое движение, дотянулся до тумбочки и достал фотографию. Подал Франку. - Как вы можете видеть, от меня прежнего не много осталось. И никакая Библия этого поправить не может! Рядом  на фото– моя невеста. Только  теперь ей зачем я такой, хотя она приходит ко мне почти каждый день. На меня страшно смотреть, а где уж любить? - Ирнест, жизнь непредсказуема. Когда я вернулся, я был развалиной, а моя жена –  здоровая и красивая. Сегодня она больна и прикована к инвалидной коляске. И не я сегодня нуждаюсь в её заботе, а она - в моей. Всё дело не в том, как ты выглядишь. Настоящая любовь движима  не красотой лица, а  красотой  души. И это понимается больше сердцем, чем разумом. Только легкомысленные люди собираются «пить всю жизнь с лица». Но «время меняет лица». И только душа способна становится  с годами всё прекраснее и прекраснее. Но это возможно только с Иисусом Христом. Опять мы вернулись к началу, потому что Господь – и есть Начало всех начал, Ирнест.

- Что же, по-вашему получается, без Иисуса нет ни настоящей любви, ни настоящей жизни. Но ведь далеко не все верят в Иисуса, а живут. Или не так? - Лучше, чем Сам Иисус ответил, невозможно ответить на твой вопрос. А Он говорит: «Кто не со Мною, тот против Меня; и кто не собирает со Мною, тот расточает». Если ты честен с самим собой, Ирнест,  ты согласишься, что расточал свою жизнь. Расточал, потому что в ней не было места твоему Господу. И  в этом нужно сознаться перед самим собой, и потом – и перед Христом. Каждый человек должен сам решить собирать ли ему с Иисусом или расточать без Него свою жизнь, которая даётся только один раз. - По-вашему, все мои двадцать шесть лет прожиты напрасно? Так как в моей жизни не было места Иисусу, она просто выброшена?

- Давай, назовём это по-другому. Не выброшена, а сложена... в копилку твоего сердца. И лучшее, что ты можешь сделать, это вытрясти содержимое своей копилки к ногам Иисуса. Ирнест медленно поднялся. Подошёл к окну: на небе уже светились первые, мерцающие звёзды. Ему было не по себе: внутри что-то щемило. Повернувшись к Франку, он сухо проговорил: - Я задержал вас – уже поздно. Простите. Спасибо за беседу... - Искренне рад был нашей встрече. Искренне! Мой номер ты знаешь - звони. Впрочем, Ирнест, есть у нас, у каждого, Собеседник, доступный в любое время. Я ухожу, но Он остаётся с тобой.               

  Франк вплотную подошёл к парню и обнял его. Выходя из палаты, он  обернулся и, улыбнувшись Ирнесту, пожелал: - Да, благословит тебя Господь через Исайю, 45 глава, со стиха 22 и ниже. Мир тебе, дорогой брат в Господе! Когда за Франком закрылась дверь, Ирнест взял фотографию и стал рассматривать её так, словно видел впервые. «Никогда я не вернусь в то время и  в то состояние. Никогда! Всё для меня  в прошлом!» - подумал он.  Взяв  Библию и, найдя оставленное Франком место, прочёл: «Ко Мне обратитесь, и будете спасены, все концы земли, ибо я Бог, и нет иного. Мною клянусь: из уст Моих исходит правда, слово неизменное, что предо Мною преклонится всякое колено, Мною будет клясться всякий язык. Только у Господа, будут говорить о Мне, правда и сила; к Нему придут и устыдятся все, враждовавшие против Него».            

          Глава двенадцатая
 Крещение и лебеди

 -Илза, алло, Илза! Ты меня хорошо слышишь? Какой-то треск в трубке. Алло! -Приветствую, Бриелль! Я тебя слышу хорошо, дорогая. В твоём голосе такой восторг, так что я сразу приготовилась услышать хорошую новость. Точно, я угадала? - Ты права, сестра. У меня две хорошие новости. Начну с важной: вчера я дала обещание вечной верности моему Небесному Жениху. - Ты приняла крещение! О, как я рада! Ты видишь: я кружусь по комнате  под звуки сладостной ангельской мелодии?! И плачу – по-моему лицу струятся блаженные слёзы радости. Слава Господу! Я верю, что Он очень доволен послушанием Своей дочери. Это так чудесно! Теперь я умоюсь, чтобы услышать второе хорошее сообщение... - Я хочу прежде поблагодарить тебя, Илза, за твои терпеливые уроки со мной. Они мне были очень полезны. Ты – замечательная Божья вестница. Я благодарна Иисусу за то, что Он поставил тебя на моём пути.

Теперь вторая радость: Ирнесту сделали очередную операцию на лице. Вчера ему сняли повязки. У хирурга золотые руки: он  так искусно удалил те безобразные шрамы с века и подбородка. Его лицо приобрело более правильную пропорциональность. Но это ещё не все возможности: врач говорит, что операции будут ещё, и он надеется на самое лучшее. Теперь я плачу, Илза. Спасибо, Господу! - Да. Слава Богу, Бриелль. А как Ирнест отнёсся к твоему крещению.    - Я не говорила ему об этом. Я, наконец, усвоила очень важное правило: всё, что касается моих отношений с Господом, мне нужно решать самой. Помнишь, Павел- апостол сказал :«...я не стал тогда же советоваться с плотью и кровью».  И  я так поступила. Не то, что я боюсь, что Ирнест не одобрит моего шага, просто ухожу от разногласий.  Сейчас у нас на тему о небесном не озвученное «табу». Скажу позже, обязательно!

Ты знаешь, Илза, я проверяла свои чувства к Ирнесту, и теперь твёрдо уверена, что люблю его и сейчас также, как и до его ранения. Даже с большей нежностью. Я знаю, что нужна ему и жду Божьего действия в его жизни. Да, и мне самой так нужна сила Иисуса.

- Бриелль, а кому она не нужна? Каждый христианин, живой и здоровый духом, чувствует свою постоянную зависимость от Господа. Это так надёжно – быть в единстве с Ним! Когда я знаю, что моя рука в Его руке, я уверенно иду вперёд. И мне радостно сознавать, что первая любовь к моему Спасителю всё так же крепка сегодня, как и в день моего соединения с Ним.

- Да, Илза, это прекрасно! Как же мне хочется, чтобы Ирнест тоже понял это.  И другие люди так же... - Надейся, Бриелль. Надежда не постыжает. Мы с мужем не перестаём молиться о вас... А теперь порадуйся со мною, сестра. У нас в доме скоро будет слышен голосок новорожденной доченьки! Господь дарит нам такую радость после долгих лет ожидания. - Ой, почему ты так далеко, Илзочка?! Я благословляю твой животик и его сокровище. Вы уже придумали имя дочке? - Да. Мы назовём её Бриелль. Кстати, это муж предложил, а я, конечно, сразу согласилась. Я надеюсь, ты не против? - Против? Нико-о-гда! Когда же вы ожидаете осуществление этого чуда? Возможно, я смогу прилететь? - В следующем месяце, в двадцатых числах. Будем рады твоему визиту, Бриелль. Передавай самый тёплый привет от нас Ирнесту. И будьте благословенны! Господь с вами и с нами, конечно, подруга! Девушка положила трубку и склонила колени в молитве. Ей было за что благодарить своего Дивного Пастыря.
 ***
Бриелль и Джуди возвращались из магазина. Они объехали несколько салонов мебели, ища подходящий для спальни молодых гарнитур. Но так ничего и не выбрали: или цена была слишком высока, или дизайн не устраивал Бриелль. Время было обеденное. Проезжая мимо небольшого ресторанчика, Джуди свернула на парковку и остановила машину. Увидев вопросительный взгляд дочери, она шутливо отпарировала: - Желудок не терпит отлагательств. Не знаю, как твой, а мой – точно! И потом, мне почему-то кажется, что здесь хорошо кормят! - Прекрасно! Тогда идём, мамочка! Я доверяю твоей интуиции. Официант, молодой брюнет, с изысканной вежливостью проводил их к свободному столику и предложил меню. Получив заказ, он удалился, и вскоре на столике уже стоял аппетитно пахнущий, хорошо сервированный обед. Мать и дочь взялись за руки и склонили головы. Бриелль поблагодарила Господа за пищу и попросила благословения для всех присутствующих. Всё действительно оказалось вкусным. На десерт официант принёс клубничное мороженое и минеральную воду.

 - Такие ресторанчики – настоящая находка для занятой женщины. А мы с тобой в таком положении сегодня. – Джуди улыбнулась, - Дома у нас только вчерашняя жареная курица. Теперь это будет на ужин! Ну, и как ты? Довольна – вижу!  Надо взять этот ресторанчик на заметку. - Давай, мам, я поведу машину, а ты расслабься. После сытного обеда у тебя реакция снижается. И потом, я хочу заехать в одно местечко... Бриелль свернула со скоростной трассы и поехала по направлению к озеру. Припарковав машину, девушка вышла и позвала мать.

 - Выходи, мам, давай прогуляемся: отдыхать, так отдыхать! И я кое-что тебе покажу. Одно заветное место, для меня дорогое. Женщины, взявшись за руки, медленно пошли по тропинке. Шли они молча, каждый думая о чём-то своём, и наслаждались теплыми лучами раннего, летнего солнца, сочной зеленью и чистым воздухом. Подойдя к одной из скамеек под раскидистыми клёнами, Бриелль предложила матери сесть и полюбоваться спокойной, озёрной гладью.  Вдруг она приподнялась, и лицо её озарилось восторженной радостью:

- Они вернулись! Мам, мамочка, посмотри: вон там, справа, видишь два белых пятна.  Это наши лебеди. В прошлом году их не было. Они здесь! Они ве-е-рну-у-лись. Как славно! Ты же помнишь, я говорила тебе о них?  Мы с Ирнестом встречали их здесь каждый год.
- Да, да, я вижу. Они, кажется, плывут сюда. -Давай подождём: я хочу их увидеть поближе. Плывите, милые, плывите.  Я запечатлею вас... для Ирнеста.  Это будет и для него радость. Лебеди приближались. Неожиданно над озером появилось  несколько чаек. С криком они стали кружить над водой, почти касаясь крыльями воды. И лебеди изменив направление, стали удаляться в  противоположную сторону от крикливых птиц. Бриелль стала фотографировать, посредством объектива приближая прекрасную лебединую пару и сделала несколько снимков. 

- Всё-таки я их «достала»! Конечно, не так, как хотелось бы. И всё же, и всё же... Как хорошо, что они вернулись! Когда-то на этом месте мы с Ирнестом обещали друг другу всегда хранить в своих сердцах верность.  Верность, какая замечена  у лебедей. Несмотря ни на что...
Джуди с волнением слушала дочь: она понимала, как не просто даётся дочери видимое спокойствие переживать то, что случилось с её возлюбленным. Она не задавала никаких вопросов дочери, но всегда была готова  выслушать её  и помолиться с ней, что не редко и происходило.
Видя, как Бриелль с каждым днём крепнет духовно, Джуди радовалась за дочь и верила, что, с помощью Господа она пройдёт этот трудный период своей жизни достойно.   

 Глава тринадцатая
 Комната молитвы

Ирнест ждал Бриелль на улице. Вечер был довольно тёплым и тихим. Летнее солнце не торопилось утонуть за горизонтом и согревало землю лёгким веером своих вечерних лучей. В беседках и на скамейках реабилитационного парка сидели пациенты, то ли беседуя с посетителями, то ли читая журналы, то ли просто наслаждаясь летним вечером. Парень смотрел в сторону, откуда должна была появиться его любимая: по телефону он объяснил Бриелль, где будет ожидать её.  Но, желая повеселить Ирнеста, девушка сошла с аллейки и тихонько подбиралась к нему со стороны цветущих белым ажуром кустов.  Подойдя сзади, она легким прикосновением ладоней закрыла глаза Ирнеста и таинственным голосом певуче произнесла: - Угадайте, молодой человек, кто это вами интересуется? Судя по вашему одинокому присутствию здесь, предполагается, что вы кого-то ожидаете. Или не так? Ирнест ласковым движением убрал руки Бриелль со своего лица и,  не оборачиваясь, но поддерживая шутку, в тон ей ответил: - Точно, незнакомка, я кого-то ожидаю. Но в одном вы не правы: я совсем не одинок, а нахожусь в самом приятном для меня Присутствии. Бриелль недоумённо смотрела на любимого, не понимая его загадочного ответа. Ирнест улыбался:  последняя лицевая операция позволяла сделать это мимическое движение лица более похожим на улыбку. Девушка села рядом, с правой стороны, помня просьбу Ирнеста: он хотел обнимать её здоровой рукой. И Ирнест прочёл в её взоре незаданный вопрос. Но он не спешил просветить её недоумение.
Он просто любовался ею: « Как она всё же хороша!».

 Бриелль уже научилась не задавать вопросов, когда чувствовала, что Ирнест не готов или не желает  отвечать на них. Она открыла сумочку и достала из неё конверт. - Тебе привет от Илзы и от малышки Бриелль. Да, да!
- заметив, как приподнялась бровь Ирнеста, девушка весело добавила, - На белом свете появилась ещё одна Бриелль.  Посмотри, милый, какая она прелестная! А я так и не смогла поехать на это чудесное событие. Немного жаль... Ирнест смотрел на новорождённую, лежащую на руке Илзы, и в его уме пронеслась желанная мысль: «Может, и у нас...».  Фотограф запечатлел замечательный момент: глазёнки девочки были широко открыты, что, действительно, редко случается в первые часы после рождения. Личико новоявленной Бриелль было чистым, и на крохотном лобике колечками лежали чёрные кудряшки.  Вернув фотографию любимой, Ирнест обнял её и изменил тему разговора:   

- Бриелль, я хочу тебе кое-что сказать. И не просто сказать... Для этого нам нужно пройти в одно место. Пойдём, это здесь, в центре, на втором этаже. Там есть одна очень важная комната... Бриелль шла рядом с Ирнестом, поддерживая его за локоть.  Она  не могла ни на чём задержать свою мысль, чтобы хотя бы предположить, куда и зачем он её ведёт. Пройдя по длинному коридору, молодая пара повернула направо и остановились возле приоткрытой двери. Бриелль прочла надпись над дверью «Комната молитвы».

Она с удивлением и даже с растерянностью посмотрела на Ирнеста, а он, ничего не объясняя, чуть толкнул дверь и пропустил девушку вперёд. Они оказались в высокой и светлой комнате с несколькими рядами скамеек. Впереди стояла кафедра. Парень взял руку Бриелль и подвёл её к ней. Девушка  увидела раскрытую на кафедре Библию. Она перевела взгляд на Ирнеста и заметила, что глаза его повлажнели. И тут она почувствовала, что услышит сейчас нечто очень важное.  Ирнест смотрел на  свою любимую; лицо его было сосредоточенно серьёзным. Он  поднёс её руку к своим обезображенным губам, стянутым ожоговыми шрамами, и  Бриелль ощутила шероховатое прикосновение, что являлось поцелуем.

 -Вот на этом месте я вытряхнул свою копилку к ногам Иисуса, Бриелль. Вот на этом самом месте, где мы сейчас стоим. Бриелль смотрела на Ирнеста, не понимая о чём он говорит: « Что за копилка? Что может быть общего у какой-то копилки и Христа?». - Единственное моё земное сокровище, дорогая Бриэлль, я прошу у тебя прощения за то, что так долго противился... Ну, то есть, не хотел слышать о Господе и  огорчал тебя этим.  Всё началось три месяца назад. Мой лечебный  инструктор дала мне почитать Библию. Это была Библия её отца – христианина. В один из вечеров я открыл её и стал читать.  Стихи были подчёркнуты разными цветами, и это вызвало у меня интерес.  Я читал около двух часов.  И мне захотелось с кем-то побеседовать. В Книге был номер телефона. Я позвонил, и Франк, отец Фелисы, согласился приехать и поговорить со мной.  Он провёл со мной целый вечер. Это было в тот вечер, когда тебя вызвали на работу. Франк был во Вьетнаме и там потерял ногу. Оказалось, несмотря на разрыв в возрасте, мы имели много общего. Те же переживания и страхи. Только у него они уже давно в прошлом...  Ему было, что сказать мне. И он говорил и говорил...

Я только слушал, а он рассказывал. О себе. О том, как сам пережил перемену в своей жизни. Он говорил так убеждённо и просто о жизни с Иисусом и без Него. «Господь Иисус и есть смысл жизни.  - уходя сказал он -  Вытряхни копилку своей жизни к Его ногам!». После его ухода, я снова стал читать. Лёг поздно и потом долго не мог уснуть: в мыслях возникал то один, то другой библейский стих.  И вдруг я стал понимать  смысл прочитанного.  Каждый вечер я читал несколько  глав выборочно, и к своему удивлению, меня стало это увлекать. Вчера был особенный вечер.
Когда ты пришла ко мне,  я очень хотел  сказать тебе о том, что я читаю Библию, но что-то мне мешало. И я промолчал.  Так ты и ушла, ничего не узнав. Но потом я понял, почему не сказал тебе ничего: было ещё рано.  После твоего ухода  я пришёл в эту комнату. Здесь всегда  открыта дверь и горит свет.  Я сидел и размышлял.

Потом... вдруг это произошло. Я стал говорить с Иисусом. В какой-то момент я почувствовал, что меня слышат. В комнате не было никого. Полная тишина вокруг. Но я знал: меня слушают. Или  лучше... слушает Сам Иисус.  И тогда я сказал Ему о своём желании быть с Ним. Просил Его стать Смыслом моей жизни... Бриелль не могла говорить: всё услышанное не вмещалось в её возбуждённом разуме. Но в её взоре светилась радость и благодарность. Радость за любимого. Радость за себя. И благодарность Господу за Его ответ на её молитвы.

Ирнест держал руку Бриелль в своей и чувствовал, как подрагивают её  тонкие пальцы. - Бриелль, невеста моя ненаглядная, ты выйдешь за меня замуж? – голос парня прозвучал приглушённо, 

- Я очень  тебя люблю... Бриелль прильнула к плечу любимого. Слёзы потекли из её глаз. Она знала, что теперь ничто не стоит между нею и Ирнестом. Господь соединял их. И Ирнест услышал тихий, но твёрдый ответ девушка: - Иисус обещает нам, что никогда не покинет Своих верных! И я.. Я всегда с тобой. Всегда. До последнего вздоха.