Глава 42. Давление Быстрова

Теперь всякий раз, как Бескрайнов виделся с Верой, он вспоминал свою последнюю мысль о ней. И тут же перед ним возникало лицо отца Сергия. Более того, чем бы он ни занимался в течение дня — фотографировал ли, писал ли, размышлял или просто гулял, его начинал занимать все тот же вопрос: отчего так изменилась Анастасия?
Вчера днем приезжал Степан Алексеевич. Он, бабушка, Анастасия и Вероника пили чай в саду. Бескрайнов не вы-шел, сославшись на нездоровье. А сам втайне наблюдал за Анастасией. Родителей девушек не было, куда-то поехали по делам. После чая Бобров с Настей долго прохаживались по саду и о чем-то беседовали. Вернее говорил все больше он, а она, скорее, слушала, лишь изредка взглядывая на него с интересом, но тут же либо опускала голову, либо отводила взгляд в сторону. У Ивана сложилось впечатление, что Ана-стасии с одной стороны интересен Бобров и интересно то, что он говорит, а с другой что-то ее мучило, что-то невыска-занное и заставляло колебаться.

Сегодня Настя, бабушка и Бескрайнов сидели в беседке. Было пасмурно, не тепло, но и не холодно. Дождь собирал-ся, собирался, даже погромыхивало вдали, однако так и не пошел. Сидели молча, но не в тягость друг другу. Такое бы-вает, когда уже говорено-переговорено обо всем и хочется просто помолчать и подумать о своем.
Иван все размышлял о Насте и не мог прийти ни к какому заключению, но спра-шивать о чем-то у нее не хотелось.

В этот момент во двор вошел Быстров. Настя вздрогнула и первой поздоровалась с ним.

— Здравствуйте, Виктор Анатольевич!..

— Какими судьбами? Всегда вы неожиданно,— не рас-терялась бабушка.

Бескрайнов встал, но ничего не сказал и руки не подал.

— Всех приветствую! — поздоровался Быстров, только кивнув Бескрайнову, но дружелюбно глядя на него.

«Что ему нужно, зачем он пришел?.. Может, у них все же что-то с Настей?.. Почему она так смутилась при его появ-лении?..» — вопросы крутились у Ивана в голове, но ни на один он не находил ответа.

— Я не помешал? — спросил Быстров, несколько сму-щенный воцарившимся общим молчанием.

— Да, нет. Чем ты нам можешь помешать, мил человек? У тебя дело какое или так зашел? — взяла быка за рога Раиса Никифоровна.

— Да. Я бы хотел переговорить с Настенькой по нашим литературным делам.

— То есть не ты нам мешаешь, а мы тебе? — не удержа-лась от вопроса Раиса Никифоровна.

— Да, да, Виктор Анатольевич… Пойдемте ко мне,— проговорила Настя.

«Что за черт?.. Или у них на самом деле какие-то про-блемы по литературной части, или между ними что-то точно происходит…» — терялся в догадках Бескрайнов.

Настя с Быстровым ушли в дом, а бабушка с Иваном по-смотрели друг на друга.

— Ну, что задумался? Давно уже понятно, что этот тип проявляет интерес к нашей Настеньке не только как руково-дитель литобъединения… Боюсь, как бы чего не вышло…

— Да, вполне возможно… Настя как-то смутилась, чего раньше за ней не водилось…

— Да, уж…

Бескрайнов не находил себе места. Из глубин его души поднялась темная волна, заполнившая все тело. Оно стало ватным и непослушным. Ноги и руки его мелко дрожали, а в голове, напротив, появлялись, сменяя друг друга с неимо-верной скоростью, различные предположения, и все — да-леко  не  в  его  пользу.  При  этом  думать,  как он привык, и трезво оценивать ситуацию Бескрайнов не мог. Не своей по-ходкой он бродил по тропинкам сада, то сжимая, то разжи-мая кисти рук за спиной или перед собой.

Раиса Никифоровна, видя его таким и предполагая, како-во его внутренне состояние, поступила мудро, когда, не го-воря ни слова, ушла к себе.

Сколько Бескрайнов так метался, он не знал.

… А в это время в комнате у Анастасии между ней и Быстровым происходил следующий разговор.

— Настя, у нас намечается к юбилею города выпустить альманах. Мне бы очень хотелось, чтобы ты туда попала, но не просто, а чтобы это была твоя персоналия.

— Что это такое? — спросила Анастасия.

— Персоналия? Это, когда не одно-два стихотворения, а много, страниц на десять где-то с подробной биографиче-ской справкой.

— Интересно…

— Ты хочешь?

— Конечно… Но отчего мне такая честь?

— Потому, что ты мне… нравишься,— с некоторой пау-зой произнес Быстров и пододвинулся к Насте на диване.

— Я вас не совсем понимаю, Виктор Анатольевич… Что означают ваши слова?

— Настя, давай начистоту. Как поэтессе, тебе еще расти и расти. И если ты придешь в редакцию и попросишь опуб-ликовать, то твои стихи отложат, мягко говоря, на более поздний срок… Ну, может быть, опубликуют одно стихо-творение,— добавил он, обратив внимание на ее реакцию.

— Я понимаю… Мне еще много нужно работать.

— Настя!.. Работать над собой можно всю жизнь. Но я могу тебе помочь.— Быстров ближе пододвинулся к ней, на лице его блуждала слащавая улыбка, а взгляд маслянистых глаз медленно перетекал с одной черты ее лица на другую.

— Конечно, я буду рада любой помощи…

— Можно опубликовать персоналию в областном лите-ратурном журнале. Это страниц десять — пятнадцать сти-хов. Можно найти спонсора и выпустить отдельный сбор-ник. И композиторы могут написать музыку к стихам, кото-рые подходят для песенного творчества. Да и выдвижение в члены Союза писателей не за горами… Все можно, Настень-ка…— Быстров еще ближе пододвинулся к ней. Настя ощу-щала его сбивчивое и частое, не очень свежее дыхание, ви-дела струящийся по пористой коже пот, готовые, казалось бы, съесть глаза. Ей стало не по себе, и она чуть отодвину-лась.

— Виктор Анатольевич, я благодарна вам за все заман-чивые предложения, но я, право, не заслуживаю еще этого.

— Заслуживать, Настя, можно очень долго. А, имея под-держку и рекомендации, можно гораздо…— При этом слове он сглотнул, сделал паузу и, многозначительно посмотрев на нее, продолжил: — гораздо быстрее добиться желаемого. Ты ведь хочешь всего этого, о чем я говорил?

— Кто же не хочет? Я говорю только, что мне еще рано, нужно еще много работать над стихами…

— Настя! Я знаю тебя как умную и сообразительную де-вушку! — воскликнул Быстров, начиная терять терпение.

При этом он положил руку на ее руку, лежавшую на ко-лене, и стал мягко, но настойчиво сжимать. Настя тоже мяг-ко пыталась высвободить руку, но тот сжимал еще сильнее.

— Виктор Анатольевич, ваши предложения очень серь-езны и я должна подумать… Дайте мне время, прошу вас.— Она умоляюще посмотрела на него.

Быстров еще некоторое время подержал ее руку, затем с видимым сожалением отпустил и сказал:

— Хорошо, Настя, я подожду. Подумай хорошенько, а я через парочку дней забегу. Надеюсь, что мы обо всем дого-воримся.— Он мягко, но в то же время каким-то настойчивым и вязким взглядом посмотрел на нее.

— Я подумаю…

Быстров встал и, продолжая смотреть на Настю, спиной попятился к двери. Когда он уже был возле нее и повернул-ся, чтобы выйти, дверь открылась и на пороге выросла мощ-ная фигура Раисы Никифоровны. Они столкнулись и от неожиданности отпрянули друг от друга.

© Шафран Яков Наумович, 2020