Город проклятых

Глава 1 Проклятые.

"Представьте бессмертие, когда даже брак длиной в полвека покажется приключением на одну ночь. Представьте, как моды сменяют друг друга, стремительно – не уследишь. Представьте, что с каждым веком в мире становится все больше и больше людей и в людях все больше и больше отчаяния... " – Чак Паланик. «Колыбельная» 
 
Запись в личном дневнике. Инициатор: Джеимс Гриз. Национальный архив знаний, Центориум Сити. 
 
Город, в котором я кода-то появился на свет, уже давно потерял свои былые очертания. Он превратился в угнетающее, депрессивное, но вместе с тем яркое, полное  "неоновых" огней и рекламных вывесок, место. Улочки, по которым я бродил, будучи еще совсем зеленым юнцом, сейчас, кажутся мне совершенно незнакомыми и уже не вызывают того ощущения тягучей, манящей ностальгии, которое должно было-бы появляться по возвращению в милые сердцу места. 
 
Сейчас уже кажется странным, но, в те полузабытые времена, мир представлялся мне куда более правильным, напрочь лишенным многих пороков, коими кишит настоящее. И сказать, что я разочарован сложившейся ситуацией, значит, ничего не сказать. В моей жизни всегда был смысл, а на горизонте моих стремлений – маячил неугасаемый, настырный огонек надежды. И его свет вел меня за собой, обещая много нового, представляя моему взору лучшую жизнь, более чистый мир будущего, в котором мне только предстояло поселиться. Этот дивный новый мир будоражил мое воображение доселе невиданными возможностями. Грядущее представало передо мной прекрасным островком мечты и прогресса. 
 
Оно сулило, всем нам, только лучшее, но, к сожалению, реальность всегда вносит свои коррективы... 
 
Теперь, я настолько пропитался тьмой, что, наверное, уже ничто не способно меня удивить. И ведь я такой не один. Нас сотни и сотни тысяч. Людей, что мечтают о смерти с тем же рвением, с каким их предки стремились к бессмертию. 
 
Давным-давно, человечество изобрело способ жить вечно. Превратив само существование в один сплошной, осточертелый "день сурка". Почти бессмертие, почти преисподняя. Прогресс превратил мир в чистилище, а наши бесполезные жизни в вечное однообразие и уныние. И ведь ничего нельзя изменить. Даже попытка покончить с собой – не приведет к каким-либо, хоть сколько-то заметным, результатам. 
 
В целом, прервать свое существование самостоятельно стало невозможно, ведь роботы не дадут тебе умереть, как не старайся. Город окружён паутиной камер и, чтобы ты не задумал, система узнает об этом, а затем обязательно тебя остановит. В нашу безумную эру, единственный способ отправиться на покой – это работать не покладая рук долгие и долгие годы, многие столетия рабства: «Во благо общества, ради прогресса и мира во всем мире! ». 
 
Правда, какой от этого толк? Ведь не осталось никаких «людей» – только сумасшедшие, бессмертные, не упокоенные твари с человеческими лицами и холодными, бездушными взглядами. Мы словно копии самих же себя, застывшие во времени, потерявшие все ориентиры и всякий смысл. 
 
Не существует больше стран, правительств, заговоров, лишь четко налаженная система, в которой человек является самым бесполезным звеном, но, по какой-то неизвестной причине, остается необходим этой самой системе. Своего рода тюрьма, раскинувшаяся на многие и многие километры, за пределами которой лишь пугающая неизвестность. Долгие столетия никто ничего не слышал о том, что происходит за пределами нашей импровизированной "резервации", а вырваться и узнать, что же там, за горизонтом – так никому и не удалось. По крайней мере, все кто планировали подобную вылазку, на нее не решались и, со временем, забывали о своем любопытстве. 
 
Все, что нам доступно для посещения теперь – это три крупных мегаполиса поделенных на сектора: Хэллтаун, Парадайс Сити и Центориум Сити – своего рода столица наших земель. Вокруг нас технологически замкнутая, ужасающая, тоталитарная система, охватившая гигантские просторы и контрастирующая с буйной растительностью, что заполонила все свободные от людей и машин территории. 
 
От предков нам осталась лишь огромная прорва разнообразных роботов, приборов, заводов, станков и бесконечный объем разного рода информации, заключенный в базах данных, что располагаются непосредственно в Ценориуме. Расшифровкой данной информации занимается лучшая часть покоренного человечества – ученые и программисты, работающие в мегакорпорации под названием: "Наследие предков. " 
 
Но, не смотря на все страдания, на которые обрекло себя человечество, надежда, а вернее лишь жалкая пародия на нее, есть у каждого из нас. Нам сулят освобождением, настырно напоминая о том, сколько лет, часов, минут и секунд нужно прожить, чтобы заслужить вечный покой. Каждому был отмерен и отведен свой, персональный срок годности. 
 
Шутка ли, всюду, куда не посмотри, парят голографические экраны, на которых, в реальном времени, проецируется срок нашего существования и день его окончания. Каждый раз, когда звенит будильник, он, дребезжащим, неестественным голосом, сообщает нам дату нашей смерти и сколько времени до нее осталось... Каждый день, словно очередная зарубка, на бетонной стене. Бескрайней стене, что раскинулась на многие и многие километры вокруг нас. Своего рода Адриановом валу или великой китайской стене, но в реалиях двадцать пятого века. Правда, в нашем случае, бойницы были направленные внутрь стены и были необходимы для того чтобы не выпускать нас за пределы зоны обитания. 
 
За эти три столетия постоянного угнетения и ада на земле, одному из нас всё же удалось сбежать от системы. Человеку по имени Коннор Джонсон. 
 
Кем он был, осталось для меня загадкой. Я не знаком с ним лично, да и все кого я опросил на счет него – так же ничего не знают. Известно лишь, что, когда его время пришло, смерть Коннора транслировалась в прямом эфире, на всех возможных платформах, на всех устройствах, которые оказались способны к выводу изображения. 
 
Помню, даже выпуск газеты возобновили, чтобы те из нас, кто привык к тексту, напечатанному на бумаге, смогли приобщиться к общему ликованию, удобным для себя способом. И не просто узнать о Конноре Джонсоне, а сохранить вырезку из статьи на долгие и долгие века, превратив ее в своего рода символ. Чтобы снова и снова прочитывать пестрящий заголовок и вспоминать, что мучения не будут длиться вечно. Настоящий культ, только вместо статуй и икон – газетная странница с четкой, яркой фотографией Коннора, не подверженная выцветанию и разложению. 
 
На фотографии был изображен кареглазый мужчина с густой каштановой бородой и такими же густыми, длинными волосами. Коннор Джонсон, внешне, мало чем отличался от среднестатистического европейца – высокий лоб, широкие скулы, выдающийся подбородок, горбатый нос, смуглая кожа и раскосые, в меру прищуренные глаза. Единственное отличие, которое можно было, заметит – это улыбка, лучезарная, добрая и в достаточной степени привлекательная. 
 
Освобождение Коннора, стало настоящим символом эпохи. Событием, вероятно, более значимым, чем тот миг, когда человечество открыло способ увеличить свою жизнь до немыслимых пределов... Люди, всегда слыли рабами своих привычек, но когда привычкам уже не одна сотня лет – избавиться от них уже невозможно, так как вся твоя личность то и есть что привычки. Пришедшие, часто, из того времени, когда тело твое было смертным, а помыслы, более приземленными. И совсем не удивительно, что еще остались люди, которые не готовы от них отказываться... 
 
Вот пишу и задаюсь лишь одним вопросом: 
 
Зачем? Для кого? 
 
А ответ один – для потомков. Если таковые всё-таки народятся. Еще не так давно общество делилась на два противоборствующих лагеря – бессмертные, богатые люди и смертные, что пытались заработать право на подобную привилегию. Но по мере того как цивилизация развивалась, а система росла, потребность в новых особях человеческого пола быстро отпала. Я родился и прожил долгую жизнь – смертным, но насильно был превращен в своего рода богоподобного раба, который не знает ни увядания, ни болезней. Как трехсотлетний старец, скажу, что перспектива не самая приятная. Многие воспоминания исчезают, иногда десятки лет просто улетучиваются, словно и не было никогда. Хотя забавно, ключевые моменты я все еще помню вполне отчетливо... Жизнь до бессмертия, некоторые моменты настоящего. Думаю дело в том, что потребность в развитии, в личностном росте индивида – улетучилась. Системе приходится сохранять лишь ключевые знания, что бы личность оставалась неизменной, что делает процесс обучения – невозможным. 
 
А что касаемо прогресса, в наши дни, найти хоть, сколько то полезную информацию – трудно. Среди миллиардов и миллиардов терабайт хлама, которыми полны базы данных планеты весьма и весьма редко удается отыскать, что то полезное, книгу или кинофильм, просто сообщение или аудиофайл – с хоть сколько то значимым содержанием. Наука, образование, все мертво. И вот уже сотни лет мир не менялся, хотя попытки имеются. Компания "Наследие предков", пытается отсеять зерна от плевел и тратит колоссальные усилия на расшифровку данных. Мало что удается найти, долгое время люди жили, упиваясь своим бессмертием и совершенно не заботились о том, что бы учиться, развиваться, покорять космос или хотя бы сохранять знания для потомков. Фотографии, видео, сайты, статьи в которых больше лжи чем правды – один только хлам, веками заполнял интернет, погубив его и все то, что человечество так усердно создавало. 
 
Секретные, на самом деле, изыскания и я зря все это пишу, но как бывший специальный агент, я имел доступ к подобным знаниям о мире и проводил ни одно расследования, будучи еще смертным. К тому же моя запись, вероятно, затеряется в архивах и никто, никогда не сможет ее прочесть... Так как местонахождения моего дневника в базе – известно лишь мне. Тем не менее, сегодня, я решил сделать хоть что-то, возможно дать вам, потомки, шанс, не повторить наши ошибки. Или, возможно, не дать себе забыть о том, каким я видел мир когда-то и как этот самый мир меня разочаровал. 
 
На этом я пожалуй прерву свое сумбурное повествование. Данная запись является последней. Удачи, человечество! 
 
Май. Год две тысячи шестьдесят первый. 
 
В этот вечер она снова сидела на лавке возле нашего дома и смотрела в ночное, беззвездное небо, неустанно о чем-то размышляя. В ее руке виднелся граненый стакан с виски и, судя по опустевшей бутылке неподалёку – стаканом она не ограничилось. 
 
Каждый день, приходя с работы, Маргерит пила, а все мои попытки поговорить с ней заканчивались неудачей. Неужели я когда-то любил ее? Неужели эта бездушное, безучастное создание моя жена?! 
 
Я подошел к ней и сел рядом. Взяв ее за руку, в районе предплечья, ближе к локтю, я молча уставился в небо, провожая взглядом пролетающие над головой дроны и транспортники. Руки у нее были холодные, почти ледяные. Ее длинные тонкие пальцы спутались у нее на животе крест-накрест, словно обнимая и пытаясь удержать то отчаяние, с которым Маргерит жила все эти годы. Она не проронила ни слова. Казалось, она даже не дышит. 
 
–Привет. – сказал я нарочито сухо и не ожидая ответа. 
 
Она и не ответила, лишь шум ветра пронзил эту вязкую тишину, да и то всего лишь на мгновение. Я больше не мог справляться. Не знаю, как я еще оставался в здравом уме. Наверное, я последний все еще живой человек в этом сумасшедшем мире. Вероятно, лишь я один могу находить в нем еще хоть что-то хорошее и верить в то, что, однажды, все снова вернется на круги своя. Крупицы радости, парящие в океане отчаяния, вновь вспыхивают внутри меня и заставляют не падать духом. 
 
Вот и сейчас, я снова поймал себя на мысли о том, как же Маргерит хороша сейчас. Во мраке, она кажется еще более привлекательной. Красные и синие отсветы блуждают по ее лицу и отражаются в глазах неоновыми, рекламными вывесками. Спустя все эти годы, Маргерит не постарела ни на день. Ее светлые, мягкие волосы, ее нежные губы, холодные и строгие, но вместе с тем прекрасные голубые глаза. Боже... Как бы я хотел, чтобы она посмотрела на меня. Услышать бы ее смех, снова... Почувствовать, что ей тоже не все ровно... Я и сейчас прекрасно помню, каким человеком она была на протяжении всей своей жизни. От того, наверное, так трудно принять то, какой она стала, во что ее превратило время, как оно сгубило ее душу, при том, совершенно не коснувшись красоты ее прекрасного тела. 
 
– «Я любил ее, всю свою "смертную жизнь"... Я любил ее безумно, до глубоких седин... Возможно, что не все потеряно... Может что-то в моем сердце все еще радуется ее присутствию? » — подумал я и, обхватив ее за талию, повел прямиком к дому. Она не сопротивлялась, ее руки покорно сложились у меня за спиной, а ее голова упала мне на плече. Я донес Маргерит до кровати и аккуратно уложил, укрыв ее теплым, хлопковым одеялом. И когда уже собрался уходить она, словно прочитав мои мысли, неожиданно, взглянула мне в глаза и произнесла: 
 
– Я сегодня весь день думала о Бобби, о том, что он там совсем один. – холодно сказала она – Мой Бобби. 
 
Видно было, что в душе у нее полыхал пожар, но слова ее были сухие и совершенно безжизненные. Словно слова мертвой души, где-то во мрачной глубине которой все еще теплилась жизнь. 
 
– Наш. – ответил я, из-за всех сил пытаясь казаться сильным и хладнокровны – Поверь, однажды мы снова будем вместе. 
 
Маргерит промолчала. Я пытался казаться таким же холодным и безразличным, но, наверное, у меня это не очень хорошо получилось. На краткий миг я заметил в ее лице перемены, которых раньше не было. Кажется, она улыбалась, нет, отнюдь не губами, взглядом. Хотя... Наверное, все это мне только почудилось... Вероятно это всего лишь игра моего воображения, которое так сильно жаждет вернуть хоть что-то из далекого прошлого, что выдает желаемое за действительное... 
 
Утром следующего дня, я, по обыкновению, словно кукла, управляемая кукловодом, неторопливо спустился по старой, покрытой ржавчиной винтовой лестнице. Проследовал по коридору в гостиную, а оттуда прямиком в кухню. Туда, где уже вовсю бушевал запах свежезаваренного кофе, распространившийся по всему помещению и проникший в каждый уголок залитого светом обеденного зала. Наверное, я делал это всего лишь по привычке – пил кофе. Еда, вода – все это уже не имело того значения что раньше. Ведь когда тебя ничто не может убить, все в жизни теряет всякий смысл. 
 
Вместе с тем, это было необходимо для того что бы просто не сойти с ума, вспомнить что такое вкус и оставаться человеком, хотя бы номинально. Ведь ностальгия не исчезает с годами, а лишь усиливается. Старые привычки сохраняются даже спустя три сотни лет. Наверное, именно так можно описать причину, по которой я каждое утро пил кофе и до сих пор не бросил курить. 
 
Выйдя из дома, я направился прямиком к сектору «Ц2», где находился завод по сборке роботов стражей, в функции которых входит поддержание жизнедеятельности каждого жителя нашего города. Невзирая на то, что воздух полон наноботов, способных заменить каждую мертвую или просто выходящую из строя клетку человеческого организма – необходимость в этих роботах не отпала, совсем даже наоборот. 
 
С каждым годом, днем, люди все больше теряли человеческое лицо, все чаще пытались покончить с собой. В таких условиях, роботы оказались совершенно необходимы системе. Именно они штопали сильные ранения, сращивали кости, отчищали округу от пятен крови, ремонтировали здания... Они без труда ликвидировали последствия любого техногенного или природного катаклизма и поддерживали все системы города в рабочем состоянии. 
 
По пути к сектору "Ц2", я, по обыкновению, прошел через сканер проверяющий состояние мозговой активности, записавший все мои мысли, воспоминания и все, что делает меня мной. Эти машины служили что-то вроде защитой, от утраты этих самых воспоминаний. 
 
Обнулить человеческий разум, без потери трудоспособности, оказалось невозможно, да и просто не выгодно, поэтому система делала все, чтобы мы оставались в здравом уме и твердой памяти. Выстрел в голову, падение с заводского шпиля, прочие травмы – тело восстановить не составляло труда, но чтобы не терять рабочие кадры, система приняла решения сохранять воспоминания и вживлять их обратно, перестраивая каждый синапс, каждый нейро-электрический сигнал в некогда поврежденном мозгу. Тогда и пригождался шаблон, считанный и сохранённый в момент, когда ты покинул дом и тебя просканировали. Именно поэтому, за все эти годы, столетия, мы не забыли свое прошлое и сохранили остатки человечности. 
 
Спустившись по стальной лестнице вниз, к основанию здания, я, наконец, подошел массивной стальной двери завода. Словно пасть кровожадного зверя она открылась передо мной, впустила меня и захлопнулась позади. 
 
Это был совершенно обычный рабочий день. В обязанности людей, что работали в этом секторе, входило лишь контролировать скорость перемещения производственной линии, предназначенной для вживления программного обеспечения в уже собранные процессоры. Монотонные и простые действия – это единственное, на что мы, люди, остались способны. Человечество уже не играло той роли в судьбе планеты Земля, что раньше. 
 
Настроив все нужные датчики, я уселся в кресло и принялся наблюдать за тем, как кибернетическая клешня вгоняет длинную иглу – проводник в микросхему и пускает потоковый электрический сигнал, оживляя тем самым мертвое, бездушное железо. Не самая интересная работа, что у меня была. Преступления больше не совершаются, а значит все мои навыки ведения сыскной деятельность – сейчас не актуальны. Так прошел целый день. Это был бы совершенно невзрачный день, но в тот момент, когда я уже собрался покинуть здание, а работа была окончена, произошло нечто странное, что изменило статус этого дня с "обыденного", на "что за чертовщина? ". 
 
Он подошел неожиданно. Бесшумной поступью, незнакомец, подобрался ко мне сзади, от чего я даже, на мгновение, умудрился испугаться. Уже и не думал, что могу испытывать такие сильные эмоции... 
 
– Здравствуй Джеимс, я повсюду тебя искал... – явно запыхавшийся от беготни по заводу, он казался по-настоящему взволнованным и растерянным. Казалось, что он меня узнал, но я никогда не видел его в нашем секторе. Я был уверен, что вижу этого человека впервые. Хотя это и не удивительно, живя, так как живем мы – перестаешь отвлекаться на такие мелочи как другие люди, прохожие, соседи. 
 
Визитер предстал передо мной круглолицым мужчиной в круглых очках. На щеках веснушки, волосы черные, глаза голубые. Ничем не примечательный человек, крупной наружности. Таких как он полно в каждом городе, достаточно типичная внешность. 
 
Тем временем, пока я удивленно рассматривал незнакомца, тот, наконец, отдышался и набрав побольше воздуха в грудь – быстро выпалил нечто совершенно несуразное и не понятное. Нечто что навсегда изменило всю мою жизнь. 
 
– Ухх... Ну начнем? Три. Дельта. Протокол. Осознания. Разрушение.... 

Вначале я решил, что он сумасшедший, но произнесенные им числа затуманили мой разум и погрузили меня во мрак. В глазах потемнело, земля ушла у меня из-под ног и я рухнул на белый, холодный, мраморный пол. Пожалуй, это последнее, что я запомнил из того дня... Дня, который изменил все...

Глава 2 Адское местечко.

Очнулся я где-то к полуночи, лёжа в своей постели. На мгновение я даже решил, что все это был только сон. Однако тело неприятно жгло, как после длительной пробежки по холодным ночным улицам. Сильно болели ноги, от чего мне понадобилось целых три минуты, чтобы просто подняться с кровати и засунуть свои ступни в теплые, домашние тапочки.
 
Помогая себе удержаться, я облокотился рукой о небольшую прикроватную тумбу и, невзначай, задел вазу, что располагалась на ней, наверное, с незапамятных времен. Ваза, с треском и звоном, рухнула на пол, разлетевшись на сотни и сотни осколков. В голове гудело. Но я нашел в себе силы одеться и выйти на улицу.
 
Ночь вовсю набирала обороты, так что, если бы не свечение придорожных вывесок, фонарей и пролетающих мимо почтовых дронов - вокруг не было бы видно ничего кроме всепоглощающей тьмы. Теплый, летний ветер мягко ласкал мое лицо и я даже не много пришел в себя. Боль уже почти утихла и настроение начало потихоньку приходить в норму.
 
Необъяснимое волшебство пронизывало эту ночь, я целую вечность не испытывал подобных эмоций. Такие же ощущения я чувствовал лишь в студенческие годы, когда законы были для нас не писаны, а каждая ночь, проведенная вне дома, превращалась в приключение, полное веселья, безрассудства, а иногда и опасностей. Раритетные мотоциклы, полуразрушенные, заброшенные трассы, по которым уже полвека никто не ездил, куча энергетиков, усилителей, алкоголя. Мы жили, как нам казалось, так же как когда-то наши деды и прадеды. Да и развлекались, наверное, так же как они, в свои молодые годы. Любовь ко всему старому - вот в чем была страсть всей молодежи нашего времени. Всеобъемлющее ретро, в реалиях прогрессивного двадцать второго столетия.
 
- «Даже приятно. Давно такого не испытывал...» - подумал я и с хрустом крутанул затекшей от неудобной позы рукой.
 
Обязательно нужно было выяснить, что произошло и кем был тот, вчерашний незнакомец. Поэтому, когда в голове у меня прояснилось, я снова вернулся домой в поисках ответов.
 
- Маргерит, ты тут? - спросил я вслух.
 
Ответом мне стал лишь шум ветра, ворвавшегося в дом через распахнутую дверь и пробудившего колокольчик, что висел возле, по обыкновению, открытого окна. Спустя пол секунды колокольчик раздражающе зазвенел, но Маргерит так и не соизволила отозваться.
 
Кухня предстала передо мной совершенной невзрачным, стандартным, нано-пластмассовым, белым гарнитуром и черного цвета фартуком из коленного, многослойного стекла. Своего рода обсидиановое зеркало, в котором отразился я, стоящий прямиком у входа в дом, с совершенно унылым выражением лица. Помимо кухонного гарнитура, в данной части помещения находился деревянный, пропитанный эпоксидными смесями стол и парочка таких же деревянных стульев. Кофеварка и все прочие блага цивилизации - встроены в окружение так, чтобы выдвигаться наружу только по желанию хозяина, от чего кухня кажется совершенно мертвым помещением.
 
Я был уверен, что Маргерит должна знать, что происходит, или, по крайней мере, должна была видеть, как и когда я попал домой. Но расспросить ее обо всем у меня не вышло, так как в доме никого не оказалось. И все же я не сдался. Я должен был во всем разобраться, ведь в нашем мире уже давно нет места странностям, а вчера, со мной произошло нечто выходящее за рамки обыденности.
 
Я поднялся обратно наверх, в спальню, и попытался найти хоть какую ни будь зацепку. Несколько минут я как сумасшедший рылся в шкафах и тумбах. Проверил, наверное, каждый метр комнаты в поисках улик. Но ничего не обнаружил... Совсем ничего, что хоть как то бы приблизило меня к ответам на все мои вопросы.
 
Обшарив весь дом, я неторопливо спустился вниз. Попутно размышляя о том, где сейчас я смогу найти Маргерит, мне было просто необходимо расспросить о случившемся.
 
- "Возможно она ничего не видела, но осмотреть сборочный цех в секторе Ц2 я не смогу, так как на ночь его закрывают. Так, думай Джеймс, куда Маргерит обычно ходит в это время суток?" - спросил я себя мысленно и сразу же понял куда идти.
 
Надев куртку, я уже было собрался выходить, но, по привычке, положил руки в карманы. С удивлением, в одном из них, я обнаружил старинный передатчик компании "Cerebrolink" тип «Z», выпускаемый еще в далеком две тысячи сто третьем году и позволяющий на расстоянии отправлять голосовые сообщения, прямо в мозг получателя. Так же, в одном из моих карманов, лежала, измятая записка, надпись на которой гласила: "Джим, найди меня." и инициалы "К. Д. ". Почерг был неразборчевый, явно писали в попыхах.
 
Странному посланию я не уделил особого внимания. Так как, сейчас, для меня это бессмыслица, ведь огромное количество людей могут иметь подобные инициалы. К тому же я не имел ни малейшего понятия как найти человека, который написал эту записку. Но вот передатчик... Это уже дело другое. Раньше везде и всюду стояли ретрансляторы, вышки, передающие подобный сигнал, однако сейчас спустя столько лет, ни одной такой не сохранилось. Некоторое время я покрутил найденное мной устройство в руках. Но от того что, в живую, никогда прежде я не видел ничего подобного - эта моя находка оказалось такой же бесполезной как и записка. Зато теперь я точно понял, что все случившееся и впрямь не было простым сном. Не каждый день находишь в кармане вещь, которой ни одна сотня лет.
 
Выйдя, в очередной раз, на улицу и закрыв дверь на биометрический ключ, я направился в единственно возможное место, куда могла пойти моя благоверная, Маргерит. Бар, в ретро стиле, под названием «Амброзия».
 
В былые времена, моя жена не пила так много. Даже в праздники, ограничивалась лишь половиной бокала красного, полусладкого. Она говорила, что использовать алкоголь нужно лишь в медицинских целях и с правильной дозировкой. Сказывалось ее образование. Когда-то, Маргерит чуть не стала медсестрой, но, когда у нас родился сын, Бобби, о карьере пришлось забыть. Бобби, самый везучий член нашего семейства. Умер в шестьдесят лет, в две тысячи сто шестьдесят первом году, оставив нескольких внуков и прожив счастливую жизнь. Через год после его смерти, бессмертие стало возможным для всех и каждого, даже обязательным и мы с Маргерит, к нашему величайшему сожалению, дожили до этого события. «Событие великой важности, триумф человеческой цивилизации!». Нас насильно превратили в молодых богов, но оставили гнить в аду, что зовется «Земля».
 
Сейчас, спустя несколько сотен лет, выбор профессии не является ни для кого - важным решением. Сверху пришел приказ - работаешь. Будешь задавать вопросы, то тебя могут откатить назад. Вернуть «заводские настройки». Это такое себе удовольствие я вам скажу. Снова изучать окружающий тебя мир и переживать несколько десятков лет, сражаясь с осознанием бессмысленности своего бытия.... Бррр... Мы словно бессмертные хомячки в клетке. Есть колесо, есть поильник и большего не жди. В откате, конечно, есть свои плюсы... Многие так и живут, возвращая свое сознание до изначального состояния, но кроме короткого мгновения самоистязания и внутренней борьбы - они не получают, на мой взгляд, ничего. С другой стороны, когда все вокруг осточертело, откат кажется для многих глотком свежего воздуха. Однако, подобный возврат, рассчитан только до того момента, когда тебе "подарили" вечную жизнь. Нельзя просто взять и превратиться в великовозрастного младенца... Никакой свободы воли у нас нет, да и, наверное, не было никогда...
 
До бара я добрался очень быстро. Не успев даже обдумать свои дальнейшие действия. Что я там надеялся найти? Ответы? Ответы на что?! Неужели меня и впрямь взволновал тот незнакомец? За все эти столетия, что я провел на этой грешной Земле, многое мною было уже позабыто. Всегда могли сделать откат, причем всему населению города. Мы бы даже не заметили, что что-то не так. Что такое один исчезнувший из памяти вечер? Лишь мгновение в бесконечности. Крохотная, незначительная секунда. Когда вся жизнь превратилась в длинную череду одинаковых, однообразных, ничем непримечательных дней - время теряет свою силу и власть.
 
Бар выглядел совершенно невзрачно. Обшитое имитацией мрамора и нержавеющей сталью строение, с ярко мерцающем в воздухе названием "Амброзия." Здание не имело никаких острых углов, а фасад был украшен подобием античных колонн выполненных из сверхпрочного пластика. Дверь тоже была стальная, подсвеченная трубками из искусственного, не убиваемого  материала на манер прозрачного стекла, что светились ярко красным, по образу древних неоновых вывесок. Дверь, даже немного завораживала. Своего рода костер для блуждающих в ночи мотыльков. Но в остальном, постройка мало чем отличалась от сотен других в городе. Все делалось на века, на совесть.
 
Спустя пять минут, собравшись с мыслями, я, наконец, зашел внутрь. Маргерит была там, ее синие, пронзительные глаза отрешенно смотрели на меня. Ее взгляд проникал в глубины моего сознания, точно взгляд рассерженной матери, которая заранее видит, что ее «ребенок» снова нашкодил. Не удивительно, столько лет вместе, она ведь знает обо мне все и даже больше. Вот и сейчас она, вероятно, мгновенно поняла, что что то не так.
 
Я отыскал в полумраке стакан с виски, стоящий на барной стойке, и залпом осушил его. Предстоял непростой разговор и я понимал, что покажусь странным, если, ни с того ни с сего, начну задавать людям лишние вопросы. Тут же они могут списать все на алкоголь и в худшем случае - предложат, как следует отоспаться.
 
- Маргерит. Как ты? -спросил я у своей «жены», попутно усаживаясь на старое, потрепанное временем кожаное кресло. В баре было темно. Лакированные деревянные столы, кожаные кресла, витражи - все в лучших традициях наших предков. Когда-то я любил такие ретро места, но здесь оказался впервые.
 
- Со мной все в порядке Джим - сказала она, совершенно ровным, спокойным голосом- Что ты тут забыл? Раньше ты никогда сюда не приходил.
 
- Я пришел по делу, в первую очередь, чтобы найти тебя.
 
- Меня? - сухо спросила Маргерит закуривая очередную сигарету - И зачем же ты меня искал?
 
- Мне нужна информация. Я совершенно не помню, что было вчера. Когда, в последний раз, ты меня видела? Где я был вчера вечером?
 
Мергерит рассеянно, как бы ища, что-то в клубах выдыхаемого дыма, уставилась в потолок. Недолго думая она ответила:
 
- Мне кажется... - сказала Маргерит - ...я была все это время здесь, хотя, я и не уверенна. Я мало что помню... Но, тебя я не видела, это точно. Последний раз, я видела тебя, когда ты отнес меня в спальню.
 
- Жаль, я надеялся, что ты сможешь пролить мне свет на происходящее.

- Ой как будто откаты это редкость. Подумаешь не помнишь где ты был. Зачем тебе все это вообще?

- Я пока не знаю, не важно, у меня к тебе есть еще один вопрос. Возможно он покажется тебе еще более неуместным, но пока что единственный человек, с кем я могу поговорить об этом - это ты... - шепотом сказал я, предварительно придвинувшись к Маргерит, почти вплотную.
 
- И что же это за вопрос? - так же шепотом, с какой-то странной, не характерной для нее усмешкой - спросила она.
 
- "Пьяна или под кайфом?" - шальная мысль пролетела в моей голове. Но, я быстро понял, что это совсем не важно и вернулся к нашему разговору.
 
- Я ищу одного человека, его инициалы К. Д. В общем суть такая. Ко мне, на заводе, прибежал какой-то незнакомый мне мужик, произнес какие-то странные слова, и я упал на пол. Просто отключился... Не знаю что это было, какая-то форма гипноза. Очнулся только утром у нас дома. Я думаю это его я должен отыскать, так как после, обнаружил в кармане вот эту записку. Может, ты знаешь что-нибудь? Мужчина был темноволосый, в халате или что-то вроде. Крупный такой.
 
- Ха ха! Ого! - Маргерит смеялась словно сумасшедшая, с одной стороны меня это немного задело и даже напугало, но с другой, я был рад увидеть ее такой беззаботной, пускай и невменяемой. Она покрутила записку и пожала плечами.

-Что за фантазии такие Джим? Такого не бывает. Уж точно не теперь. Мы никому не нужны, никто из нас. - добавила она отдышавшись.
 
- Ничего. Не бери в голову. -ответил я и предложил ей выпить. Мы взяли бутылку виски и лоток льда. Маргерит пила сок. Спустя время она понемногу отрезвела. Правда и помочь она мне не смогла. Поговорили о прошлом, о Бобби и убедившись, что мы все так же далеки друг от друга - вернулись каждый к своим делам.
 
-Джим. Тебе нужна моя помощь?- уточнила она, когда я поднялся с кресла и накинул на себя пальто.
 
- Нет Маргерит, не забивай себе голову. Всего лишь странный откат, не помню прошлый вечер, только записка от какого-то "К. Д. ", я мол должен его найти. Так или иначе, в наше время, трудно чему-то удивиться.
 
- И все-таки странно... - лицо ее нахмурилось, давненько я не видел ее такой.
 
- Не переживай, встретимся вечером. Все ровно, нам в этом городе, ничто не грозит. Найду я его, не найду - мало что измениться. Просто любопытно. Я тебе все расскажу, но пока мне пора идти.
 
- Куда пойдешь?
 
- Пока не знаю.
 
Я вышел из бара, на душе словно скреблись кошки...
 
- "А что ты ожидал? " - подумал я с укоризной - "Что будет просто?? Ха! "
 
Около часа я просто блуждал по ночным улицам, мысленно перебирая людей с подобными инициалами. Размышлял о нашем с Маргерит совместном прошлом, о том, куда нас всех привела тщеславие и гордыня... Странно, простая мечта о беззаботной, долгой, справедливой жизни толкала прогресс в сторону антиутопий, неумолимо приближая момент, когда возврат к подлинной справедливости будет невозможен. Возврат к тому времени, когда все решала грубая сила и люди жили по законам эволюции, не пренебрегая рамками естественного отбора. Мы ведь знали куда идем, но настырно делали шаг за шагом, считая себя богами, мы были словно дети, что не могут понять последствия своей недальновидности.
 
Спустя время, пораскинув мозгами, я все же решил вернуться в бар. И просто напиться. Наверно сказалось моральное истощение, да и раз уже начал... Мир слухами полниться, возможно, мне все же удастся узнать хоть что-то. Расспросить кого-нибудь еще. Или просто, на время, отвлечься, расслабиться. Все ровно лучшего плана у меня, на тот момент, не было.
 
Так я и провел остаток ночи, общаясь с незнакомцами. Выпив изрядную дозу алкоголя, я, наконец, размяк. Сон набросился на меня точно зверь и утащил за собой во мглу. Весь вечер я провел с Маргерит и уснул рядом с ней, рухнув на стол точно трехсотлетнее дерево, корни которого уже истлели...
 
Тьма тем временем рассеялась, и солнце уже полыхнуло багряным заревом. Свет ворвался в покрытые инеем окна и разбудил меня. Я очнулся сидящем на кожаном кресле, моя голова лежала на столе, а предплечья и запястья свисали вниз. Как говориться, проснулся я "мордой в салате", само собой не буквально. Руки мои затекли и онемели. Голова немного гудела.
 
Оглянувшись по сторонам - я ужаснулся. Скорее от неожиданности, чем от увиденного. Вокруг меня лежали только трупы... Везде и всюду тела мужчин и женщин, в не естественных позах. Смрад стоял такой, что я сейчас же рванул за дверь. Пока бежал, попытался идентифицировать мертвецов. Троих из них я знал, других помнил по этой ночи, но моей жены среди них не оказалось. Так же я отметил, что, по какой то не понятной для меня причине, тела уже начали разлагаться... При этом на часах было ровно пять утра, тринадцатое сентября, год две тысячи четыреста пятьдесят шестой. Дата верная...
 
- "Что это за дерьмо!?"- подумал я - "Где Маргерит!?"
 
В этот момент, как по чьему-то приказу, все роботы в округе поднялись и двинулись в мою сторону. В начале, они запустили в здание маленького летающего дрона. Затем, когда тот просканировал все темные закоулки бара и вернулся с отчетом - роботы вошли внутрь и струей полыхающего напалма сожгли все трупы, вместе с мебелью, телами и бутылками.
 
-"Как удачно, что я вовремя проснулся, иначе бы горел сейчас вместе с ними... "
 
Только спустя несколько мгновений, я с интересом осознал что событие, которому я стал свидетелем, было из ряда вон выходящее. Столько умерших людей разом и это не простой откат, они в действительности все были мертвы и судя по всему достаточно продолжительное время.
 
Осмотревая развалины заведения, я отряхивался от залы и пыли, попутно пытаясь обдумать случившееся:

 -"Боже... Как это произошло? Маргерит, среди тел, почти наверняка, не было. Вероятно, что-то побудило ее не засиживаться в баре... "

Теперь я был просто обязан во всем разобраться. Если оставить все как есть и снова погрузиться в обыденную, ненавистную мою жизнь - я упущу единственный шанс что-то изменить в своей судьбе. Именно поэтому, сперва, я решил дождаться вечера, никуда далеко не уходя. Посмотреть, что произойдет дальше. Кто-то пытался замести следы, уничтожив "Амброзию" и всех ее посетителей. По каким-то причинам я остался жив, но загадкой больше, загадкой меньше... Все это, какое-то безумие, точно страшный кошмар, сон, который все не кончался.
 
Сев на лавку, возле соседнего дома, я начал наблюдать за тем как роботы восстанавливают сгоревшее здание - кирпич за кирпичиком, доска за доской. Даже бокалы и кружки были возвращены на свои законные места. Туда, где они и стояли в тот момент, когда я впервые посетил это заведение.
 
Уже через два часа все было готово. Бар "Анброзия" стоял на своем месте. А уже к пяти часам вечера, появились первые посетители. Настоящим шоком было то, что вернулись в бар те же самые люди. Некоторых я даже знал лично.  Они выглядели так, словно ничего не произошло, тихо переговаривались, заходили и усаживались на те же кожаные кресла, за те же столики. Моей целью стало дождаться Маргерит... В этот раз, она точно должна что-то знать. В этот раз она уже не ответвиться.
 
Но Маргерит так и не пришла... Дождавшись темноты я окончательно убедился в том, что моя жена, могла быть как-то связана со всей этой чертовщиной. Но вот где ее разыскать в столь позднее время, это вопрос. Возможно, она вернулась домой... Но маловероятно... Маргерит не любила наш дом, не могла оставаться в нем одна больше чем на час. Наше жилище напоминало ей о Бобби... Она хотела бы быть рядом с ним, но мир решил нашу судьбу за нас, а Маргерит не смогла с этим смириться... Мы уже давно перестали быть семьей и я мало что знал о ее личной жизни.
 
Тьма сгущалась. На небе появлялись первые звезды. Странно, но именно в этот день, небо было особенно безоблачным, а свет ночных фонарей никак не перебивал еле заметное мерцание небесных светил. Я же, все сидел и сидел на той лавке потеряв всяческий счет времени. Мое видение происходящего резко поменялось, впереди, меня снова ждала неизвестность и мне  понадобилось время чтобы привыкнуть к этому давно забытому чувству неопределенности. Жизнь понемногу меняла свои краски, словно стряхивая пыль с моих древних, усталых плеч. Предстояло во всем разобраться, но я был не в силах что-либо сообразить и просто сидел, смотря в ночное, полное загадок и тайн небо…

Глава 3 Эдвин Лэндс.

- Папа, папа я тут! - Бобби стоял возле деревянного забора и готовился поймать очередной мяч. Кожаная бейсбольная перчатка смотрелась на его крохотной ручке чересчур громоздкой. Казалось, что вот-вот и он, не справившись с ее тяжестью, уронит руку, прекратив тем самым игру. Но Бобби был куда сильнее и упрямее чем я в его возрасте. В этот момент ему было всего пять. Черные, кудрявые волосы трепетали от порывов теплого ветра, а пронзительный голубые глаза смотрели прямо на меня. Сын был одет в шорты цвета хаки, красно белую полосатую футболку и синюю бейсболку.

-Лови сынок! На пол шестого! - мяч вырвался из моей ладони и со свистом полетел в сторону забора. Бобби, в этот раз, не поймал его. Но ничуть не огорчился. Отыскав мяч в траве, он, со всего размаха, кинул его обратно, в мою сторону.

- Еще раз Пап, я смогу, я поймаю!

- Ну, хорошо, ты сам сказал.

Я подошел к тому месту, где лежал белоснежный, круглый, бейсбольный мяч, обхваченный красной пряжкой и поднял его. Но когда я обернулся что бы сделать очередную подачу - Бобби уже куда-то исчез... Лето мгновенно превратилось в холодную осень, листья падали с деревьев, а ветер гулко завывал по округе. Мне стало не по себе от такой быстрой перемены погоды, где-то внутри меня начал взрастать крохотный росток страха и волнения.

- Бобби! Бобби ты где?

- Я тут папа... - отозвался он. - Возле дома!

Оглянувшись в сторону нашего дома, я увидел, что на кресле, около входной двери, кто то сидит. Покачивающийся неразличимый силуэт. И судя по тому, что мне удалось разглядеть - это был отнюдь не ребенок, а скорее даже наоборот, взрослый мужчина:

- Бобби это ты? - в ответ я услышал лишь гул осеннего ветра и шелест листвы. Стало прохладно и я обхватил себя руками, чтобы хоть немного согреться.

- Бобби...

Подойдя поближе, я, наконец, разглядел его. Тот мужчина и вправду оказался моим сыном. Бобби сидел в кресле-качалке. Древо, из которого оно было собрано, уныло скрипело от каждого покачивания.

- Бобби, ты что спишь?

В этот раз Бобби был уже стар, опустив голову на плече, он не подавал признаков жизни... Ужас сковал меня. Взорвался внутри и ударил поддых выбив из легких весь воздух. Я подбежал к сыну и стал изо всех сил тормошить его:

- Бобби!!! С тобой все хорошо?! Бобби! Нет... Бобби, не уходи... Сынок...

Проснулся я в холодном поту. Сердце колотилось как бешеное... Поднявшись с кровати, я направился в ванную комнату. Нужно было смыть с себя следы ночного кошмара. Бобби мне снился часто, ведь я скучал по нему. За все эти годы, не припоминаю ни единого дня, когда я бы не думал о своем сыне. Пока шел, огляделся. В доме никого, Маргерит так и не вернулась.

- "Где же ты? " - подумал я - "Что это за игры? "

Приняв душ и позавтракав, я оделся и вышел из дома. Искать Маргерит по всему городу, очевидно, бессмысленно. Зато я знал с чего еще можно начать мое небольшое "расследование". Мой бывший лучший друг Эдвин Лэндс - работал инженером-робототехником в мегакорпорации "Robotek Incorporated". Он должен что-то знать о том передатчике, который я недавно обнаружил у себя в кармане. Уверен, что он не откажется мне помочь. Это была моя единственная зацепка и мне явно не стоило упускать такую возможность.

Прямо как в былые годы, когда я работал специальным агентом в Международном Бюро Расследований. Настоящее дело, я уж и не надеялся, что мои навыки когда-нибудь мне пригодятся. Но сейчас, инстинкты снова возобладали над моим разумом и телом. И я вновь превратился в дотошную, назойливую ищейку. Ностальгия охватила меня и увела за собой в дальние закоулки моего прошлого.

До дома Эдвина я добрался очень быстро. Это утро было особенно безоблачным и теплым. Несмотря на то, что вовсю уже бушевал сентябрь, осень так и не пыталась взять верх над летним зноем. В воздухе все так же пахло пылью и разогретой на солнце резиной.

Сев в один из общественных, полностью автономных летающих транспортников, я откинулся в мягком нейлоновом кресле, упершись ногами о подножный фиксатор. Кресло приятно завибрировало, а я с легким интересом принялся разглядывать городские пейзажи сквозь полностью непробиваемое, но при это совершенно прозрачное нанокварцевое окно, с незаметной человеческому глазу решеткой из углеродных нанотрубок. Я часто летал на таких и город с высоты птичьего полета ничуть не будоражил мои застывшие и иссохшие от времени чувства. И пусть "вау" эффекта не было, но и не приятным перелет назвать тоже нельзя. По крайней мере, мне удалось на время отвлечься от собственных мыслей, полностью погрузившись в происходящее за окном.

Такие транспортники производили в те времена, когда я был еще ребенком. Длительный перелет с одно части планеты до другой, мог сопровождаться непредвиденными опасностями, а данное транспортное средство способно выдержать выстрел любых систем ПВО.

- "Странно, но я не помню, зачем такая надежная защита... Не помню, что бы хоть раз летал на таком, в "смертной" жизни..." - подумал я в тот момент, когда пролетала мимо шпиля высоченного небоскреба, в окружении облаков и химических испарений.

Так как сегодня выходной, я был уверен, что без проблем разыщу Эдвина. Примерно раз в месяц нам дают возможность отдохнуть дня два или три. За все эти годы, выходные дни, уже перестали приносить удовольствие. Но сейчас, это оказалось очень кстати.

Дом Эдвина Лэндса был выполнен в викторианском стиле, старинный, деревянный, белоснежный, двухэтажный особняк. С колоннами, что держат веранду подобно греческим атлантам. Украшенный всевозможной резьбой, он возвышался передо мной точно древний исполин, рассматривая меня со всех сторон глазами - окнами.

Древесину пропитывали специальным раствором, от которого даже за тысячу лет, дом не терял былого блеска и новизны. Грубо говоря, он уже даже не деревянный, полимеры, масла и кислоты глубоко впитались в доски. В наше время уже трудно сказать, где кончаются технологии, и начинается природа.

-"Не дом, а мумия. Только без бинтов... " - подумал я, осматривая его.

Не все так рьяно пытаются сохранять свои жилища. Многие просто перестраивают их. Роботы могут за пару часов превратить старую хибару в новенькую постройку. Причем в любом стиле из любых материалов. Но Эдвин, Эдвин, как и многие, не захотел расставаться с прошлым и просто сделал свой дом таким же долговечным, как и он сам.

С самого детства, когда мы еще играли во дворе, в одной песочнице, Эдвин слишком бережно относился к своим вещам. Он не делился игрушками и старался хранить их от чрезмерных нагрузок или повреждений. С возрастом, ничего не изменилось.

Перфекционизм, с которым мой друг относился к безделушкам, воистину легендарен. Зато именно он позволил ему стать, наверное, лучшим инженером-технологом в мире. Дотошный профессионал своего дела. Корпорации переманивали его постоянно, предлагали все больше и больше денег. Он работал, наверное, всюду, во всех странах мира и стал настоящим миллиардером, запатентовав множество изобретений. Но, не смотря на свое изрядное состояние, Эдвин Лэндс, так и не начал жить на широкую ногу.

Он не выходил из своего круга комфорта никогда и не стремился к переменам. При этом он сам частенько менял окружающий мир своими работами и изобретениями. Время было упущено, ведь теперь, деньги стали мусором и давно уже истлели на свалках или попусту были сожжены.

Сейчас, этот, не побоюсь такого слова, великий человек, в очередной раз стриг свой газон с присущей ему дотошностью, педантичностью и аккуратностью. На голове бежевая, тканая шляпа с завязками, на носу черные солнцезащитные очки. Эдвин создал робота домохозяина, который мог бы в два счета подстричь его лужайку, но ни разу не пытался им воспользоваться. Вот уже триста лет, он каждое второе утро состригает траву старинной, обшарпанной газонокосилкой, которая наверняка старше меня самого.

Мой новый информатор предстал передо мной худощавым, с большим, выпирающим вперед подбородком, черноволосым и коротко стриженым мужчиной. Каждый раз с одной и той же стрижкой, да и почти в тех же вещах, которые, впрочем, выглядят на нем, как только что купленные в магазине.

-"По моему в этой "обновке", я видел его лет сорок назад... "- размышлял я, медленно подбираясь к его дому:- "Хммм... Как же ему удалось так сохранить вещи? Что это "магия" или "чудо"? "

Эдвин не обратил на меня никакого внимания, газонокосилка чудовищно дребезжала на всю округу и просто не дала ему шанса услышать мои шаги. Я подобрался к нему как можно ближе. Исключительно ради эффекта неожиданности, я постарался сделать свои движение более плавными и бесшумными. Когда же цель моя была достигнута, я, со всего размаху, хлопнул его по плечу.

- Эдвин, дружище! Сколько лет, сколько зим!

Другой бы человек вздрогнул, или хотя бы удивился, но не мой друг. Если уж он что-то начал, то не остановится без веской на то причины. Еще с полминуты он покатал газонокосилку вперед и назад, а затем аккуратно выключил ее.

- Джеимс Гриз, неужели это ты? Я уж и не думал, что свидимся. Какими судьбами?

- Совсем не изменился... - оценил его я - Все в той же одежде, все тот же Эд.

- Как будто ты постарел хоть на минуту или стал чуть более приятным, чем всегда. Все тот же хмурый жлоб с замашками агента ноль ноль семь! - буркнул Эдвин, попутно снимая с себя солнцезащитные очки.

- В этом ты прав! В наше время мало что подвергается хоть, сколько-то значимым переменам. Но всё-таки нечто странное со мной произошло за то время, пока мы не виделись...

- Для меня, нечто странное, это то, что ты, наконец, вспомнил о своем лучшем друге. Сколько мы не виделись, лет восемьдесят? - Эдвин, казался спокойным, но я знал, что на долю процента, он всё-таки рад меня видеть и даже не просто рад, а обижен за столь длительную разлуку. Но это только доля процента, по большей части, Эдвин и сам понимал положение дел.

- Где-то так... Какая разница, впереди ничем не примечательная вечность. Я уже и забыл счет времени. Неужели ты считаешь дни до встречи со мной?

- Не выеживайся, ты понял, что я хотел сказать.

- Да, пронял, я тоже безмерно рад тебя видеть. - губы мои непроизвольно скривились в улыбке, а лицо, наверное, приобрело не характерные для него нотки радости.

- Ну так, Джим, что привело тебя ко мне? Скоро конец света?

- Все возможно, но давай об этом в более надежном месте. Тут в паре метров два робота строителя, укладывают тротуар. Да и камеры, опять же...

- Хорошо, зайдем в дом.

В доме пахло лимонами, табаком и прелостью. Некоторым здешним раритетным вещам уже не одна сотня лет и даже больше.

На стене, прямо над камином, Эдвин хранил саблю времен гражданской войны за независимость, а может и времен Наполеона, я не силен в истории. Тем не менее, по словам владельца этого смертоносного оружия, оно стоило очень и очень недешево, в сове время. Горе миллиардер не слишком хотел совершать подобную крупную покупку, ведь дом и вся утварь, что в нем находилась - досталось ему по наследству от матери и отца. Предки, которых, происходили из весьма состоятельного рода и предавали сие монструозное строение из поколения в поколения. Но меч, меч Эдвин Лэндс купил сам и совершенно осознанно.

Дело в том, что однажды ему довилось поучаствовать в церемонии открытия первого завода по производству роботов - медиков. Которых он спроектировал сам, не без помощи, конечно же, но все-таки внес самый значительный вклад в общее дело. Хотя это и не важно, а важно то, что во время церемонии ему пришлось перерезать красную ленточку и он принял решение что просто обязан перерубить ее бритвенно-острой кавалерийской саблей. И не чем иным, ведь это было событие знаковое и нельзя было пренебрегать его серьезностью.

И Эдвин не пренебрёг, он сделал все в точности также, как и задумывалось. И после того как две части красной, шелковой ленты коснулись земли, он, произнеся небольшую, вдохновенную речь на эту тему:

- Сегодня, мы совершили очередную победу над нашим общим врагом - над увяданием всего сущего на этой земле! Но наша война не окончена, это только начало!

Я прошел в гостиную и ощутил запах старины. Непреодолимый, навязчивый, настырный запах прелой древесины, истлевающих книг. В целом, дом Эдвина напоминал о том, что мы уже давно не дети, а самые древние за всю историю человечества - старики.

- Зачем пришел Джим, выкладывай.

- Вот-вот, а что я говорил о гостеприимстве? Что-то ты сегодня не в духе.

- Я теперь всегда не в духе. - буркнул он - Я породил монстра, и мы расплачиваемся именно за мои ошибки...

- И все-таки ты человек большого самомнения... - я улыбнулся - Сколько раз я тебе говорил, они бы все ровно закончили этот проект, с тобой или без тебя.

Эдвин промолчал, взгляд его карих глаз уставился куда-то в пустоту, безучастный и полный уныния.

- Очнись Лэндс! Я пришел по важному делу.

- Ах да! - встрепенулся он - Выкладывай...

И я рассказал ему обо всем. Начина с момента, когда отключился, заканчивая причиной, по которой я пришел к нему. Вначале лицо Эдвина было таким же холодным и безучастным, но по мере продвижения моего рассказа - интерес все-таки возрос.

- Покажи... - сказал он, услышав про передатчик.

Я вынул устройство из кармана пальто. Овальный, продолговатый, стальной аппарат без кнопок, без щелей, только надпись Cerebrolink Z. Эдвин резким движением схватил прибор, точно голодная обезьянка, которой протянули банан, покрутил его в руках и произнес:

- Все это конечно очень интересно, но никто уже не пользуется подобным. Это раритет. Даже если мы его включи, скорее всего мы не получим ни одного сообщения.

- А если мы оставим все как есть, то так и не узнаем прав ты или нет. - ответил я скептику и демонстративно развел руками.

- Хорошо, проверим, только дай мне собраться.

Еще около двадцати минут Эдвин как ужаленный бегал по дому, заглядывая в каждый шкаф и проверяя на каждой полке наличие нужных ему инструментов. Когда все вещи были собраны, мы наконец вышли на улицу. Погода стояла все еще такая же теплая, но небо понемногу начало заслоняться сероватыми облаками.

- Лучший способ добраться до ретранслятора — через Передайс Сити. Мы сейччас в центральной части Хэлтауна, ближайший транспортник будет через два часа, потому придется спускаться в метро.

Продолжение следует...