ДЕНЬ РОЗ глава 22

                * * * *

 Отпуск близился к завершению. Стоял август. Жаркий и ветреный, яркий своим многоцветьем на клумбах и ароматный прелостью успевших созреть и упасть в ещё зелёную траву яблок.
Светлана изредка по воскресеньям посещала православный храм, готовя себя к исповеди. Она читала много духовной литературы, иногда по утрам, когда за Юрием закрывалась дверь, молилась перед маленькой иконой Божьей Матери «Всецарица».
Торопова замечала, что Юрий всё чаще и чаще задерживался на работе. Нет, она не думала, что у него появилась другая. Но женщине всё настойчивее казалось, что что-то неуловимо-трепетное ушло из их общения. Она пыталась найти ответы на многие вопросы, прислушиваясь к внутреннему голосу, но тот настойчиво молчал. Иногда, по пути в магазин или в банк, случайно встречала молодого человека по имени Виктор.
  Но случайностей в этом мире не бывает. Виктору запала в душу милая и манящая женщина с грустинкой в глазах. После знакомства в парке он невидимой тенью следовал за нею до самого подъезда. И при каждом удобном случае возникал у неё на пути.
–Привет, – из-за спины услышала молодая женщина знакомый голос.
Светлана не умела грубить людям, вот и Виктору не решалась сказать что-то дерзкое и неприятное, чтобы он раз и навсегда исчез из её жизни.
–Привет.
–Я скучал.
Торопова молча продолжала идти.
–А ты?
–Нет, не скучала.
–Почему?
–Глупый вопрос.
–Почему глупый?
–Глупый и всё тут. Слушайте, Виктор, Вы производите впечатление вполне вменяемого человека, неужели не понимаете, что неприлично ходить за мной по пятам.
–Это всё звёзды.
–Не смешно. Вы компрометируете меня.
–Не сердитесь, Светлана, вам не идёт. Лучше улыбнитесь. Смотрите, – он показал рукой на небо, – даже солнышко спряталось за тучку. Давайте загадаем?
–О чём?
–Ну, – протянул тот, – к примеру, о том, что если вы улыбнётесь и солнце выйдет из-за тучи, то всё сложится хорошо.
–Сложится что?
–Что-то прекрасное, у каждого своё, – слукавил парень, подумав, что хотел бы, чтобы их желания совпали.
Вот уже полтора месяца, с момента встречи у фонтана в парке, Виктор мечтал поближе познакомиться с загадочной и красивой женщиной.
Светлана невольно улыбнулась, и солнце действительно выглянуло из-за туч.
–Вот видите, посмотрите сами, солнце вам улыбнулось в ответ! – искренне и немного по-детски проговорил Виктор.
–Откуда ты взялся на мою голову?!
–До встречи, – глядя прямо в глаза, сказал парень и ушёл.
Светлане стало как-то не по себе.
 «Обиделся», – подумала она, но уже в следующий миг, увидев на противоположной улице медленно и тяжело идущую Лидию Ивановну, она позабыла о молодом человеке.
–Мама! – переходя дорогу в неположенном месте, крикнула Светлана. – Мама, подожди!
Пожилая женщина продолжала идти, не узнав голоса дочери. Она привыкла, что никто и никогда не окликал её на улице, решив, что фраза, полетевшая вдогонку, предназначается не ей.
–Мам, давай сумки, привет, – отдышавшись, сказала Светлана.
Мать молча отдала дочери покупки, сделанные несколько минут назад в продуктовом магазине.
–Как ты?
–Нормально, живу, как видишь.
Светлана хотела было разозлиться на слова матери, но вспомнила о терпении и смирении, о своих беседах с батюшкой в храме, молча пошла рядом.
«Почему, почему всё так нескладно в мире?  Что нужно предпринять, чтобы наладить общение с самым родным и близким человеком? Что?» – размышляла Торопова.
Ответ пришёл изнутри, из самых дальних глубин души: «прощение». «Проси прощение», – говорил ей внутренний голос.
«Но я не обижала её, это мама меня не поняла, наговорила гадостей», – твердила гордыня.
«И остави нам долги наша, яко же и мы оставляем должником нашим», – говорил голос.
«Ибо если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец наш Небесный, а если не будете прощать людям согрешения их, то и Отец наш не простит вам согрешений ваших», – продолжил голос. Гордыня молчала.
–Я войду, можно? – робко спросила Светлана.
–Разве я закрыла свои двери перед тобой?
–Нет, – ответила дочь, припомнив при этом тот случай, когда Лиля убежала из дома.
–Ты можешь приходить сюда столько раз, сколько сама захочешь. Раз не идёшь, значит, нет желания.
–Мам, – снимая босоножки, сказала Светлана, –  прости меня.
–За что? – затаив дыхание, спросила пожилая женщина, она давно ждала подобного разговора. Даже думала сама прийти к дочери и покаяться, да духу не хватило.
–За всё, мам. За то, что голос повысила, за то, что навалила на тебя ворох своих проблем, хотя знала, что ты мне всё равно помочь не можешь. Каждый должен решать проблемы самостоятельно, а не перекладывать их на плечи других, пусть даже и самых близких людей. Прости меня, я была несправедлива и невнимательна к тебе.
–Горько не то, что ты меня обидела или забыла в своей круговерти. Горько то, что ты эту чашу и сама выпьешь, просто время ещё не пришло. У тебя растёт дочь, и поверь: Лилька хоть и хорошая девочка, но чем старше она будет становиться, тем сложнее будет тебе найти общий язык с нею.
–Да, мам, ты права, мне и сейчас порой нелегко с Лилей. Но давай поговорим о нас.
–Что говорить? И так всё понятно. Ты сожалеешь, я сожалею. Я тоже хочу попросить у тебя прощения. Наверное, я была не такой уж хорошей матерью, как мне казалось. Прости и ты меня.
Мать и дочь обнялись, за последние лет десять это были первые искренние объяснения.
Светлана сварила кофе в турке, Лидия Ивановна достала из сумки две коробочки. В одной лежали ароматно пахнущие заварные пирожные, а во второй, совсем маленькой, – завёрнутые в серебристую фольгу, каждая по отдельности, ягоды клюквы, облитые шоколадом, с кусочками арахиса внутри.
 Женщины ещё долго сидели, пили кофе со сладостями и разговаривали. Светлана вспоминала детство, а Лидия Ивановна рассказывала о том, как впервые увидела покойного мужа Николая, отца Светланы и сестры Ольги.