Косовская Байка

Помню, как-то году в 2002-м или около того, ехал из Приштины в Белград. Косово было уже под НАТО, на выезде на сербский городок Мердаре была британская зона оккупации, и стоял их блок-пост. У меня была ООН-овская машина с зелеными дипномерами, и я был этим слегка борз. Простоял в очереди (машин, наверное, двадцать) пол-часа, пошел к сержанту, начальнику смены. Весьма вежливо попросил его пропустить вне очереди, ибо путь далекий (до Белграда более 300 км), ну, и... дипломатические номера. Показал ему все удостоверения, дипкарту, выданную Югославским МИД-ом. Он поглядел на меня, как на пустое место и молча указал рукой "назад".


Я про себя чертыхнулся, но пошел. Встал вместе со всеми, в основном сербами, покидавшими Косово. Скарб, трактора, телеги, дети, мешки, комоды, диваны... Прождал еще часа полтора. Подошла моя очередь.
Сержант молча глянул на меня еще раз, опознал во мне недавнего просителя, кивнул солдатам. Они уже явно знали, что со мной делать. Указали мне заехать в "карман" у поста, что-то вроде ямы для техосмотра.
Подошел ко мне cолдатик: «Выходите, вон там скамеечка, посидите.» Я недоуменно вышел, сел.


И тут начался цирк. Машину мою - с дипломатическими номерами - начали натурально разбирать на части. С расстояния метров в десять я сидел и изумленно наблюдал, как команда в пять солдат сосредоточенно отдирает половички, снимают колеса, срывают боковины дверей, обивку потолков, откручивают фары, выкладывают на землю инструменты, запчасти, выдавливают зубную пасту из тюбиков, которые завалялись в бардачке. Британская часть, что держала этот сектор провела лет десять где-то в Северной Ирландии. Было видно, что бойцы дело свое знают. Видимо, по углубленному обыску машины у них было какое-то наставление. Закончив с одним слоем, они уверенно принимались за следующий, и за следующий, и еще за один. Я и не подозревал, что у машины может быть столько скрытых полостей. В общем, даже как-то познавательно!


На это ушло часа, наверное, два с лишним. Пару раз мне принесли кофе, но со скамейки выпустили только до туалета и обратно. Несколько раз ко мне подсаживался сержант, и мы с ним перебрасывались парой слов. Он не был враждебен. Он явно выполнял приказ, и мне даже показалось, без особой охоты, но добросовестно и по-британски основательно.


Они разобрали и собрали машину чуть ли не до мостов и головки блока цилиндров, даже фильтры сняли и продули. Когда машина была собрана, сержант подошел ко мне, жестом поднял меня со скамейки и устроил мне самый основательный личный досмотр, который мне когда-либо пришлось проходить за мою ООН-овскую карьеру. Достал все мои ключи, жвачки и ручки, проверил пишут ли они на бумаге (а то, может быть, они были стреляющие!), пересчитал сербские динары, помял их в руках, вывернул карманы. В общем, все по уставу.


Наконец, все это завершилось. Сержант сказал - без сожалений и извинений - ровным голосом, что я могу ехать. На что я ему сказал, что могу-то я могу, но теперь, когда я уже потерял три с лишним часа, и мне придется ночевать в Нише, на пол-пути до Белграда, мне торопиться некуда, и теперь моя очередь прояснить пару вопросов.

Я устроил ему форменный допрос. На каком основании, кто лично дал ему приказ, чья это была инициатива, что они искали, нашли ли что-то недозволенное, я требую бумагу с подтверждением, что ничего найдено не было, согласны ли они с тем, что я информировал их о моем дипломатическом статусе, и кто конкретно дал им приказ его игнорировать. На это у меня ушло еще минут двадцать. Надо отдать должное сержанту, он не психовал, не качал права, и не быковал, а честно и полно отвечал на все вопросы.


И вот наконец, я уехал. Прибыв в Белград, на следующее утро я написал самую вонючую вонючку из всех, которые я когда-либо писал. Описал все мои злоключения, разговоры с сержантами и все детали. ООН подала жалобу командованию НАТО. Недели через три пришло официальное извинение. Оказалось, какой-то мудак лейтенант, которому передали по радио о моей просьбе пропустить меня без очереди, решил преподать мне урок и приказал устроить этот цирк с конями, мол, будешь знать, как мешать нормальной работе КПП.


Еще через месяц я снова поехал в Косово, все через тот же пограничный переход. Смена на нем дежурила другая, но как только я показал свои бумажки солдатик заметно напрягся, что-то сказал по радио и указал мне рукой заехать все в тот же до боли знакомый карман для досмотра. Я не верил своим глазам!  Они что, совсем уху ели?? Я показал письмо от Командующего Силами НАТО в Косово. С извинениями! Не помогло.


Я просидел на знакомой скамеечке минут десять, когда прибыл на зеленом Лендровере какой-то капитан. Он направился прямо ко мне. Я подумал, ну, всё, сейчас меня замочат, что бы не качал свои дипломатические права. Капитан же, довольно серьезно отдав мне честь, пригласил меня проехать за ним в расположение британского кавалерийского (т.е. танкового) батальона, где меня пожелал видеть командир батальона, подполковник, фамилию которого уже не припомню. 
Пока я ехал за ним, в уме составлял еще более вонючую жалобу на этот беспредел, матерные слова складывались в голове в затейливый орнамент. Успел даже по мобильнику сообщить в офис в Белграде, что меня снова зачехлили, и пусть по тревоге поднимают всю ООН.
Приехали. У крыльца меня уже ждали. Не кто-нибудь, а сам подполковник и еще пара офицеров.


- Major? - Сказал подполковник, и его офицеры козырнули мне по-британски, ладошками наружу. Я слегка растерялся, удивленный тем, что он знает мое звание, но вспомнил, что я сам упомянул его, когда писал пару недель назад свою первую вонючку.
И мне устроили экскурсию по расположению батальона. Подполковник с гордостью показал мне свои танки в парке, предложил даже забраться в один из них, на что я ответил вежливым отказом, хотя было чрезвычайно любопытно. Где бы мы ни проходили, дневальные, дежурные, просто бойцы браво вскакивали, бодро рапортовали, в общем, все выглядело как в образцовой учебке. Закончилось все приглашением на ужин в офицерскую столовую. Я был представлен офицерам, в порядке убывания от еще одного подполковника до майоров, капитанов и прочих лейтенантов, причем от капитана и ниже все козыряли ладошками наружу, как на строевом смотре. Отужинали. Прислуживали рядовые в фартуках, подавали неизысканную еду, какие-то беконы, каши, салаты, и под занавес ужина даже предложили рюмочку (мне одному!), на что я вежливо отказался. Мне еще надо было доехать до Приштины, километров сто.


Провожал меня все тот же подполковник, уже один, без других офицеров.
- У нас вышло недавно небольшое недоразумение. - Наконец начал он, видимо ожидая этого момента весь вечер. - Я надеюсь, Вы не держите на нас зла. Мои солдаты слегка перестарались на том КПП. В этом не было никакой необходимости.

И замолчал. Я смотрел на него, ожидая продолжения, но это было все, что он мог предложить.
- Приказ? - Только спросил я.
- Приказ. - Кивнул в ответ подполковник.
В конце концов, официальные извинения от НАТО уже были у меня в нагрудном кармане, и мы оба знали это.
- Спасибо, сэр, за экскурсию по расположению. Я благодарен за время, потраченное на меня, за ужин и за возможность пообщаться с Вашими офицерами. Это было чрезвычайно интересно и познавательно.

Мы пожали руки и я уехал.

Месяцев через шесть я слышал, что уже другой батальон, сменивший танковый батальон этого подполковника по ротации, попал в еще более кучерявую историю. В Косово с визитом был посол Российской Федерации в Югославии, Евгений Витальевич Егошкин. Его сопровождал взвод десантников из нашего контингента, тогда еще не выведенного из Косова. Они выезжали из Косова все через тот же КПП, что и я. Англичане, увидев БТРы с российскими триколорами, напряглись, закрыли шлагбаум и колонна остановилась. То ли они приняли наших за сербов из-за похожих флагов, то ли какая-то информация не прошла по команде, но они отказались пропускать посла без досмотра. Российский капитан-десантник, начальник конвоя был решителен:
- Посла Российской Федерации никто досматривать не будет! - Сказал он веско, развернулся и пошел к колонне.


Возник уже реальный напряг. Британцы пошли на принцип, но и наши отступать не собирались. Пока шел обмен докладами по радио с обеих сторон, и они и наши явно готовились к бою. Бойцы залезли в БТРы, перевели в один из них самого посла. Его Мерседес отправили куда-то назад в Приштину, задраили в БТР-ах боковые люки. Пять БТР-80 постояли несколько минут, видимо, что-то координируя с кем-то по радио. Затем они медленно, один за другим с трудом развернулись на узковатой для них дороге и медленно отъехали от КПП метров на двести в глубь Косова. Там они снова, медленно и демонстративно, один за другим развернулись и выстроились головами к Сербии в плотную колонну.


На головном БТР-е распахнулся люк, и из него по пояс высунулся капитан-десантник. В руке у него показался желтый флажок. Следом за ним из командирских люков всех последующих БТР-ов тоже показались одиночные солдаты с флажками. Капитан взметнул флажок вверх, и все в колонне продублировали его сигнал. Затем он поднял желтый и красный флажки и резко опустил их через стороны вниз. Колонна тут же отозвалась повторением сигналов. Наконец, капитан, бегло глянув через плечо на колонну, повернулся лицом в сторону Сербии (метрах в трехстах в впереди!), поднял правую руку с желтым флажком и резко, словно бросая гранату, опустил ее в сторону британского КПП. После чего, следуя за ним, волной по колонне все провалились в люки, и крышки лязгнули одна за другой, захлопываясь на замки.


Колонна реванула сизыми дымами и начала медленно разгоняться в сторону КПП.


Говорят, зрелище было эпическое. Британцы не дрогнули, все были на огневых позициях, готовые открыть огонь по приказу лейтенанта, который был тут же у штабного вагончика. Колонна продолжала движение, ускоряясь. Пулеметы на башнях пришли в горизонтальное положение. До шлагбаума оставалось уже метров пятьдесят, когда лейтенант выскочил из укрытия, на пределе голоса заорал “Ceasefire!!!", бросился к балке, сдернул кольцо, которое удерживало ее в опущенном положении и собственноручно дернул ее вверх, открывая дорогу колонне.


Колонна прошла КПП, не замедляя хода и убыла в направлении Сербии. На сербской стороне шлагбаум уже был поднят до предела, и бледные пограничники с югославскими "Заставами" наизготовку были в полной готовности к перестрелке. Английский лейтенант стоял в клубах дыма от русских БТР-ов, придерживая балку шлагбаума, и когда последний БТР проскочил его позицию, бросил цепь, и ладошкой наружу по-британски отдал честь уходящей колонне.


Я слышал потом, что его сначала хотели отдать под трибунал, но затем командир батальона всё остановил и представил его к повышению. Мне рассказывали, что в представлении говорилось, что лейтенант проявил настоящие офицерские качества, рискованную, но своевременную инициативу в достижении стратегических задач британского контингента в Косово. Что он продемонстрировал качества достойные офицера более высокого звания, и это позволило избежать реального столкновения партнеров по миротворческой операции.


Через год с небольшим российский контингент вывели из Косова.