Деревья и пни

                У деревьев, людей и целых государств иногда очень схожая судьба. Хотя у каждого она, конечно же, все равно своя. Довольно часто бывает, что их поражают одни и те же недуги.
          Дословный перевод слова «коррупция» например — глубокая порча. Очень точно. Точнее не скажешь.       
           А еще у деревьев тоже бывают паразиты. Такие  сытые и довольные жизнью вечнозеленые кусты, живущие в их кроне и сосущие из них все соки. Если у сада заботливый хозяин то он, конечно же, сразу и без всякой жалости отпилит эти пораженные ветви и сучья пусть иногда и с «кровью и мясом» и также безжалостно удалит эти «вечнозеленые» побеги паразитов. И тогда проезжая мимо такого дерева люди будут любоваться аккуратной обрезкой и правильно сформированной кроной. А на месте удаленных пораженных сучьев останутся в назидание потомкам только аккуратно закрашенные садовым варом следы. Правильной овальной формы.
            Правда, бывает и по-другому. По неопытности или от страха перед болью, или чем-то новым и всегда неизвестным все оставят как есть. И тогда дерево государства начнет портиться и усыхать. Как правило, начиная с самой верхушки. Что тоже довольно символично. И однажды налетевшая буря так раскачает его ствол и крону что если оно имеет здоровые корни — то устоит, конечно, хотя и может лишиться некоторых крупных и мелких веток. Оторванные бурей, они повиснут на соседних деревьях. Или упадут на землю. И никто не будет теперь точно знать, а собственно, чьи они, эти самые ветки. А сколько при этом с него слетит судеб — листочков и их безжалостно разбросает по всему белому свету.
             Но если дерево внутри все еще живое и в состоянии бороться то как бы ему не было трудно и больно, оно устоит. И даст молодую живую поросль. Она задавит кусты паразитов и те засохнут и опадут. И дерево будет жить. Даже с надломленным бурей стволом. Из его ран брызнет прозрачный древесный сок. Так дерево плачет от боли. На воздухе этот сок быстро густеет и превращается в клей. И этот клей удержит его от разлома. Самые верные и бесстрашные его жители как мотыльки на огонь бросятся спасать его но достаточно одного неосторожного движения и они увязнут в этом кипящем на разломе истории клее, погибнут и останутся в нем навсегда. Со временем все заживет. Клей окаменеет и превратится в драгоценный янтарь. Кусочки этого янтаря вместе с застывшими в них героями тех событий бережно отшлифуют, огранят и украсят ими золотую корону государства. Мотыльки останутся в них на века и станут легендой.
             Самое прочное в древесине — это его кора. Поэтому никогда не судите о здоровье государства по его границам. Самое важное и интересное всегда находится дальше, внутри. Эту самую кору часто поэтому еще называют скрепами. Зовут эти скрепы тоже по-разному. Фашизм, коммунизм, нашизм, рашизм. Их много, всех этих «измов». Как только вы услышите хотя бы одно из всех этих слов — знайте, коррупция разъела все его внутренности и паразиты окончательно одержали верх. В буквальном смысле этого слова.
Причем в отличие от обычных древесных паразитов, всегда погибающих вместе со своей малой родиной и всеми живущими там организмами, эти быстро сумели эволюционировать и приобрели навыки как-то заранее и очень ловко перебираться на соседние деревья вместе с накопленным «жирком».
Там правда вести такой образ жизни им уже не удастся. За этим пристально следит опытный садовник. Но никого не трогая, они вполне  комфортно продолжат жить за счет этих самых живительных соков выкачанных из брошенного ими умирающего дерева.
           А что же наш бедолага? Эти самые скрепы будут продолжать держать его в неизменном виде до того самого дня когда буря все же приключится. Она ведь всегда случается, рано или поздно. Правда? И часто это происходит совершенно неожиданно. И вот тогда от удара молнии, града или порыва совсем уже сильного ветра дерево все же сломается. Но к этому времени выяснится, что его уже совсем никому не жаль. Оно давно не цветет и не дает сочных плодов, а только кормит паразитов и бесполезно сосет из земли все соки, которые люди часто еще называют смешным словом «нефть». Или «газ».
          Птиц, которые там живут, осталось совсем мало и хоть их, и зовут «соловьевыми», но поют они какие-то совсем уже странные и скорее отвратительные и убогие, чем красивые трели. А внутри ствола за тщательно оберегаемыми скрепами давно уже только трухлявая гниющая пустота.
Мало кто решится корчевать такое дерево. Слишком уж дорого может это обойтись. И слишком страшные тайны можно вывернуть из глубин истории, вместе со скрюченными сучьями его корней. Чаще поступают гораздо проще. Берут отростки этого дерева, как правило, самые крупные и высаживают рядом. Прямо на этом же участке. Обычно эти отростки очень символично называют побегами и как правило они, поэтому уже смолоду заражены теми же самыми болезнями и паразитами. Но у каждого из них теперь все равно своя судьба и шанс на свои собственные удачи и ошибки.
           А на месте погибшего дерева останется огромный могучий пень. И в нем еще долго будут жить забавные существа очень красиво светящиеся в ночной темноте. Их так и зовут — светлячки. От них мы и узнаем его историю. Постепенно пень зарастет молодой  высокой травой и о нем все забудут. Ведь рядом уже вырастут и начнут цвести и плодоносить его молодые побеги. На них прилетят новые птицы и совьют там новые гнезда. Жизнь пойдет дальше своим чередом.
          И только забавные очкарики — ботаны, любители истории вроде меня будут иногда приходить к нему, и слушать ворчливые рассказы о его былой и  такой шумной жизни. О том что эти молодые побеги цветущие рядом совсем не хотят теперь его знать и даже стесняются его имени, хотя он и дал когда-то давно жизнь всем им.
И отчасти это будет правдой. Я думаю что хоть он конечно и виноват во всем сам, но все же мне его все-таки жалко, а где-то и очень обидно за него. Ведь все, наверное, могло быть и по-другому. И думаю что о многих страничках его грустной истории нужно судить очень и очень осторожно из этой нашей современной и совсем, совсем уже другой жизни.
Послушайте эти его рассказы. Вы обязательно поймете что возродить его жизнь уже конечно нельзя. Об этом вам скажет ваш разум. Но и думать об этом без грусти и сожаления тоже нельзя. И об этом вам скажет ваше сердце.
Об этом пожалуй стоит только помнить. И тщательно ухаживать за своим таким любимым родным деревом. Ведь оно у нас всех все равно -  только одно.