Свадьба

    Зима, устав бродить по дворам, села на пенёк  и вытянув из неба звёздную нить, стала вязать лёгкие невесомые сны, которые разносил ветер по тёмным домам. Обломок мёрзлой луны повис над забелённой сопкой, серебря макушки старых  промёрзших елей. Мне не спалось. Я вставал, ходил по комнате, считая шаги, подходил к окну, рассматривая на стекле витиеватый морозный узор, потом снова ложился и, прикрыв глаза, зачем-то звал прошлое. Оно приходило ко мне, тополиной вьюгой прижималось к душе и глядело на меня серыми глазами, с золотыми искорками июньского солнца. В платье цвета зари на тонких бретельках, прикрывающим нежный шёлк кожи, оно целовало моё трепетное сердце и исчезало в тумане, оставив тоску.
Моя любимая не заглянет в окна души моей, не зайдёт, и не зажжёт в ней свет, лишь её лёгкая тень в розовом платье в белых  босоножках будет в ней танцевать вечный танец любви, отстукивая каблучками печаль. У Людмилы завтра свадьба, она выходит замуж. Я был уверен, что любить её так, как люблю её я, никто не может. Я ворочался, никак не мог уснуть.
Время ползло в темноту. Долгая зимняя ночь навалилась на меня чёрной стеной, желая раздавить  своей тяжестью, она измучила меня бессонницей, мешая свет и темень, с начавшим мелено падать белым снегом, из-под которого  наконец-то выползло утро. Вдруг зазвонил телефон. Я поднял трубку.
- Кому я нужен в такую рань?- недовольно  спросил я.
- Володька, у тебя машина на ходу?- услышал я голос Петра.
- Да, вроде, а что?
- Ну, ты знаешь, у Игоря свадьба, я обещал их отвезти в загс, а у меня машина забарахлила, в ремонт тащить надо. Одна надежда на тебя.  Я прибегу, заедем за женихом и невестой, а народ нас у загса будет ждать
- Ладно, чего не сделаешь для друга,- сказал я.
- Часов в одиннадцать девчонки придут машину украшать, так что будь готов.
- Всегда готов!- бодро ответил я, и пьяняще весёлая тревога покатилась как драже,  по моей измученной душе падая в серебристые, начинающие медленно редеть, сумерки.
Какая-то лёгкость овладела мной. Сердце начало учащённо биться в ожидании какого-то сумасшедшего чуда. Время потекло быстрее, поглощая минуты. Утро вытолкнуло солнце в серебристый туман снега, свет потёк с высоты, освещая оцепеневшие от холода улицы.
          Я вышел, подогнал свою беленькую «японку» к дому и стал ждать. Совсем скоро шумной гурьбой пришли девчонки, возбуждённые, улыбчивые, они принялись украшать машину разноцветными лентами и шарами, на капот прикрепили куклу в белом платье и фате.
- Повезло Людмиле, такого жениха отхватила! Не пьёт, с образованием, да и работа у него хорошая, дом со всеми удобствами,- сказала, не скрывая зависти, Наташка.
- Ты б имела такого дядьку, и ты бы работала заместителем начальника, а может и начальником участка,- сказала Вера.
- Бог не дал дядьки, да и способностей особых то же не дал. Чего уж тут говорить,- пробурчала с горечью Наташка.
Как из-под земли появился Пётр.
- Что девчонки, не замёрзли? А давайте за молодых по маленькой!
Он достал из внутреннего кармана стопку и бутылку «Беленькой», налил пол стопки и предложил сначала Ольге, та выпила, поморщилась и передала стопку Катерине, та тоже выпила и спросила, щуря чёрные раскосые глаза:
- А где закуска? Хоть бы колбаски кусочек на всех.
- Да, вот что-то забыл,- оправдывался Пётр.
Обойдя всех, стопка благополучно вернулась в карман Петра. - Хочешь, немножко, для согрева?- спросил он меня.
- Мне нельзя, я за рулём,- ответил я.
Он допил бутылку водки, вытер рот ладошкой, и сказал:
- Спасибо девочки, мы сейчас поедем за молодыми и ждём всех у загса.
Девчонки пошли, весело галдя и что-то обсуждая.
- А что, Игорёк машину ещё не пригнал?- спросил я Петра, садясь за руль.
- Да нет, на следующей неделе собираются с дядькой. Два внедорожника сразу пригонят, один ему, один  дядьке.
Пётр сел в машину и мы тронулись. Я остановил машину у дома Игоря. Игорёк, не торопясь, сел в машину в шикарном сером костюме, белоснежной рубашке, сером галстуке в белую полоску улыбающийся, довольный и пахнущий дорогим одеколоном.
- Поехали,- сказал он, и мы поехали, давя под колёсами падающий снег, минуты, летящие с высоты в бездну прошлого.
Мы остановились у дома Людмилы. Она вышла в белом облаке платья, Короткая фата белой дымкой прикрывала голову. Её глаза светились счастьем. Из дома выскочила её младшая сестра Александра. Она подала невесте букет цветов накинула ей на плечи шубку и та, кокетливо поднимая длинное платье, села в машину рядом с женихом. Он, взяв её за руку, поцеловал. Машина тронулась с места.
- Притормози у магазина. Я быстро сбегаю за сигаретами. Не заметил, как кончились,- попросил Пётр.
Я подъехал к магазину и остановился.
- Давай и я с тобой, вы нас тут подождите, мы на секундочку.
Игорёк с Петром вышли из машины и быстро направились к магазину. Как только двери магазина захлопнулись, я тронулся с места.
- Что ты делаешь! Останови машину, слышишь, останови!- закричала Людмила.
Отчаяние заполнило её глаза. Я молча нажал на газ, и мы помчались по дороге за посёлок, сквозь дым летящего снега. Я спиной чувствовал тепло её тела. Волнение охватило меня. В кулаке снега я хотел разглядеть солнце, но не мог.
- Ты что молчишь?- спросила она.
- Слова, что песок, что из него не слепишь, всё рассыплется немного погодя  иль сразу, волна времени смоет их в море забвения. Я хочу быть с тобой, любить тебя, быть твоей опорой. Ты согласна?
В ответ она лишь улыбнулась, затем стерев с лица улыбку как-то грустно сказала:
- Ты хороший парень, и найдёшь ещё своё счастье. Всё проходит.  Давай вернёмся.
- Ты не будешь с ним счастлива, хотя может быть и будешь, если счастье деньгами мерить,- сказал я.
Людмила холодно посмотрела на меня, и я провалился в  безмерную темноту её глаз.
- В нищете счастья мало, и что зазорного иметь достаток. Если ты любишь меня, ты не сделаешь меня несчастной! Умоляю, давай вернёмся!
- Хорошо,- сухо сказал я и, проглотив обиду как протухшее мясо, повернул назад.
Игорь и Пётр, стояли на улице злые и замёрзшие.
- Ещё не поженились, а ты уже с чужими мужиками катаешься. Что ты меня позоришь перед народом!- зарычал Игорёк, открыв дверцу автомобиля. Злость плескалась в его глазах.
- Попросила съездить по своим бабьим делам. Что, нельзя?- тихо сказала Людмила, опустив глаза.
- Врёшь и не краснеешь. А знаешь, я не собираюсь жениться на подержанной бабе. Зачем мне такая нужна? Как тебе она? Понравилась?- спросил он, обращаясь ко мне.
Я вышел из машины и наотмашь врезал ему по лицу.
- Ты что, Игорёк! Как можно будущую свою жену подозревать чёрт знает в чём! Дурак ты. Такую женщину обидел!- выпалил я.
- Значит всё-таки понравилась!- заорал Игорёк.- Да идите вы все!
Он с силой захлопнул дверцу машины, и пошёл прочь. Пётр, удивлённо глядя на него, только развёл руками.
- Какая муха его укусила?- проронил он и поплёлся вслед за ним.   
Я сел в машину. Людмила рыдала, закрыв ладонями лицо.
- Зачем он со мной так!- выплеснулось из её души.
- Прости меня! Это я виноват. Хочешь мы догоним его и я ему всё объясню?- виновато предложил я.
- Не надо. Туман рассеялся. Жаль, разговоров будет! Но лучше пусть вот так сразу, чем потом. Обижать будет своей ревностью, и ревновать к каждому столбу. Вон мамуля моя сколько натерпелась. Отец ревновал, обливал её последними словами как помоями, а потом и руки стал распускать и выпивать. Так и разошлись. Думает, что я к нему на поклон приду? Я перед ним ни в чём не виновата, и просить прощение не собираюсь, а его не прощу если вернётся. С тобой я не поеду. До дома я и пешком дойду,- сказала она, и смахнув последние горькие слёзы, вышла из машины, выпрямилась как струна, кинула букет в снег, и пошла.
Я медленно ехал за ней, и поймав её бабочку печали, пригрел на груди.
Людмила с Игорем так и не помирились. Мне пришлось ещё долго добиваться её руки. Когда мы поженились я был счастлив, а когда она родила мне сына был счастлив вдвойне.