С. Ланье Вступаете в нашу банду? Фант. рассказ

Стерлинг Ланье

ВСТУПАЕТЕ В НАШУ БАНДУ?

Фантастический рассказ

Перевел с английского Олег Азарьев


Они, бесспорно, не приставляли пистолет к чужой голове; все, что они предлагали, — только помощь. Но, разумеется, они как бы подталкивали людей просить помощи...


Коммандер Уильям Пауэрс, подполковник Исследовательской группы «Сирианского объединения — 1027798», а заодно и старший офицер звездолета «Благодетель», равнодушно смотрел в иллюминатор своей каюты. «Благодетель» возвышался на скалистом Двадцать седьмом острове планеты, которую местные жители называли Мюрисс. Как все подобные названия, оно означало «мир», а самоназвание туземцев, фальсетса, означало «народ», или «мы», или «единственная раса». Для коммандера Пауэрса, пятидесяти лет от роду, одиннадцать из которых он прослужил в разведке, этот мир был второй планетой звезды с непроизносимым названием в туманности с таким же бессмысленным обозначением. Он не озаботился узнать туземное наименование острова Двадцать семь, потому что его корабль нанес на карту тысячу триста восемьдесят шесть островов — все они были маленькие и либо каменистые, либо болотистые, либо и то и другое вместе. Остров Двадцать семь означал для него лишь одно — здесь располагался самый большой город планеты.
Вокруг острова, занимавшего одиннадцать квадратных километров, путаница доков, зданий, сараев, волнорезов и искусственных заливов образовала настоящий лабиринт, простирающийся в море на полтора километра во всех направлениях. Серое море, прикрытое сейчас клочьями тумана, раскинулось под низко нависшими облаками до горизонта. Многочисленные корабли, некоторые маленькие, некоторые большие, деловито двигались по воде, которая по своему составу совпадала с водой на Терре, находящейся далеко в секторе Сириуса. Большинство кораблей приводили в действие грубые, но вполне работоспособные атомные двигатели, и среди них было довольно много подводных лодок. Пауэрс на мгновение задумался о земных океанах, но потом отбросил эту мысль. Биотехнические данные ему не нужны. Терра могла бы подойти для действий, которые он обдумывал, но тысяча солнц Сирианского объединения могла оказаться более полезной. По данным, предоставленным его кораблем, биологи Главной базы разузнают на своих суперкомпьютерах все, что потребуется.
Пауэрса обучали, чтобы использовать в разных заданиях. Он был, как любой начальник разведки, закаленным в боях воином. В свое время он участвовал в двух крупных сражениях флота, а однажды, будучи младшим прапорщиком Великого флота Сириуса, приложил руку к самому страшному — полному уничтожению обитаемой планеты. Для уничтожения планеты требовалось единогласное решение Великого Совета Сириуса, представлявшего более четырех тысяч миров. За всю долгую историю Конфедерации такое решение принимали всего четыре раза. Каждое разумное существо в Великом Союзе содрогалось при мысли о том, что когда-нибудь подобное решение снова окажется необходимым. Пауэрс мрачно взглянул на группу фигур вдалеке, которая шагала по каменистой земле в его сторону. Последняя делегация всепланетного правительства Мюрисса должна была прибыть на решающее заседание, прежде чем «Благодетель» отправится в глубокий космос.
Пауэрс мысленно приготовился к грандиозному усилию. Он занимал должность, соответствующую званию Галактического адмирала, и занимал ее по одной лишь причине — из-за нынешней работы и ее важности. Он был суперпсихологом, исследователем тенденций, продавцом, промоутером , зрителем, экспертом по инопланетной символике и острием самой безжалостной разведывательной службы в известной Вселенной. Давным-давно перевелся он из боевого флота во внутреннюю школу на Сириус Прайм для самого напряженного обучения, когда-либо разработанного. И сейчас его ждет чрезвычайно серьезное испытание.
Он услышал, как открылся воздушный шлюз, и отвернулся от окна. Ему предстояло проделать долгий путь до нейтральной территории в зале Совета, поскольку «Благодетель» был большим кораблем, несмотря на то, что всего двадцать существ составляли его полный экипаж. Он шагал по гулким коридорам, озабоченно хмурясь. Он знал, что у Мазехазза есть кое-какие соображения, но если они не подействуют, ему тогда предстоит отдуваться в одиночку. Каждое существо на борту, дышало ли оно галогеновыми соединениями или кислородом, питалось ли ураном или белком, должно было, при определенных обстоятельствах, принимать решения и действовать самостоятельно. И такие обстоятельства были налицо, здесь и сейчас, считал он.
Он открыл двери зала Совета и вошел, являя собой впечатляющее зрелище в блистательном оранжево-синем мундире.


Четыре члена Верховного Совета Мюрисса торжественно поднялись и склонили головы в его сторону. Они были высокими двуногими созданиями, происходившими от неких рептилий, большую часть их роста занимало туловище. Они стояли на коротких мощных ногах, заканчивающихся плавниками, и на длинных руках, до второго локтя, тоже были эластичные плавники. Всего четыре противопоставленных пальца сгибались на кистях рук, но куполообразные головы и золотые глаза заявляли о наличии разума столь же громко, как тела — об обитании в водной среде. Легкая и удобная амуниция, опоясывающая коричневые торсы, поддерживала множество инструментов в нержавеющих металлических подсумках. Прежде чем был разрешен контакт, все эти инструменты были просканированы и признаны безопасными.
Сидевший за центральным столом Сакх Мазехазз с Лиры-8, командир и капитан экспедиции, уставился темно-красными глазами на своего старшего помощника. Мазехазз походил на делегацию гораздо больше, чем на собственного офицера, потому что его далекие предки тоже были рептилиями. В самом деле, он до сих пор обладал гибким хвостом и, за исключением оранжево-синего мундира в сверкающих драгоценных камнях, чрезвычайно походил на гигантского земного хамелеона. Форма не была случайностью. Члены экспедиции надевали то, что требовала ситуация, а фальсетса восхищались яркими красками, обладая отменным чувством цвета, хоть на своей планете и были ограничены в выборе палитры. Мерцающие драгоценности на мундире Мазехазза подчеркивали его превосходство в звании над Пауэрсом, как и полагалось.
Из двадцати человек, находившихся на борту «Благодетеля», Мазехазз и Пауэрс были единственными, кто больше всех напоминал дышащих кислородом уроженцев Мюрисса. Это автоматически делало их капитаном и старшим помощником «Благодетеля». Аборигенам позволяли видеть только капитана и старшего помощника корабля и только зал Совета. К примеру, в мире дышащих аммиаком существ Мазехазз и Пауэрс скрывались бы в своей части корабля, консультируя оттуда других членов экипажа, Скорака с Марги-10, Лямбдема и, возможно, Ньюра с Антареса-Би-12. Когда подозрительный туземец видел на переговорах не совершенно чуждых существ, а тех, кто имел хотя бы некоторое сходство с ними, — он чувствовал себя спокойнее.
Хоть Мазехазз и был родом с планеты, покрытой раскаленной пустыней и кустарником, наподобие южноафриканского Кару, сходство можно было бы усилить, но оно и так вполне укладывалось в допустимые рамки, установленные Внутренним мандатом. А в Галактической психологии каждая уловка имеет значение. Ибо убеждение было главным оружием Сирианского объединения. Прямое использование силы была совершенно запрещено, за исключением упомянутого уже голосования Совета. Каждое средство в коллекции убеждений использовалось для привлечения разумных рас в объединение, а способы убеждения — они ведь бесконечно разнообразны.


Пока эти мысли мелькали в голове Пауэрса, он уселся в обычное кресло и поднес универсальный микрофон ко рту. Рядом с ним, на более замысловатое кресло, приспособленное под его хвост, опустился Мазехазз, в то время как четыре фальсетсы разместились на низких стульях и взяли такие же приборы с продолговатого стола, отделявшего их от двух наблюдателей. Глубоко в недрах корабля включился мощный переводчик, чтобы во время разговора одновременно переводить и записывать предельно чуждый язык. Регулируемые усилители на динамиках доводили звук до костей черепа. Для различных форм жизни были предусмотрены различные необходимые инструменты.
Мазехазз, будучи капитаном, открыл заседание.
— Поскольку это наша последняя встреча с вами, мы надеемся, что за время вашего отсутствия вашему почтенному Совету пришли в голову новые предложения, — прозудел динамик в черепных костях Пауэрса.
Тот, кто был назначен Первым в Совете Мюрисса, ответил:
— У нас нет новых предложений, впрочем, их и не было. Торговля приветствовалась бы, но у нас нет острой потребности в том, что вы или ваше объединение предложили, капитан. У нас есть все необходимые минералы, и Великая Мать… — сказал он, имея в виду море, — …обеспечивает нас пищей. Скоро мы сами отправимся в космос и встретимся с вами на равных. Мы не станем терпеть того, кого вы называете «наблюдателем», но который больше похож на шпиона и, по вашим же словам, не намерен подчиняться нашим законам. Это все, что мы можем сказать.
«Вот, значит, как», — мрачно подумал Пауэрс. Холодное и исключительно точное описание планетарного представителя Сирианского объединения стало решающим доводом. Чрезвычайно гордая и самолюбивая фальсетса не потерпит никакого вмешательства.
Мазехазз не подал виду, что слышал все это. Он попробовал еще раз.
— Помимо торговли и образования, общего развития населения, — бубнил динамик, — вы подумали об обороне? — Мазехазз сделал паузу. — Не все расы, путешествующие в космосе, дружелюбны. Некоторые крайне враждебны, ненавидя все прочие формы жизни. Могли бы вы защитить себя от них, почтенные господа?
По быстроте отклика было очевидно, что Совет Мюрисса предвидел и обсудил этот вопрос. Второй член группы озвучил бесспорно заранее подготовленный ответ:
— За всю нашу долгую историю вы — наш первый контакт со звездными путешественниками. Но мы не так уж беззащитны. Великая Мать дает приют не только нашей пище — рыбам и растениям, которые мы собираем, но и множеству сильных и страшных тварей. И лишь несколько из них уцелели и все еще беспокоят нас. Кроме того, изобретения на вашем корабле не ускользнули от нашего внимания, и наши ученые уже сейчас приспосабливают некоторые из наших атомных устройств, используемых в горнодобывающей промышленности, к другим целям, — закончил он с нотками гордости: мол, теперь у нас тоже есть оружие, приятель, мы не такие уж дураки.
Первый член Совета снова заговорил:
— Позвольте мне быть откровенным, уважаемые звездолетчики. Очевидно, вы уже поняли, что наш ответ одобрен, если не всеми, так бесспорным большинством членов Совета. Мы — главы Великих кланов и своих решений не меняем. Маловероятно, что вы представляете общество, основанное на расовом наследии, раз ваше объединение принимает в свой состав те разнообразные и неописуемые виды существ, которые вы показали нам на ваших экранах. Мы не хотим, чтобы такая мешанина вызывала в нашем мире потрясения и смуту. Еще меньше нам нужно внешнее вмешательство в установленные нами порядки. Поэтому весь список ваших предложений мы отклоняем. Не будет никакого «наблюдателя». Будет приветствоваться торговля, но только под нашим контролем. Если же вы не намерены подчиняться нашим законам, тогда мы со всем уважением должны будем решительно расстаться с вами. Когда-нибудь в будущем мы создадим такие же корабли, как ваш, и тогда мы сможем пересмотреть наше решение. — Говоривший сделал паузу и посмотрел на трех собратьев, которые молча кивнули. Первый надменно уставился на Мазехаза и продолжил: — Вдобавок мы решили запретить дальнейшие визиты инопланетян — в том случае, если вы не готовы заключить торговое соглашение на наших условиях!


Пауэрс с каменным выражением лица лихорадочно размышлял. Это было поражение, полное и однозначное. Настал момент для подготовленного им иносказательного примера. Он повернулся к Саху Мазехаззу и произнес:
— Благородный капитан, разрешите обратиться к досточтимому Совету?
— Говорите, первый офицер, — велел лиранец, и его глар-мешочки запульсировали. В рубиновых глазах, как и следовало ожидать, застыло глубокое огорчение.
— Позвольте задать вопрос, уважаемые господа, — сказал Пауэрс. — Допустим, в далекие времена, когда вы только начинали строить свое справедливое государство, вы обнаруживаете на одном из островов столь же цивилизованное государство фальсетса, как ваше, и оно не желает иметь с вами ничего общего…
Золотые глаза нацелились на него, и он заметил, как все четверо насторожились и подобрались.
— Смысл вашего вопроса очевиден, — по-прежнему холодно произнес Первый член Совета. — Вы угрожаете нам насилием со стороны вашего миролюбивого объединения. — И тут Пауэрсу показалось, что даже монотонно зудящий голос переводчика наполнился гневом. — Мы будем сопротивляться до конца, — заявил Первый, — вплоть до малышей и самых беспомощных женщин, собирающих урожай водорослей! Попробуйте суньтесь!
Пауэрс откинулся на спинку кресла. Он сделал все что мог. Им ответила врожденная диктатура этого единого мира. Ни одно демократическое меньшинство никогда не поднимало здесь головы. Общество Мюрисса было настолько многослойно, вплоть до тысячи поколений презренных сборщиков водорослей, что даже Древняя Индия позавидовала бы. Древняя Япония была столь же твердо настроена на изоляцию, но и там встречались передовые взгляды. Здесь же не было ничего подобного. Ничего, кроме объединенного мира холодно расчетливых и весьма совершенных существ, сплоченных убийственным высокомерием и расовой спесью, готовых ворваться в космос, грозя Бог знает каким оружием.
Он подумал о выжженной планете под названием Себелия, которая вращалась вокруг бесполезного Солнца, вызывая у него тошнотворные воспоминания. Ведь он участвовал в ее уничтожении. Зато биологам теперь есть где развернуться.
Он заставил себя выслушать Первого из членов Совета, вежливо прощавшегося с Мазехаззом.
— Отправляйтесь в мире и согласии, достойные звездолетчики. Пусть ваша Великая мать будет милостива, когда вы вернетесь и передадите наше послание своему Высшему Совету на далеких мирах, которые вы показали нам в небе.
Совет удалился, оставив Пауэрса и Мазехазза разглядывать друг друга в зале Совета. Их аляповатые мундиры казались теперь довольно унылыми и тусклыми.
— Ну, Сакх, — сказал Пауэрс, слегка покраснев, — никто не идеален. Они ничего не знают о космических ловушках и мгновенных коммуникаторах. План «Б» не наше дело.
— Ты хочешь сказать, что это выходит за рамки наших рекомендаций, — твердо проговорил лиранец. — Мы потерпели неудачу, Уильям. Это означает смерть для тысяч, если не больше, невинных существ. Население планеты составляет около восьмидесяти миллионов фальсетсов.
В комнате повисла тишина, пока Пауэрс снова не нарушил ее.
— Ты хочешь, чтобы здесь была еще одна Себелия, Сакх? — вкрадчиво спросил он, — или Руллер I, мир Беллевана или Лабата? — Но он знал, что не дождется ответа.
Существовал единственный способ избежать еще одной выжженной, пустой, мертвой планеты. Развитие Мюриссы было ошибочным, и это надо было исправить. Сирианское объединение обязано — и будет устранять любую вероятную опасность со стороны иного разума, если это угрожает его Генеральному проекту единого галактического мира.
Когда они вышли из комнаты, Пауэрс мысленно произнес молитву и коснулся крошечного полумесяца и звезды, вышитых на его нагрудном кармане. «По крайней мере, — сказал он себе, — на планете оставлены ультраволновые коммуникаторы, чтобы фальсетсы могли воспользоваться ими, когда прижмет. — Он взглянул из коридорного иллюминатора на серое и штормящее море. — Великая мать, — подумал он с горечью, — изобильная и великодушная!»


В двенадцати милях от северных островов Тралерес-124, женщина-садовник в возрасте тридцати двух циклов, мурлыкала грустную мелодию, собирая созревший урожай водорослей. В следующий день цикла наступал период отдыха, и так как они вдвоем с помощником собрали рекордный урожай, смотрителю придется устроить им замечательный праздник.
Длинные водоросли плавно покачивались перед ней, и несколько рыбок испуганно прошмыгнули мимо. Когда первый удар из-под воды обрушился на ее стройное тело, она оглянулась. Оцепенев от ужаса, она уронила контейнер. И прежде чем она успела отплыть на сотню метров, громадное морское чудовище догнало ее.
Пока оно пожирало добычу, другие кошмарные силуэты, привлеченные кровью, медленно поднимались из сумрачной глубины.


Саватаке-эр на одноместной торпеде внимательно обследовал Южную бухту Рамасаретта. Он был ученым-12 и потомственным охотником. Если гигантская рыба, давно уничтоженная в других морях, принесла потомство в укромном уголке среди дальних необитаемых южных скал, он должен был выяснить это. Ни одна рыба не могла угнаться за его торпедой, тогда как его электрические копья жалили насмерть. «Вероятно, — подумал он, — это всего лишь слухи о несчастье с рыбаками, работавшими на южной окраине. Ну что еще ждать от вида, который даже за тысячу циклов так и не осилил грамоту». Тем не менее, обследуя подводные скалы, он настороженно вглядывался в морскую толщу вокруг, стараясь не упустить гиганта. Кожа его готова была уловить первое же незнакомое колебание воды. Его не интересовало дно, усыпанное обломками скал и заросшее коричневой ламинарией и водорослями, поэтому он пропустил огромное пятнистое щупальце, которое в одно мгновение сорвало его с торпеды, а неуправляемое судно продолжало плыть дальше.


— Ваше высочество, — сказал Верховный смотритель, — мы беспомощны. Мы никогда не пользовались металлическими сетями, потому что в них не было необходимости. Наши волоконные сети они рвут в клочья. Они нападают на все виды промысловой рыбы — от Урсаа до Крада. Скорость размножения фантастическая, а теперь еще мой коллега, который управляет шахтами, доложил, что они нападают на рудокопов, несмотря на всю защиту, которую он установил. Они небольших размеров, но их миллионы…
— Прекратите истерику, — сказал Первый член Совета устало, — и уберите это существо с моего письменного стола. Я насмотрелся на его фотографии с тех пор, как они впервые появились пять циклов назад. Оно по-прежнему выглядит чуждым и отвратительным.
Они молча смотрели на особь, которую любой школьник с далекой Терры смог бы узнать даже с закрытыми глазами.
Наконец Первый член Совета отпустил смотрителя рыбных промыслов и задумчиво направился во внутренние покои дворца. Наконец-то он разгадал значение странных металлических устройств связи, обнаруженных и изъятых после старта звездолета шесть циклов назад. Это был простой в обращении аппарат, и Первый понимал, что продукты доставят на его голодающую планету с невероятной скоростью. «Так же быстро, как и все остальное, — мрачно подумал он. — А мы должны умолять об этом. Хах! И вступить в Великое миролюбивое объединение, да пожрут их крабы».
Но он знал, что попросит о помощи и что они прилетят.


— Я сравнивал эти два сообщения, мой друг, — сказал Мазехазз, — но я слабо разбираюсь в вашей планетарной экологии. Когда Мюрисс подал заявку о приеме в объединение, я запросил копию их секретной директивы по биологии, но я никогда не видел старого рапорта, пока вы не дали его мне сейчас. Вы можете объяснить названия, которые я прочту?
— Продолжайте, — сказал Пауэрс, шумно потягивая шербет. Он редко задумывался, на что похож алкоголь. Большинство старообрядцев пробовали его в молодости и не любили. — Я уже разобрался с незнакомыми названиями, — сказал он, — так что начните со списка Мюрисса.
— Большая белая акула, или людоед, — прочел Мазехазз. — Звучит понятно и отвратительно.
— Так и есть, — сказал Пауэрс. Он поставил стакан на стол. — И не забудьте, обычную ее рождаемость мы ускорили, по меньшей мере, втрое. Повышенный метаболизм означает повышенное потребление пищи, так что ни одна акула на Терре никогда не была сыта. Это животное достигает в длину двенадцати метров, когда ему позволяют. Гигантская хищная рыба, очень жестокая.
— Номер два — Architeuthis, или Гигантский кальмар, — продолжал лиранец. — Это рыба? Извините, просто в моем мире рыба — настоящий курьез.
— Это глазастый плотоядный моллюск с десятью огромными щупальцами, он достигает двадцати пяти метров в длину. И отлично плавает.
На мгновение воцарилось молчание, затем Мазехазз продолжил:
— Гладкая собачка.
— Крошечная акула, — сказал Пауэрс, — размером не больше метра. Они тысячами размножаются на Терре и едят все, что плавает. Просто слепой бешеный аппетит. У них высокая скорость естественного размножения.
— Наконец у нас есть Балеранская Саламандра, так что вы свободны от одного проклятия. Планета Балера, по-моему, чертовски мокрая, хотя я мало что о ней знаю.
Пауэрс встал и потянулся.
— Это такой маленький дружок с шестью ногами и кожистой шкурой. Досадная неприятность с Балеры, очень похожей на земное болото. Он ест все известные овощи, сухие или свежие. Его размер всего пять миллиметров, так что его трудно обнаружить. Он не кусается, просто ест и плодится. Сейчас их на каждом острове Мюрисса должны быть миллионы. К тому же яйца разносятся повсюду. Они жесткие и клейкие. Можете представить себе, как выглядели их склады.
— По меньшей мере два миллиона голодали, прежде чем их Совет сдался, — печально продолжал лиранец. — Но они уступили во всем и отменили кастовые привилегии еще до прибытия первого корабля-спасателя. Скоро они станут полноправными членами объединения… А этот старый рапорт?
— Прочтите названия, — сказал Пауэрс. Он смотрел в окно клуба на звезды. — Они кормили нас нашим собственным дерьмом, пока мы не уничтожили всех несогласных... Болезнь вызывают микроорганизмы, поэтому вы заражаете самое крупное животное из существующих… Просто прочитайте список… Мои бабушка и дедушка умерли, как вам известно, но другого выхода не было, иначе бы мы сами себя уничтожили. Объединение было для нас гораздо большим благословением, чем даже для Мюрисса, уверяю вас!
Затем он молча слушал, как лиранец читает список.

«Desmodus, летучая мышь-вампир,
Rattus Norvegicus, крыса обыкновенная,
Mus Domesticus, мышь обыкновенная,
Саранча обыкновенная,
Sylvilagus, американский кролик,
Passer Domesticus, домовый воробей,
Sturnus Vulgarus, европейский скворец».

Пауэрс уселся на место и уставился на друга.
— Земная жизнь, в сравнении со многими другими планетами, ужасно трудна, по той причине, я полагаю, что у нас очень разнообразная окружающая среда. Вот все это разнообразие и применили на Мюриссе. Конечно, и в этот раз мы ускорили их размножение, а уж адаптация летучей мыши к холоду стала последней каплей, — проговорил он. — Все остальные твари были готовы и ждали, но летучая мышь была тропической… Так что с нее мы и начнем. Desmodus — это маленькое млекопитающее, которое может летать и...

КОНЕЦ

«Этот текст был опубликован в журнале «Analog Science Fact & Fiction» в мае 1961 года. Обширные исследования проекта «Гутенберг» не выявили никаких доказательств того, что авторское право США на эту публикацию было подтверждено. Этот электронный текст предназначен для использования кем угодно в любом месте бесплатно и без ограничений. Вы можете скопировать его, передать кому-то еще или использовать как-либо еще в соответствии с правилами проекта «Гутенберг», www.gutenberg.org (The Project Gutenberg EBook USA)». (Проект «Гутенберг» (США) находит, переводит в электронную форму и выкладывает в Интернете в широкий доступ литературные произведения, у которых закончился срок авторского права — здесь и далее прим. переводчика).
Данный перевод рассказа опубликован в журнале «Фанданго», номер 39 за 2020 год.