Виртуальная рыбалка

     Ни свет ни заря Вадик  вскочил с постели, как ужаленный, оттого что возле подушки трезвонил его любимый мобильный телефон. Продирая глаза, он схватил его и начал непонимающе вглядываться в дисплей. Но скоро сообразил, что в телефоне сработал будильник. Облегчённо вздохнув, он засунул телефон под подушку, плюхнулся снова в кровать, натянул до подбородка махровую простыню и почти мгновенно начал засыпать. Под подушкой снова глухо затрезвонил телефон. Вадику лень было пошевелиться, и он решил не отключать будильник — ему подумалось, что всё и так как-нибудь разрешится — само собой. И в самом деле, будильник скоро умолк, и Вадик расслабился. Но скоро телефон сработал снова. Затем это повторилось ещё раз. И Вадик разозлился. Сонливость как рукой сняло!  Зато припомнилось, что это он сам вечером включил будильник: они с другом Тимохой, его одноклассником, вчера перед всем своим пятым классом похвалялись, что пойдут с утра пораньше на рыбалку и наловят «Во-о-т  т-а-а-ких!»  гибридов и лещей, а может и сомов!

     Тимоха вчера все уши Вадику прожужжал про то, как сосед дядька Сашка поймал двух большущих сомов под обрывами, там, где река делает поворот. Вадик узнал, что самая лучшая леска французская, зелёная, потому что крепкая и незаметная в воде. Сом её не видит. Что — крючки нужны японские, двугибные, и что ловить сома надо на медведку или большого дождевого червя, а ещё лучше — на пиявку. Что касается пиявок, — при их упоминании Вадику становилось, честно говоря,  немного не по себе. До сих пор он с ними дела не имел и иметь не хотел бы.

     Все школьные перемены у них с Тимохой только и разговоров было, что о рыбалке. А ещё Тимоха  рассказывал, что читал в книжке какого-то Санеева или Сабанеева про то, какие огромные бывают сомы, почти как киты. В общем, к концу уроков друзья-мечтатели похвастались перед одноклассниками будущим богатым уловом. Так что после школы, к вечеру удочки были готовы, и будильник на мобильном телефоне включён.

     Всю ночь Вадику снилась предстоящая рыбалка. Рыба клевала, как по волшебству, одна за одной. Все рыбины были крупные и сильные. Вываживать их приходилось с трудом. Но ни одна не сорвалась с крючка, потому что крючки были те самые: японские, двугибные, а леска, конечно же, французская, зелёная. А потом появился сом, огромный, как кит. Он неторопливо плыл посередине реки и время от времени выпускал высоко вверх фонтаны воды. Река была широкая, но Вадик сумел забросить леску с жирным дождевым червяком на крючке так далеко, что сом заметил приманку и сразу же бросился на неё и заглотил. Вадик изо всех сил подсёк,  сом поймался и начал сопротивляться. Удилище изогнулось… В это самое время и сработал будильник…

     Сборы были недолгими. Рюкзак заполнился довольно быстро, в основном едой, бутылкой с любимым соком и, конечно же, не забыты были чипсы и газировка, в общем, — полный «боекомплект». Умываться Вадик не стал. А зачем? Рыбалка — не школа. Проконтролировать его было некому: родители уехали по делам ещё раньше, чем он проснулся. Так что, рыбачок собрался спокойно, без нервов, взял удочку и направился к Тимохе.

     Ещё издали Вадик попытался разглядеть, не ожидает ли его Тимоха у своего двора. Но никого не было. Только собаки за заборами были не рады раннему пешеходу и облаивали его изо всех сил. Во дворе у друга тоже не было никакого движения. Лишь дворовый пёс Дик неторопливо бродил на цепи и сердито бурчал, хотя и был близко знаком с Вадиком. Вадик несколько раз громко и протяжно прокричал: «Ти-и-м-о-о-ха!». Но сначала никто не отзывался, а потом из двери выглянула недовольная Тимохина бабушка и сердито сказала:
     — Ну чего ты раскричался в такую рань?! Спит ещё Тимоша, спит!
     — А мы с ним на рыбалку собирались, — возразил Вадик.
     — Ну какая рыбалка? Сказала же, — никуда он не пойдёт!
И дверь захлопнулась. Вадик невесело зашагал дальше один, размахивая дорогим телескопическим удилищем, как мечом, и тыча время от времени им в воображаемого компьютерного монстра. «Ну и ладно! — думал Вадик, —  Сам я ещё больше рыбы наловлю!»

     Дорога к реке была неблизкой, но азарт подгонял Вадика и заставлял торопиться. Окаменевшим великаном высилась впереди громадина элеватора. Самая высокая центральная башня — голова великана была усеяна антеннами сотовой связи, и Вадику представлялось, что этот великан — космический пришелец. Сначала Вадик долго приближался к элеватору, фантазируя на его счёт, затем поравнялся с ним и стал обходить стороной, оглядываясь, и когда, наконец, обошёл, вышел к реке.

     Река открылась взору Вадика с высокого берега во всей своей красе: ни широкая, ни узкая, гладкая, как каток, и спокойная, как многие степные реки, она, в торжественной тишине, извиваясь, огибала крутые склоны берега; и дальше причудливо петляла, местами растекаясь в низинах по прибрежным камышам, и несла свои пока ещё светлые после недавней зимы воды до самого горизонта. И где-то там, вдали, змейкой терялась в зелени зарослей камыша. И только дикие утки в плавнях громким кряканьем время от времени нарушали торжественную тишину.

     Вадик вприпрыжку понёсся вниз с кручи по накатанной автомобилями на пологом берегу вдоль русла реки дороге, туда, где дорога эта превращалась в  извивающуюся между руслом и прибрежными зарослями камыша колею, размытую недавним половодьем, а затем упиралась в поворот реки и кончалась. За этой излучиной обширные заросли камыша вплотную подступали к реке и тянулись вдоль реки метров триста, до высокого обрывистого берега, который скоро тоже заканчивался, а дальше, сколько хватало взора, реку обступало с двух сторон море камыша. В них, как рассказывали, водится так много диких кабанов, что иногда слышали их драки и видели переплывающими реку.

     Вадик обошёл небольшой островок камыша, приминая прошлогодние хрустящие жёлтые стебли и раздвигая торчащие из земли маленькими копьями новые, зелёные. Его взору открылись укромные места: небольшие поляны с густой зелёной невысокой травой на нависающем на полметра над водой берегу. Неподалёку, на одной такой поляне сидел на скамеечке какой-то долговязый дядька  в жёлто-коричневом плаще домиком и забродских сапогах. На траве перед ним лежало веером три бамбуковые удочки с заброшенной в воду белой леской и поплавками из коричневых бутылочных пробок. Под нависающим бережком, в старом садке в воде плескались несколько крупных рыбин. Вадька расположился чуть в стороне, на такой же поляночке с бархатистой травой и высоким камышом за спиной.  И, хотя солнце уже приподнялось довольно высоко над горизонтом, он неторопливо и важно отцепил японские двугибные крючки, размотал зелёную французскую леску с болтавшимся на ней ярко раскрашенным, как австралийский попугай, поплавком с длинным стабилизатором, вытащил все колена новенькой телескопической удочки и стал оценивать, как далеко он забросит свою леску, — явно подальше, чем этот долговязый дядька. Уж он покажет, какую рыбу он может поймать — побольше, чем у этого дядьки.

     Вадик полез в сумку за банкой с червями и никак не мог её нащупать. Пришлось вытаскивать из сумки газировку, чипсы, хлеб, варёные яйца, котлеты, лук и всё остальное… Банки с червями не было… Когда Вадик, наконец, понял, что банка никуда не уползла и не закатилась, а просто осталась дома, первым делом он подумал о том, чтобы попросить червей у дядьки. «Не, не даст!» — подумал он, — «На рыбалке никогда не дают!» Во всяком случае, так предупреждал Тимоха.  Тут Вадик увидел, как у дядьки поплавок на одной удочке два раза слегка подпрыгнул, как мячик, а потом  приподнялся и лёг плашмя на воду. Дядька подсёк удилищем леску и потянул её к себе. Удилище изогнулось и задрожало, а натянувшуюся,  как струна, леску стало водить из стороны в сторону. Наверное, рыбина была большой и сильной. Дядька встал со скамеечки и начал стоя вываживать рыбину. Он то опускал удилище параллельно воде, подавая леску немного вперёд, то снова приподнимал удилище вверх, подтягивая рыбу к берегу, и тогда удилище снова так сильно изгибалось, что, казалось, вот-вот сломается. Рыба спиной ходила поверху, разрезая воду, как пароход. Бурун, поднимаемый её плавником, то стремительно мчался вдоль берега, то уходил к середине реки, то снова направлялся к берегу. Было видно, какая она большая, эта рыба. Вадик как зачарованный смотрел на борьбу. И когда дядька правой рукой, опустив удилище вдоль воды, стал вести его в сторону камыша, а левой рукой поднял с земли подсачек с длинной ручкой, а затем  ловко подхватил им рыбину из воды, Вадик увидел, какой это был экземпляр:  большущий гибрид с тёмной спиной и бронзовым брюхом, очень похожий на сазана, только горбатый. «Ух ты!» — вырвалось у Вадика. А дядька посмотрел на него, снял трепыхавшуюся рыбину с крючка и тихонько засунул в садок. Та громко булькнула, и весь садок зашевелился, заходил ходуном.

     А дядька наживил червей, забросил леску в воду и снова сел на скамеечку, пристально следя за поплавками. Этого Вадик вынести не мог! Он набрался духу и попросил дядьку приглядеть за вещами. Стремглав он выскочил на чистый песчаный берег, без камыша, достал телефон, и уже скоро мчался на такси домой….

     Калитку Вадик едва ли не перепрыгнул. Он сразу же понёсся в птичий двор, где в потайном, притенённом месте оставил банку с червями, и обомлел от увиденного: пустая стеклянная банка валялась на боку, возле неё полосками лежала влажная земля, три курицы разгуливали возле банки, и одна из них, склонив голову набок с любопытством заглядывала своим круглым оранжевым глазом в пустую банку. При этом она, приоткрыв клюв, издавала громкий  хрипловатый звук — пела от удовольствия. Вадик чуть-чуть не достал её концом ботинка! Курица отскочила раньше, взмахнув крыльями и недовольно закудахтав.

     Пришлось брать лопату и идти копать новых червей, Хорошо, что в огороде была специальная компостная яма, куда закапывались опавшие осенние листья и сбрасывались некоторые пищевые отходы. То ли от того, что был так разозлён, то ли поторопился, но лопату Вадик сломал сразу. Он глубоко загнал её во влажную компостную землю и что есть мочи надавил на черенок. Черенок жалобно хрустнул и переломился, уколов острым краем Вадика в колено. Дальше копать пришлось палкой.

     Когда такси затормозило на высоком берегу у реки, и Вадик, выскочив из машины, быстро помчался к месту рыбалки, солнце было уже высоко и становилось даже жарковато.
     Подбежав к своим вещам, Вадик, даже не поблагодарил долговязого дядьку, а только посмотрел, раскрывая банку с червями, как много рыбы плескалось в садке у дядьки. Садок ходил из стороны в сторону, как облако, меняя очертания и стремясь скрыться в глубине.  А дядька, уже без плаща, в рубашке с длинными рукавами, сидел на скамеечке, надвинув на глаза от солнца козырёк старой кепки, и вглядывался в поплавки.

     Наживив пучком на крючки жирных красных извивающихся червей, Вадик как можно дальше забросил леску, обхватил двумя руками удилище и стал ждать поклёвки. Ждать пришлось недолго. Как только поплавок один раз нырнул под воду, Вадик медлить не стал: он резко дёрнул удилище, и леска натянулась, как тетива на луке, а удочка изогнулась и стала наподобие лука. Вадик стал поднимать удилище изо всех сил. Удочка вдруг резко распрямилась, а леска с поплавком и крючками вылетела из воды и улетела за спину, в камыши. Вадик, разозлившись, махнул удилищем, пытаясь выдернуть леску из камыша. Но не тут-то было: леска прочно зацепилась. Пришлось идти отцеплять, да ещё и распутывать. С этим Вадик, наконец,  кое-как справился. А вот один крючок был сломан. Когда горе-рыбак снова забросил леску в воду, поднялся лёгкий ветерок, и клёв, как назло, закончился. Поплавок игриво подпрыгивал на водной зяби, поднятой разгулявшимся ветром, который понемногу крепчал, и как будто приглашал поиграть в мяч. А камыши  неустанно шуршали и что-то насмешливо нашёптывали. Наверное, — про Вадика. От злости захотелось есть. И Вадик решил подкрепиться. По закону подлости  рыба клюнула, когда обе руки   были заняты. Когда он поднял удилище и подсёк леску, рыба уже успела отойти. Вместе с поплавком и леской из воды вылетел единственный уцелевший крючок с объеденным червяком.

     Долговязый дядька, в садке которого барахтались десятка два крупных рыбин, лещей и гибридов, пошутил:
     — А ты позвони ей или эсэмэску пошли, — попроси, чтобы клевала, когда тебе удобно!
     Вадик промолчал, а про себя раздражённо подумал:
     — Как-нибудь и без ваших советов обойдусь! — забросил леску и сердито уткнулся взглядом в поплавок. Терпения хватило ненадолго. Клёва больше не было ни у него, ни у дядьки. И взгляд Вадика очень скоро переключился на дисплей телефона. Полистав игры, он нашёл рыбалку и стал увлечённо играть. Вот тут у него был клёв, что надо! — Долговязым дядькам и не снилось!  И настроение постепенно поднялось. Эта рыбалка у него удалась!
                2010г.