Байки из логопедской ч. 1-5

                Байки ИЗ «ЛОГОПЕДСКОЙ»

Уважаемые читатели! Байки задуманы так, что с каждой частью можно знакомиться независимо от предыдущих.
                Часть 1.

-Доченькя, как вашего заведующего звать? Имя и фамилия?

-Абрамов Валерий Петрович.
-Как-как?
-Фамилия его Абрамов. Зовут Валерий Петрович.
-Ааа…
Бабуля бочком подходит к кабинету и отчаянно дергает ручку:
-АБРАМ ИВАНЫЧ, ты у себе?!
Шефу давно всё равно, Абрам Иваныч он или нет. И по поводу « у себе» тоже всё сложно. Если бы он пил,  было бы легче. Но нет-«Абрам» закодирован. Когда-то красивый мужчина с этаким блудливым Казахстаном в глазах, талантливый врач и добрый по сути мужик, сейчас он сед, мутен, безнадёжен взглядом и убит цикорием. Ах, если б хотя бы пить… На обходе в реанимации он тщетно ищет «братьев».
-Таааак….открывай глаза, скорбь вселенская!
«Скорбь»,  неохотно покидая сумрак, смотрит с недоверием. Где он? И не мрачный Харон ли это встречает его, и не через реку Стикс ли плыть ему…?
-Как попал к нам сюда?? Водку жрал, небось??
Не дождавшись ответа, шеф переходит в другой бокс. А с дальней кровати слышится скрипучий  бабулячий голос:
-Валера…Валера………!
-Валерий Петрович, вас же бабка зовет, она вас...УЗНАЛА…-заливисто хохочет медсестра Анжелка. Это единственная худенькая медсестра в нашем отделении, потому что все уплетают, уничтожают, уписывают стресс.  И это, надо сказать, повод для любви к ней доктора Мишкина, уже не юного, помешанного на здоровом питании флегматичного философа.
Но у зава цель совсем иная-румяная тетенька лет 45 , смущённо выглядывающая из под одеяла. Она нарушитель, потому что в носках. В нашем исполненном эротики блоке все должны лежать обнаженными. А эта нарядилась, надо ух, как надо её!
-Ну что, и какими судьбами к нам ?? С мужем поругалась?
-Нет, ну что вы…
-ААА…Водку кушаешь??
-Ой, ну что вы-что вы, я же в православной гимназии преподаю, нам никак нельзя!
В раздумии, сдернуть ли с неё решительно одеяло для осмотра или нет, он …выбирает «нет» и бережет её скромность...Старый, старый! милый , милый!
Постойте…где-то здесь должна быть любовь! Нет, совершенно точно, тут есть любовь. И это говорят опытнейшие циники даже. Что она есть везде…  в каждой из этих санитарок. Вот в уволенном за пьянку Сереге она определенно была: он так нежно и аккуратно ухаживал за любым «счастливцем», в том числе возможным кандидатом в «депутаты». Мог починить всё, что имело хоть какие-то остатки механической жизни, он не матерился и был ласков. Но он алкоголик, а им известны особые вселенские тайны, потому что голова их покрыта кистами после многочисленных на пьяную голову обретенных травм.
А в санитарке Люде Галкиной разве нет любви, когда она , подставляя мужику писсуар, говорит: «Ах, ты сейчас пописаешь…да…да…любовничек мой! каак ты это сделал! Каак пописал!»
Нет, я определенно её найду. Она живет  и где-то здесь, в этой нашей…как бы сказать…комнате, которую коллега с неродным русским назвал словом, похожим на  «Людская» (он , сам того не зная,  создал неологизм, ориентируясь на «Ординаторскую»-Логопедская)
Коллегу зовут Айдамир Тамерланович, и он из Чечни. Его дед-мулла, рос Айдамир как-то очень уединенно и в природной среде, с чем, возможно, и связана невероятная нежность его образа. Небольшого роста, с маленьким размером ноги и широкими плечами, с одухотворенным мужественностью  прекрасным лицом черкешенки Бэлы, он всегда в пути. И мне кажется, что прямо в коридоре он затанцует лихую лезгинку, но он не танцует . Он очень тих. Как истинная любовь.
Чего не скажешь об утре в «Людской». Этот удивительный альков совмещает в себе логопедический кабинет,где мы призваны восстанавливать утраченную больными речь, столовую для врачей, спальню для врачей,  продуктовый склад медсестер, туалет для врачей, гостиную для всех, кому надо потрепаться, процедурную для всех, кому надо прокапаться, и далее список бесконечен.
Типичное утро:
-Ирина Вадимовна, ой, здрасьте, я возьму свое сало?
-Ой, да ради Бога!
-Ой, Ирина Вадимовна, что-то из холодильника попахивает!
-Да? Знаете, Танечка, до вас не пахло!
…
-Ой, Ирина Вадимовна, а я у вас тут …схожу, можно?
-Сколько угодно, только лично с вас 25 долларов!
-Ирина Вадимовна, можно я у вас помолюсь, а то в ординаторской занято?
-Конечно, конечно, Айдамир Тамерланович! А что, в ординаторской уже кто-то молится??

А я тоже молюсь. У меня картинка приклеена с Богородицей и маленьким Христом. Только все реже почему-то. Я очень злая, видимо, от сосредоточенного поиска любви вокруг.
Во время одной грандиозной проверки я вдруг увидела, что картинка  завешена календарем. Её было велено завесить, потому что на стенах ничего не положено. Пройдя по отделению, я увидела, что всё везде на месте, в том числе грудастые женщины, рекламирующие местный аэропорт.
Вот тогда я и поняла, что такое  оскорбление  чувств верующих.. Они завесили нашу картиночку. Она не положена.  Зато положен дезодорант «Лесная вишня», которым старшая упрыскивает всё и вся, дабы начальство из других, «белых» корпусов,  и из другой жизни, где нет ни какашек, ни смерти ,было уволено от местных запахов.   Он тут главный.

Среди всей этой феерии ко мне как-то умудряется протиснуться больной.
-Зеленовато сегодня,-рассеянно говорит он, показывая на сыплющий за окном снег. А сороки, празднично красивые этой зимой, смешно и бесшабашно  начинают в нем купаться.
Пациент присаживается и достает очки.
-Зачем же очки, мы не будем  читать.
-Ну как же. Ведь ХОЛОДНО!
Мне не хочется с ним спорить сегодня. Я догадываюсь давно, что и в больной голове, и в якобы здоровой, словесные замены случаются лишь по Фрейду. Мы с моим дедушкой ждем весну, и баста..Нам так  хочется весенней зелени и тепла.
 
Но я знаю, что это тоже ещё не любовь.
Любовь есть только в твоих глазах. И сколько бы  ни наросло во мне черной плесени, похожей на ту, которой ты каждый день дышишь на своей работе, ты делаешь из меня  маленькую  беззубую девочку с неяркими, но такими теплыми глазками. С того самого фото, помнишь.  И я не думаю уже, что всё, сделанное здесь, уйдет в  пустоту. Ты как-то умеешь  весь быть  любовью. Ты когда-то сказал : « Я тебя жалею»,-  но я не поняла.
А сейчас прошу: жалей меня, пожалуйста…мы ведь в нашей «****ской» не совсем ещё нелюди.



                Часть 2. 

Далеко не все потерявшие речь люди жаждут снова заговорить. Многие предпочитают оставаться в тихом природном мире, как глухие. К ним не нужно лезть, они сами придут, когда захотят контакта. Такой была и моя сестра. После инсульта она залегла в берлоге, но не одна-вместе с молитвами и кроссвордами. «Или сдохну, или заговорю»,-заявила она мне весьма красноречивыми жестами.

А я не сомневалась, что она заговорит.. С таким-то в 90-х годах заточенным филигранным п…..больским как не выкарабкаться!Зойка всю жизнь вещала.  И пила. У нее даже словарик был для умных слов, которыми можно было блеснуть в приличном обществе. Больше они были ни к чему. На всё остальное у нее была властная харизма, здоровенный кулак и  опытное лицо веселого бомжа.
Мне нечего бояться с такой сестрой. Она  всех сожрет, убьет палкой и предаст анафеме. Собственно, я всегда знала, что в случае тяжелого жизненного исхода и потерь взамен всех тяжких истероидная психопатия выдаст воцерковление, причем совершенно искреннее.Она на самом деле верует.И меня она бережет как маленькую, но необходимую часть нашей теперь уже небольшой семьи. Ту хрупкую и мечтательную ее часть, которая смогла позволить себе не  бороться за жизнь с обстоятельствами и болезнями, как другие, мужественные, женщины нашего рода. А пытаться жить, просто радуясь и любя...
 
У Зойки всегда было то, что так  и осталось моей тайной мечтой: вы-со-ко-ме-ри-е. И сила духа, рожденная природной гордостью и цепким умом, способным легко схватывать житейский опыт.

Вообще, властная харизма- это штука….хотела сказать тонкая, но нет, это штука увесистая, крепкая, массивная как золотые цепи, висящие на руке у местной хозяйки пищевой промышленности. Три цепи, я считала.

Казалось бы, всё просто. Купи тяжелые каблуки и вбивай их в пол, как сваи. Разверни плечи. Начеши волосы, сбрызни  покррепче лаком, чтоб шарахались. Прическа должна быть как у Матвиенко (Валентины, естественно). Фигуру пожирнее-это самое простое. Никогда не говорить «Здрасьте», только «Здравствуйте», властно и слегка поощрительно. И никаких тебе «хватит», только «достаточно»! И никаких тебе «очень», только «крайне»! Боже, больше ничего не надо. Нет, нужно ещё едва уловимое повышение интонации к концу фразы, которое формируется у опытных учителей начальной школы.

Но именно этого я и не умею. Я дебил в науке властной харизматичности. Никаких королей и купцов  в роду у нас не было. Рабоче-крестьянская интеллигенция, русская без примесей-такова моя судьба.
Зато вдохновляющей и доброжелательной  харизмы хоть пруд пруди.
Меня  любят больные. Алкоголики особенно. Они называют душевной, монахи-красивой, заики-богиней. Мы знаем настоящее состояние больных со всеми их бедами.  Врачей они боятся-память о суровых сельских фельдшерах и земских докторах крепкая. Врачи читают больных по данным дуплексного и триплексного сканирования, да РКТ с контрастом.

У них  любовь к пациентам  особая, я бы сказала,…хозяйская. С какой нежностью могут рассказывать наши молодые ещё мальчишки-доктора  о том, как беззубая «бабулька» завеселела… А каким образом наши мальчики будят находящихся в глубоком оглушении бабушек…Я вам позже расскажу, если читать не надоест. Или сами догадаетесь. Такая  любовь может быть только к братьям меньшим…с таким теплом невозможно любить людей.
А я отношусь к больным людям как к людям, которые бывают хамами, гадами, эгоистами и без пяти минут ангелами. И злюсь, как на людей, и восхищаюсь, как людьми.Но не показываю им этого.
И поэтому я неврастеничка с махровейшим стажем.

А бабушки иной раз веселят.  Если больная Акимова 72 лет, пережив кровоизлияние в мозг, заявляет:» Дочкя, ты узнай у доктора, когда уже сексом можно будет заниматься? А то дед все уши проел!»
Что-то я не слышала врачебных рекомендаций по поводу секса даже для молодых людей, имеющих парез руки или ноги.

 Хотя я  убеждена, что подсознательно наш Минздрав догадывался о важности секса ещё в период СССР, потому что в штат введена волшебная должность-медсестра по массажу. Вот эти нежные медицинские гейши, коим я готова петь оды, и пробуждают лиц мужского пола тянуться к прекрасному обеими руками. Жестко, до боли порой, лаская эти наполовину расслабившиеся тела, наши девушки ещё и ведут беседы певучими голосами Шахерезад.  Из-за обширнейшего торможения мозга, а скорее-из-за профессионализма девушек! процентов 50 пациентов уверены, что массажистки имеют на них немалые таки виды!

Что я здесь делаю и какого черта? На самом деле, медицина, точнее, её фармацевтическая часть, не интересна мне абсолютно.  Вот физиотерапия-классная штука. И талантливая реабилитация.

Серьезно, сюда нельзя соваться, не обладая «даром». Иначе помрешь с тоски. И непременно надо быть немного сумасшедшим. Иначе-прочь.
Лично меня «дар» накрывает в моменты, можно сказать, скорби душевной. Когда  случается резкая боль на личном, ноги подкашиваются,  и я готова свалиться на выдраенную больничную плитку. Тут-то они вдруг и начинают говорить, идут на контакт, становятся благосклонны. Мол, завязывай ты, девушка, с любовями этими, да исцеляй людей, да любуйся утренним небом, да радуйся, просто радуйся…Только не хочу я с любовями этими завязывать. Потому что я необыкновенно, несокрушимо молода.

Просто радует сейчас  только море. Буйное и тихое, нежное, маслянисто-черное ночью и в тех снах, когда ты видишь высокие волны как препятствие и как новые жизненные циклы. Хочу к нему всегда. Гришка Распутин когда-то писал, как тянет к морю , когда душа просит покоя и уединенного размышления. Я и не думала, что таким лириком Гришка мог быть. Интересно, наш Абрам Иваныч писал когда-нибудь стихи? Он так любит, часто перевирая, цитировать великих, путая Экзюпери и Маяковского. Что у них общего? Да  любят писать, что звезды светят не просто так..

                Часть 3
Все чаще понимаю Пушкина и его «Не дай мне Бог сойти с ума». В юности не понимала. Теперь же, глядя, что делает с людьми превращение мозга в решето, задумаешься поневоле. Твои близкие и не очень запоминают последние годы твоей жизни, и если ты превращаешься в совершеннейшего идиота, то эмоциональная память о тебе останется именно такая- думаю я.

Попытки соотнести интеллектуальный уровень до болезни и проявления сосудистой деменции пока не утешают. Вижу переполненных гордыней одуревших бывших врачей, всяческих начальников-зрелище печальное. Вылезает страшное требовательное подозрительное эго, и это  ничуть не лучше, а в разы хуже  частушек «ниже пояса» деревенских дедушек.  Бывшие учительницы, снимая памперсы, устраивают эротик-шоу для соседок по палате…
Монашки истерят, воют, мучат капризами персонал…
Вывод пока один, но четкий: до того момента, как, не дай Бог, накроет безумие, надо жить хорошо, постараться не быть дерьмом и исполнить все свои желания и мечты, чтобы не вышли они в искаженном больным сознанием виде, и чтобы людям было что вспомнить доброго или хотя бы веселого из твоей сознательной жизни …Но самое сложное-это не быть злой в неустанных поисках любви. Это самое главное…


Кстати, о частушках)

Исследуя функцию называния у пациента, мы предлагаем ему  ряд картинок. Вот ответы интеллигентного вида дедушки (одного и того же):
Ложка:
-Это грудь.
Рыба:
-Ну это грудь, конечно.
Сковорода:
-Вы знаете, отдаленно напоминает женскую грудь…
Кабачок:
-Вот это грудь так грудь!

 Заметьте, дедушка знает толк, где застрять! И инсульта, кстати, у него не оказалось.

Что-то пока ударилась в "науку", пришла мне в голову такая мысль: надо ловить момент маленькой болезни и сделать что-то этакое. Небольшая температура-время для творчества. Первый раз прихватило спину-это крылья любви растут, дай выход своей любви. Поймай первые эпизоды гипертонии и пойми, с каким стрессом они связаны. Не надо ненавидеть маленькую болезнь, это может быть переходом на новый, лучший этап. И предупредит возможную тяжесть следующих.
               
                Часть5

                Коронавирус

О людях так много говорит то, как они носят на голове эту смешную шапочку «для душа». Человек, знакомый с медициной по сериалам, думает, что эта хрень-наши трудовые будни. Ан нет, в терапевтических отделениях такое не носят. И в каком обалдевшем состоянии оказались наши брутальные доктора, когда на них надели эту  шапку Зины. Кто-то просто сразу заболел. Кто-то носит ее, надвинув на лоб, такой лихой одесский парень. А иные обмотались костюмами, шапками и бахилами и сидят за компом, печатая выписки, подобно снежному сугробу, периодически обрызгивая все вокруг снежинками антисептиков. И им я очень благодарна, потому что именно они могут предупредить тебя о потенциально заразных больных. Абрам Иванычу вообще все равно, как он ее надел- прилепил кое-как на одно ухо и…поплелся, добрый, усталый и такой свой-свой…
У легкомысленных красавиц из-под шапок торчит кокетливая челочка.
А как же ваша покорная? Похожа на кого угодно, но только не  на медработника. На продавца эскимо из 1962 года, того и гляди достану это чудо из чудес в блестящих обертках, как в фильме про старика Хоттабыча.  Служила наша Танечка в столовой заводской… А в целом, мы все похожи на жителей Канатчиковой дачи или, как говорит наша медсестра Даша –дурдома «Ромашка».

И как же меня занесло сюда? Эх, Елена Ивановна, мой репетитор по русскому и заслуженный учитель! Помните, как осудили вы меня за мой уход в поликлинику из педагогического братства? «Местечко ты выбрала теплое и святое»…-грустно сказали Вы.
Святое местечко давно перестало быть теплым, да и святости как-то поубавилось. Тяга к святости все слабей. К алкоголю тяги тоже нет-не пьется. И к  домашней готовке тяги нет-ну не люблю я готовить, не люблю, простите меня, и  случившиеся и не случившиеся мужья!!  И не верится, что жизнь когда-нибудь станет прежней, что будем мы купаться в речке без намордников, гулять в парке, полетим в Грузию и Грецию.  Снятся мятежные сны-словно мы плывем на кораблике, и ход необыкновенно легкий, воздух чистый, рядом люди плещутся радостные, близкие, такие, как…в купели…

 Сегодня больной Паравозиков решил уйти от нас в трусах, а родственники расстроились и вызвали милицию. Странные люди. Мы  порой выскакиваем из логопедской  прыжком Димы Билана из рояля, не помня, что на нас надето.

А начальства вообще нет. Просто нет! Как в антиутопии-нас мало и мы бродим, туманные и  бесхозные. Уже сбежала (точнее, сгнила) наша голова. А новоявленную никто не видел, она где-то далеко за камерами прячется от нас, как великий Гудвин.
То ли еще будет…или нет?

….
Лихой одесский парень сначала обрил голову, потом изо всех сил надвинул на нее шапку, а очень скоро уже был в инфекционке с двусторонней пневмонией…
Из врачей осталось только пятеро. А из нашей реабилитационной бригады не заболели только двое  людей, между которыми благоухает свежий роман. Любовь, все та же любовь, которая прячется, чтобы спасти в нужный момент тех, кто ею дышит.

Я сижу дома и похожа на «эльфийскую принцессу», потому что чувствую лишь приятные эфирные запахи: один из сортов шиповника, запах не знакомого мне цветка, где-то отдаленно духи…Восприятие пищи четко разложено на составляющие. Она какая угодно, только не вкусная. Я мечтаю снова почувствовать вкус кофе и запах шашлыка на даче. Простое создание человек.
Звонят  только те, кто любят  меня либо очень любопытные, это очень четко видно сейчас. Остальные не хотят расстраивать себя неприятной реальностью, сидя за хрупкой стеной психзащиты, у каждого своей.А есть еще люди, которым очень хочется поддержать, но они не хотят говорить банальностей и нагнетать. И я тоже...не нагнетаю.

Ты не заболел, не заразился от меня, хотя все время был со мной. Потому что ты весь есть любовь, это испытание короной не твое , и страдаешь ты со мной, за меня, из-за меня.  И я не могу простить тебе твою готовность к испытаниям, более высокую, чем моя.
Прости же ты меня за то, что «доброту людскую узрев, уязвлен сердцем был»……….

Продолжение следует…