Кира

               
               
"И кому какое дело, если у межи, целовался кто-то с кем-то вечером во ржи" Роберт Бёрнс


    Эта необыкновенная женщина была старшим пионервожатым лагеря «Моряк». Лагерь принадлежал пароходству. Как я, третий механик, попал воспитателем в пионерский лагерь ? Про это будет отдельная история и я ее, может быть, расскажу позднее.

 Был я молод, всего-то 25 лет, а Кира была старше меня года на три. Это на вскидку. Я ее не спрашивал, а сама она зачем будет мне об этом рассказывать ? У женщин возраст — это тайна за семью печатями.


   Была Кира очень красива и женственна, а голос у нее был такой мелодичный, что когда она ко мне обращалась, я враз глупел и терялся. В начале нашего знакомства, потом попривык. Удовольствие ее слушать осталось. Робость исчезла.

 А спокойно жить мне Кира не давала. В лагере она, как ни как, была мое начальство и требовала то одно, то другое. И если здраво рассудить, то ничего лишнего в ее требованиях и не было. Но все равно я чувствовал какую-то пристрастность. И нет бы, дураку, радоваться, а я все огорчался. Порой думал, что брошу все к такой-то матери и уйду на судно и в море.

 Как и большинство,  в молодости я был наивен и глуп. Полагая, что женщины любят тех кого гладят по голове. Н-е-е-т !!! Они любят и хотят тех, кого норовят ущипнуть или даже укусить !


   Как-то в начале первой смены, в июне, повели мы с физруком мой первый отряд мальчиков купаться. У лагеря был свой пляж. Огорожен забором, грибки, буйки, раздевалки-переодевалки и прочие пляжные атрибуты. Хороший пляж. Он находился на берегу Амурского залива. Течения нет, волн почти нет, достаточно мелко и потому вода уже в начале июня была теплая. С нами на море отправилась и Кира.

 На берегу она подошла ко мне и сказала :


 «Саша, пожалуйста, подержите мою сумку».

 Достала какой-то пакет из сумки и направилась к ближайшей раздевалке-переодевалке. Я совсем забыл вам сказать, что при всей своей красоте и женственности, Кира носила легкие юбки типа «макси» почти до земли. Это наводило меня на всякие размышления, одно глупее другого.


  Ну, думаю, настал момент истины !


Кира вышла из проема дверей раздевалки. На ней был закрытый синий с белым купальник. Но этот, с позволения сказать, закрытый купальник, ни черта не закрывал, а только подчеркивал красоту и грациозность ее фигурки. А ножки ?! Скажу только одно, что глядя на них, мне захотелось всего и сразу. Волосы свои она с помощью ленты искусно подобрала к затылку. Открылась прекрасная шея. Я стоял как истукан. Господи, подумал я, так ведь передо мной сама Т А И С    А Ф И Н С К А Я !


   Я живо представил ее не в купальнике, а в легкой и короткой тунике лазурного цвета, как небо. На шейке у ней ожерелье, в ушках, среди завитков волос, дорогие серьги. На руке красивый браслет.

 Таис Афинская подошла ко мне и участливо спросила :
  «Саша, что с вами ? Что-то случилось»?


  «Да, случилось» ответил я осевшим голосом. «Открылась великая тайна. Кира, вас надо судить и непременно наказать. Вы от чего такую красоту упрятали под юбкой «макси»?


   «Ах, вот оно что,.. не люблю когда всякие «охламоны» пялятся».


   «Ну, спасибо за «охламона».


   «Вас, Саша, это не касается. Вам можно». Быстро взглянула на меня, и добавила тихим голосом :
   «Мне даже приятно когда ты ТАК смотришь на меня».


                Б  И  Н  Г  О  ! ! !


 Большего и обещать не возможно ! Лучшего признания в любви от женщины я себе не представляю ! Так захотелось прижать ее к себе и поцеловать.

 Но нельзя. Вокруг нас куча лупоглазеньких деток, которые давно уже посвящены в тайну откуда берутся дети. Тем более, что для них мы — лица официальные. А из своего детства я хорошо помню как мы любили выслеживать своих вожатых и сочинять про них разные небылицы.


    Украдкой, почти на ходу, мы с Кирой целовались, говорили друг-другу нежные слова. Но соблюдали конспирацию, потому что были всегда, почти всегда, на виду.


  «Сашенька, как только стемнеет и лагерь уснет, приходи ко мне. Я буду тебя ждать». И поцеловала. Я понял, что ее поцелуй — это только задаток. Жду, не дождусь, когда же эти чертовы пионеры уснут. Наконец лагерь затих. Бегу к ней не чувствуя под ногами земли, но соблюдая осторожность. Кира прижала пальчик к моим губам призывая соблюдать тишину. И повлекла меня по тропинке на берег моря.

 Здесь обвила руками за шею и прижалась всем вздрагивающим телом. Нежный и долгий поцелуй, Затем скользнула губами к моему уху и жарко прошептала :
  «Возьми меня, Сашенька... Возьми сейчас».


Тихо плескалось море, звенели цикады, а над нами плыло огромное звездное небо. Они, только они, были свидетелями нашей любви.


   Мы еще не раз приходили с Кирой на этот пляж. Но уже всегда только вдвоем. Каждый день я влюблялся в нее все больше и больше. Разве такое возможно ? Да, оказывается, возможно.

 У нас с Кирой появились свои игры. Мы заходили в море где-то по грудь, обняв друг-друга за талию. Я брал ее на руки. Кира была миниатюрная, как дюймовочка, а в воде я ее веса совсем не ощущал. Разворачивал ее пяточками навстречу набегающей волне и она лежала-плавала у меня в руках как золотая рыбка. Тихо смеялась от брызг небольших набегающих волн.

 У Киры в те минуты был смех счастливой женщины. И я это чувствовал, видел, что она была счастлива со мной. Прямо перед глазами у меня были ее стройные загорелые ножки. Время от времени я склонял голову и целовал через купальник ее грудь. Я был полон нежности к моей Кире. У нас был медовый месяц без свадьбы. И он продлился четыре месяца.


Я ласкал ее взором. Очень хорошо сказано и старо как мир. Пробовал подобрать другие слова, но лучше сказать не смог. Итак, я ласкал ее взором, я ласкал ее руками, я ласкал ее губами и никак не мог насытиться. Я любил Киру и был счастлив в те дни и ночи. Неужто все это было со мной ?


  Не раз я делал Кире предложение стать моей женой. На что она не обидно смеялась и говорила, что ей и так со мной хорошо. А потом, после очередного моего предложения, она сказала :


 «Мой любимый Сашенька ! Я не пойду за тебя замуж только потому, что хочу быть и остаться для тебя всегда любимой и желанной ! А быт убивает любовь медленно и коварно. Поверь мне, я знаю о чем говорю».

 Тысячу раз была права Кира, когда говорила мне, что быт убивает любовь медленно, но неотвратимо. Теперь я могу добавить к этому :  «Чтобы сохранить любовь, нужно иметь мужество расстаться» Кира не только меня любила, она еще научила меня любить.


   Изнутри меня распирало желание. Я был как камень. Казалось, еще немного, и меня разорвет на куски. Вдруг Кира застонала и вся изогнулась. Я невольно остановился, но она тут же  попросила-приказала «Только не останавливайся»! И мы продолжили наш танец любви. Потом взрыв ! Землетрясение ! Потоп ! Бурное извержение вулкана ! Все это произошло с нами сразу и одновременно. Господи, как хорошо ! Кира расслабилась, стала мягкая и податливая. Глаза у нее были закрыты, а из-под ресниц, по щекам сбегали две слезинки. Опираясь на локоть, я наклонился над ней, поцеловал ей глаза и сказал :


 «Милая, я тебе сделал больно»?  Ресницы вздрогнули и на меня взглянули прекрасные влажные глаза цвета сапфира.


  «Сашенька, любимый мой, я только что побывала в раю. И это ты меня туда отправил. Люблю тебя»! И мы стали целовать друг друга.

 
Трещина в наших отношениях так и не появилась. Просто присутствовала какая-то горчинка. Как в хорошем вине. Мы оба понимали, что впереди нас ждет разлука.

 Как-то Кира мне сказала, что давай не будем устраивать прощание, потому что будет очень больно. «Просто однажды я не приду к тебе. Тогда ты узнаешь, что это ВСЕ»

Так и случилось. У меня нет ни адреса, ни номера ее телефона. А зачем ?! Встретиться я с ней не могу и позвонить тоже. А иметь все это и не воспользоваться ?! Мазохизм какой-то...


    «Саша, Сашенька, Саня»..., она как бы пробует мое имя на вкус. И вдруг говорит :
    «Не хочу чтобы я стала очередной в твоей коллекции женщин !»


    «У меня нет такой коллекции. Ты, Кира — замечательная! Ты, Кира — неповторимая !
    «Скажи, что я — единственная». Я промолчал. Врать ей я не мог, язык не поворачивался.


Чем все закончилось ? За все в жизни нужно платить. А за такую сумасшедшую любовь без оглядки платой стала разлука. История грустная. Нас  ненадолго закружил ветер и он же разбросал в разные стороны, как листья в сквере. Была осень, октябрь месяц. Что с Кирой стало я не знаю. С тех пор мы с ней не встречались.

   Я лежу на песке, а Кира выходит из моря. Идет ко мне, идет на меня. Что-то говорит и смеется. Но слов я разобрать не могу из-за шума прибоя, из-за гомона чаек. Но слов и не нужно. Мне так хорошо и я так счастлив! «Мгновенье ты прекрасно, остановись»! Тогда я себе приказал «Запомни ! Запомни на всю жизнь эту женщину, это море и этот прекрасный солнечный день»!

   Я все еще помню и могу видеть. Кто хочет помнить, тот не забудет. Наша память избирательна. Для одного — это событие, для второго — так, эпизод; а третий вообще не понимает «О чем это они»?


  У нас, с моей Кирой, было много хорошего. Но не все я решусь доверить бумаге. Пусть что-то останется только в моей памяти.
  Иногда, бывает, что Кира мне снится. Солнце, море. Я лежу на песке а она выходит из моря ко мне, идет на меня. Смеется и что-то говорит. Но слов я опять не разбираю. Шумят волны и кричат чайки. Наверно в такие минуты Кира вспоминает обо мне. Тешу себя надеждой.
                *   *   *   *   *
  Не могу никак завершить свой рассказ. Все меня любовь не отпускает.


Отдыхал я как-то на берегу Черного моря, в поселке, что находится недалеко от Сочи. Отдыхал я один и в этом есть своя прелесть. Люблю ходить к морю либо ранним утром, либо во второй половине дня, ближе к вечеру. В эту пору не так знойно да и мамаши еще не пришли или уже уходят и уводят своих орущих,  очумевших от солнца внуков и внучек. Заодно прихватив и мужей одуревших от жары и пива. Солнце склоняется к горизонту. Небольшой ветерок. Море затихает, утомившись от курортников и готовясь ко сну. Прошло двенадцать дней как я на море. Вышел из воды, смыв с себя дневную усталость жаркого дня.

 И тут увидел ее ! Она стояла спиной ко мне, закинув руки сцепленные в замок на голову. Что-то затрепыхалось у меня в груди. Сердце ? И тут она, переступив ножками, повернулась и стала лицом ко мне. Как говорят в таких случаях «Грянул гром»! Передо мной стояла моя
 ТАИС АФИНСКАЯ.

 Она стояла лицом ко мне с прикрытыми от еще яркого солнца глазами. Само совершенство!  Слегка загорелая. Волосы с помощью ленты искусно подобраны к затылку, а через завитки волос виднеются ушки с серьгами. Я подошел к ней поближе и сказал :
  «Извините, мое имя Александр. Могу ли я узнать ваше имя»?


Красавица открыла глаза и удивленно, но с лукавой улыбкой спросила :
  «А зачем это вам»?


  «Дело в том, что много лет назад я знал одну замечательную женщину. Вы с ней похожи как две капельки воды. У нее было редкое и красивое имя - Кира».


Я заметно волновался. Годы уже не те и порой мне трудно держать себя в руках. Потому и задрожал мой голос.


  Улыбка сползла с лица моей красавицы, и она удивленно сказала :
«Меня, как и мою маму, зовут Кира».


И тут я обратил внимание, что у них разный цвет глаз. У моей Киры они были синие, даже васильковые, а у ее дочери глаза были карие. Все остальное было один в один.


«Простите» сказал я. Повернулся и пошел прочь. Она окликнула меня :
«Александр, скажите кто вы»?


«Спросите у своей мамы. Если она захочет вспомнить, то, наверно, расскажет»...


Шевельнулась было мысль «А вдруг»?! Но я тут же отогнал ее прочь. Этой красавице было от силы лет тридцать. А мы простились с моей Таис Афинской более сорока лет тому назад. Не сходится.


   По дороге в свой номер я зашел в магазин. И в этот вечер напился вдрызг. Со мной этого не случалось давно. Я пил вино стакан за стаканом. Говорил с Кирой и мы вспоминали все, что с нами было. Плакал. Но это были не слезы пьяного и не слезы слабости.

 Один монах, проповедник, когда-то сказал мне :
«Не стыдись своих слез, сын мой. Ибо они свидетельствуют не о слабости, но о том, что у тебя есть душа. И она плачет, и очищается от скверны».


   В эту ночь мне ничего не снилось. А по утру я встал с постели, как ни странно, бодр. Попрощался с хозяйкой,сказав, что уплаченных вперед  денег с нее не возьму. Что меня срочно вызывают. И уехал к себе на Север.


 И все же я никак не могу поставить точку. Мне кажется , что я не сумел сказать что-то самое главное.

 Кира всегда меня чувствовала. Она откликалась на мое настроение, жест, взгляд, слово, ласку. Со мной происходило то же самое. Мы были не только рядом, мы жили друг в друге. Все это о любви и  нежности.

 Надеюсь, что где-то, может быть в другой жизни, я вновь повстречаю Киру.

   
Мою ТАИС  АФИНСКУЮ.
                *   *   *   *   *
.