Глава 25. Флоки

Солнце клонилось к закату, а ветер меж тем, вовсе и не думал стихать и, все больше входя во вкус, набирал силу.
 И это было неприятно.
Нет, стена выдолбленная в скале,  закрывала меня от  его порывов, так что костер горел ровно. Но с дровами тут было так себе. Хвороста удалось собрать - кот наплакал.  Конечно, имелось с собой сухое горючее, так что не замерзну. Да и одета я, тепло. В таком костюме  вообще можно было спокойно спать в снегу, не боясь простыть.
Однако, к костюму в придачу, я б не отказалась от оружия.  К тому же,  всем другим видам горючего, в принципе предпочитаю старый, добрый огонь на древесной тяге.
И вот всего этого у меня как раз таки и или не было, или было в дефиците.
А  сие могло привести к проблемам.
Так что предстоящая ночевка: у хилого костра, в глухом лесу, ночью, зимой, без оружия  – вызывала у меня определенные опасения.
Но и поделать я с этим ничего не могла.

Ветер быстро перешел из разряда сильных, в шквалистый.
Гудел в хвойнике, завывал среди скал, десятком мелких, снежных смерчей носился по переулкам и площадям мертвого города, осыпал меня мелкой ледяной крошкой с верхушки стены, прикрывающей меня от его разгула.
К ночи стужа стала сильнее.
Я слышала как потрескивают стволы деревьев, прихваченные морозом, как словно сжатые зубы какого-нибудь великана, скрежещут  горы, каменные тела которых безжалостно раздирались  влагой, холодом и ветром.
Сидела, чутко вслушивалась в стоны пустых домов, в проходах и пустых залах которых, гуляли, сплетясь воедино,  в упоительном вальсе мертвых,  стужа да буран.
Эта парочка, словно кастаньетами,  гремела остатками створок окон. Хищниками въедалась в древние фрески стен.
Разгульно  кружилась в разрушительном танце хаоса и пустоты, по обездоленным анфиладам дворцов.

Где-то высоко, в затянутом облаками, черном Небе, изредка проглядывал красноватый отблеск Луны, словно отсвет совсем иного костра, маленькое отражение которого горело здесь. На земле.
Только, здесь, в горах, отсвет  огня не был далеким и холодным, в отличии от своего небесного собрата. Он согревал и дарил безопасность, прикрытый скалами от ветра и чужих глаз, точно так же, как ночное светило было скрыто от посторонних взглядов облаками, нагоняемыми бураном.

Неожиданно ветер сменил направление, накинувшись на верхушки хвойных и гор. Бух, бух. Он словно шаман в бубен отбивал ритм сжатой в кулак ладонью. Бух, бух. Гулко звучало в непроглядной ночи Гатиллайи. Бух, бух. Наступал час неприкаянных душ.
Я, поежившись, протянула руки к огню. Страх сотнями маленьких лапок, забегал внутри, принуждая настороженно озираясь, чутко вслушиваться в обступившую костер  темноту. 
Стараясь не позволить ему разрастись до приличных размеров,  я внимательно прислушивалась к  звучанию ночного оркестра.
 Мне совершенно не хотелось, что бы бубен шамана, превратился  бы для меня, в траурный марш.
Бух, бух. Звучало сверху.
А затем к этому звуку добавился еще один. Заставивший все внутри сжаться, превращая тело в натянутую струну.
Далекий вой флоков.

Нервно сглотнув слюну, я еще ближе придвинулась к огню, прекрасно понимая, что сие хилое пламя не спасет меня от саблезубых. А оружия у меня нет. Ножи, в данном случае, не в счет. Ими не отобьешься, разве что сможешь продать свою жизнь не за даром.
« Ну, если удастся хотя бы попытаться отбиться от флоков, уже не так обидно помирать будет.» - успокаивая себя, решила я, стискивая рукоятки ножей.
Тяжелые, холодные, они послушно легли в ладони, начиная приятно теплеть, согреваемые моими руками.
Мне казалось, что я ни на секунду не отвлекалась. Чутко вслушиваясь и вглядываясь в окружающую темноту.
Но когда, лишь на мгновение отведя взгляд к затухающему огню, снова подняла глаза вверх, то обнаружила себя окруженной с десятком флоков.
Внутри все упало и похолодело. Я даже не смогла перепугаться. Только сжалась в испуганный комок, пытающийся примоститься  поближе к почти прогоревшим дровам костра и удивленно глазеющий на обступивших его хищников.
Огромные. Лохматые. Со сложным окрасом густой шкуры, позволяющим им  мимикрировать на местности.
Широкие пасти, с зеленоватыми языками были распахнуты. А огромные зубы обнажены, словно в насмешливой улыбке.

Я посмотрела им в глаза.
Маленькие со злым янтарным блеском, они не выражали ровным счетом ничего. В них не было голодной ярости. Но не было и любопытства. Флоки были злы по своей сути. Но умело держали эту самую суть, в рамках. 
Не могу сказать, что они смотрели на меня задумчиво. Но и прямой агрессия я от них не чувствовала.
Они выжидали.
Внимательно обведя взглядом хищников,  я определила вожака стаи.
Внутри, страх, желание жить, надежда непонятно на что, смешались, сворачиваясь в тугой узел, вместе с трепыхающейся душой.
Я  и  хищники находились друг напротив друга.  Глаза в глаза. И мне было страшно, не то что шевельнуться, а даже дышать громко.
Один жест, один вздох - решали все.

Не умом, подсознанием я прекрасно поняла, что наступило то самое мгновение, когда все зависит только от меня.
 Нет подсказок. Нет спасителей. Есть только ты сама. И даже не хищники или обстоятельства жизни определяют твою судьбу. А ты сам. Это не вожаку ты сейчас смотришь в глаза. Ты смотришь вглубь самой себя. Не флоки решают жить тебе или умереть? А ты сама, отражаясь в живых янтарных углях, словно в зеркале Судьбы.
И я решила.
 
Тихо,  но четко, глядя прямо в глаза вожаку стаи и одновременно всем ее членам, через связь их лидера с остальными, я произнесла, энергетически раскрываясь навстречу флокам и ненавязчиво стараясь передать им свои эмоции:
- Мы с тобой одной крови. Ты и я.
Толстая лохматая шкура, которую мне хотелось обнять. Маленькие, аккуратные ушки, вызывающие чуточку умиления. Огромные, белоснежные зубы с мое предплечье, прямо таки очаровывали меня. Очень  хотелось протянуть руку и потрогать эти белоснежные клыки.
Погладить эту  густую шерсть, что бы понять: какова она на ощупь?
- Мы с тобой одной крови. Ты и я.- повторила я в восхищении взирая на флоков.
Вожак задумчиво наклонил голову набок. Принюхиваясь и всматриваясь в меня повнимательнее.
«Судя по всему, пытается найти признаки родства.» - где-то глубоко в сознании, промелькнула мысль.
Подумав (видимо не сильно я походила на его родню), он еще сильнее оскалившись, сунул огромную голову прямо через  огонь, уперев чуть презрительный взгляд янтарных глаз, прямо мне в глаза.  Его влажный нос с шумом втягивал в себя воздух, обнюхивая меня.

Громадная пасть замерла напротив моего лица.
Щелкни он сейчас зубами и запросто проглотил бы мою голову целиком, как таблетку. Не жуя и не запивая.
С шершавого языка мне на колени капнула  слюна.
- Мы с тобой одной крови. Ты и я. – вновь пробормотала я, восхищенно смотря на его пушистую шкуру и огромные, мощные лапы с острыми когтями.
А затем, тихо вздохнув, шепотом произнесла, глазами указывая на  густую шерсть:
- Можно мне тебя погладить?

От удивления флок чуть отпрянул и уселся прямо в костер. Погасив остатки огня своим  косматым задом.
Остальные члены стаи плотно обступили меня, разглядывая с некоторым интересом.
Затем тоже уселись, создав вокруг меня круг.
Я смотрела на зверей снизу вверх, восхищаясь и их размерами, и пропорциями. Страх ушел. Но мне до жути хотелось до них дотронуться. Провести голой ладонью по густому воротнику вокруг шеи. Потрогать их огромные, с длинной, волнистой  шерстью, хвосты. Потрогать кончиком пальца их клыки. Зарыться лицом в теплую шкуру.

Короче, я вела себя как полная дура. Но шансов выжить у меня не было. Так чего тратить время на страх? Уж лучше в свои последние мгновения оценить красоту природы. Все умирать приятнее будет, чем в обиде на несправедливость мира к тебе. Поскольку плевать он хотел на твои обиды. Таких как ты, у него миллиарды. Одной больше, одной меньше… Подумаешь. Без разницы этому самому Миру до твоего наличия в нем.
А вот мне нет. Мне нравилось в нем быть. Но и смерть я воспринимала как неотъемлемую данность бытия.
Всему свое Время и Место.
Так что тратить остатки этого самого личного времени, на сопли и слезы, я не хотела. Глупо.
 А вот насладиться возможностью быть, жить, дышать, ощущать – да!  Здесь и сейчас. Пока есть время.
Вот я и наслаждалась изящными линиями хищников.

 Вожак тяжело вздохнул, захлопывая пасть. И словно по его команде, вперед, наклоняясь ко мне, из общего круга стаи, высунулась голова одного из волков.
Хищник, зажмурив глаза, сунул лобастую башку прямо мне в лицо.
В груди радостно екнуло и я осторожно, медленно, протянув руку вперед, тихонько провела раскрытой ладонью по груди флока.
«Молодой. Видимо, вожак решил, что этого не жалко. И что в этом случае ничей имидж не пострадает. Дедовщина, прям.» - восхищенно глядя на флоков,  подумала я, не спеша убирая руку от зверя.
Хорошего понемногу, как известно.
Стая явно вздохнула с облегчением, когда я отняла ладонь от шкуры их товарища.

                ***

Ветер вновь  с силой ударил о скалы.
А мне в голову отчего-то пришло:
«Ветер бубном Шамана,
В соснах звучит  верхах,
Белым скользит покрывалом,
Снег, укрывая даль.

Холод, играя, гасит,
Искр последних огонь,
Ночь на Миру шаманит,
Шалью скользя на  склон.

Тьма опустилась меж сосен,
Холод зажал виски,
Ветер к костру доносит,
Голод и вой тоски.

Гаснут последние искры,
Снегом свело ладонь,
Негде уже укрыться,
Дров не хватает в костер.

Ветер раскатами бубна,
Такт отбивает в ночи,
Негде теперь укрыться,
От ледяной тоски.

Угли дотлеют вскоре,
В глаза смотрю Вожаку.
Губы шепчут чуть слышно,
Слышно только ему.

Губы, чуть разжимаясь,
Шепчут в раскрытую пасть.
- Я такая же, Серый,
Мне ты не дай пропасть.

Прямо напротив зубы,
Глаза горят янтарем,
От нестерпимой стужи
Заиндевела шерсть.

Платом скользя
По веткам,
Снег осветляет Ночь.
Волки сидят напротив,
Что тут может помочь?

С вьюгой резвится ветер,
Угли тлеют в костре.
Мне никуда не деться,-
Ночь Ледяной Тоски.

Мгла опустилась на Землю,
Тишь наступила в Лесу.
Тлеют последние искры,
Да они уж и не к чему.

Тлеют последние угли.
Глаз голодных оскал,
Мне уже некуда деться,
Смерть кто,
Хоть раз, обыграл?

Я не смогу исчезнуть,
В глаза смотрю Вожаку,
Губы шепчут,
Что с детства,
Каждый ребенок знал.

Губы шепчут чуть слышно,
Рядом кровавый блеск:
- Мы с тобой, одной крови.
И я не жду чудес.
Но мы с тобой одной крови.
Ты, я и Смерть.
Мы с тобой, одной крови.
Серый, не дай умереть.

Смотрят вгрызаясь в душу
Множества глаз янтарь,
Ветер затих, что б лучше,
Заклятия стих звучал.

Тлеют остатки углей,
Вместо лишь отсвет глаз.
Тихо  шепчу,  в них глядя,
Что Маугли как-то шептал.

Рассвет встает на Востоке,
Кровавым делая снег,
Но не мешает Солнце,
Когда завернулся в мех.

Угли погасли давно уж,
Но  окружив теплом,
Волки ночь согревали,
Найденного -  собой.»

Не очень вовремя пришло такое на ум, согласна. Но вот вспомнилось же…
Я чуть слышно вздохнула, устраиваясь на снегу поудобнее.


                ***

К утру ветер утих и на небе показалось по зимнему бледное  Солнце Гатиллаи. Раздвинув легкую дымку облаков, оно с интересом оглядело планету.
Там, внизу, в ныне мертвом городе, у его северных ворот, шевельнулась куча снега и из-под нее показалась голова девочки. Протерев глаза и с интересом осмотревшись вокруг себя, ребенок сладко потянулся.
Рядом с ней зашевелившись, стали подниматься флоки, зевая и встряхиваясь.

               
                ***

В сопровождении стаи я благополучно миновала мост и без труда отыскала свой снегомоб. Он даже не был запорошен снегом. Густые ветки хвойника прикрыли его и от пороши, и от  ветра.
Заведя машину, я оглянулась на стоящих поодаль флоков, мысленно благодаря их и расставаясь.
Мне пора было возвращаться в имение. А им отправляться на охоту.
Через минуту снегомобиль уже вез меня обратно.
То и дело уворачиваясь, от норовивших  выбросить меня из седла, толстых веток, я не спеша продвигалась вперед по ледяному насту.
Туда, где было нечто, типа моего дома и где меня вряд ли кто-то ждал, но я возвращалась.
Назад. Обратно к цивилизации.