Звезды и ведьмы. Глава 83

               
        ГЛАВА  83.
  Дмитрий  увеличил чертеж машины РЭБ,   и  жестом   предложил   оценить гениальность немецкой мысли тех лет. Я подошел ближе.  Но  ароматный запах кофе от кружки моего собеседника привел к тому, что я  не выдержал   и спросил:

– А можно   мне кофе?

 –  У меня   кофейный напиток, – ответил, слегка смутившись, Дмитрий, – его, кроме меня, никто не пьет. Вкус не нравится. Но ежели хотите, могу приготовить.

–          Сделайте одолжение! – с улыбкой попросил я.

– И мне, я тоже хочу! – сказал скучающий старлей. Должно быть, он уже знал все, что рассказывал  Дмитрий. И теперь, для разнообразия,   надумал  выпить с нами кофе.

    Дмитрий  принялся   ставить чайник, я  начал   внимательно рассматривать чертёж гитлеровской  РЭБ.  Технические подробности   заинтересовали меня настолько, что я спросил, нет  ли еще схем. В ответ  Дмитрий  показал  движением пальцев,  чтобы я   самостоятельно перелистывал  страницы  на экране.  Я   получил  возможность увидеть  альбом, содержащий поразительную (для сведущего человека) информацию.

– Выходит,    у  немцев   метеорит   выполнял функцию современного компьютера. Он  не только  генерировал сигнал, но  и  управлял всеми антеннами РЭБ. Но  разве такое возможно? Из какого вещества   был  метеорит? Земного происхождения, случайно оказавшийся в космосе (после  удара кометы), и вернувшийся обратно? Или  он прилетел к нам  издалека?  – спросил я, принимая из рук Дмитрия  (с предупреждением, чтоб не обжегся)  полный  стакан.

       При этом я заметил   на  руке  Дмитрия  такой  же, как и у меня,  перстень  «повелителя воды». Но отличающийся   тем, что был  сделан  из золота.  Это  намекало о принадлежности  Дмитрия  к (пока неизвестной мне)   касте «избранных». Я незаметно бросил взгляд на руку лейтенанта, и увидел, что у него тоже есть перстень (ранее незамеченный  мною  под его перчаткой), но из обычного  металла. Наличие  «повелителя воды» у  всех присутствующих, действительно   намекало  на  мистическую  предопределенность  встречи.
 
            Из задумчивости  меня вывел голос Дмитрия:

–          К сожалению,    ответа на ваш вопрос   нет!  Вещество  метеорита, я точно знаю, исследовалось  нашими экспертами,  по оставшемуся в фашистской лаборатории  обломку. Однако результат этого исследования   до сих пор  является  секретной   информацией! –   с сожалением  произнес  он.
   
– Но   у  меня есть все  допуски для работы со специальными  документами! Если хотите, я удостоверение покажу! –  сказал я, размешивая сахар в стакане.

–   Знаю я  о ваших допусках,  иначе,  не пригласил бы вас. Я был  бы  рад   рассказать вам о составе метеорита, но, к сожалению, мне самому  неизвестно. И  я даже не могу предположить,  в какую «контору»   посылать  запрос. Все, что у меня есть о тибетском метеорите,  я достал   случайно.

  Определено, Дмитрий  начал   «темнить». Ему известно гораздо  больше, чем он рассказывает. Я вздохнул,  и  сделал несколько глотков. Лейтенант посмотрел на меня, и тоже поднес к губам свой стакан. В следующее мгновение он, издав  странный горловой звук,  открыл дверь,  и выплеснул напиток наружу. Я  же попросил еще сахара. Как по мне, день выдался тяжелый. И  поддержать себя, чем-то  нужно.

–        Хорошо, пока оставим метеорит в покое. Не менее интересно,  почему Гросс приказал идти через заповедник, столь необычным для немецких войск маршрутом?  И что  случилось   с  его  колонной  после боя?   Ведь, насколько я понимаю,  сражение  за  деревню фашисты выиграли! – Сказал я.

– Александр Гросс  боялся, что колонну обнаружат раньше времени. Торчащие в  стороны антенны бросались в глаза, их не скроешь  под брезентом. Однако   должным боевым охранением  немецкое   командование   его  не обеспечило. Значение нового оружия  тогда мало кто понимал. Генералам вермахта казалось, что эта затея – очередная блажь Гитлера.  Поэтому   Гроссу приходилось надеяться только на то, чтобы  проскочить незаметно. И он  пошел  на Москву старой дорогой. Но, все-таки,  нарвался на засаду.  Однако вы правы,  не она погубила его подразделение. Во всем виноват  страшный  природный катаклизм.

– Это, какой же? –  с удивлением  спросил я.