О культурном наследии и его наследниках

   Когда пришло время осуждения преступлений нацистов на Нюрнбергском процессе, главный психиатр Военного медицинского корпуса США  Дуглас Келли провёл подробнейшее обследование гитлеровского генералитета. Потому что в послевоенный период в обществе и прессе прошла волна предположений о существовании какого-то особого германского  “вируса нацизма”, неизвестного возбудителя, побудившего немцев творить немыслимые злодеяния. Это были те же немцы, германцы, всемирно признанные лидеры в философии, науке, искусстве, технике, воспитавшие в себе сугубо немецкие отличительные качества – пунктуальность, скрупулёзность при  исполнении своих обязанностей, трудолюбие. И вот, приходит одна личность, производит определённые манипуляции, и всё это поразительным образом переворачивается с ног на голову в годы нацизма.

   Сохранились документальные кадры кинохроники: в немецком концлагере здоровенный надзиратель отрывает трёхлетнюю девочку от матери и пинками гонит к баракам. Ребёночек, плача и протягивая ручки, всячески пытается обойти немецкого солдата, чтобы вернуться к матери. Звука нет, но зритель слышит плач девочки. Бедняжка бросается то вправо, то влево, но повсюду натыкается на вооружённого автоматом охранника. Этот эпизод чёрно-белой хроники длится несколько секунд, но нет на свете более оскорбительной для европейской истории, для всего человечества трагедии. Только эти несколько секунд достаточны, чтобы подписать обвинительный приговор целому биологическому виду.

   Вернёмся в Нюрнберг.
   Дуглас Келли был потрясён результатами обследования – подавляющее большинство обвиняемых в чудовищных преступлениях организаторов уничтожения миллионов людей оказались совершенно здоровы – с психиатрической точки зрения, конечно.
Что это значит?

   Значит то, что ни Иоганн Вольфганг фон Гёте, ни Иоганн Себастьян Бах, ни Людвиг ван Бетховен, ни сотни германских гениев и мыслителей во всех областях творчества, науки, искусства, культуры, материального производства всего самого лучшего на свете, ставших кумирами всего разумного человечества, не спасли мир от кошмаров, сотворённых теми же германцами, которым в нужное время и в нужной ситуации заморочили мозги несколько не очень адекватных, но, в общем-то, психиатрически здоровых шаманов фашизма.

   Адольф Шикльгрубер в 1910 году писал Богородицу с младенцем Иисусом. Ему был 21 год, и он мечтал стать архитектором, а стал Адольфом Гитлером.

   Может это чисто германский феномен? Может, и поэтому обратим взгляд на восток.
   Во времена, когда Япония была самобытным островным государством, художники Страны Восходящего Солнца традиционно творили свои знаменитые произведения на ширмах, веерах и опахалах, свитках, посуде и других предметах, мастеровые в своих миниатюрных мастерских резали из всего, что поддавалось резцу, нэцке и статуэтки, сёгуны правили, самураи верно служили им и неукоснительно блюли законы чести, поэты создавали неповторимые по изяществу бессмертные произведения,.

       Старый пруд!
       Прыгнула лягушка.
       Всплеск воды.

   Это известнейшее трёхстишие японского поэта 17-18 вв. Басё, хайку, ставшее общепризнанным идеалом японской поэзии. Каждое слово, каждая буква хайку выстрадана годами размышлений и творческих мук поэта.
 
   Говорить о культурном наследии японцев – страниц не хватит.
Казалось бы в этом отношении у них более чем благополучно.

   Потом пришёл 20 век. Потомки тех же японцев взялись за освобождение китайской земли от китайцев – расширение жизненного пространства для себя любимых.
Нанкинская резня 1937 года осталась в тени европейских событий тех лет и вскоре начавшейся Второй мировой войны, но по своей чудовищности она не уступает ни одному другому геноциду. Зверски были замучены и убиты сотни тысяч китайцев.

   Оказалось, когда кому-либо, любому добропорядочному гражданину своего государства, будь то турецкий янычар, японский завоеватель, гитлеровский сверхчеловек, крестоносец или инквизитор, фанатичный патриот любой родины или сталинский энкаведешник, его Верховным Вождём предоставляется лицензия на уничтожения себе подобных по каким-то идейным, политическим, территориальным, религиозным, коммерческим и прочим соображениям, все они, эти добропорядочные граждане, в своих деяниях становятся чудовищами, похожими друг на друга как капли воды. Исчезают исторические, культурные, традиционные, сакральные ограничители, всплывают хищные инстинкты насилия и кровожадности. Японцы, германцы, турки, угандийцы, кхмеры и прочие – все совершают абсолютно идентичные чудовищные деяния, перечислять которые не имеет смысла. Обладатели самых тяжеловесных многовековых культурно-исторических бекграундов молниеносно нивелируются в образе убийц, грабителей и насильников.

   Поражает воображение степень мутации человеческой особи под влиянием примитивных психологических манипуляций. От этого выворачивания инфернальной изнанки сознания не спасает, повторюсь, ни многовековая культура нации, ни гуманистические традиции этноса, ни исторический опыт, ни религиозные регуляторы.

  “Изнасилованных женщин необходимо убивать”, - вот такая директива поступила в японские армейские подразделения в Китае в 1937 году, и она претворялась в жизнь с японской дотошностью. Директива поступила от главного военачальника Японии, не понаслышке знавшего о самурайском кодексе чести – Бусидо.

   Есть много примеров тому, что ничто не гарантирует любому человеческому сообществу не оказаться в подобной ситуации. И не надо надеяться, повторюсь ещё раз для пущей убедительности, на древнюю историю народа, природное миролюбие, вклад в мировую сокровищницу культуры и традиционные ценности. Групповые амбиции определённых сообществ умудряются даже эти непреходящие ценности превратить в оружие, в оправдание гнуснейших преступлений.
 
   ГРУППОВЫЕ АМБИЦИИ - вот корень ВСЕХ общечеловеческих ужасов, неизбежно порождающих ВОЙНУ.
 
   Любая ВОЙНА всегда ужасна и тлетворна, независимо от мотивов и позиционирования в ней. 

   Любая ВОЙНА требует убивать.

   Любая ВОЙНА порождает особый подвид человека, не имеющий ни национальной, ни религиозной, ни расовой, ни гражданской принадлежности.

   Любая ВОЙНА в мгновение ока сдувает всё слабосильное оперение мирного жития-бытия с тела хомо сапиенса, и перед нами во весь рост предстаёт Зверочеловек, уже без гуманистических прикрас, хищный, ненасытный, похотливый.

   Это - ЧЕЛОВЕК ВОЙНЫ.