Повороты судьбы

Николай Тикулев пришел в военкомат ровно через месяц, после очередного призыва допризывников в армию.

Дежурный, прочитав повестку, слегка покраснел.

- Ты где был, чучело?

Тикулев, маленький, худой, но верткий и хитрый юноша, молчал. Он в это время усиленно гулял у дядьки во Владимирской области. Гулял лихо, купаясь в самогоне, любви местных колхозных девушек и прохладе утренних, туманных рассветов.
Загасив пылкий, рвущийся наружу жар дурной юношеской страсти, он, в бреду жуткого похмелья, вдруг вспомнил о повестке в военкомат. В животе стало холодно. А вдруг посадят?

- Так, где ты был, ошибка генетики?

- Дядя болел, - Николай стыдливо опустил голову.

- Он умер?

- Кто? – Тикулев от неожиданности даже вздрогнул.

- Конь в пальто! Дядя твой.

- Нет, - неуверенно произнес он.

- А тетя у дяди есть?

- Есть.

- И где же она? Тоже больна? – продолжал пытать дежурный.

- Нет, она уехала к дочери в Саратов.

- Интересно получается. Дядя корчится в предсмертных муках. Она бросает его на произвол судьбы, то есть на тебя, и уезжает со спокойным сердцем в город на Волге. А племяш, проклиная судьбу, кормит дядюшку с ложки, стирает за ним и подкладывает судна. Так!? – заорал дежурный, и оконные стекла жалобно зазвенели.

От страха капелька мочи непроизвольно стекла в Колины трусы, в глазах начало темнеть и крупные капли пота заструились по лбу.

- Ну что, дорогой товарищ, сейчас я звоню в военную прокуратуру, - дежурный снял телефонную трубку, - Приедут солдатики с автоматиками и заберут тебя, сынок, в следственный изолятор. С этой минуты слово «товарищ» для тебя станем запретным. Начинай привыкать к слову «гражданин». Потом будет следствие. Не волнуйся. Оно продлиться не долго. Потом, короткая, как выстрел команда: «Встать! Суд идет!». За уклонение от воинской службы дадут тебе всего лишь, лет семь-десять колонии строгого режима. И поедешь ты в солнечный Магадан золотишко мыть или урановую руду добывать. Понял?!! – опять рявкнул дежурный.

Вот тут Николай струхнул не на шутку. Перспектива вырисовывалась удручающей. Его затошнило, глаза покрыла пелена тумана и, как подкошенный, он рухнул к ногам дежурного.

- Эй, воин, - дежурный, наклонившись, брызгал водой на бледного Тикулева, - Ты здоровьем не в дядьку пошел? Давай-ка полежи на диване, а я пока к военкому схожу. Он вышел. Не было его минут сорок. За это время Тикулев пришел в себя. Даже выходил на улицу покурить.

Из глубины коридора раздался истошный вопль дежурного, - Тикулев, прыжками к военкому.

Седовласый подполковник сидел за огромным столом. Перед ним лежало раскрытое Дело допризывника Тикулева.

- Сядь. А то упадешь опять, как целка-институтка. Дыши потом тебе рот в рот. Чем дядька болеет, сифилисом или алкоголизмом? – подполковник прошил Николая рентгеновским взглядом.

- У него это… - он не мог сразу вспомнить, какие бывают болезни, - с желудком что-то. А еще чиряк на спине вскочил.

- Вскакивает кабель на суку. Как ты мог бросить такого больного дядю? – хмыкнул подполковник в усы, - Ты же его с таким серьезным диагнозом, буквально, умирать оставил, а сам служить пошел. Может мне отпустить тебя доглядывать за родственником? – военком снова пронизывающе посмотрел на призывника.

Николай задницей почувствовал подвох в вопросе и, опустив голову, еле слышно прошептал, - Я хочу служить.

- Получается так, что на дядю тебе наплевать? Родина выходит роднее, дороже?

- Да, - выдохнул Коля, вытирая со лба пот.

- Куда ты у нас идешь служить? – листая Дело, военком поглядел на Тикулева. Его взгляд остановился на левой кисти юноши. На ней синел якорь.

- В ракетные войска, - решил подсказать Николай, понимая, что туча уходит за горизонт.

- В ракетные войска, говоришь? А вот хер тебе по всей морде! Нам нервы вымотал, сам нагулялся до икотки, якорь себе наколол! Два года решил просочковать? Не выйдет! – визжал подполковник, брызжа на Тикулева слюной, - Пойдешь на флот! На три года!!! Моли Бога, что в тюрьму не посадили. Вячеслав Николаевич, - крикнул он дежурному, - готовьте предписание и проездные на это чудо в Североморск. Пусть свой якорь теперь в северных морях пополощет. Отправить его вечерним поездом! С территории военкомата не выходить! - теперь говорил, как чеканил, военком Тикулеву, - Выйдешь, посажу. Лет на десять. Если в пути что-то совершишь, пеняй на себя. Двадцать лет жизни в клеточку я тебе обещаю! Понял меня?

- Понял, - прошептал Николай, готовый снова упасть в обморок.

- Если понял, пошел вон отсюда! Вячеслав Николаевич, паспорт и все документы у него изымите, - приказал он дежурному.

Вечером, стуча колесами, поезд мчал будущего моряка к берегам Баренцева моря.

В пути крепче чая он пить остерегался. А вдруг снова перемкнет. Тогда уж точно посадят.