Шоколадка

В канцелярии сидели две женщины: одна постарше, предпенсионного возраста, другая помоложе, на вид лет тридцати. Но в наши дни все еще принято таких называть «девушками». На Георгия обе отреагировали вяло. Когда он протянул старшей свои документы, та кивнула в сторону коллеги:
- Наташе отдайте.
И тут же быстро проговорила:
- Наташ, оформи командированного.

У Наташи было скучающее лицо, ей явно не хотелось никого и ничего оформлять. Тем более под самый конец рабочего дня. Обручального кольца на Наташиной руке не наблюдалось, и Георгий подумал: возможно, у девушки на вечер назначено свидание, и мысли ее витают где-то далеко от рабочих обязанностей. Но делать было нечего. Она обреченно зашелестела бумагами.
Через четверть часа ему вручили готовые документы, но при этом оказалось, что нужно еще зайти в отдел кадров к некоей Валентине, чтобы та распечатала направление в общежитие – так, мол, у них в институте заведено, что этим занимается отдел кадров.

Георгию назвали номер комнаты – идти надо было на третий этаж.
Когда он уже выходил, Светлана Петровна – так звали старшую сотрудницу канцелярии – вдруг сказала в спину:
- Только вы уж не забудьте Вале шоколадку подарить. Она их любит. У нас на первом этаже в ларьке продаются.

Выйдя в коридор, Георгий почувствовал досаду и какую-то неловкость. Он подумал, что, может быть, Светлана Петровна намекала на то, что он явился в канцелярию с пустыми руками, а мог бы принести тортик или даже цветы. «И это за пятнадцать минут работы, за которую они зарплату получают!»

Георгий не относился к тем людям, которые за каждую  оказанную им услугу суют деньги или подарки, пусть даже символические. Не то чтобы он был жадным, а ему это просто в голову не приходило. К счастью, он редко имел дело с врачами или мелкими чиновниками, которых принято было традиционно «благодарить». И слова о шоколадке застали его врасплох.

Канцелярия находилась на втором этаже. Спуститься на первый было не сложно, но потом пришлось бы опять подниматься, да еще на третий. Лифта в здании не было, а Георгий в свои сорок с небольшим уже страдал одышкой. В общем, перспектива спускаться за шоколадкой его не прельщала. «Может, потом как-нибудь?» - подумал он.

Валентина сидела в комнате отдела кадров в гордом одиночестве. Когда Георгий увидел ее, у него возникло какое-то странное чувство. Как будто была во всей этой ситуации некая неправильность. Ну никак не вписывалась Валентина в здешние интерьеры! Длинные темные волосы, забранные на затылке в хвост, жгучие черные глаза, тонкое бледное лицо с ярко-красной помадой на губах… На ней были коричневая блузка и серая юбка, но и они смотрелись в здешней обстановке какими-то инородными. «Ей бы гадалкой работать, а не в отделе кадров сидеть», - промелькнула мысль. Хотя какая разница, где человек работает, одернул он себя. Здесь зато уважаемая должность, стабильный оклад… Он попытался навскидку определить возраст Валентины, но не смог. Лицо гладкое, без единой морщины. Но глаза… Может, тридцать, а может, все пятьдесят. Но скорее всего – где-нибудь сорок с хвостиком, как и ему. Обручальное кольцо присутствовало – заметное, из массивного золота, но на левой руке. Значит, либо разведена, либо вдова.
Женщина была немногословна, сразу же забрала у Георгия документы, в том числе и выданные канцеляристками, и стала что-то деловито набирать на клавиатуре. Конечно, у нее в компьютере были готовые бланки, поэтому на все про все ушло минут пять, не больше.

Дождавшись, когда из принтера выскочил лист бумаги, и поставив подпись, Валентина протянула его Георгию.
- Улица Шестакова, дом три, это соседняя. Направление отдадите коменданту, ее зовут Софья Павловна, и она вас поселит.
- Это все? – поинтересовался Георгий.
- Все, - ответила женщина и вдруг посмотрела на него. В ее глазах стоял не то вопрос, не то ожидание. Мужчине стало отчего-то не по себе, хотя ситуация была совершенно очевидной. «Избаловали ее тут шоколадками, вот и ждет!»
Георгий поспешил отвернуться. Когда он закрывал за собой дверь, ему послышался какой-то тихий смешок – не то злорадный, не то разочарованный. Он понял, что к Валентине больше не вернется, хотя поначалу была мысль как-нибудь все же занести «обещанную» шоколадку. Просто эта женщина его пугала. Рядом с ней было некомфортно находиться, хотя он не смог бы внятно объяснить своих ощущений.

+ + +

Общежитие оказалось обшарпанным двухэтажным зданием, построенным, скорее всего, где-то в середине прошлого века, и явно давно не знавшим ремонта. Строгая бабка на проходной потребовала показать пропуск, а увидев направление, стала звонить по местному телефону. Через пару минут показалась женщина лет шестидесяти, явно молодящаяся, с аккуратной прической и в хорошем костюме, при косметике и золотых украшениях. Просмотрев поданную ей бумагу с направлением, она спросила:
- Вы у Валентины были?
Вопрос показался Георгию странным. Конечно, а у кого еще!
- Да, она мне это и выписала, - пояснил он.
- Вижу. А передать она не просила, что от нее?
Он еще более удивился. Зачем передавать, если ясно, что направила его сюда именно Валентина?!
- Нет, не просила.

Софья Павловна посмотрела на него как будто с сожалением. Но больше ничего по этому поводу не сказала. Только:
- Идите за мной. Покажу вам комнату.
Комната оказалась такая же обшарпанная, хоть и относительно чистая. Удобства, естественно, на этаже. Георгия обрадовало, что он будет жить один: чаще всего его селили с другими командированными, и соседи далеко не всегда оказывались приятными людьми. Или же требовали доплаты за отдельный «номер». Здесь ничего подобного не случилось, хотя в комнате стояли две кровати. То есть теоретически подселить кого-то могли. Но он надеялся, что за трое суток, что предстоит ему тут провести, этого не произойдет.

Софья Павловна показала, где что находится, выдала свежее белье, полотенце, пожелала удачного дня и вышла.

Георгий принялся распаковывать вещи. Комендантша ничего не сказала про кипятильник, так что в случае чего можно оправдаться тем, что его не предупредили. Ну посмотрим. Не ходить же каждый раз за чаем в кафе или столовую! Да и где еще его искать, то кафе…

Впрочем, насчет заведений общепита следовало узнать. Интернет в недорогом смартфоне ловил плохо, и Георгий решил спуститься вниз, выяснить, где ближайшая точка питания. У будки Софья Павловна о чем-то негромко переговаривалась с давешней вахтершей, и Георгию послышалось, что старуха говорит комендантше: «Шоколадку не принес? Быть беде!» Но он тут же убедил себя, что ему показалось. Какая шоколадка? Бред!

Он подошел к женщинам и спросил насчет того, где поблизости можно столоваться. Обе в один голос посоветовали ходить в институтский буфет - мол, кормят там вкусно и недорого, хоть и ассортимент простой – супы, котлеты да пирожки. Но Георгий к пищевым изыскам был не приучен, да и денег в обрез, так что институтская столовка его вполне устраивала. Правда, работает она только до семи вечера, добавила Софья Павловна. Если после этого времени есть захочется, то через две улицы на площади Ленина (в провинциальных городах непременно таковая имеется, и название упорно не меняют) есть ресторан. Там дороже, но все-таки не как в Москве. Тем самым Софья Павловна, видимо, хотела намекнуть, что она не лаптем щи хлебает, вон даже в столице бывала и знает, каковы там цены… Георгий про себя усмехнулся, вслух же поблагодарил и откланялся, не забыв попросить у комендантши номер мобильного, чтобы быть на связи, если что.

В общаге было тихо. Ранее Софья Павловна сказала Георгию, что здесь живут в основном приезжие сотрудники, командированные, аспиранты да практиканты. А их немного. Кто хочет устроиться с комфортом, в основном снимают жилье, в их городе цены божеские, тем более если не за квартиру, а за комнату. Так что надежда не заполучить соседа в итоге окрепла.

Усталость брала свое. Георгий поужинал чаем с припасенными еще с поезда бутербродами и с удовольствием растянулся на кровати. Все основные дела, слава Богу, завтра!

Приснился ему кошмар. Будто он заходит в отдел кадров к Валентине, но за столом сидит не она, а черная ворона, только гигантских размеров, и каркает. Но каким-то образом он понимает, что это и есть Валентина, и что она требует свою шоколадку. А потом… вдруг раздался удар, и на голову Георгию что-то посыпалось. Все разом исчезло: и отдел кадров, и ворона… Он осознал, что уже не спит, но кошмар продолжался: вся кровать была усыпана кусками штукатурки, а в потолке зияла существенная дыра…

Пришлось будить звонком Софью Павловну. Она сказала, что живет совсем неподалеку и сейчас придет. Пока ее не было, Георгий успел одеться и кое-как прибраться в заваленной штукатуркой комнате, но последнее ему не слишком удалось. Когда явилась Софья Павловна, минут двадцать ушло на всякие кудахтанья и причитанья по поводу того, что здание аварийное, а у института нет бюджета на ремонт. И в ближайшее время точно не будет. Затем Георгию было предложено переселиться в другую комнату.

- Только вы там будете с соседом, - предупредила комендантша. – Без подселения у нас больше нет.

Почему-то Георгию показалось, что она лжет. И еще его не оставляла абсурдная мысль, что вся ситуация с потолком была кем-то подстроена специально. Но кем? Не Софьей Павловной же! И тем более не Валентиной! Хотя…

Углубиться в эти мысли Георгию не дали, так как ему пришлось собирать свои вещи и заниматься вопросами переселения. Новая комната находилась на другом этаже, и им пришлось долго стучаться в дверь, прежде чем ее открыл заспанный черноволосый молодой человек. Как оказалось, его звали Заза, и он был явно кавказских кровей. Как выяснил позднее Георгий, Заза числился в аспирантуре, но на деле не писал диссертацию, а занимался каким-то мелким бизнесом. Почему он не мог снять себе нормальное жилье, а довольствовался койкой в общаге, Георгий выяснять не стал. Но довольно быстро понял, что с Зазой будут проблемы. С утра тот принялся громко вести телефонные переговоры на гортанном наречии с кем-то из соотечественников. Через какое-то время послышался стук в дверь, ввалились двое кавказцев – может, тоже аспирантов, но явно здешних завсегдатаев, и все трое так же громогласно принялись обсуждать какие-то свои дела. На Георгия никто внимания не обращал, и он поспешил ретироваться в душевую, потом как можно быстрее оделся – и рванул в институт.

Там он был представлен заместителю директора, заверившему, что к завтрашнему дню в секретариате подготовят весь пакет документов, так необходимый Георгиеву начальству. Тот так и не понял, почему нельзя было выслать эти бумаги почтой или передать с курьером и что в них было такого ценного, что за ними послали специального сотрудника. Но руководству виднее.

Георгий решил, что как только бумаги окажутся у него на руках, он сразу уедет. Что ему тут торчать!

Возвращаться в общагу к Зазе не хотелось. Георгий направился было в буфет, но тот почему-то оказался закрыт. Проходившая мимо сотрудница пояснила, что буфетчица заболела, а ее сменщица в отпуске. Пришлось идти в указанный ранее ресторан со странным названием «Маячок». Ресторанчик больше смахивал на кафе среднего пошиба, и вряд ли туда заглядывал кто-нибудь из местной элиты. Но было чисто, и цены оказались действительно не московскими.

Георгий сел за дальний столик и заказал зеленый борщ, солянку и стакан компота. Ожидая, пока принесут заказ, он осматривался по сторонам. Народу в зале оказалось маловато: похоже, здесь не принято было обедать вне дома или служебного буфета, да и откуда у большинства провинциалов деньги на ресторан?
Внезапно он обратил внимание на женщину, сидевшую за столиком в другой стороне зала. Входя, Георгий ее просто не заметил. А сейчас разглядел. Это была Валентина! Вместо вчерашних юбки и блузки на ней красовалась какая-то черная хламида. Волосы были распущены по плечам. Сейчас она еще больше напоминала какую-нибудь гадалку, а то и колдунью…

«Что за наваждение!» - подумал Георгий. Ну, зашла завкадрами пообедать, буфет-то закрыт, и живет она, видимо, не так близко, чтобы обедать дома… Правда, он не заметил, чтобы Валентина что-то ела, перед ней стоял бокал с каким-то напитком, который она тянула через соломинку.

На секунду захотелось подойти и заговорить с ней. Но что он ей скажет? Георгий был женат и не испытывал особой потребности общаться с посторонними женщинами. Хотя Валентина его как женщина и не волновала. Тут было что-то другое, но он никак не мог сформулировать, что именно. Пожалуй, это был страх. Смешанный с любопытством, что ли. Умом он понимал, что история с шоколадкой – полный бред, что обрушившийся потолок и подселение в комнату к Зазе – просто результат несчастливого стечения обстоятельств. А давешний сон – ну стресс с ним приключился! Задела его чем-то Валентина. Странная женщина, новое, незнакомое место…

Тем временем Валентина допила свой коктейль или что она там пила, расплатилась и ушла из ресторана. Георгию показалось, что она нарочно прошла мимо него, хотя можно было свернуть и в другой проход. Его даже обдало ветерком от ее хламиды. Пройдя немного подальше, Валентина вдруг обернулась и посмотрела, как ему показалось, прямо на него. Она улыбалась. Только это походило не на улыбку, а скорее на оскал. «У меня глюки?»

Пока Георгий приходил в себя, женщина уже исчезла. Ему принесли заказ, он машинально, без всякого аппетита, съел все, что было в тарелках, и полез за бумажником. Того не было.

Георгий обшарил все карманы и сумку. Ему казалось, что это какое-то недоразумение, и бумажник вот-вот найдется. Но нет… В растерянности Георгий смотрел на приближавшегося со счетом официанта.

- Я, кажется, забыл свой бумажник, - пробормотал мужчина.

Следовало отдать должное выдержке официанта. Тот не стал звать администратора, устраивать скандал: мол, нет денег – не ходи по ресторанам, не стал вызывать полицию, а спокойно предложил два варианта. Первый – Георгий оставляет в залог паспорт и отправляется за деньгами. Второй – он звонит кому-то из знакомых, и те привозят деньги. Идея со звонком по понятным причинам отпадала, а паспорт оказался с собой, во внутреннем кармане, где предполагалось находиться и бумажнику.

По пути в общагу Георгий пытался вспомнить, где он мог посеять бумажник. То ли впрямь забыл, то ли потерял, то ли украли… Кажется, утром он брал его с собой. Или нет?

- Это нэ твой бумажник? – такими словами встретил его Заза, едва Георгий переступил порог их общей комнаты. – На полу валялся, я подобрал…

Георгий благодарно схватил свое имущество. Семь тысяч наличными бесследно улетучились, правда, остались банковские карточки – чтобы снять с них чужие средства, надо быть в этом спецом. Выяснять, кто взял деньги – Заза или его приятели – Георгий не стал. Он решил, что тут же пойдет к комендантше и попросит, чтобы она перевела его куда угодно, хоть назад в ту комнату с рухнувшим потолком…

Официант в ресторанчике благосклонно принял карту для оплаты и вернул паспорт. Георгий вспомнил все известные ему истории про воровство чужих данных, которые потом используются в различных мошеннических операциях. Но сейчас было не до этого. Он решил, что с комендантшей еще успеет поговорить, а пока можно пройтись по городу.

Вообще-то Георгий не был любителем осматривать достопримечательности. Но перспектива прогулки привлекала его гораздо больше, чем возвращение в общагу. На тихих осенних улицах уже начало смеркаться. Навстречу попадались редкие прохожие. Георгий отметил, что здесь больше старых домов, чем новостроек – попадались даже деревянные, причем в них размещались конторы и офисы.

Свернув в какой-то переулок, Георгий увидел впереди запертые ворота. Возле них курили трое мужиков. Дальше хода не было. Нужно было поворачивать обратно, но тут мужики двинулись ему навстречу.

- Закурить есть? – услышал Георгий. И не успел осмыслить сказанное, как его сбили с ног. Били ботинками и, кажется, бутылкой. Говорили только матом, он ничего не понимал и только пытался сгруппироваться, защитить голову и живот...

Спасла его сирена: видно, или патруль проезжал, или кто-то вызвал полицию. После этого обидчиков как ветром сдуло. Георгий с трудом поднялся и, осознав, что серьезных повреждений ему не нанесли, принялся очищать одежду от грязи.

Полицейские так и не появились, похоже, патрульная машина просто проехала мимо.
Самым странным было то, что они так ничего у него и не взяли – ни бумажника, ни паспорта. Или просто не успели?

Он посмотрел в сторону ворот. За ними, с другой стороны, вроде бы кто-то стоял. В сумерках угадывался силуэт в чем-то длинном, как будто женский. И ему показалось, что это опять Валентина… Хотя он не видел лица женщины, но был почти уверен, что это она. Стоит тут и смотрит на него. Может, она и тех хулиганов на него натравила?

Он предпочел убедить себя, что ему показалось. Кое-как почистившись, Георгий направился все же в общежитие. По пути заплутал, пришлось спросить дорогу у какой-то женщины. Но в конце концов вышел на улицу Шестакова.

Бабка на вахте сурово поинтересовалась, чего это он такой грязный. Говорить правду Георгий не стал, сказал, что упал в лужу. Но старуха смотрела с подозрением, похоже, не поверила.

Софья Павловна еще не ушла, была в своем кабинете. Георгия она встретила настороженно – видно, почуяла, что разговор будет неприятным. Без обиняков Георгий потребовал отселить его от Зазы. Про бумажник рассказывать не хотелось, он сказал, что сосед слишком шумный и водит компании.

Поломавшись для виду – мол, некуда мне больше вас селить! – комендантша в конце концов объявила, что есть один вариант, и там никаких соседей точно не предвидится, но в комнате неисправна проводка, часто искрит, и потому жить там особо никто не рвется. На днях придет электрик, но пока он занят. Однако Георгия это не испугало. Вскоре он уже обживал тесную комнатушку с одной-единственной койкой. Кипятильник постоялец предусмотрительно решил не включать, вдруг с проводкой и правда неладно.

Вторая ночь прошла спокойно, даже кошмаров на сей раз никаких не было. Утром Георгий пошел завтракать в запримеченную еще вчера скромную кофейню. Кофе и пара пирожков повысили его настроение. Теперь нужно было делать дело. Однако институтская секретарша, длинноногая девушка по имени Зоя, на его звонки отвечала, что документы будут подготовлены только часам к пяти, не раньше, мол, Олег Ильич сейчас занят, уехал на какой-то объект, а потом у него совещание…

Георгий попросил напомнить начальнику о себе, как вернется, и договорились созвониться после пяти часов. Затем он позвонил жене. О своих бедах рассказывать не стал, не хотел волновать. Бодро отрапортовал, что все в порядке, скоро вернется. У нее тоже не оказалось особых новостей, а может, и она не хотела все рассказывать…

В кофейне был бесплатный вай-фай, и Георгий просмотрел соцсети, написал в мессенджере нескольким близким друзьям, сообщив, что он в командировке и позвонит, когда вернется. Больше делать было нечего. Бродить по городу после вчерашнего происшествия расхотелось.

Ему почему-то пришло в голову, что надо бы узнать что-то про Валентину. У нее могли быть аккаунты в соцсетях, но он не знал ее фамилии. В направлении фамилия завкадрами стояла, но тогда он не посмотрел. Спросить у кого-нибудь? Поинтересуются, зачем ему Валентина. Действительно, зачем? Он сегодня же уедет и больше не станет здесь оставаться. Пусть только документы отдадут. Обратный билет на поезд купить несложно, в Москву отсюда мало кто едет.

Пришлось вернуться в общагу и коротать там время до обеда. Идти опять в «Маячок» Георгий не рискнул, ведь его там наверняка запомнили. Все-таки Интернет ловил, он нашел в двух кварталах от улицы Шестакова какую-то пельменную. По факту это оказалась типично советская забегаловка с самообслуживанием, разве что посуда была одноразовой.

По дороге Георгий увидел банкомат и снял немного наличных. Рассовал по карманам – кто знает, как дальше дело обернется. Снимая деньги, поймал себя на том, что боится, как бы банкомат не заглотил карточку: это прекрасно вписалось бы во всю цепочку событий. Но карточку банкомат вернул. В надежде, что лимит его неприятностей исчерпан, Георгий не спеша пообедал и даже позволил себе к порции пельменей кружку пива. В пельменной было довольно людно, но это странным образом успокаивало мужчину.

Только в седьмом часу секретарша наконец сообщила, что он может явиться за документами. Со всеми проволочками папка была передана ему лишь в начале восьмого. Георгий решил сначала купить билет, тем более станция недалеко, а потом уже идти в общагу за вещами. Софье Павловне он просто позвонит, наверное, этого будет достаточно.

Но билетная касса оказалась закрыта.

- Тут часто так бывает, - объяснил сидевший на привокзальной скамейке старичок. Похоже, что он просто отдыхал и не собирался никуда ехать. – Вообще им положено работать до десяти вечера, но они в восемь закрываются, если пассажиров нет. Приходите завтра к восьми утра или позже.

Настроение резко упало. В общагу Георгий брел, еле передвигая ноги. Ну ладно, переночует еще одну ночь. Не такси же брать до Москвы!

Ему показалось, что бабка-вахтерша посмотрела на него со злорадной ухмылкой. Но откуда она могла знать о его делах?

Он закрылся у себя в комнате. Через пару часов ужасно захотелось чаю, но подключать к розетке кипятильник было рискованно, а варианты куда-то пойти или попросить чайник у вахтерши выглядели непривлекательно. Выпив бутылочку минералки, купленную сегодня в уличном киоске, Георгий завалился спать. По крайней мере, завтра он точно уедет! Уже ничто не сможет ему помешать…

Кошмар вернулся. Валентина-ворона в отделе кадров зловеще хлопала крыльями и каркала. В этом карканье вдруг послышалось: «Пожар! Пожар!» Запах гари наполнил ноздри, и Георгий понял, что это уже наяву. Полыхал стол, на который он вчера положил папку с документами, в коридоре слышались крики… На автомате Георгий набросил на горящий стол висевший на спинке кровати пиджак.

Позднее, озирая обугленный стол с остатками бумаг и слушая причитания комендантши о нарушении правил безопасности и возмещении убытков, Георгий думал только об одном: кто мог включить в розетку злосчастный кипятильник? Ведь сам он этого точно не делал, и вообще кипятильник лежал на самом дне одной из сумок. Как же он очутился на столе?!
Наутро, отбившись от Софьи Павловны и пообещав ей все возместить, Георгий отправился на поклон к секретарше. В приемной Зоя красила ногти.

- А Олега Ильича уже не будет, - сказала она. – Он улетел в Германию. Вернется через две недели.

Георгий пришел в себя у ларька в институтском вестибюле. Уныло обозрел ассортимент. Чипсы, сухарики, печенье, газировка, шоколадные батончики… Он выбрал самый большой и дорогой. «Валя их любит», - вспомнились слова Светланы Петровны.

На третий этаж мужчина поднялся с трудом: не хватало воздуха. Порой ему казалось, что так и не дойдет. Но через несколько минут он уже стоял перед дверью отдела кадров. Та вдруг открылась перед ним сама собой, но это уже не удивило.

- Принес? – спросила Валентина.

2020 год