Жажда легкомысленных забав

Виктор Матюк 

Жажда легкомысленных забав

 Я же от многих пиршеств прилично устал, чистая совесть гасит жажду легкомысленных забав,
Неужто я в чём-то не прав? Привязанность может обойтись без взаимности,
Лишь язык народа как листва под ноги ложится на извилины разума,
Пока не исчезнет непроглядная тьма, достаю гранёные стаканы
Для уркаганов, будем пить вино, пусть в желудках перебродит оно!
Пока же в душе темно, можно жить грешно, я же – не трепло,
Чтобы всё реже господь мне же посылал свою благодать,
Жизнь надо понимать так, как оно и есть,
Превыше жизни только совесть и честь,
Богатство тоже неплохо иметь, если его нет,
Это ещё не смерть! Заметь, ноне все двери настежь будут открыты, но не всегда,
Когда перед тобой неприступная гора, а тебе пришла пора заполнить пустую нишу,
А конкурентов больше тыщи! Ты же – не нищий и не разгильдяй, живи и мечтой,
Что рай на земле ты сможешь приблизить к себе, не бывает мудрецов без шалунов,
Детство созревает в детстве, а в зрелости познаются прочие прелести мирского жития,
Жизнь – игра, сцена у людей одна, режиссёры разные, есть мысли чистые и грязные,
Встречаются даже заразные! Тёплый дождь моросит, быть может, он землю воскресит,
И душа станет чище после дождя, а стезя освободится от пыли, ручьи сбегают вниз,
Уходит жизнь, рабов всегда гноили, плетями били, но они преданно своим хозяевам служили,
Те им сулили счастье, не настоящее, а рабское, эдакое сиюминутное и залихватское!
Выпил, полюбил, закусил, и по-английски ушёл, не попрощавшись, поразвлёкшись,
Взглянул на жизнь с запредельной стороны и тебе перемены уже не нужны,
Без жены и жизни нет, кто приготовит завтрак и обед? Все страсти хороши,
Когда они исполняются с позволения души! В небе курлычут журавли,
Бабы отдаются за гроши, они во власти денег и страсти любого разорвут на куски,
Подмётки будут рвать и попытаются в землю втоптать, только бы в грязь лицом не упасть!
Деревянные полы всю ночь скрипят, никто в том не виноват, по крыше стучит град,
Стекло не бьёт, баба же берёт в расчёт, что моральный облик любовника строг,
Он уже не молод, но и его одолевает сексуальный голод, он трудится, засучив рукава.
Меж ними нет никакого родства, он для неё – не муж, а она ему – не жена,
Да, семейная жизнь сложна, там верность важна, но с ней трудность сопряжена,
А что если взять и взвесить все грехи, совершённые в момент горсти и тоски,
И что тогда? Повинна в них молодая и статная вдова или седая голова?
На ветру колышется зелёная листва, она сама в постель легла, расправив два своих крыла,
Уверенность обрела, когда в руки детородный орган взяла, не зря гласит народная молва,
 Что баба та любит поддать слегка, потом раздвинет ноги, и в итоге – слова разделятся на слоги!
Вечерней порой ты возвращаешься домой, чтобы вновь лечь в постель
С глупой и порочной женой, а где же оттепель? Слышна соловьиная трель,
Мокрая постель скрипит на последнем издыхании, мадмуазель и «Шанель»
И в голову ударивший хмель затмевают глаза на дело злое, в кровати двое,
Ты там, как скорпион, вниманием и лаской женщины до утра окружён!
Но ты - не чемпион, были и намного лучше у неё, преходяще всё!
В основном одно ворьё, у них - высшее, для нас - оно низшее,
Для них лучшее, а для нас – худшее! Бабы ушлые внимательно осматривают мужское оружие,
Им важен калибр и размер ствола, можно ли с такими данными сгореть дотла
Или всё будет, как вчера? Когда наземь упала вечерняя роса, любовник сбежал со двора!
Поверь. В любви должна перед тобой стоять определённая цель,
Знай, что без потерь тебе не обойтись, это – жизнь, мимо них не проехать, не пройти,
Всякое может случиться в долгом пути! Можно член, как злак бросить даже в солончак,
С бабой переспать кое-как, а потом долго с ней о смысле жизни рассуждать!
Палку бросать – не лес рубить, когда щепки летят, а ты прячешься за сосновые ветки,
Здесь к соседке не сбежишь, лишь любовный процесс затормозишь,
Вот и сидишь в углу, прикусив язык, ты – не мужик, а баба, которая на передок слаба!
О да! Такова твоя судьба, рядом ходит беда, за тобой присматривает законная жена,
Скрипят каменные жернова семейного жития, в реке не ловится плотва,
Мягкость член8а неуместна, трудно  горе мужика передать словесно!
Мягкостью ты не удивишь врага, и усилишь бабье разочарование.
Женщина наверняка иной развязки ждала, не сношение, а наказание,
Камень преткновения не в процессе раздевания, он в питании образовании!
Как тебя назвать? Мужчина не может женщину позволить мучиться и страдать!
Обтрухать её ладони, и не пустить в манду собственные корни – это преступление,
В былые годы молодое поколение проявляло хотя бы стремление к учению,
Какой смысл плыть по течению или топтать чужую
И давно опавшую наземь пожухлую листву? Гулять напропалую тоже надо уметь,
Не угодив ни разу в тонкую женскую сеть, предстоит думать и сметь,
Как все преграды на своём пути стремглав  преодолеть!
Ты же не станешь громко петь, если на ухо наступил медведь?
Так что не стоит борзеть там, где не дано, хотя жить грешно
Никому не запретишь, не всем доступна Господня мысль,
Пусть по пояс растёт трава, пусть колотится о крышу листва,
У тебя есть голова, дабы чётко очертить планы свои в любви!
Неразборчива ночная речь вдовства, чувства опережает людская молва,
К ней нельзя относиться спустя рукава, надо брать в расчёт,
Что пронырливый народ тебя когда-то к ответу призовёт?
Когда всё это произойдёт? Это знает только Господь!
Срок давно не истечёт, слова, слова, слова, от них болит голова,
Речь разумная стала безумною, то есть полоумную, но я терплю,
Не сужу и не плачу, терпеливо жду удачу, хотя горчайший хмель
Заставляет лечь в чужую неубранную и холодную постель,
Цель оправдывает средства, чужая половая щель, как нежданное наследство,
Она и радость и головная боль, и сахар, и соль, там нет ни законов, ни правил,
Согласно которым кто-то  бы тебя наглым образом заставил свою похоть изменить,
Сексуальный вопрос сложно на амбарный замок одним махом взять и наглухо закрыть!
 Любить – так любить! Людскую хулу нельзя упредить, стоит только рот супротив толпы открыть,
На чужой роток не набросишь оренбургский пуховый платок!
Всему – своё время! Всему – свой срок!
Согрешишь разок, развеется дым и смог,
Ты не свалишься с ног, посмотришь на себя сурово,
И осознание счастья мирского тут же захлестнёт тебя,
Огромная волна навалится на тебя, а рок и судьба вытрут пот со лба,
И до земли прогнётся спина божьего слуги и раба, ему смысл бытия понятен,
Говор души невнятен, сов страсти – развратен и что? Не наказан на ход мыслей никто!
Оргазм приятен, контраст от серо-чёрных пятен, как белый снег на паковом льду,
Ты же имеешь в виду всю свою родню, и идёшь у страсти на поводу! Грешил и грешу,
Любил и люблю, грех творю не в первый раз, вот такой я - лоботряс,
Мало света от догорающих свеч, самое время рядом с вдовой прилечь,
Заранее приготовленная речь, как халат с чужих плеч, никак не греет,
Но тело потеет, страсть в косынке кружевной следует следом за тобой,
И запрещает давать отбой! Не время и не час отвергать любовь и страсть!
К старости надо сделать прочности запас, и уж потом, услышав божий глас,
Уйти из глаз многоголосой толпы, заметая хвостом лисы былые удачи и грехи!
В Лету ещё не канули те пылкие слова, что удача тебе принесла на кончике белоснежного крыла,
Чем ближе к лету, тем чаще душа тащит тебя к ответу, но что тебе ответить ей,
У тебя всё, как у людей: дом, семья, дочери и сыновья, приличная жена,
Но душа не вольна остановить ту страсть, что зажгла ночная звезда! И вот, закусив удила,
Вытираешь пот со лба и летишь, бог весть куда, весишь  до утра между небом и землёй,
Удивляешь любовницу своей худобой, ты – будто сказочный герой катишься в санях судьбы
По треснувшему льду, не замечая беду! Зима над головой, осень уже прошла,
Холодный пот капает с чела, но жизнь без страстей пуста, рядом с ней нет ни кола, ни двора,
 Только тлен и суета, маета во всём, тих речной затон, бесподобен ночной водоём.
Лешие водятся в нём! Незримые взоры видят раздвигающиеся створы больших и малых губ,
Твой ледоруб в меру настойчив и груб, он не глуп, но туп, хотя не ходячий труп,
Он – итог  творческих божественных  рук, он на бабу точит зуб, у него кое-что стоит, как ему быть,
Под ним земля дрожит, дорогая, не обессудь, он на комплементы скуп,
Хотя в отдельные моменты с его стороны слышны громкие аплодисменты,
Переходящие в овации! Он – гордость нашей нации, ему плевать на женские провокации,
Хотя в процессе стагнации он не способен ни к чему, ленится продолжать любовную игру!
Ему бы дожить до бессмертья, увы, над жизнью довлеют совсем другие законы бытия!
Та щель давно уже отчуждена, она – чужая жена, дорога к ней горька, как степная полынь,
Над головою простирается синь небес, этот головорез
Пытается с достоинством нести свой тяжкий крест,
Он когда-то посещал ликбез, и теперь заново воскрес, 
Порох в пороховницах есть, а вот интерес поубавился,
Померкли желания понемногу, быт направился, пошёл со временем в ногу,
Страсти доверясь, пригрел он на своей груди змеиную ересь! Баба – прелесть,
Приятен тот заветный полукруг, когда ты пробираешься к нему, заглушая листву,
Стремглав ныряешь в темноту, и выходишь едва живым ближе к утру!
Когда был молодым, движением простым раздвигал леса, поля и горы,
Сейчас бежишь с позором, выглядишь смешно, но продолжаешь пить вино и жить грешно!
Ветер ледяной не проходит стороной над толпой людской,
Он понемногу приближается к её порогу, внимая року и судьбе,
Ищет плешь на стареющей голове, там пустыня, напоминающая равнину,
Зачем он гнул так спину, пытаясь умилостивить свою гордыню?
Попав в трясину, стал в глазах любимых обычной скотиной,
А был господином, нижегородским господином!
И вот он выскочил едва живой из просеки лесной,
Сразу побежал на водопой по дороге домой,
Разум счастливый не ищет сразу негативы в тени былой ночи,
Он прикрыл ладонью очи, был внимателен и сосредоточен,
Но запах чужих червоточин его негатив упрочил,
И дальнейшую судьбу предопределил! Она хотела ребёнка,
Но прочной оказалась плёнка, он с размаху порвал на ней ночную рубаху,
Едва не умер со страху, баба – не девка, но и не целка,
У неё посредине глубоко, по краям мелко, он пошёл по орбите круговой,
Голый, разутый и босой, он два не впал в очередной запой!
Зачем ему нужно новое жильё, коль есть своё, там не жарко и не холодно,
Не голодно и тепло! Страсти живы, трясутся ноги и жилы, но бабьи уста лживы,
Прежней любви порывы мертвы, позывы былой любви покоятся в тени!
Каковы её мотивы? Спросить бы у жены, слова те будут фальшивы,
Редкие приливы страсти помогают отчасти обрести мимолётное счастье,
Баба настояла на своём, пока рядом идём на близлежащий водоём,
Дышим вдвоём воздухом одним, и друг за другом пристально следим!
Бог смотрит на грешников с высоты, ему не могут помешать суть любви обозревать
Райски кущи, чем смог гуще, тем видно лучше мелкие детали бытия,
Небось, полез на ту бабу я зря! Она думает только о короне,
Я же беспокоюсь о собственной персоне, ах, вы кони, мои скакуны,
Куда же подевались моей молодости табуны? Смотрю на себя со стороны спины,
И удивляюсь, не живу, а маюсь, падаю и вновь спотыкаюсь, начинаю по окрестностям бродить,
Стонать и грустить, пытаюсь, желания с толку сбить, им трудно за греховодником уследить!
Когда кол в штанах торчит, то есть стоит, трудно о чувствах забыть,
Любить – так любить! Что-то толпа орёт, раскрыт до боли рот,
Меня же стыд не берёт и не сворачивает в бараний рог!
Детородный орган торчит между ног, он болен и одинок,
И потому постоянно ищет предлог, чтоб посреди трёх дорог найти свободный чертог,
Где, сделав глубокий вдох, тебя не облает даже голодный подзаборный щенок,
Ты отхватил от жизни свой кусок, набросился на бабу будто бульдог,
Едва не сшиб её с ног, не удовлетворившись от горсти барских крох,
Отпил вершок из стакана молока, мысль затмили грозовые облака.
Безумствует плоть и упорствует душа, плод её утех – нераскаянный грех,
Не без усилий и греха пришлось долго колоть тот таинственный плод,
Что теснится между стройных ног! И вот под окном орёт уже пьяный народ,
Каждый пытается тебе советом помочь, а на дворе облачная и промозглая ночь,
Точь-в-точь, как в сентябре, когда плотский вопрос завёл грешную мысль в тупик!
Карта бита – нечем крыть! Пришлось вспомнить и тут же забыть, как праведно жить?
Прервалась нить  между душой и сердцем, будто между матерью и её первенцем,
Когда-то мир померкнет, запенится вода, – какая ерунда: подбирать крошки с барского стола!
Ты в лесных дебрях лобка заблудился, взял и женился, одумался поздно,
Свой путь искал по звёздам, искал приятные гнёзда для последнего гнездовья, 
Не все там были комфортные условия для совместного и долгого жития,
Об этом говорят мои живые письмена, каждая любовница
И жена была по-своему прекрасна и хороша,
Но не было с ними страстного куража! Ша, братва!
Бес наблюдает из-за соседнего угла, эта истина стара,
Как мысль на кончике пера, которая с небес сошла с раннего утра,
Выложены все козыря. И пока продолжалась любовная игра,
Были сожжены два белоснежных крыла у молодого орла!
Теперь вокруг тишина, ни  кола, ни двора, что-то трезвонит по округе она,
Кажись, что-то про жизнь и что месть будет прекрасна, но страшна!
Моё дело сторона, молниями грудь рассечена, но голова вольна
И ей приятнее вспоминать старые и добрые времена,
 Когда ты путал женщин и их имена, теперь на задворках сижу,
В руках перо и лист бумаги в руках держу, размашисто пишу новую статью,
Сам себе даю чистосердечное интервью, хотя многое за семью замками храню,
Не люблю мышиную возню! Много осталось царапин на челе,
Запах роз был приятнейшим всех цветов на грешной земле!
Вот и почудилось мне, что даже во сне чудное создание
Сделало акцент на ширине мужских плеч,  потом пошла речь
 О достоинствах мужских, коль нет иных, пришлось психологию женщина щадить,
Легко всадить и приятно с ней дружить, чтобы Гордиев узел сразу не разрубить!
Было любви торжество, не получилось ничего дельного,
С достоинством невероятным пришлось отправиться мне в путь обратный!
Стук сердца подобен грому, в нём желания по уши тонут, плачут и стонут,
Но суть любви никак не поймут, им на размышления понадобится минимум пять минут!
Отстающих не ждут, звёзды прячутся за тучи, любовью правит случай,
Мыслящий человек тут же ускорит своей жизни бег,
А она ему в ответ пожелает ему хорошо поесть!
Пока мы топчем баб и гоним мысли от себя, как ветер облака,
Экстаз не пресытился пока, легка его рука, мощь и сила велика!
Трудишься от звонка и до звонка, пока не дрогнет женская рука,
Предвестье унынья пронеслось по зелёной привольной долине,
И ней безвременного поседения обрадовал грешника в день осенний!
Есть стремление совершить новое прегрешение, но с кем, где и зачем?
Один хрен труд детородный член стремглав поднять с колен,
Беснуется Пегас мой, он просит со слезой отпустить его на покой,
Но баба стонет за стеной, к ней страсть для чего-то приплелась в столь поздний час!
Старый ловелас сделал в её сторону шикарный реверанс, но от ****ежа себя не спас!
Чтобы радость женщине доставить, решил её в положение Аля ваш поставить,
Но баба та никак не соглашается в позу рака встать, опять надо процесс общения прерывать!
Япона мать! С лицом расстроенным и тёмным, с желанием огромным вновь стать бездомным,
Иду по шумной мостовой, толпы бездомных что-то кричат за моей спиной,
Кто-то тискается на клумбах городского сада, мне такая любовь не больно надо!
Мне бы плитку шоколада, и воду в глиняном кувшине,
Быть может, во мне вновь воскреснет мужчина?!
Миражи ползут по городской стене, что-то мерещится мне,
Ныне, как и встарь в душе царит тяжкая година, надоело то и дело
Одиноко брести большаком неспешно, пешком и с осунувшимся лицом!
Там, где у женщин в паху раздваивается путь, пришлось грешнику в сторону свернуть,
Вдруг взгляд упёрся в шикарную женскую грудь, горевать не стоит, член стоит и огрызается,
Он молится и кается и с соблазнами жития не больно считается,
Он в галоп, как жлоб, с иноходи срывается,
Но никогда перед женщиной не унижается!
Его кинжал в щель вонзается
И здесь такая круговерть начинается,
Что на небе полночная звезда вне времени зажигается!
Ларь природы через многие годы освобождается от желанного греха,
Ты – не царь, не кардинал, ты – не нищий,
Тебя на творчество благословил Всевышний,
Хотя ты – человек не публичный, эгоистичный,
Но демократичный, не зануда, ни хам,
Но стыд и срам ты легко делишь с природой пополам!
Наплывает гулом тревога, все пути от Бога, от Него – стезя, от Него – дорога,
От Бога дар ритма и слога! Любовниц может быть очень много,
Но жена нам богом дана, и коль она тебе верна,
То с годами возрастает её верности цена!

г. Ржищев
15 июня2020г.
20:00