Глава 1. Авария

- Хватит! Я ничего не хочу больше слышать! Ты убийца, и нет этому оправдания. На глазах мальчика ты сжег его родителей!

- Выслушай наконец меня и дай шанс все объяснить!

- Бросил меня еще до рождения. Сымитировал свою смерть!

Девушка кинулась к двери. Высокий и крепко сложенный мужчина побежал за ней. Когда он взял ее за руку, та отмахнулась и быстро села в машину, громко захлопнув дверь.

- Девид, поехали, - взволнованно попросила она.
Водитель нерешительно взглянул на мужчину, который стоял у машины. Тот спустя минуту устало кивнул, и шофер, тем самым получив разрешение, двинулся с места.

- Девид прибавь газу, - попросила девушка. - Иначе опоздаем.
Тот послушался. Ему и самому, как бывшему гонщику, нравилась высокая скорость. Но с карьерой пришлось покончить, когда начало подводить зрение. А носить линзы или очки он наотрез почему-то отказывался.Девид унесся во времена своей мировой славы и мысленно улыбался.

- Девид, ты уже два раза проехал на красный свет.

- Неужели? Извините, мисс Блекфест. Я больше не буду.

Он повернулся к ней, водя машину, и начал извиняться, боясь, что она может донести все боссу.

- Девид, дорога!- взвизгнула та, увидев движущийся прямо на них грузовик.

Девид резко повернул руль. Блекфест закричала и от резкого поворота со всей силы ударилась головой об окно. Автомобиль уже не подчинялся водителю. Грузовик обойти кое-как удалось, но в момент, когда показалось, что опасность миновала, неожиданно сбоку в них въехал большой черный джипп...



                ***
Открыла глаза. Белое помещение. Рядом на тумбочке в синей вазе расположились розы.

- Она проснулась! Она проснулась!

Парень, сидевший возле ее кровати встрепенулся и куда-то выбежал. Девушка постаралась встать, но ничего не вышло. Тело было слабым, а ног... а ног она вообще не чувствовала.
Вскоре в палату ворвались медсестры. Окружили ее.

- Воды...

Просьба моментально выполнена.
Голос немного окреп, но разум все еще отуманен.

- Где я?

- Вы в больнице, - ответил врач с белыми шелковыми усами, - Попали в автокатастрофу.

- В автокатастрофу?

Она начала рыться в своей памяти, но ничего не смогла вспомнить. Все было чисто. Слишком чисто и абсолютно пусто.

- Я ничего не помню, - испуганно сказала она.

Врач молчал, нахмурив брови, и что-то записывал в тетрадь.

- Вообще ничего.

- Даже не помните, кто вы?

Та кивнула. Как ее зовут? Кто она? Сколько лет? Где живет? Чем увлекается? Родные, близкие... Все было стерто. Ничего не осталось в голове.

Врач пригласил кого-то в палату. Высокий мужчина в черном костюме. Вид измотанный. Глаза заплаканы.

- Как я вам и говорил, у вашей дочери амнезия.

"Значит, он мой отец", - задумчиво подумала девушка.

- И явно тяжелой стадии, - продолжал доктор, - Вероятность того, что она вспомнит, крайне мала. Не достигает даже и десяти процентов.

Многозначительная пауза. Девушка обдумывает услышанное. Ей страшно. Бьет дрожь и душат слёзы.

- А почему я не чувствую ног?

Врач смотрит на нее так, словно все время ожидал этого вопроса. Отец застывает на месте. Парень, который позвал всех, стоит у порога и глубоко вздыхает.
Доктор что-то бормочет, скидывает с ее ног простынь. Медсестра уходит, потом возвращаетя с иголкой в руках. Ее аккуратно колют. Но та ничего не чувствует. В сердце закрадывается паника.

- Не будем делать поспешных выводов, - успокаивает ее врач.

Глаза у него черные, излучающие тепло и внушающие уверенность:
- Мы уже делали снимок. У тебя слегка поврежден спинной мозг и задет двигательный аксон. Если будешь тренироваться, спустя месяц вновь сможешь ходить.

Отец ведет себя странно. Глядит на нее и молчит. Он не старается ее успокоить и как-то утешить. Он просто смотрит на нее и как будто что-то активно обдумывает. Ей хочется плакать. Заметив ее состояние к ней подбегает одна из молоденьких медсестер.

 - А сейчас тебе нужно поспать.

Прежде чем она успевает что-то понять ей колют снотворное. Девушка слабо сопротивляется. У нее остались вопросы. Так как ее зовут? Сколько ей лет? Раз отец здесь, то где мама? И еще десятки вопросов, которые так и витают у нее в голове, но задать их она не может. Слабость и сон одолевают ее мгновенно. Она проваливается в темную пропасть и засыпает.

Во сне она видит небо, без единого облачка, и яркое солнце. Поворачивается. На нее смотрят зеленые глаза, вот только лицо различить не получается. Глаза улыбаются.

- Пока светит солнце, я буду помнить, что где-то там есть ты и что ты также любишь меня, как и сейчас, - раздается прямо у ее уха голос.

 Она смеется. Ей смеются в ответ. Но все это продолжается недолго. Зеленые глаза потихоньку исчезают. Она старается их удержать, но ничего не выходит. По ее щекам бегут слезы. Она чувствует, что теряет что-то очень близкое и родное. Но что именно не знает.
Небо обволакивают тучи, за которыми скрывается солнце. Она остается одна. Начинается дождь. Холодно, мокро. И одиноко.



- Мистер Блекфест, ваша дочь поправится, в этом я не сомневаюсь. Но вот с памятью, как я вам уже говорил не раз, дело обстоит очень серьезное.

- Да, я все понимаю, -перебивает его Блекфест. - Для меня главное сейчас, чтобы она встала на ноги. С остальным я разберусь сам.

Он выходит из кабинета доктора, оставив того в недоумении от равнодушия, которое испытывает отец, когда речь идет о благополучии дочери. Взгляд его останавливается на Лео, который сидит на полу, поджав под себя ноги. Густые черные волосы падают мальчику на глаза, от того и непонятно - уснул он или нет. Подойдя ближе, Блекфест трогает его за плечо. Тот вскакивает и поспешно извиняется. Приносить извинения стало неотъемлимой частью его характера. Много раз Блекфест старался его разучить от этой раздражающей привычки, но толка от его затеи было мало. Мальчик извинялся, потом вспоминал о том, что дал обещание не извиняться по пустякам, и извинялся уже из-за того, что извинялся. В конце концов, Блекфест махнул на него рукой и просто старался не обращать внимания.

- Эмили вряд ли что-то вспомнит, - проинформировал он Лео.

Тот изумленно уставился на мужчину.
- Эмили? Разве она не...

- Нет. Больше нет, - зло отрезал тот.

Лео замолчал. Он был умен, и после этих слов все понял. Значит, от него требуют молчания. Это будет не сложно. Особенно для него.

Лео протянул пакет с вещами Эмили Блекфесту. Записная книжка, деревянное колечко и телефон.

- Он звонил ей несколько раз, - нерешительно выдавил парень.

Блекфест вынул телефон, набрал номер и, недолго думая, нажал на кнопку звонка. Трубку взяли мгновенно. По ту сторону взволнованный голос что-то говорил, но Лео, сколько не силился, не мог расслышать слов.

- Тебе позвонил я.

Молчание. Доносится что-то вроде вопроса.

- Ее больше нет.

Лео удивленно выдыхает. Ему от всего этого не по себе.

- Авария.

Абонент молчит.

- Удар пришелся на то место, где она сидела.

Опять пауза. Лео улавливает что-то вроде рычания и протеста.

- Она потеряла слишком много крови.

Лео закрывает лицо руками.

- Она умерла.

- Нет! - кричат в трубку настолько отчетливо, что Лео чувствует всю боль в одном только слове.

- Не звони больше.

- Нет! Нет!

- Мы потеряли ее.

- Нет! Ложь! Ты лжешь!

Тело Лео покрывают мурашки. Он никогда в жизни не слышал такого отчаянного крика.

- Она погибла, парень. Придется смириться.

- Это все ты! - вопят в ответ. - Ты во всем виноват. Будь ты проклят. Убийца!

- Этот номер больше не будет работать, - холодно извещает Блекфест. - На твои звонки никто не ответит. Нам всем сейчас трудно. Придется научиться жить без нее.

Рыдания.

- Нет! Она не могла умереть.

- Мне жаль...

- Ложь чистой воды! Не верю! Нет!

Блекфест кладет трубку. Вынимает сим-карту и ломает ее пополам. Телефон бросает в мусорный бак.

- Вот и все, - хлопнув руками, подводит вывод Блекфест.

Лео становится страшно. Он отворачивается. На глазах выступают слезы. Впервые он осознает, насколько жестоким может быть человек, приютивший его, давший чистую одежду, комнату, возможность учиться в лучшей частной школе и построить счастливое будущее.

В коридорах снуют пациенты, медсестры, уборщики, врачи. Но среди этого шума Лео все еще слышит душераздирающий крик, который он никогда не сможет забыть и который всегда будет преследовать его наяву и в ночных кошмарах.