Почти полвека дружеских отношений

               
               Из серии "В России в 2019". Глава 3

Прилетая в Москву, первым делом я обычно звоню своей приятельнице Гале. С ней я знакома уже 45 лет. Мы встретились на занятиях женской оздоровительной группы в спортивном комплексе «Крылатское», которые  проводил тренер Дмитрий Васильевич. Наши занятия длились два часа. В течение первого часа мы выполняли разные упражнения, в том числе с предметами, а также лежа на полу. Второй час занятий был посвящён игре в волейбол. И Галя, и я оказались новичками в этом виде спорта.

Помню, что во время выполнения упражнений лежа на полу, я смотрела вверх, на фермы, перекрывающие пролёты спортивного зала, и думала, что вот так я буду приходить сюда очень долгое время, а может быть, и всю жизнь. Однако всё это оказалось достаточно краткосрочным, в отличие от моих приятельских отношений с Галей.
 
Когда начиналась игра в волейбол, для нас с Галей это становилось настоящим испытанием. В обеих командах было по несколько хорошо играющих волейболисток. Одна из них, как могла, выказывала по отношению к нам, слабым игрокам, своё презрительное отношение. Помню, как однажды я пришла на занятия одновременно с Галей и услышала: «Вот пустые места идут». Мы не подали виду, насколько глубоко были травмированы этой злобной репликой. Тем не менее слышать это было неприятно, и впоследствии Галя покинула группу. Но у неё были и другие хобби. Летом она регулярно купалась в Москва-реке и даже переплывала её в районе Крылатского моста, зимой регулярно покупала абонементы в бассейн и ходила на лыжах.

У меня не было других спортивных хобби, кроме ходьбы на лыжах, поэтому я осталась в оздоровительной группе, стараясь не обращать внимания на чьи-либо выпады. Со временем я стала играть лучше и сблизилась с некоторыми членами нашей команды. Когда после ухода Дмитрия Васильевича на пенсию наша группа перестала существовать, я стала играть в волейбол в Раздорах и в 2001 году организовала свою волейбольную команду, капитаном которой была на протяжении десяти лет. До меня неоднократно доходили слухи, что у той недоброжелательной дамы возникли проблемы со здоровьем и она давно перестала играть в волейбол. Так сложилась её дальнейшая судьба.

А у нас с Галей образовался круг знакомых женщин, с которыми мы с радостью встречались на улицах, в лесу и в консерватории. Иногда домой с Гребного канала нас отвозил муж одной из наших волейболисток - Анны Александровны, которая была лет на десять старше нас. Мы ехали на заднем сиденье, а впереди сидели Анна Александровна и её муж. Всю дорогу до метро «Молодёжная» он шутил с нами, рассказывал разные весёлые истории. При этом в его отношении к нам не было ни капли заигрывания. В то же время он постоянно выказывал своей жене знаки внимания и всячески подчёркивал своё уважение к ней. Мне это чрезвычайно импонировало.

Самые дружеские отношения у меня сложились с Галей. Мы жили недалеко друг от друга и вскоре начали вместе проводить свободное время. Нашими излюбленными местами прогулок был лес за стадионом «Медик», Рублёвский лес и велотрасса. Гуляя, мы охотно общались и постепенно многое узнали друг о друге.

Совершенно удивительной мне показалась родословная Галиной семьи. Галя - полиграфист в четвёртом поколении. Её прадедушка по маминой линии был переплётчиком и владельцем переплётной мастерской в Смоленске. После его смерти прабабушка осталась с пятью детьми, старшим из которых был Галин дедушка. И хотя ему было всего 12 лет, от стал помощником матери в переплётной мастерской, а когда подрос, то расширил производство, купил печатный станок, и переплётная мастерская превратилась в типографию. Прадедушке, а потом и дедушке приходилось ежегодно обращаться в управу за разрешением проживать в Смоленске и вести там дело, так как этот город не входил в черту оседлости.

В 20-е годы прошлого века семья дедушки переехала в Москву, где дедушка стал типографским служащим. Профессию полиграфиста продолжил его старший сын, дядя Гали, который всю жизнь трудился в типографии сначала печатником, а потом нормировщиком и экономистом. Мама Гали поступила в Полиграфический институт уже после смерти родителей и за три дня до начала ВОВ войны, 18 июня 1941 года, получила диплом. Всю жизнь она работала в типографии Академии наук инженером-технологом. Отец Гали по окончании Полиграфического института в том же, 1941 году всю свою трудовую деятельность связал с фабрикой Гознак.
 
Галя пошла по стопам родителей — окончила технологический факультет Московского полиграфического института. Всю жизнь она работала в Издательстве «Наука» - сначала диспетчером в книжном отделе Издательства, потом младшим редактором «Журнала неорганической химии» и наконец заведующей редакцией журнала «Известия РАН (ранее СССР). Механика жидкости и газа». Галя не считает свою должность уникальной и по этому поводу приводит такие доводы: издательство «Наука» выпускает более 100 журналов; Ленинградское и Новосибирское отделения издательства, Уральский филиал РАН и филиалы других отделений РАН также издают журналы по разным отраслям науки, и в каждом журнале есть должность заведующего редакцией. В каждой книжной, газетной и журнальной редакции любого издательства тоже есть такая должность.

Я согласна, что заведующих редакциями в стране вполне достаточно, а вот статьи в таких научных журналах, как «Механика твёрдого тела», «Механика жидкости и газа», «Прикладная математика и механика», мне представляются вершиной полёта человеческой мысли. Достаточно сказать, что даже в советское время они переводились на английский язык и размещались в американских журналах. К примеру, статьи из «Механики твёрдого тела» можно было прочитать в «Журнале аэронавтики и аэрокосмической техники». Поэтому и отношение к этим журналам мирового уровня у меня особое, и к Гале, заведующей редакцией одного из них, ответственному и серьёзному сотруднику издательства «Наука», я отношусь с большим уважением.

Когда моя первая статья была напечатана в журнале «Механика твёрдого тела», а потом переведена на английский язык, я получила гонорар от издательства в США. Однако доллары я не получила, но Всесоюзное агентство по авторским правам в СССР, существовавшее в период с 1973 по 1991 годы, выдало мне сертификат, по которому я могла купить какой-нибудь товар в магазине «Берёзка» на улице Горького. Я надеялась приобрести в этом магазине кофточку. Однако в нашей стране всё меняется стремительно, деньги как-то мгновенно обесценились, поэтому к тому времени, когда я получила сертификат на руки, я смогла купить лишь какую-то безделушку на память. Первый доллар мне воочию довелось держать в руках лишь в 1998 году, когда я впервые в жизни полетела за границу.

По роду своей деятельности Гале довелось тесно сотрудничать с видными советскими и российскими учёными в области аэромеханики и гидродинамики второй половины XX – нулевых годов XXI века, а также с авторами, работающими в крупнейшем в мире центре авиационной науки - Центральном аэрогидродинамическом институте имени профессора Н.Е. Жуковского, в Центральном институте авиационного моторостроения имени П. И. Баранова, в Центральном научно-исследовательском институте машиностроения, а также в учебных и академических институтах.

Я неоднократно бывала в Институте проблем механики АН СССР, в котором располагались все три редакции. Сначала я приезжала сюда как слушатель на семинары, на которых с докладами выступали тогда ещё молодой учёный, доктор физико-математических наук, мой бывший коллега по работе в ЦНИИАГ Виктор Журавлёв, а также уже крупный в то время учёный в области механики деформируемого твёрдого тела и её инженерных приложений, член-корреспондент АН СССР (затем РАН) Григолюк Эдуард Иванович, а также его сотрудники и аспиранты. После семинаров я заходила к Гале в редакцию, где порой наблюдала, как она работает с авторами, или если она была свободна, то угощала меня чаем.
Позже я несколько раз приезжала в ИПМ уже как автор статей. Возможность опубликовать свои работы в журнале «Механика твёрдого тела» считала для себя большой честью.

Насколько я понимала, в научно-технических статьях не содержалась критика власти, поэтому я считала, что иметь дополнительный аппарат по надзору за подобного рода научными публикациями вроде бы было нецелесообразно. Однако перед публикацией каждой статьи мне приходилось проходить экспертную комиссию, так называемую цензуру, и получать от неё разрешение на публикацию с точки зрения отсутствия содержания в статье каких-либо секретных сведений. Эти правила были одинаковыми для всех трёх редакций. В то время цензуру проходили не только политические издания, но и вся печатная продукция вплоть до пригласительных билетов, театральных программ и даже ресторанных меню.

В последние годы работы Гали на посту заведующей редакцией журнал «Механика жидкости и газа», как и многие другие издания, переживал не лучшие времена. Сократились отечественные разработки, в значительной мере иссяк энтузиазм учёных, в редакцию стало поступать меньше статей. Уменьшился даже объём некогда известного всему миру журнала. Тем не менее, именно в эти годы, в отличие от многих наших ровесников, так и оставшихся в прошлом веке, Галя освоила компьютер, перейдя на современные методы работы с авторами. Когда Галя приняла решение уйти на пенсию, то главный редактор журнала высказал огромное сожаление по этому поводу.

Получив долгожданную свободу, Галя вплотную занялась спортом: плаванием, лыжами и скандинавской ходьбой. Она также продолжила регулярно посещать концерты в консерватории и концертном зале имени П.И. Чайковского. Скандинавской ходьбой Галя занимается в группе таких же любителей, как и она, в парке Фили под руководством инструктора Ирины Левиной, к которой привела и меня, за что я ей чрезвычайно благодарна.

В последние два года в рамках программы «Московское долголетие» Галя увлечённо занимается рисованием в Культурном центре «Зодчие» и некоторое время также посвятила освоению искусства керамики. Галю всегда привлекала живопись, и теперь она смогла воплотить в жизнь мечту своей юности. Я с интересом рассматривала её акварельные рисунки с пейзажами, цветами и натюрмортами, а также изготовленные ею керамические вазочки. Мне кажется, что не только мне, но и многим другим не могут не понравиться её рисунки «Подсолнухи», «Грибы», «Яблоки», «Натюрморт с книгой», «Живописный мост в Москве», «Толпа» и другие. Мост Живописный известен москвичам и как мост в Серебряном Бору. Это вантовый мост через Москву-реку, самый высокий в Европе мост данного типа. Весьма оригинальным мне показался рисунок «Толпа», на котором изображено  множество лиц, каждое из которых имеет неповторимое выражение. Рисунки «Натюрморт с книгой» и «Толпа» были представлены на отчётной выставке студии декоративно-прикладного искусства в КЦ «Зодчие».

Сейчас в связи с пандемией все занятия по программе «Московское долголетие» прекращены, однако и в этих условиях Галя рисует дома, а вот заниматься керамикой стало невозможно. В одном из своих последних писем Галя написала, что как это ни странно, но сейчас она живёт весьма насыщенной жизнью, и у неё совсем нет свободного времени. Утром она часа на 1,5-2 идёт в лес за стадионом «Медик» со скандинавскими палками. В это время суток там совсем мало народу — только спортсмены-бегуны и собачники. С палками ходят единицы. По каналу «Культура» Галя смотрит много интересных передач и почти каждый день - спектакли разных театров.

Далее Галя написала, что сейчас Сергей Андрияка, основатель и руководитель Школы акварели собственного имени, народный художник Российской Федерации, проводит онлайн уроки рисования, и Галя стала его ученицей. Несколько уроков было посвящено карандашному рисунку, а последние занятия — натюрмортам акварелью. Галя уже нарисовала дыни с виноградом и продолжает работать над натюрмортом с овощами. Задания Андрияки она старается выполнять, но, по её мнению, у неё не всегда всё получается.

В течение долгих лет нашего знакомства летом мы неоднократно совершали прогулки за грибами, а зимой вместе ходили на лыжах. Галя - удивительно удачливая грибница. Порой ей удаётся находить белые грибы даже в нашем лесу, в пределах Москвы. У неё получается отличный грибной суп из свежих грибов.
 
Не один раз Галя проявляла свою исключительную порядочность. Её никогда нельзя было заподозрить в желании пококетничать с мужем подруги, как это часто позволяют себе многие женщины. Галя внимательна и заботлива по отношению к своим друзьям. Помню, как однажды зимой я пришла к ней в чёрной синтетической шубке, которую в свои школьные годы носила моя дочь. Увидев это, Галя всплеснула руками: «Как, ты ещё не выбросила её?» Мне было жаль расставаться с шубкой, хотя, возможно, на искушённого человека она могла бы произвести неблагоприятное впечатление. Понимая, что я и позже не отнесу шубку на помойку, Галя убрала её и взамен вручила мне своё модное тёмно-зелёное пальто с капюшоном, отороченное искусственным мехом. Я носила это пальто ещё долгое время.
 
Однако бывали моменты, когда в наших отношениях не всё складывалось гладко. Однажды зимой, когда мы шли на лыжах по замёрзшей Москва-реке, дул пронзительный ветер. Меня чуть ли не сдувало, и я пыталась жаловаться Гале, чтобы убедить её повернуть назад, но она была непреклонна и продолжала идти вперёд. В то время иногда в её характере проявлялась излишняя требовательность к людям. Помню также, как однажды я опоздала на встречу с ней, и она отчитала меня самым суровым образом. В следующий раз, попав в аналогичную ситуацию и опасаясь выговора с её стороны, я приехала на встречу с ней на частной маршрутке. Однако со временем характер Гали смягчился, и теперь я уже не трепещу, когда вижу, что вовремя не успеваю к месту встречи, и только звоню ей, чтобы предупредить об опоздании, связанном чаще всего с большими интервалами движения автобуса.

Галя любит приглашать гостей. Она прекрасная хозяйка и всегда угощает их изысканными блюдами. Я с удовольствием уплетаю в её доме разные супы, тушёные овощи, нехитрые, но очень вкусные закуски. И, конечно, ни одна наша встреча не обходится без вина. Обычно я сижу за нарядно сервированным столом в уютной Галиной квартире и любуюсь растущими под окнами её второго этажа деревьями. В квартире перед окном на подставке стоит роскошный цветок декабрист, который удивительным образом зацвёл в начале октября. Я наслаждаюсь едой и покоем и испытываю умиротворение от того, что есть в Москве гостеприимный дом, в котором я не чувствую себя одинокой.

В прежние годы в свой день рождения Галя приглашала близких друзей к себе домой. Среди постоянных приглашённых всегда была Нина, бывшая соседка Гали по коммунальной квартире, с которой они неразлучны буквально всю жизнь; ещё одна Галя – жена Галиного двоюродного брата,  несколько лет назад ушедшего из жизни из-за тяжёлой болезни. Галя была его преданной женой и сиделкой. Одно время она работала в редакции «Механика жидкости и газа» младшим редактором. Третьей гостьей в день рождения Гали была её двоюродная сестра Лена. С ней связана интересная история. Оказалось, что она училась в том же классе, что и моя соседка по коммунальной квартире в Лихове переулке, а обе они  учились в одной школе со мной. И все мы, трое, жили в одном переулке. Таким вот тесным оказался мир. Потом Лена переехала на постоянное жительство в США, и, находясь в Калифорнии, я поддерживаю с ней контакты по телефону, поскольку мы живём в разных штатах.
Всего нас, собиравшихся у Гали, чаще всего было пятеро.

В последние годы в свой день рождения Галя приглашала нас в рестораны. В 2018 году это был ресторан «Иль Патио» на Триумфальной площади, а в 2019 в японском ресторане «Ичибан Боши» недалеко от метро Октябрьская нас было только четверо, поскольку Лена не прилетела в Россию. Еда в ресторане была очень вкусной. Меня удивило лишь то, что в отличие от японских ресторанов в Калифорнии, здесь посетителям не предлагали перед едой воду.

Я вообще люблю японские рестораны и в один из своих дней рождения пригласила Галю в японский ресторан «Нияма» на Молодёжной. Там мы отведали лягушачьи лапки, но по сравнению с этим блюдом на американском лайнере «Golden Princess» здесь они показались мне более жёсткими. Видимо, лягушки были более взрослыми.
 
А тогда, в ресторане «Ичибан Боши» мы по очереди произносили тосты за здоровье Гали, за её отличные кулинарные способности, за любовь к спорту и путешествиям, за любовь к музыке и живописи. Многая тебе лета, дорогая Галя!

Продолжение следует.