Пассажирка

   В тот рейс ,год-то 85-86, на судне в службах механических и штурманских оказались почти одни «Саши». Второй ,третий и четвертый штурманы-Саши. Второй, третий механики (собственно ваш покорный слуга) тоже Саша. Только четвертый был вроде Андрей.



В кают-компании у «номерных»,т.е. кроме старпома и стармеха, был свой стол. Согласно порядку, установленному старпомом, это он отвечает за кают-компанию( за порядок в столовой команды отвечает боцман), мы и сидели друг напротив друга согласно номерам. Второй механик напротив второго штурмана, третий напротив третьего, четвертый напротив четвертого.



   Во время стоянки на судно прибыла пассажирка с сыном, следовала она к мужу. Шли мы тогда в одну из Латиноамериканских стран, куда именно, уже и не вспомнить. Муж ее был родом оттуда, отучился у нас и был военным. Пассажирка была симпатичной девахой ,лет так не более 24-25. Белокурая белоруска с хорошей фигуркой. Сыну было лет пять, был таким же, как и мама, белокурым. Шепелявил слегка, по молодости лет. Звали его Мишей. Поселили их в лазарете, в кают компании усадили за наш стол. Маму с одного торца, а сына-с другого.



    Вышли в рейс. Ну как такой красавице не остаться без внимания экипажа? Народ в экипаже был молодой и начал оказывать знаки внимания. Гормоны то играют. Но предпочтение отдала третьему штурману Саше.
   После вахты третьего, а она с 8 утра до 12 и с 20 до 24 часов, можно было наблюдать картину . Сашин вахтенный матрос, они дружны были, гуляет с сыном по судну. Маму и третьего штурмана не видно. Все понятно без слов, но желающих добиться расположения пассажирки не убавлялось. Особенно в дни выдачи тропического вина, а оно выдавалось два раза в неделю. Бутылка на одно лицо в среду и субботу.



   Как-то после очередной выдачи во время стоянки в одном из портов, за столом собрались все. Старшие офицеры уже покушать изволили и ушли править кто службу, а кто «адмиральский» час. Это час, когда все отдыхают (кроме службы вахтенной), он везде с 12 до 13 часов.



   Сидим значит, пищу принимаем, и разговоры вольные ведем. Разговор как-то перетек к сыну Мише. «Ну, как тебе здесь? Не укачиваешься, не скучно?» 
   Тут сынишка и выдает. «Есть тут три Шаши(Саши). Шаша, который маме нравится, Шаша, которому мама нравится и Шаша опашный!»



   Штурманы утыкают лица в тарелки, механики начинают ржать, как лошади, а мама совершенно спокойным голосом упрекает сына: « Миша, ну зачем ты меня сдал?»
    Всем и так понятно «ху из кто». Который маме нравится-третий штурман, которому мама нравится-четвертый. У него аж руки дрожали,когда с пассажиркой рядом оказывался. Попыток добиться ее не оставлял. Ну, а «опашный»,соответственно, второй помоха. Тот, как-то перебрав, ломился в дверь лазарета, громко плотской и быстрой любви требуя.



Теперь нет-нет,при встрече со штурманами, механики не забывали спросить: « Ну с тем, кто маме нравится понятно. А кто из вас «опашный»?» Под этот вопрос я как-то не допив тропического, выжал пузырь представительской водки у второго штурмана. Спиртное у вторых помощников (они же грузовые помощники), всегда есть для улаживания неурядиц при сдаче груза со стивидорами и грузчиками.



   После заходов в кучу портов, месяца через полтора, прибыли в порт пассажирки. Она отзвонилась мужу о своем прибытии. А того нет и день, и второй, и третий…
   Наконец прибыл он. Черный сам, как головешка, в форме, на стволе и на военном джипе с парой солдат сопровождения. И прибыл в самый тот момент, когда Сашин вахтенный Мишу выгуливал, пока «Шаша, который маме нравится» с пассажиркой прощался последним актом любви.


 Начался шухер. Мужа на борт вахтенный матрос пустил, а в надстройку не пускает. Сашин вахтенный оставил Мишу с папой, а сам ломанулся в лазарет.
«Женщины. Имя вам-коварство», так вроде кто-то из древних сказал.



  Пассажирка вылетела еще  встрепанная и красная как рак. «Лучшее средство защиты-нападение». С громкими упреками она сразу накинулась на мужа. «Я тут который день тебя жду! Извелась вся, вдруг что с тобой, а тебя все нет!» Ну и т.д и т.п. Наблюдавшие картину, отвернув лица, улыбались.
    Команда, видевшая мужа пассажирки, задавалась вопросом почему же сынка белокожий такой? Вскоре пришли к общему выводу : « А папа твой Советский был матрос!»