Прощай, свободная стихия! А. С. Пушкин

«Температура воды в Средиземном море 21 градус» прочитал в новостях. Холодно. Это, конечно, еще не температура замерзания воды, но это уже температура замерзания меня. Причем, если температура замерзания воды довольно стабильна, то температура замерзания меня с возрастом повышается.
Отлично помню, как в бесшабашном детстве я рвался купаться как только температура воды достигала 17 – 18 градусов. Мы с приятелями бегали купаться в пруду перед бывшим особняком Нобеля. Пруд, носивший странное название Бассейка, был очень грязный. А еще нас постоянно гонял сторож. Что он там сторожил кроме своей мизерной зарплаты, никто объяснить не мог. Мы, конечно, пытались купаться в Неве, но это было опасно из-за быстрого течения и набережных, а ехать на Петропавловку не хотелось, далеко. Иногда ездили на электричке к морю, но Финский залив такой мелкий. Иногда надо было пройти метров 300-400, чтобы поплавать.
В нескольких остановках от дома, на Литовской, начали строить бассейн. Я терпеливо ждал и систематически ездил на трамвае, чтобы проверить как идет строительство и не пропустить запись в секцию. Через два года забор убрали, а на дверях бассейна появилось объявление о наборе в секцию плаванья. Пропускали в бассейн только после предъявления плавок, полотенца, мочалки и мыла. Я ожесточенно намыливался и тер себя мочалкой в душе и после первой же проверки на чистоту был допущен в зал бассейна. Бассейн был огромен, он гудел и пахнул хлоркой, как школьный туалет. Желающих набралось человек 40, может и больше. Прозвучал свисток, мы попрыгали в бассейн и начали плавать. Многих довольно быстро отправили домой, а человек десять выстроили вдоль кромки бассейна. Два дюжих мужика со свистками на бычьих шеях пошли вдоль шеренги. Подойдя ко мне, один сказал:
- Этот может барахтаться, но ноги коротковаты.
- Короткие ноги, это у них национальное, – поддержал второй, – но у него еще и руки подкачали.
Я шел домой и плакал. Меня как-то утешало лишь то, что меня не взяли не потому, что не умею плавать, а потому, что дефектный от рождения, а еще я гордился, что все-таки уже плавал в настоящем бассейне.
Черное море отрывало огромные возможности для плаванья. Длинные заплывы были моим «коньком». С приятелем мы плавали из Сочи в Мацесту. На спор я плавал до буйка, но не того, который ограничивает зону плаванья, а который был еле виден вдали. Мой план включал отдых возле буйка. Но буек оказался грязной цистерной. Вокруг плавали мазутные пятна и приблизиться, подержаться и отдохнуть не было никакой возможности. Я расстроился и очень долго плыл обратно, меня сильно отнесло течением.
Однажды в Гаграх мы плавали с мои братом в жуткий шторм. Оказалось, что это была очень дурная затея. Мой брат меня просто спас. Хорошо, когда есть такой брат.
Мы много купались в Средиземном море. В один из прекрасных, солнечных дней, большой компанией отправились на море. Народу на пляже было много, но место для нас нашлось в тени будки спасателя. Море было спокойное и чистое. Все купались кроме Гриши.
- Гриша, пошли купаться, - позвал я.
- Нет, – парировал Гриша – никогда, я боюсь воды. Она меня поджидает, чтобы погубить.
Гриша мне поведал свою историю.
- Я служил во флоте, – начал он, – был шторм и меня смыло с палубы в море. Долго болтался на волнах в спасательном жилете и меня спасли. Так что отстань, боюсь. Море не для меня, - завершил Гриша свой рассказ.
Я сочувствовал Грише, но не мог согласиться, что давнишние события лишают его удовольствия поплавать в таком замечательном море.
- Пошли, – начал я уговаривать Гришу примерно, как ксёндзы уговаривали Козлевича, – хочешь, я попрошу спасательный жилет у спасателей?
- Нет, – сказал Гриша – спасательный жилет навивает воспоминания.
- Ну, тогда давай возьмём надувной круг, - не унимался я.
- Ты знаешь, круг пожалуй подойдет, - вдруг согласился Гриша.
Я напялил на него надувной круг, ну как смог, и мы пошли…
Когда вода добралась до колен, Гриша остановился:
- Опасно, могу утонуть, - заныл он.
- Гриша, ну как ты можешь здесь утонуть? Идем дальше. Ну круг то ты должен намочить, - возмутился я.
Мы продолжили углубляться. Когда нижняя часть круга оказалась в воде, Гриша остановился и произнес:
- Какие-то рыбы кусают за ноги. Может ядовитые?
Гриша наклонился и попытался рассмотреть морских гадов, посягнувших на его плоть. И тут произошло то, чего никто не мог предположить. Гриша сначала лег на воду, а потом перевернулся головой вниз. Видимо надувной круг был надет ниже центра тяжести Гриши. Гриша дрыгал ногами как будто репетировал новую фигуру для выступления на соревнованиях по синхронному плаванью. Народ на берегу аплодировал и складывался от хохота, спасатель пытался что-то прокричать в микрофон, но из динамиков вылетал только гомерический хохот.
Я перевернул Гришу и вытолкал из воды. Поскольку смеяться было нехорошо, я пытался выразить сострадание, но тело продолжало вздрагивать от хохота.
Гриша вышел на берег и стянул надувной круг вместе с плавками, чем вызвал очередную бурную реакцию восторженных зрителей.
Но Гришу это не смутило. Он натянул плавки почему-то вместе с кругом, простер руки в сторону моря и произнес:
Прощай, свободная стихия!
В последний раз передо мной
Ты катишь волны голубые
Но в море больше ни ногой.
Предвкушая бурную реакцию аудитории, Гриша повернулся к морю спиной и отвесил низкий поклон благодарным зрителям. При этом подсохшая резина надувного круга скрипнула и получился громкий, неприличный звук, так что все поняли, что Гриша, таким образом, хотел публично выразить свое презрение коварному водоему.
- Все, Гриша, – сказал я, – никаких жидкостей снаружи. Можно только внутрь. Пойдем выпьем. У нас еще есть.
- Если бы мы знали, – продолжал я, – что дело дойдет до настоящего триумфа, мы бы заготовили целый ящик напитков.
Гриша кивнул.
- Пойдем, – сказал он, - У меня и тост есть за тебя, за спасителя.