Орловские вечера, или роль Захара в истории...

ОРЛОВСКИЕ ВЕЧЕРА, или РОЛЬ ЗАХАРА В ИСТОРИИ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ,,,


ПРИЗНАЙСЯ, ЧИТАТЕЛЬ, каким представляется тебе ученый-литературовед, к примеру, фетовед.  Знаю, знаю, можешь не рассказывать. Наверно, на не от мира сего почтенным старцем, будто насквозь пропахшим архивной пылью пожелтевших фолиантов, занудой, с математическим пристрастием прикапывающимся к каждому слову волшебных, льющихся так свободно и чисто, чарующих стихов.
Сказать по правде, я и сама так недавно думала. Ну скажите на милость, из чего они делают «науку», каких только ассоциаций и сравнений не находят, каких только версий из пальцев не высасывают? Самим поэтам, наверное, и во сне такое о своем творчестве не приснилось бы.

Не то что я чужда была литературоведению — иные  статьи и монографии просто как художественную литературу с удовольствием читала, но ведь редко такие попадаются. А вот препарирование, анатомирование литературы всегда почему-то казалось лженаукой, призванной охоту к самой литературе отбить. Вот такой дилетантский подход, несмотря на филологическое образование.
И наверняка б я так всегда считала, если б не поездка в Орел — вторая часть традиционных Фетовских чтений, начатых в Воробьевке.

  СНАЧАЛА НЕМНОЖКО  предыстории. Многие помнят Фетовские чтения прежних времен. В оные времена проводились они с размахом, с участием областной и районной администраций, с народным гуляньем, большой сценой, где выступали курские писатели и, собственно, ученые-фетоведы. Было несколько лет, когда мероприятие это совсем заглохло: материальные возможности не позволяли, Приезжали лишь по традиции преподаватели литфака и самочинная группа «Афанасий». Всю ночь жгли костры, пели песни, читали стихи на берегу волшебного фетовского пруда.
   В прошлом году участница группы директор Дворца пионеров Л. Г. Девяника вместе с молодыми преподавателями организовала в Воробьевке лагерь, где ребята не только изучали творчество поэта, но   и усадьбу благоустраивали.

Вот тогда и возник  творческий альянс ученых и практиков. Как говорит  Лидия Григорьевна Девянина, есть те, кто занимается литературой, культурой, и есть те, кто должен создавать для них условия, есть Тургенев и есть его слуга Захар, который всю жизнь заботился о нем, не претендуя на роль в истории литературы, но все-таки вошедший в нее (недаром в Спасском-Лутовинове сохранилась комната Захара,  и экскурсоводы любовно и подробно рассказывают о нем).

 Интеллигенции надо помогать. Честь и хвала людям, которые понимают это. Много сил, труда, приложили к организации Фетовского праздника преподаватели педуниверситета, работники Дворца, но без материальной поддержки спонсоров — областного комитета по делам молодежи и частной фирмы «Антонина» и ее директора А, В. Дегтярева — он бы, наверное, просто не состоялся.

   Но в прошлом году ученых было еще не очень много: прежние связи порастерялись,  появились  новые фетоведы  за последние годы, к тому же энтузиаст Фетовских чтений Г. Е. Голле, увы, тоже уже не так молод, хотя по-прежнему очень «болеет» за них.
И вот за дело взялись практики. Каждая задумка Дворца всегда приносит свои плоды, за что бы педагоги ни брались. Литературное краеведение — одно из последних увлечений директора и молодых преподавателей. Подружились с вдовой Константина  Воробьева Верой Витальевной, много раз за год приезжала она во Дворец. Где только не побывали ребята-краеведы за это время: все литературные места Курщины и Орловщины, множество литературных музеев Москвы.

В Москве гостили у ученого-фетоведа с мировым именем Г. Д. Аслановой, ночевали в ее маленькой квартирке сразу 13 человек. Как шутят ребята: набок поворачивались по команде. С Аслановой подружились в прошлом году в Воробьевке, и тоже весь год поддерживали связь, регулярно перезванивались по телефону, завершая каждый разговор романсом «На заре ты ее не буди». «Афанасьевцы» прямо в трубку с вдохновением исполняют его для Галины Давлетшаевны. И с Л, Е. Ураковой, директором музея писателей-орловцев подружились тем же летом.
 Весь год собирали сведения о фетоведах страны (за эти годы появилось много молодых), писали приглашения, составляли списки, искали спонсоров. Вот тогда и решено было расширить границы  Фетовских чтений, чтоб самое полное представление получить о поэте, пройти с ним весь его жизненный и творческий путь.

Начали с Воробьевки, последней в его жизни усадьбы. В Орле проехали по всему Фетовскому кольцу — все места, так или иначе, связаны с его именем: Новоселки — родовое имение Шеншиных, Ядрино, где венчались родители поэта и крестили его самого, Клейменово, где похоронены Фет и его жена М. П. Боткина, Степановка — первое собственное поместье Фета, Мценск, Спасское-Лутовиново...

Вот в этой-то поездке и был развенчан мой лжестереотип. Начнем с того, что ученые-фетоведы весьма разновозрастны  и среди них очень много совсем юных. Тридцатипяти-сорокалетние профессора и доценты, весьма современные и импозантные: Г. А. Черемисинов из Саратова, В. А. Кошелев из Новгорода, В. И Чередниченко из Краснодара, К. Л. Цветков из Иванова, Н. П. Генералова из Петербурга...

Иные из ученых дам напоминали уютных и домашних тетушек, а некоторые научные сотрудницы московских и прочих музеев были столь эмоциональны, милы и искренни в общении, что порой серьезное научное мероприятие (кстати, научная конференция была высочайшего уровня) становилось похоже на замечательно организованную вылазку по литературным местам дружной и веселой студенческой группы.
 
 Состав конференции был весьма представителен. В подробной, любовно составленной Дворцом пионеров программке юбилейных Фетовских чтений, есть емкая статистика:
 Среди  участников Фетовских чтений: докторов наук — восемь, кандидатов — шестнадцать, присутствовал и академик, наш родной А. Е. Кедровский из педуниверситета.
Были здесь и музыканты, и художники. Художница из Москвы Е. В. Михайлова подарила церкви в Клейменове написанную ею икону преподобного Афанасия, освященную накануне в Коренной пустыни.

  Атмосфера насквозь литературного города, где каждая улочка, каждый дом — это Лесков, Бунин, Андреев, Тургенев или Пришвин, завораживала.
А какая добрая аура в этих строгих и уютных одновременно залах литературных музеев, где академическая атмосфера научной  конференции  органично сочеталась с   вечерними чаепитиями,  посиделками : песнями, гитарой, стихами и дружеским общением. Дух старинных дворянских гнезд ощущался так остро, что казалось — за окном золотой прошлый век, и в литературном салоне присутствуют все они, великие, смотрящие сейчас со стен.

   Поединок двух великолепных гитаристов и певцов — нашего В, Шевцова и орловского Р. Рахманова немножко напоминал тургеневский рассказ «Певцы». Какие только романсы на стихи Фета не звучали в те вечера!  А когда фетовские «Георгины» и «Бабочку» читала очаровательная восьмидесятилетняя  Н. Н. Фонякова из Петербурга, научный сотрудник Пушкинского музея, ее просто забросали цветами. Этой милейшей даме единодушно было присвоено звание мисс «Мужество» семинара и надет на голову лавровый венок Степановского сада — из листьев серебристого тополя. Пуститься в такое путешествие одной и смотреть на мир такими искренними, по-детски широко открытыми глазами!

 Мисс «Мудрость» назвали Г. Д. Асланову, мисс «Энергия» — Л. Г. Девянину. Ее роль в организации семинара переоценить трудно. Ученые единодушно признали, что без нее он бы попросту не состоялся. Органично вписалась в ученую среду группа «Афанасий». Частушки, прибаутки, песни А. В. Морозовой и Н. А, Федорченко заставляли ученых дам и мужей смеяться часами. Александру Васильевну признали как мисс «Народный юмор».
 
  И, конечно же, мисс «Очарование» — Вероника Шеншина. Скромная, милая, умница. Надо было видеть в музее Спасского, как Вероника читала дневгики своей  прапрабабки  и записные книжки прабабки. Связь  с Россией  родительской семьи  ее отца прервалась ще в 20-е годы, но в   далекой Финляндии  Вероника занимается русской литературой.
Молодой филолог, доктор филологических наук, она посвятила свою жизнь Фету.
Впрочем, среди участников семинара были и другие родственники поэта и его окружения по самым разным ветвям, представители самых разных фамилий. В загородной гостинице для летчиков мне довелось жить в одном номере с Н. Г. Жиркевич-Подлесских. Она много лет занимается архивом своего деда, весьма известного в свое время коллекционера, литератора, военного юриста А. В. Жиркевича, который дружил и переписывался почти со всем литературно-художественным «бомондом» конца прошлого, начала нынешнего века: Репин, Л. Толстой, Лесков, Фет.

Словом, скучный облик ученого в моем представлении вдруг раскрасился самыми разными красками, стал живым и очень обаятельным. И все он, Фет.
Нужно бы обладать его слогом, чтобы суметь рассказать о буйном разнотравье и запахах лугов Новоселок, красоте мценских пейзажей, об очаровании громадного, запущенного  степановского сада.

Увы, ни одного сохранившегося строения. Как расточительно относимся мы к своей истории! Но к чести орловцев, литературные памятники Фетовского кольца возрождаются. С помощью   сталелитейного завода восстановлена  церковь в Клейменове. Есть планы реконструкции и других мест.

   ФЕТОВСКИЕ ПРАЗДНИКИ  проводятся регулярно и в Степановке, и в Клейменове. Организатор праздника в Степановке начальник районного отдела культуры В. Зиновкин сопровождал нас из районного центра Змеевки до Степановки и всю дорогу, аккомпанируя себе на баяне, пел песни о Фете и на стихи Фета собственного сочинения.
 
Можно представить себе, какие впечатления на всю жизнь останутся у ребят-краеведов из Дворца пионеров! У них была и собственная программа и совместная со взрослыми. Еще с первой осенней своей поездки по литературным местам Орловщины они подружились с обаятельным экскурсоводом, просто влюбленной в свое дело и в свой город (впрочем, как все сотрудники орловских литературных музеев) Л. В. Ивановой.

В скобках замечу, что сердце периодически наполнялось гордостью за единственную сохранившуюся Фетовскую усадьбу в нашей Воробьевке, реставрацией которой сейчас усиленно занимается областной комитет по культуре.

Звук светлого праздничного чувства жизни фетовского стиха, о котором говорил критик В Боткин!.. Этот звук сопровождал нас все орловские дни Грустная, светлая нота прошедшего, но не утраченного. А временами полная иллюзия присутствия хозяина. В Степановском саду, когда мы ели яблоки, груши и перезревшую малину уже Бог весть какого по счету самостихийного урожая, и в дурманном аромате полевых цветов Новоселок, где когда-то была церковь, в которой крестили маленького Афанасия , и,  конечно же, в Клейменове,  в торжественной и совсем немрачной  тишине родового склепа.


Рачительный хозяин, человек сложной судьбы и характера, нежного ранимого сердца, великий поэт, первый лирик России — загадочный и неразгаданный,  несмотря на тонны диссертаций, ассоциаций, параллелей, догадок и дотошный взгляд под микроскопом на каждый его слог и слово. «Короткое звонкое имя» — Фет.

("Курская правда", 29 августа 1995 года)