Жертва

Хрупкая, семилетняя Маринка дергает молодую женщину за руку: «Пойдем мама! Холодно!». Беременная Соня замерла на середине моста и глядит в темную, ноябрьскую воду Москва – реки. Дочка хнычет, но Соня неподвижна. Она пришла, чтобы покончить со своей горестной жизнью. Решение принято. Беременности только три месяца. Ребенок ничего не почувствует. Словно аборт на ранней стадии. Остался один вопрос – что делать с дочерью? С Маринкой. Взять ее с собой или нет? Какая жизнь ждет осиротевшего ребенка? Соня представила жизнь Маринки в приюте или в детском доме. Да, отец у неё есть, но лучше бы не было. Его точно лишат родительских прав! Посмотрят на его жизнь, на долги, на состояние психики… какой он отец? Опасный для общества человек! Станет несчастная девочка изгоем. Неполноценной. Безотцовщиной. Соня взглянула на замерзшую дочку. Горе пронзило сердце молодой женщины. Как быть? Может взять ее на руки и вместе… вниз! Короткий полет, удар..., наверно, даже боли не успеет почувствовать!
 Соня обняла девочку. Худенькое тельце вздрагивало. Обе плакали. По Крымскому мосту, ежась от холодного ветра ходили безразличные люди. Мокрый снег залетал под одежду. Никто не обращал внимания на женщину с ребенком. Москва жила своей быстрой жизнью.
 Соня напряженно искала решения. Надо сделать выбор! Это еще больше угнетало. Обнимая и целуя дочь, плакала, чуть всхлипывая. Вспомнила рождение Маринки. Тогда, счастливый Егор приехал в роддом с огромным букетом роз. Он только закончил учебу и отец – академик, пристроил сына на хорошую работу. Егор радовался, с обожанием смотрел на жену, дочку. Говорил ласковые слова. Фотографировал. Отсылал снимки родителям, друзьям. Все были счастливы. Казалось, что праздник не закончится. Соня волновалась и хотела обнять весь мир. Провожавшие санитарки, улыбались, смахивая умильные слезы. Ярко светило солнце. В воздухе пела и благоухала весна.
 Потом наступили будни. Обычные. Как у всех. Грудной ребенок. Ночи без сна. Волнения и страхи. Болезни. Нервные срывы и мелкие ссоры. Переживания о будущем дочери. Но взаимная любовь и забота мужа, сглаживали трудности. Занимал высокий пост в престижной компании. Получал очень хорошие деньги.  Иногда, пропускал работу, чтобы дать жене отдых. Часто использовал служебную машину, для нужд семьи. Муж считался отличным специалистом. Была перспектива стать генеральным директором. Взяли ипотеку. Переехали в большую квартиру. В кредит обставили ее и купили дорогую машину. Жизнь полнилась радостными ожиданиями. Соня жила счастливо. Маринка росла здоровой и спокойной.
  Теперь, трудно вспомнить, когда все началось. Сперва, Егор увлекся компьютерной игрой. Какими-то танками. Покупал в интернете улучшение функций своего танка. Стрелял, воевал с другими танками и что-то еще. Иногда, ночь напролет сидел возле компьютера. Хотя, по-прежнему быстро реагировал на любую просьбу жены и ласково вел себя с дочерью. Однажды, зашел в виртуальное казино… и выиграл приличную сумму. Тогда и началось! Запирался в комнате и сутками играл в казино. Стал раздражителен. Начал курить какую-то дрянь. Напивался до бесчувствия. Кричал на жену и дочь. Счастливая жизнь закончилась. Возникли проблемы на работе. Хотели уволить, но отец заступился. Перевели на низкую должность. Денег стало мало. Потом, кончились совсем. Продавали, что возможно. Но кредиты и долги были непомерны. Муж срывал зло на Соне. Бил иногда. Унижал. Сваливал на нее вину. К дочке стал равнодушен. Соня терпела. Надеялась на лучшее, но жизнь катилась вниз. Наступила пора судебных приставов и коллекторов. Это такой позор! Ненадолго Егор отрезвел. Просил прощения, бросил играть и курить. Оживился. Начал бегать по утрам. Соня вздохнула. А через месяц, муж снова заперся в комнате и продолжил играть, играть, играть! И после очередного проигрыша – забываться в наркотических грезах. Все отказались от гибнущего человека. Друзья, сослуживцы. Даже родители. От Сони тоже. Она была простая женщина. Родом из глубинки. В Москве никого не знала. Учебу не закончила. Специальности не имела. Родители рано умерли. Как жить дальше? Некоторое время, верила в исцеляющую силу своей любви. Мечтала, что муж одумается. Терпение кончилось, когда Егор ударил дочку…
 Соня встала с Маринкой на руках. Ветер плевал мокрым снегом в лицо. Темная речная вода шла грязной рябью. Серое московское небо давило, опрокидывая надежду.Девочка смотрела нап
 маму. Маринку трясло от холода. Или от страшного предчувствия. Неожиданно она зарыдала: - Мамочка! Ма-мо-чка! Давай уйдем отсюда! Пожалуйста!
-Прости дочка! – всхлипнула Соня и полезла на парапет.
-Стой! – громкий окрик, заставил вздрогнуть. – Дура! Убийца! - Соня остановилась, пораженная словом «убийца». Сильные мужские руки схватили ее и сдернули на тротуар. Соня была словно в забытьи. Только сердце кололо и громко стучало.
- Девочка! Милая! Прошу тебя…, - тон поменялся на просительный. Вернулись серость и сырость города. Понимание реальности. Соня увидела немолодого мужчину. С бородой и усами. Странная церковная шапочка покрывала седую голову. Под стареньким серым пальто, надета черная ряса. Тревожный взгляд внимательных глаз.
- Чего вам? – вяло спросила женщина. Священник приобнял ее, словно отец. Тихо позвал: - Пойдем со мной! – взял на руки, съежившуюся от страха Маринку. Повернулся. Не оглядываясь, спокойно пошел. Девочка обняла его шею и положила голову на плечо. Соня покорно поплелась следом. Спустились с моста. Прошли мимо станции метро. Показалась красивая церковь.
 Внутри храма было тепло и тихо. Горели свечи. Многовековое спокойствие отогревало сердце. Вернулась способность говорить. Священник спрашивал. Соня отвечала. Потом перешли в домик священника. Пили чай. Маринку, теплом сморило  в сон. Священник рассказывал о себе. Его звали  отец Николай. Коренной москвич. Раньше работал в местном отделении милиции. Выезжал на самоубийства.  Оказывается, даже в советское время,  люди прыгали с Крымского моста убивая себя. Николай расследовал причины. Всех жалел. Над ним посмеивались. Когда ушел из милиции, стал священником в храме святителя Николая.  По старой привычке, каждый день прогуливается по мосту, пытается остановить самоубийц. Более ста человек, остались жить. Но иногда он не успевает. Тогда сердце сильно болит. Рад, что сумел помешать Соне погубить три души. Готов помочь чем угодно.
 Проговорили несколько часов. Соня воодушевилась. Стала улыбаться. Маринка ходила, читая названия книг на полках. Отец Николай подарил девочке икону Николая Угодника и сказал:
- Это самый быстрый святой. Только обратишься – он уже тут как тут. Он очень добрый. Помогает – всем! – Маринка обняла священника и чмокнула в щеку. Соню вдруг осенило:
- А может вы поговорите с моим мужем? Вдруг он вернется к нормальной жизни!
- Не знаю… Но давай попробуем! Только, - священник остановился, - чем бы не закончился наш разговор – не надо убивать себя!
- Я все поняла! Обещаю! – Соня засмеялась в надежде.
  Когда они вошли в квартиру, Егор сидел на кухне. Сладковатый серый дым, туманил помещение. Муж поднял серое, ссохшееся лицо. Тёмные глаза, безумно блуждали. Наткнулись на чужого мужчину. Егор вскакивает. Шатается. Опирается о стол. Губы трясутся. Выражение злобы дергает щеки.
- Что-о-о-о? – хрипло протягивает он, - Ты кого привела, тварь! С мракобесами снюхалась! Я тебя-я-я… - шарит глазами. Рывок к столешнице. Хватает большой нож. Шагает к оторопевшей жене.
- Папочка! – зовёт Маринка пронзительно. Егор рычит. Отец Николай отодвигает Соню и закрывая собой, стоит приветливо улыбаясь. Егор бьет его ножом в живот. Еще раз! Соня истошно кричит! Девочка застыла бледная, плотно сжав губы. Во всем теле ее – нечеловеческое напряжение. Егор бьет еще раз. И еще.
- Мммм… - стонет отец Николай, - пожалей ребенка! Умоляю! – собрался с силой и на следующем ударе, хватает руку с ножом. Крепко прижимает к себе, не давая выдернуть. Слабея произносит:
- Мариночка… дочка… закрой глазки. Не смотри. – кровь обильно льется на пол.
-Сволочь! – кричит Соня и толкает мужа в грудь. Тот выпускает нож, теряет равновесие и падает назад. Ударяется о ножку кухонного стола. Взгремела посуда. Соня стоит, часто дыша. Яростно сжимает кулаки. Глаза стреляют гневом и решимостью. Священник заваливается на бок, прижав нож. Чуть вздрагивает и затихает.
 Егор, тяжело поднимается. Смотрит на свои окровавленные руки. Переводит взгляд на жену. На скрюченного священника. Видит белое лицо и покусанные в кровь губы дочери. Взгляд его наполняется болью и ужасом. Лицо обреченно вытягивается.
- А-а-а-а! – сиплым шепотом, кричит он. Выдавая этим сильное давление в своей груди. Закрывает лицо ладонями. Качается в такт внутренним рыданиям. Так стоит несколько секунд, затем вздергивает голову в решительности и шагает к жене:
- Прости меня! Прощай! – разворачивается. Неожиданно, мощным и быстрым движением, с разбега прыгает в окно. Громыхает разбитое стекло. Егор исчезает. Через несколько секунд, Соня слышит стук тела, упавшего с десятого этажа на асфальт. Горло сжимается. Женщина наклоняется к священнику. Умер! На светлом лице, лучится тихая улыбка. Соня бросается к дочери. Крепко обнимает. Марина всхлипнув, умно вздыхает, целует мать, шепчет:
-  Ничего, Мамочка, ничего... я люблю тебя! Только не надо на мост! – Вместе плачут. Просто. Горько. По-женски. Соня гладит дочку по голове:
- Не пойдем, родная! Не пойдем! Переживем! Бог даст, может братика тебе рожу… или сестренку. – Марина прижимается к матери и плача, входит во взрослую жизнь. В руке держит икону святого Николая. Смотрит на него и о чем-то молча простит.
Во дворе воет сирена скорой помощи. Серое московское небо плачет дождём, хмурые люди идут по своим делам... жизнь продолжается. 
Николай Брест
 Москва. Январь 2020г.