Настроение

   Всё-таки жара в городе несносна, даже если до этого лето началось с прохлады и обильных дождей. Но вот наступает оно -  чьё-то долгожданное обещанное потепление, и в таком количестве, что на прогулке под солнцем мысли уносятся поневоле куда-нибудь к  большой воде, прохладному ветерку, к желанию быть только в глубокой тени.

    Вопреки всем утренним прогнозам синоптиков  этот «жаркий день без дождя» не продержался и до вечера. Сначала из окна, выходящего на запад, я наблюдала, как  за полчаса всё заволокло и почернело до состояния хорошо намытой китайской туши. Но где-то, с противоположной стороны, ещё сохранилась солнечная ясность, так как ближние девятиэтажки перед помрачневшими домами повыше вдруг по-детски весело и ярко засверкали верхними стёклами. Не надолго… Внезапно будто сам воздух потемнел, и лишь небольшое пространство над моим домом и большим школьным двором осталось светлым. И тут непонятно откуда (спальный район не морской столицы), визгливо перекликаясь, низко пролетели две чайки, направляясь прямо в эту мглу, и быстро пропали за высокими деревьями. Остальные птицы где-то затаились, и  даже бесстрашные и всё комментирующие вороны замолчали.
Наступила  странная и напряжённая тишина. Я не удержалась от любопытства и вышла на балкон.
   
   Перед глазами расстилалась мрачная, мощная июньская туча, в которой уже стали вспыхивать почти замкнутые лохматые молнии, скорее горизонтальные, чем вертикальные. То они были бело-голубыми буквой «О», то лимонно-розовыми буквой «У», то и вовсе какими-то нежно-фиолетовыми полулежащей буквой «С». Ах, если бы сложить из них какое-нибудь особое тайное слово и поразиться этому! Но я так и не нашла для себя ничего вразумительного в пляске возникающих небесных знаков. Наверное, где-то уже пошёл дождь - его запах стал явственно чувствоваться. Но здесь, передо мной, всё как будто застыло в неопределённости. Я любовалась частыми необычными всполохами молний, по привычке попробовав посчитать секундную разницу до  не слишком громкого ворчания  грома. Непогода бродила кругами  чуть далее двух километров.  Обнаружила, что температура воздуха слетела с +32 до +20,  хотя теперь мне этого было мало: в такой затянувшейся паузе затишья над моим домом захотелось драматичной, с ливнем, градом и шквалистым ветром, развязки небесного сюжета.
 
   Наблюдая за молниями, я вдруг случайно заметила вертикально воткнутый в небо ярко-белый, тонкий, как игла, шпиль чуть левее и выше креста на золочёном куполе собора за домами. Что это?! Понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить, что это обыкновенный длинный прут громоотвода, которого и при обычном дневном свете не сразу различить. Но где та крыша, с которой он торчит?  Всё сливалось в тёмно-серой массе облака, объявшего верха домов. А сам прут казался потусторонним необъяснимым видением, почему-то сверкающим в тёмном небе. Или, если описывать в духе величественной небесной картины: он казался ослепительно белым копьём, вонзённым в грозовой покров. Пристально и с восхищением я рассматривала эту странность, дивясь такому оптическому обману. Минута,… две, … - увы! Как-то внезапно всё разрешилось: ни молний более, ни грома, да и сама необъятная плотная туча почему-то очень быстро побледнела. Теперь её всё более рыхлеющая немощь стала вызывать даже некоторую досаду. Наконец, и над моим домом закапал крупный и редкий дождь, будто извиняющийся за своё опоздание. Впрочем, его хватило минуты на три. И не очень понятно было, из чего он шёл – над домом так и сохранился почти голубой просвет. Совсем далеко у горизонта обнажилась полоса ясного желтоватого неба. Такой неожиданный финал напомнил о внезапном отпускании очень сильно надутого, но плохо завязанного воздушного шарика: он не взрывается, а стремительно несётся и  виляет во все стороны, пока не сдуется до конца.  Так и эта гроза – столько наобещала, но почти молча пропала на самом интересном месте! Невероятное  белое копье обернулось громоотводом, торчащим, как ему и положено, с крыши лифтовой надстройки дома почти напротив. Теперь едва видимый, серенький вертикальный прут на шесте с чёрными растяжками выглядел совсем прозаично и скучно. Пространство большого двора стало быстро наполняться привычными птичьими голосами. Где-то нетерпеливо посигналила машина. И всё:  больше ни-ка-кой романтики!

зрачок и радужка
поменялись цветом
где ж ты, моя гроза?

                ***
  Я написала это 10 июня, и убрала с глаз долой отлежаться. А уже через два дня поздним вечером в темноте пришла та самая необузданная и оглушительная гроза, когда гром и молния почти сливались воедино. Небесная дискотека успешно исправляла прошлую неудачу и, похоже, именно наш громоотвод на сей раз принял всю её показательную мощь. Пол под ногами с раскатом грома подпрыгнул, и на время, менее секунды показалось, что разошлись и сошлись плиты перекрытия. Разом открылись окна, ветер ворвался вместе с дождём,  и кошка метнулась под кровать в поисках укрытия. Там, снаружи ветер постоянно менял направление, высокие тополя шумели чуть ли не сильнее ливня, который при очередной молнии, как будто вспыхивал прозрачной наклонной стеной струй. Казалось, стихия оправдывается  и доказывает мне, что только о такой её силе и надо помнить.

настроение моё!
только с грозой
чувствую заботу