Вишневый сад - пристанище любви романтика

Я вернулся домой около четырех. Жаркая и томная весна совсем измотала. Солнце высушивало не только землю, но и словно выпивало из нас все силы и всю душу. Моя утренняя бодрость осталась в чашке недопитого кофе. И эта чашка оказалась как нельзя кстати, только кофе всегда собирал меня и мои мысли воедино. Если нужно, даже успокаивал нервы. Это особенно важно для тех, кто давно позабыл вкус алкоголя. А я его позабыл. Заставил себя это сделать. Отхлебнув горькую, но все же ароматную жидкость, задался вопросом, что все же меня так выбило из бытовой колеи, из моего отлаженного мира? Сегодня я был только на садовом рынке. Видимо только это. Как меня туда занесло? Наверное скука, ожидание жены из очередной рабочей командировки и надежда на то, что я все же решусь купить куст вишни. Почему куст вишни и почему взрослому мужику на эту покупку нужна решимость, спросите вы? Я обязательно вам расскажу эту историю, вот только заварю себе свежего кофе и наколю туда лед. Может это все же меня спасет.
Мне было 7, когда отец принес в наш сад первый куст вишни и сказал « Сынок, пойдем сажать! Будем с тобой для нашей мамы растить вишневый сад!» Мой отец бесконечно любил мою мать. И любовь его была не только в отданной вовремя получке, прихода домой к ужину, и отказа себе в том, чтобы выпить пенного кружечку в субботу с мужиками в бане. Мой отец любил мою маму особенно чутко, как бы стыдливо, но эта любовь всегда витала в нашем доме. Он помогал ей варить из яблок варенье. Вместе они ходили за молоком и за хлебом. А еще он любил ее называть моя хмельная ягода. Говорил, что даже спустя много лет, мама все так же его опьянеет. Все так же его покоряет. Все так же в себя влюбляет. И вот так на очередную годовщину их свадьбы папа решил сделать ей вот такой подарок в виде куста вишни, который мы с ним вдвоем сажали. Мама потом очень долго удивлялась. А после праздничного ужина из тушеных голубцов, которые мама готовила особенно вкусно, мы пошли в сад. Папа принес ленту и предложил нам с мамой загадать самое заветное. Я маленький, сначала метался между вездеходом из детского мира и конструктором. Но потом подумал, что, наверное, это и папка мой сможет исполнить. Тут надо подойти к вопросу более серьезно. И я решил про себя прошептать: «Боженька, я просто хочу счастливым стать. И чтобы вишенка эта разрослась и у нас с родителями был целый прекрасный сад». Для меня тогдашнего, шаловливого мальчугана это было так серьезно. Мама улыбалась, а папа нами любовался. Потом мы все вместе привязали ленту на куст и перекрестились. Папа сказал, теперь на нашем участке есть волшебное дерево и за ним нужно особенно ухаживать. И мы ухаживали. Вишня крепла, я рос, на мамином лице морщинки становились глубже, а папа… А папа продолжал оставаться таким же романтиком, для которого все волшебство из книжек – это всерьез.
Прошло немало лет, когда вишня одарила нас своим первым полноценным урожаем. Мы с папой с лестницы обрывали ароматные ягоды, мама с корзинкой стояла удивленная, но гордая. Тогда все ее подруги завидовали нашему урожаю вишни. Мама тогда и компота наварила и варенья. А какие мама лепила вареники с вишней. Эх, ко мне все дворовые мальчишки приходили. Мама нам наваривала по целым тарелкам, сдабривала все это кусочком сливочного масла, и как же это было вкусно. Парни тогда все уходили досыта наевшиеся и говорили, что они никогда не пробовали ничего более вкусного. А папа тогда был бесконечно жизнью доволен, наливал в свою огромную кружку сладкого чая и рассуждал о том, как многое может любовь, как многое могут руки человеческие. Особенно многое они могут, когда им есть для кого. А нашему папе было. У папы был я, его любимый сын, и его Ягода, его всегда цветущая вишня. Это он про маму так в своем дневнике писал.
Я совершенно не заметил, как из озорного дворового пацана, вдруг стал взрослым и даже дипломированным специалистом, который даже уже женат. Я вдруг не заметил, как мои старики поседели. Как мама из цветущей ягоды стала все более раздраженной и недовольной жизнью дамой. Я вдруг не заметил, как папка мой все реже стал делать пометки о жизни в своем дневнике. Я не заметил, как вдруг из той вишни у моих родителей теперь целый сад получился. Хотя мама и недовольно бурчит, жалуется на жужжание пчел, на то, что куда теперь девать столько ягод да и как за садом этим ухаживать. Так в незлых спорах, вечерних посиделках мама с папой встречали старость. Я редко бывал у них, но когда приезжал, мама всегда с собой мне давала баночку варенья из вишни.
Года в нашей семье съели не только чуткость в родительских отношениях, не только их молодость. Самое горькое – это то, что года съели папин разум. Сначала, все его странности мы списывали на его романтичную писательскую натуру. Потом, когда он стал забывать даты и адреса, мы шутили, что это старческий склероз. И в этом недобром сарказме, в делах, которые поглотили нашу чуткость в сердце, мы упустили время. Время, когда папе еще можно было помочь. Мама все больше злилась на него за его беспомощность, за его бессвязные речи. Отец, все больше становился ей не нужен. А я. А я просто под рабочими предлогами скрывался от ответственности. Прятался от мыслей, что мой папа больше не тот, каким мы все к нему привыкли. Мой папа больше не говорит с нами своими написанными книжками. Мой папа теперь задается вопросами, что такое ложка, и почему чай пьют из кружки. Папа угасал долго. Долго и мучительно. Он впал в детство, терял силы. А я все это время видел, что мама его не любила. Вроде и жалела его, но как бы все с ожиданием того, что этот поседевший ребенок наконец-то навсегда уйдет. И больше не будет хлопот, разъяснений, не будет его болезненных слов.
Папы не стало весной. Вишня цвела, пахло в воздухе так приторно, что казалось вот-вот и рассудок померкнет от этого запаха папиного дерева. На той самой вишни из детства, даже ленточка сохранилась. Хоть и бесцветная стала, наверное, как становимся с годами мы сами. Я помню, в день похорон курил в саду. Мать подошла ко мне со спины. «Сынок, наконец-то теперь можно это сад срубить. Только свет забирает!» Мне казалось, в тот день я похоронил не только папу, который всю жизнь учил меня «Сын, самое главное в жизни - это любить ОДНУ». В тот день я похоронил веру в свою семью. И я тогда заплакал, здоровый мужик тогда просто упал на колени перед этой цветущей вишней, и во весь голос заплакал. Развязывал эту старую ленточку желаний и рыдал. Жена тогда впервые была ко мне особенно нежна. Своими тонкими пальчиками с моих щек стирала слезы. И говорила, что я очень похож на своего папу. Такой же романтик, словно не по жизни иду, словно по звездам лечу. И я тогда дал себе слово, в честь папы вырастить вишневый сад. В память о нем, в память о его к нам любви. И пусть мама, отжив с ним больше чем полвека, так и не смогла полюбить его, но главное я понял одно. Я не осуждаю маму, я, как завещал мне папа, ее берегу. Я люблю свою жену, как утро любит солнце, как пасмурный день любит камин и тишину. Мне просто нужно еще одна весна, пережить эту боль невосполнимой утраты. Мне нужно, папа, чтобы даже там ты знал, ты оставил после себя цветущую любовь. Ты оставил меня, несмотря ни на что любящего нашу МАМУ.
P.S: И да, желания, тогда из моего вишневого детства, все сбылись. Я стал счастливым. Мы с сыном на даче высаживаем вишни. Привязываем к каждому деревцу по ленточке. А мама моя, научила мою жену лепить вареники. О папе она не говорит, но сад все же сохранила. А значит, папина любовь не была напрасна. А значит, папина мечта стала нашей реальностью. Следуйте за мечтой, выстилая свой путь любовью к ОДНОЙ.