Хоть пару строчек

(Посвящается прабабушке Марии Орловой)

Вернувшись из школы, Генка сразу подбежал к столу и жадно выпил чашку парного молока. Хотелось бросить книжки и бежать на улицу…
- Гена, отнесёшь письмо на почту? – вдруг спросила мать сдержанным, привычно строгим, но любящим голосом, протягивая конверт.
Школьник одобрительно кивнул и, взяв письмо, посмотрел на имя адресата.
- Опять Володьке? – вспомнив старшего брата, уточнил он. – А можно прочитать?
- Ну, читай… - с улыбкой ответила мама, старательно замешивая тесто на пироги.
Сын оставил чашку и торопливо достал из конверта бережно свёрнутый лист бумаги. Генка был уже в шестом классе и гордился тем, что хорошо читает. Сосредоточившись, он торжественно произнёс первую строку:
- «Здраствуй дорогой Володя»!..
 Затем на секунду нахмурился, но тут же рассмеялся.
- А почему в слове «здраствуй» нет буквы «В»? Это же непроизносимая согласная! – слегка заносчиво выкрикнул сын, гордый своими познаниями. – И после этого слова нужно ставить запятую. Потому что идёт обращение!..
Посмеявшись, он с видом знатока продолжил исправлять мамины ошибки… Не заметив, как мать вдруг погрустнела, оставила тесто и задумчиво начала вытирать руки об фартук.
Это увидела старшая сестра, сидевшая возле печки и молча вплетавшая в косы верёвочки – для большей длины. Ей стало обидно за маму… Что её три месяца курсов ликбеза по сравнению с шестью годами обучения в школе?!
- Грамотеи... – негромко, но с огорчением произнесла мать. И, вздохнув, вышла из дома.
Простив сына, она пошла стричь овец, которых так любила... Особенно маленьких – белых кудрявых ягнят. Любила и корову. Гусей и кур, которых было в хозяйстве немалое количество. Любила и картошку, которую сажала на своих грядках, и пшеницу, которую косила в поле… Своих сыновей любила и дочерей. Мужа, покалеченного на войне… И, конечно, Генку с его задиристым неспокойным характером и какой-то запредельной подвижностью… Любила и всё прощала.
Глаза Вали заблестели. И верёвочки стали влажными от скатившихся слёз.
Эти карие глаза снова заблестели через много лет – от воспоминаний… Когда уже взрослый Гена присылал письма старенькой матери. И нежно просил: «Мамочка!.. Пожалуйста, напиши мне! Хоть как-нибудь… Хоть пару строчек…»