Число как мировидческая модель языка и истории

Число как мировидческая модель языка и истории-1
(Система русских слов счёта в сравнении с другими в исторической и этимологической последовательности)



1. Предкомпаративный отбор счётных слов. В качестве введения в научное исследование рассмотрены на примерах чисел и счёта все главные натяжки компаративной технологии лингвистики, которой противопоставлены широко известные, но плохо воспринимаемые приёмы классического языковедения, доведённые до системной практики.





1.    Предкомпаративный отбор счётных слов

Так называемые когнитивные исследования, анализ языковой способности-компетенции и порождаемой ею картины мира, т.е. анализ языкового мировидения, ещё далеко не стали методологически грамотными и до сих пор не дают математически надёжных результатов, несмотря на массовость таких работ в последние 50 лет и даже моду на них. Проблема не в молодости этого направления лингвистики, его вторичности или частичности подхода. Прямо наоборот. Познание языка как мировидческой системы является сутью полного, полноценного, интегрированного языковедческого подхода, призванного истолковать и увязать формально-грамматические и лексико-семантические, риторико-стилистические и генетико-исторические аспекты языка. Именно в таком качестве языковедение и установилось в конце 18 в. как начальная наука в двух версиях научности – философически-рационального сознания учёной личности (с В. фон Гумбольдта) и позитивно-интуитивистского знания самого языка, научёного историей (с А.С. Шишкова).

Из этих оснований в различных сочетаниях и местных проявлениях затем выросли отдельные отрасли лингвистического мышления: осторожная, «академическая», и неосторожная, «любительская», компаративистика, общая и историческая грамматика, этимология, лексическая семантика т.д. Легко заметить суть наследования основ. Вплоть до упомянутой когнитивистики, до сих пор, во всех этих областях, прежде всего в массовых общепринятых подходах, декларировались позитивистские и рационалистические методики, которые в реальности всегда осуществлялись по какому-то произвольному доминированию предустановленных философических концептов и личных интуитивных установок. Это ясно указывает на спутанность, нестрогость нынешнего научного мышления, на его мифологический донаучный характер.

Хотя вся предметная область с таких случайных оснований за последние двести  с лишним лет максимально разработана вширь и вглубь, не хватает прежде всего осмысленного единства интегрированного подхода, который предварительно как разумно установленная форма мышления рационально и глубоко выражался Гумбольдтом, а как чувственно предустановленное содержание языка наивно и чётко предлагался Шишковым. Только в этих пределах и даны критерии целевой полноты языковедения.

При этом сколь шишковские наблюдения (по сути – само сознание языков) кажутся научному чувству несерьезными и произвольными, столь гумбольдтовские построения (его самосознание науки) внушают доверие, даже будучи непонимаемыми и непринимаемыми, чаще негласно, последующей наукой. Учитывая такую слепую избирательность чувствительности и прилипшие репутации, логичнее и безопаснее начать не с того, что вообще не воспринимается, а с восстановления безотчётно потерянной гумбольдтовской полноты науки.

В общем виде, теоретико-методологически, я постарался это сделать в прежние годы, уже к 2012 г. точно показав, тематически и персонально, важнейшие достижения и господствующие предрассудки лингвистики и сформулировав положительную программу как по содержанию, так и по методам: Модель историко-языковых реконструкций. Инакомысленные материалы к теории ср.-истор. языкознания. Кн. 1. Выборочная история лингвистики. 2012, 496 с. – https://inform-ag.ru/publications/45/. Кроме того, проведены и конкретные историко-лингвистические исследования, возвращающие реальность в науку. Предлагаемая сейчас работа является чисто лингвистическим приложением логических научных принципов к конкретным лексико-семантическим фактам. Разумеется, не исчерпывающим, а прямо наоборот по заданию – лёгким и коротким, по возможности, и популярным приложением. К сожалению, очень коротко не получилось. Чтобы очевидно было и массовому читателю, я не стал, как хотелось, ограничиваться только схемой реконструкции, но наполнил её наглядным примерным материалом. Чтобы и профессиональный читатель не думал, будто что-то придумано лично мною, пришлось хотя бы изредка поминать признанных авторитетов, почти игнорируя сомнительных, и вновь объяснять тривиальные факты, почему-то странно игнорируемые профессионалами.


Полностью с удобным и правильным форматированием см. https://inform-ag.ru/publications/210/.








2. Сказка счёта. Анализ систем счёта некоторых языков и реконструкция исторического происхождения базовой системы чисел вместе с именами чисел.



Настоятельно рекомендую, особенно тем, кто считает себя профессиональным филологом, прочитать первую часть «Предкомпаративный отбор счётных слов» – https://inform-ag.ru/publications/210/.

Числительные как выделенная категория языка, как и собственно грамматические числительные, спецслова для обозначения только чисел и ничего больше (двадцать, пятьсот) появляются сравнительно недавно. Слова для простых чисел производны от натуральных слов, обозначающих прежде всего что-то другое, конкретное. Потом по обстоятельствам они переосмыслены в числовых значениях. Таково двойное употребление. Поэтому важнее всего понять начальные числа, возникшие спонтанно из текущих потребностей жизни.

То, что начальная парадигма не богоданна, а производилась в разные эпохи зрелости сознания, ясно ещё и по тому, что для начальных чисел существует несколько вариантов в языке (речь о нормативных словах, ситуативные жаргонизмы заведомо исключаются). 1 может называть не только один и единица, но и раз, един, кол. 2 – два, пара, двойка, двояк. 3 – три, тройка, трояк. Проделаем элементарный словообразовательный анализ значений, чтобы установить существующую ныне значимость слов. Значимость, по Соссюру, – это отношение данной пары означающего и означаемого ко всей системе пар означающих и означаемых (Курс общей лингвистики. Екатеринбург, 1999, с. 115-116 –
Един маркируется как устаревшее слово (из книжного церковнославянского). Слова двойка, двояк, тройка и трояк явно производны по сравнению с два и три. Производительная основа двоj с прибавлением суффикса ак – более древняя деривация (не случайно, мы уже не помним старых нечисловых значений этих слов, а знаем их прежде всего как разговорно-пренебрежительное школярское название оценки), а двоj + к + а – это уже в зоне современного словообразования. Но основа двоj сама производна от дв(а) / дво- / дву-, которое в современном языке не имеет ясного лексического значения, только грамматическое значение соположенности, двоякости, парности. Лексически это же значение выражается словом пара, т.е. координация двух неразрывных элементов, двоица. Пара в значении 2 кажется сильно окрашенным переносом с этого основного значения. Так же и кол кажется для восприятия метафорическим названием цифры, письменного начертания.

А раз очень сложен.


Полностью с удобным форматированием см. https://inform-ag.ru/publications/211/