День не задался

День не задался с самого начала. Аполлинарий Деревяшкин ехал на трамвае в сторону метро и тоскливо смотрел в окно на проносящиеся мимо машины. Ветер гулял по вагону, сквозил по ногам и, не раздумывая, бросался на пассажиров, морозя нос и уши.

- Откуда здесь ветер? Окна задраены, печки включены… - философски подумал Деревяшкин и прикрыл глаза.

Но ветер не унимался и взметал седые пряди волос у сидящей впереди старушки, назойливо пытался оторвать повисшую на нитке пуговицу на пальто у доходяги слева и всячески мешал Аполлинарию сосредоточиться на предстоящих планах дня.

- Предъявляем проездные, приобретаем билетики! – сквозь скрежет и лязг трамвая раздался простуженный голос кондукторши. В начале вагона поднялась бесформенная туча в оранжевой жилетке и медленно поползла по проходу, периодически застывая около сидящих редких пассажиров. Ветер был не в силах разогнать эту тучу и стыдливо переместился в другой конец вагона.

- Что у вас? – над Деревяшкиным наклонилось одутловатое, с отекшими под глазами мешками, лицо кондукторши.

- Проездной! – гордо ответил Аполлинарий и запустил руку в карман куртки. Но, вместо долгожданного проездного, пальцы руки обескураженно схватили воздух и кусок ветра, залетевшего в карман.

- Секунду… - Аполлинарий судорожно забегал по карманам куртки и брюк, тайно надеясь, что на него нахлынул склероз и он забыл место дислокации злополучного проездного. Но, вопреки надеждам, пальцы только проваливались в воздушные ямы и перебирали вакуумную пустоту карманов.

- Где-то был, секундочку… - Деревяшкин принялся ощупывать подкладку куртки.

- Интеллигент, а еще и брюки надел! – простуженный голос кондукторши постепенно стал приобретать визгливые нотки. – Или выходи, или покупай билет! Второй раз повторять не буду!

Туча в оранжевом жилете медленно поплыла дальше.

- Наверное, выронил – Деревяшкин полез искать под скамейкой, на которой сидел.

- Что вы себе позволяете? – завопила сидящая сзади дамочка, одергивая короткую юбку на коленях. – Ничего нового вы там не увидите!

- Новое – это хорошо забытое старое… - пробормотал Деревяшкин, пытаясь пальцами выцарапать застрявший на полу под сиденьем комочек бумаги.

- Вовсе совсем не старое! Я еще даже не замужем! Там ничего старого нет. – возмущенно зажеманничала дамочка.

- Было бы старое, полез бы он, как же. – хмыкнул доходяга слева. – Тем более, не замужем…

- Молодые люди! Ваши плоские шуточки приберегите для девиц на рынке! – повернулась старушка спереди. – А мы в трамвае!

- Так и я о чем! – доходяга демонстративно отвернулся в сторону.

- Есть! – Деревяшкин облегченно выпрямился и развернул грязный комочек бумаги. Но это оказался совсем не проездной, а скомканная пятитысячная купюра. Аполлинарий огорченно опустил ее в карман и полез снова под скамейку.

- Молодой человек, я вам опять повторяю – ничего там интересного нет! Поэтому хватит подглядывать! – снова завелась дамочка сзади.

- Было бы неинтересно, не полез бы второй раз! Да и ты бы не визжала. – снова хмыкнул доходяга слева.

Аполлинарий обескураженно выбрался из-под скамейки и, отряхиваясь, сказал: - Наверное, дома забыл. Пойду на выход.

Провожаемый осуждающими взглядами пассажиров, Деревяшкин вышел на первой же остановке. До метро добираться еще пол района. Трамвай, лязгнув покореженными дверями, умирающе пополз дальше. Аполлинарий проводил его взглядом и поднял руку. Рядом взвизгнуло резиной остановившееся такси.

- Куда ехать? – высунулась в окно кавказская щетина.

- До метро сколько будет? – спросил Аполлинарий.

- Сто пятьдесят устроит?

- С пяти тысяч будет сдача? – Аполлинарий нащупал пальцами мятую пятитысячную купюру.

- Наберем, садись!

Аполлинарий втиснулся на переднее сиденье и захлопнул дверь. Такси рвануло с места…

День, как уже говорилось, у Деревяшкина не задался.