Ленин и Сталин смотрят на нас

   
Иосиф сидел в маленькой комнате без окон. Возмущение первых дней, постепенно сменилось недоумением. С экрана монитора третьи сутки считывал новости об истории, законах, реформах, культуре страны. Первые сутки, он сомневался в правдивости выдаваемых новостей, но постепенно сведенья по истории подтверждались законами, постановлениями, указами. Газеты от первой полосы до последней подтверждали деградацию страны день за днём. Сегодня он перестал удивляться, вчера возмущаться. Всего за три дня компьютер перечеркнул его жизнь, жизни его поколения. Миллионные жертвы, на которых воспитывали и прививали идеи социального равенства.

Всего три дня, а люди его страны почти тридцать лет жили в этом мире. Конечно, они изменились, хотя и настоящие марксисты, не смотря ни на что, остались, ошельмованные лишённые авторитета и высоких трибун.
 Откуда он знает, что такое персональный компьютер, сети, Википедия он не знал.
 Как будто  смутно понимал, как это работает. В конце концов, чтоб передвигаться по железной дороге, не обязательно быть железнодорожником.
 Из хрустальной посудины он достал трубку, повертел в руках. Для чего, он вроде смутно припоминал, но пахла она отвратительно. Странно, что когда-то ему это нравилось. Действительно, всё течёт, всё изменяется. Эта мысль его успокоила.
И всё же главная идея не давала ему покоя. Восьмичасовой рабочий день, оплачиваемый отпуск, бесплатное образование и медицину рабочий класс без борьбы отдал за мифические обещания приобщиться к владению на средства производства.

Он встал, осмотрел себя. Привычный мундир из тонкой шерсти, на груди одинокая Звезда Героя Соц Труда. Чудны дела твои Гос… Вроде не с руки атеисту Бога поминать, но тогда как это. Третьи сутки он здесь, а кушать совсем не хочется и пить, да и наоборот тоже… Зачем, это? Потрогал усы. Такие же жёсткие, густые как всегда. В Интернете нашёл переписку граждан. Чёрт знает о чём. Кто-то жаловался на начальников, кто-то на соседей, барачный мат царил на страницах, причём грязно ругались оба пола. Не было только реакции властей. Если бы такая штука была в тридцатых, пришлось бы всю страну пересажать. Кстати, все репрессии на него Иосифа повесили. Как будто он дела заводил и доказательства собирал. Не он ли особо ретивых следователей приказал вычистить? Способа  очистки тогда другого не знали, да и была ли она? Война показала, сколько ещё всякого сброда осталось, какие жертвы пришлось заплатить за мягкотелость и недосмотр.

 Хорошо хоть Троцкого успели ликвидировать. Страшно подумать, что было бы со Страной Советов, если бы германцы с ним самим или именем его пошли на Москву.
А уж он-то не стал в Мексике отсиживаться!
Ещё нашёл он в компьютере массу своих портретов и призывов вернуться. Звали его, не Ленина, не Кирова, а именно его. Может поэтому он сейчас здесь!

 Тут стало страшно как в Гражданскую, когда несколько раз, дело его жизни висело на волоске. Тогда рядом были верные соратники. Умницы-теоретики, готовые в любую минуту рассмотреть любой сложный момент с разных сторон. "Старика" бы сейчас!
 Не всё получалось при постройке первого в мире государства Рабочих. Если бы несильно преждевременная  идея Ленина о мировой революции… Мировой капитализм оказался изворотливее, жертвеннее, чем "Старик" рассчитывал, однако он всё равно, конечен и сейчас это уже хорошо видно.

В углу образовалась прозрачная сфера. Внутри стали кружиться в разных направлениях линии, круги. Постепенно они уплотнялись, жирнели. Можно было различить что-то похожее на большой мозг. Когда он принял образ человека, Иосиф так и не заметил. В привычно отглаженном костюме, с галстуком в любимый горошек в углу стоял "Старик". Он был таким как до покушения и болезни. Стремительный мужчина лет под пятьдесят. Казалось, при движении от него полетят искры. Своей заряженностью он всегда покорял людей обоих полов.

- Зд*гаствуй Коба.
- Здравствуйте, Владимир Ильич.
- Суть проблемы?
- Реставрация капитализма, после семидесяти лет устойчивого социализма. Его даже развитым называли.
- Внешнее вмешательство, агрессия?
- Просто просрали!
- А *габочий класс?
- Обманули.
- Па*гтия? Вп*гочем знаю. Па*гтия и сдала. Профсоюзы слабы и непопулярны, верхушка перекуплена
Старику разжёвывать не нужно, он сразу ухватывал суть проблемы.

- Мы-то здесь зачем?
- Есть несколько теорий, но о них позже.
Старик вдруг, перестал качаться с пятки на носок, замер. Глаза  стали как у того, что лежал в Мавзолее. Иосифу стало страшно.
- Неужели, это всё и он снова останется один?!
Но мысль опять вернулась в глаза учителя.

- Полезно, но очень неприятно. В меня как в графин наполнили знаниями о текущем моменте. Капитализм в глубоком кризисе. Рынки разобраны,  ухудшать качество, продавать скоро будет некуда и небезопасно. России, как молодому члену буржуазного сообщества, места в нём нет. Развивать собственное потребление, тоже не выход, а только отсрочка.

Ми*говая революция, батенька! Только усилиями всего населения можно обеспечить едой и необходимыми приспособлениями, а затем скоординированную по всем странам единую программу освоения океана, он совершенно не освоен, а затем в Космос и только Космос!

- Но ведь добровольно не отдадут!
- Олигархи? Не отдадут, тогда война! Довести до каждого, альтернативы нет. Голод и смерть или познание и жизнь.
- Как донести, когда все СМИ у олигархов?
- Вот этим и нужно заняться. Собственный Интернет, с китайскими товарищами  нужно тесно работать.
- Вы Владимир Ильич, так рассуждаете, как будто Россия наша, тут свой ловкий правитель, и он сам между струйками бегает.
- Какими струйками?
- Бессовестными хозяйчиками.

- Брось, Коба, н*гавственные критерии не для капиталистов. Сможет он их к ногтю прижать?
- Кого хотел, и то не сумел, не дали. У них, буржуев, тоже солидарность, своя буржуйская. Вспомни, как на Советскую Россию все набросились, свои противоречия забыли.
- Мы-то в каком качестве здесь находимся.
- Это для меня непостижимо, хотя одна мыслишка есть.

Помнишь, ходоки приходили, то ли с Алтая, то ли с Тибета, мы тогда особого значения им не пр*гедали, своих забот хватало.
- Махатмы, вроде.
- Умница, память у тебя всегда меня по*гажала. В любой момент мог сказать, кто из твоих абреков сколько в па*гтийную кассу сдать должен. Так вот, эти махатмы, вроде хранителей бессмертных. За всей Землёй наблюдают.  Тогда они весточку пег*едали с одобрением нашей революции. Мы ещё решили Рериха к ним послать.

- Я позже чекистов туда посылал, но безрезультатно. Не нашли.
- Единственная теория, не  в Бога же нам верить. Важнее что от нас ждут.
- Великий теоретик и неплохой практик-организатор. Сладкая парочка! Как в рекламе.
- Ошибки проанализировать нужно, что сделано не так.

- Я ещё в тридцатых, написал труд, о возрастании классовой борьбы при построении социализма. Тогда эта работа привела к массовым арестам, но по сути правильная. Доработать нужно было, согласно новым временам.
- Вот, где главная ошибка! Науку марксистскую развивать нужно было, а не объявлять мои с Марксом т*гуды единственно верными на все времена. Не смогли твои последователи понять, что главное и неоспоримое, а что текущее.
- Это моя вина. Борьба с троцкизмом уничтожила у людей желание предлагать что–либо новое.
 -Б*гось, После тебя были секретари-пг*авители.  Хрущёва помню. Из аграрной Малороссии пролетарскую г*еспублику хотел сделать. Молодец! Не боялся амбициозные проекты перед ст*раной ставить, а что свои заместители предадут не рассмотрел.

- Аукаются сейчас его планы.
- Это национал-предатели до абсурда довели. Интеллигенция, как всегда предала.
Не нашла своего места интеллигенция. Мы её руководить назначили, а методов воспитания и контроля не продумали. Думали достаточно азам марксизма познакомить и сразу все поймут и прочувствуют. Ан, нет, батенька!
 От этого давно забытого обращения, защемило, там, где должно быть сердце и ещё Иосиф понял, - ничего они делать не будут.

 Это дело современников. Они свою часть пути прошли. Правильно или с ошибками, но направление они открыли и теперь снова в вечность. Может, когда-нибудь  их снова вытащат порадоваться победе.